К тому же от Лены веяло мощной магической аурой и пахло довольно неплохими духами. Я бы, конечно, добавил ещё и древесных ноток в её аромат, но и так сойдёт.
Хм, а это идея! Может, мне ещё и духами заняться? Я как никто другой могу составить идеальную композицию. А от ароматов моих афродизиаков ещё никто не смог устоять.
— Саша, можно с тобой поговорить… наедине? — голос Лены вывел меня из раздумий.
В лавке кроме нас находились трое покупателей, которые никак не могли определиться с выбором.
— Конечно, — я поставил на место коробку с сушеной рябиной и направился к двери.
Мы вышли на улицу. Лена оглянулась, не подслушивает ли кто, и быстро проговорила.
— От вас хотят избавиться и готовят серьёзную подставу. И я знаю, кто это затеял…
Глава 14
Прежде чем что-то ответить девушке, которую вижу впервые, я тщательно порылся в памяти Шурика. Они дружили с первого класса и за всё время она проявила себя как верный и преданный друг. Много раз давала полезные советы и частенько помогала в учебе. Хм, возможно, ей можно доверять.
— Хотят избавиться? — переспросил я. — Кому мы помешали?
— Сорокину, — вполголоса ответила она и снова оглянулась.
— Боре⁈ Этот имбицилу⁈ — перед внутренним взором тут же предстал Боря Сорокин, который хотел помешать Ване на соревнованиях. — Да я ему сейчас…
— Я про его отца, — Лена остановила меня, прикоснувшись к руке. — Вчера вечером старший Сорокин со своей женой были у нас в гостях. После ужина я невольно подслушала, как Сорокин говорил деду, будто вы снова начали заниматься аптекарским делом.
— И что ответил твой дед? — заинтересовался я.
— Он не поверил. Сказал, что вы не стали бы так рисковать.
— Всё верно. Мы занимаемся только чаями и приправами, — не моргнув глазом соврал я.
Признайся я, что оказываю услуги алхимика и использую манаросы, сделал бы её соучастницей. Ведь она была бы обязана сообщить об этом Имперской службе исполнения наказаний.
— Я это знаю. Но Сорокин уверял, что слышал от вызывающего доверие человека, что ты воспользовался маной. А ещё что вылечил кого-то.
Ну, старший Сорокин наверняка имел в виду своего оболтуса сына. Хорошенько я поджарил его красным перцем. Уверен, он весь день в холодной ванне отмокал.
Но кто мог проболтаться о том, что я готовлю зелья? Прозревший старик Воробьёв или его сын? А, может, баронесса Завьялова или её помолодевшая служанка?
— Так, а Сорокин говорил, что за подставу хочет организовать? — уточнил я.
— Да, — Лена тяжело вздохнула. — Они хотят подложить вам в дом большую партию лекарств из манаросов, а затем настрочить донос в Имперскую службу. А ещё Сорокин сказал, что уже несколько раз доносил на вас, но «эти идиоты имперцы ни хрена не смогли найти», — она попыталась изобразить голос Сорокина.
— Ясно, — задумчиво ответил я. — Спасибо, что сказала.
— Не за что. Будь осторожен. Я очень волнуюсь за тебя, — она с тревогой посмотрела на меня.
— Не стоит. Я что-нибудь придумаю, — я ободряюще улыбнулся девушке.
Та печально улыбнулась в ответ, развернулась и подошла к шикарному автомобилю. Водитель торопливо вышел из-за руля и открыл перед девушкой заднюю дверь.
Из воспоминаний Шурика я знал, что Лена из богатого графского рода, и даже в Торжке рассекала на дорогом автомобиле с личным водителем. Раньше с ней даже телохранитель ходил, но как подросла и научилась хорошо владеть магией, это потребность отпала. При случае сама себя защитит. Я вспомнил, как она рассказывала Саше, что выдержала настоящий бой по этому поводу со своими родителями.
Я зашёл в лавку и, дождавшись, когда дед запрёт дверь и повесит вывеску «Закрыто на обед», рассказал ему о том, что услышал от Лены. Дед ошарашенно уставился на меня, а затем потянулся к остывшему чайнику. Залпом выпив стакан воды, он сипло проговорил:
— Надо бежать. Они не оставят нас в покое. Лучше поселиться в какой-нибудь глуши, и пусть все забудут о нашем существовании.
— Ещё чего! — возмущённо выпалил я. — Думай, что говоришь, старик!
— А что ты предлагаешь? Они могут куда угодно эти лекарства подложить. Даже просто бросить мешком к нам во двор в траву. Мы ничего не сможем доказать. Единственный выход — бежать.
— Даже думать об этом не смей! — я сурово сдвинул брови. — Никакому Сорокину меня не запугать. Понял? Пусть он боится.
— Против