– Со стороны торгового пути? – уточнила у парнишки, который давно сам прочитал надпись и теперь яростно кивал, – значит, разбойники… что ж, дело хорошее, только куда их?
– Может, на корабль посадит и в столицу? На суд? – предположила Бергит, вопросительно на меня взглянув.
– Куда угодно, лишь бы здесь не оставил, – досадливо отмахнулась, решительно направившись к лестнице и на ходу добавив, – мне надо подняться в покои, встретимся через полчаса в холле.
Добравшись до комнаты, я с тихим стоном завалилась на диван и притворилась недвижимостью, пока ждала Нору с кувшином тёплой воды для умывания. И раз за разом прокручивая наши с Рейниром беседы, пыталась разобраться, что я делаю не так и как новоявленного муженька от меня отвадить. Однако, по всему выходило, что моё поведение, отличное от местных девушек, его и привлекло, а значит, надо поменьше говорить с мужчиной и поменьше пересекаться, глядишь – и сам уйдёт.
Довольная принятым решением, полагая, что задача вполне мне по силам, я всё же поднялась с дивана и направилась к шкафу. К тому времени в покои вошла Нора с кувшином и кружкой с отваром, за ней проследовала Марен с миской в руках.
– Этот, прежде чем глупой обозвать, ягоды мне принёс, я тебе половинку оставила, – проговорила девушка, поставив миску на стол, и уселась в кресло.
– Земляника? Неужели поспела? – потрясённо выдохнула, благодарно кивнув Норе, которая поливала мне на руки.
– Не знаю, но похожа на свежую. Бергит сказала, что здесь для неё ещё рано.
– Наверное, с собой привезли… спасибо, Нора, можешь идти, – отпустила служанку и, скрывшись за ширмой, принялась снимать с себя грязную одежду, – слушай, а если одарённым нельзя жениться на неодарённых? И поэтому он предложил тебе стать ему любовницей?
– Допустим, но Ульф не объяснил причину, а просто заявил: будь моей… я такое не стерпела.
– Хих… жаль, я пропустила эту сцену! Забавный вид, наверное, был у мужика, ему, поди, так ещё ни одна дама не отказывала.
– Ну да, – хихикнула Марен, чуть помедлив продолжила, – но знаешь… я ведь здесь уже считаюсь перестарком и там затянула с замужеством. Может, и правда согласиться? А что, дом он купит, содержать тоже обязан, я ребёнка рожу – и пусть плавает себе, мне глаза не мозолит.
– Не знаю, Марен, в Валааре, конечно, девки рано замуж ходят, но если по нашим меркам смотреть, время у тебя ещё есть… может, не будешь спешить? Приглядись к Ульфу, вдруг он больной какой? Или встретишь через месяц свою любовь, а уже поздно будет.
– Это меня и останавливает, – тяжело вздохнула девушка и, осмотрев меня с ног до головы, задумчиво протянула, – чёрный тебе к лицу, конечно, но больно мрачный.
– Угу, – согласно кивнула и, собирая волосы в косу, поинтересовалась, – а Ульф говорил, какой у него дар?
– Вроде, водой как-то управляет, – небрежно пожала плечами Марен, – он не хотел говорить о своём даре, а я не стала настаивать.
– А мне хотелось бы выяснить, как у них это работает. Что значит дар? Это магия? Водяные жгуты там делает? Ледяные иглы?
– По-моему, ты пересмотрела фильмов о Гарри Поттере, – усмехнулась подруга и, мечтательно закрыв глаза, протянула, – если так, то зачем им мечи?
– Тоже верно… ладно, идём встретим мужа и твоего контуженного, узнаем, что за трофей приволокли и зачем нам это надо, – горестно вздохнула, поправив невидимые складочки на платье, ещё раз окинув себя в зеркале, дабы убедится, что выгляжу прилично, и устремилась к выходу.
Либо мы припозднились, либо стражник со временем напутал, либо люди коннетабля бежали, гнав перед собой разбойников, но стоило нам выйти за ворота замка, я, Марен, Бергит и Ханна оказались в невообразимом гомоне. Женские крики, плач, ругательства и прочий шквал звуков едва не сбили нас с ног. А вид рыдающих и повисших на мужчинах женщин, признаться, ошарашил.
– Что здесь происходит?! – прокричала, суровым взглядом осмотрев столпотворение. Около тридцати оборванцев… с одной стороны их охраняли воины лорда Рейнира, с другой – замковая стража во главе с Ареном и местные жители, в основном женщины, которые голосили словно на похоронах.
– Мужей, отцов и сыновей признали, – произнесли над моей головой знакомым голосом, как всегда, неслышно подкравшись.
– Я так полагаю, это те самые разбойники?
– Верно, только какие они разбойники? И схрона с награбленным нет, и спали под деревьями, – с усмешкой проговорил Рейнир, наконец встав так, чтобы я его видела, так как поворачиваться к муженьку я принципиально не стала, хотя высказаться, глядя в лицо, очень хотелось.
– И чего они скрывались?
– Дезертиры, – беспечно ответил мужчина, пристально на меня посмотрев, – это твои люди, тебе их и наказывать.
– Угу… славный свадебный подарок, – буркнула, ещё раз оглядев горе-разбойничков и их защитниц, и спросила, – поможешь? Я буду по одному их вызывать, спрашивать, а ты ответы слушай и говори, лжёт или правду рассказывает. Женщин одиноких у меня здесь хватает, не хочу лишать и этих… а оставлять в Эсхейме головорезов и маньяков желания нет…
– Что я за это получу? – с нагловатой улыбкой протянул мужчина, сверкнув своими тёмными глазищами.
– Это твоя работа, – напомнила коннетаблю, но тот и ухом не повёл, лишь коротко бросил:
– Я служу его величеству.
– Я полагала, что одарённые служат людям? – произнесла, упрямо не отводя, надеюсь, прожигающего насквозь взгляда от хитрого прищура муженька.
– Нет, одарённые служат только королю, – настоял на своём Рейнир и, выдержав небольшую паузу, повторил, – так что я получу взамен помощи?
– Ты мой муж, разве проблемы теперь и твоей земли тебя не касаются? – продолжила настаивать, уверенная, что стоит только согласиться на его условия, то я попаду в ловушку, из которой мне уже будет не выбраться.
– Ты лорд земель Эсхейма, я всего лишь твой муж и прав на землю не имею, – огорошил признанием Рейнир, окончательно запутав меня в этой странной системе наследования и управления.
– А просто помочь? – проговорила, состроив, как мне казалось, просительное выражение лица, которое по плану должно было разжалобить этого чёрствого человека, но все мои усилия были тщетны.
– Я помог, я освободил торговый путь.
– Спасибо тебе большое, – не смогла удержаться, язвительным тоном поблагодарила и, бросив беглый взгляд на рыдающих женщин, сердито потребовала, – что ты хочешь?
– Ночь с тобой.
– Разве у нас с тобой её не было?! – деланно удивилась, с трудом сдержав вырывающиеся ругательства.
– В одной постели, – уточнил гад, предвкушающе скалясь.
– Ночь? Одна? – переспросила, пристально посмотрев на мужчину, надеясь усовестить его, но и это оказалось бесполезным.
– Одна ночь.
– Хорошо, – неожиданно для мужа согласилась и быстро отвернулась, чтобы Рейнир не успел увидеть расползающуюся на моём лице довольную улыбку.
– Сегодняшнюю ночь, – поспешил дополнить мужчина.
– Поздно, лорд Рейнир, соглашение вступило в силу. Ночь – так ночь, вы дату предварительно не оговорили, значит, она произойдёт, когда мне это будет удобно! – произнесла, тщательно проговаривая каждое слово и тут же обращаясь к хихикающим и ошеломлённым подругам, – Марен, скажи Ульфу, что лорд Рейнир приказал заводить в казарму разбойников по одному. Бергит, ты сообщи Арену, пусть присоединяется, но прежде людей успокоит, казни пока не планируются… Что ж, лорд Рейнир, идёмте… проведём допрос с пристрастием.
Глава 30
Допрос затянулся… сначала все горе-разбойники заикались при виде коннетабля, а после ушли в несознанку. И знать ничего не знают, не было их там, и вообще заблудились, спасибо лорду Рейниру – вывел бедняг из леса дремучего. Радует, что навык ведения следствия и опыт «бесед» с ещё более крепкими и упёртыми головорезами у меня не позабылся. Так что спустя десять минут каждый щебетал как крикливая пташка на заре, зазывающая пару на адюльтер.
В итоге из тридцати двух лесных жителей оказалось десять местных парней, которые не хотели вступать под знамёна Гуннара и ничего лучше не придумали, как податься в грабители, не предупредив при этом жён и матерей. Двенадцать – из отряда саранчей, у которых были более высокие оправдания своему поступку: нежелание выступать против своих же. Ещё шестеро приблудились из соседних земель: отправились на поиски лучшей жизни, ну и задержались в лесу, надеясь на лёгкую добычу и быстрое богатство. Эти за три-пять месяцев скитаний под сенью лесов и сна на мягком мху единственное, что дурное натворили, так это из соседней деревни козу угнали и с голодухи наелись до колик в животе. Дурней этих я решила отпустить, но прежде чтобы каждый дал клятву, что зла в Эсхейме творить не будет.
Клятву дали все, даже те, что от саранчи отбились. Возвращаться им было некуда, а мне рабочих мужских рук не хватало. Поэтому поручила Арену разместить пришлых в пустых домах, вроде бы те в городе имелись. Местных же капитан лично пожелал сопроводить, ну а я наказала рекомендовать матерям и жёнам сбежавших провести воспитательную работу, чтобы впредь неповадно было.
И как только с безобидными разобрались, вернулась к оставшимся четверым. С этими было не всё так просто, каждый складно рассказывал о своей беде, да вот только что ни слово, то ложь, от которой Рейнир морщился, словно вонью тянуло. Да я и без помощи коннетабля понимала, что эти особи на безвинных страдальцев не больно-то похожи. Пришлось вспомнить неприятные, но действенные способы, после которых лорд Рейнир смотрел на меня опасливо и одновременно с восхищением. А головорезы, те, кому удалось сбежать от карающей руки его величества, когда он проходил по нашей земле, многое рассказали. Так много, что я на мгновение растерялась, не зная, за что хвататься. Помог коннетабль, приказав посадить разбойников в темницу, и отрядил несколько своих людей проверить бандитский схрон.
– Спасибо, – поблагодарила мужчину сразу, как только мы остались с ним вдвоём, – столько грязи, ненависти и боли… я, признаться, растерялась.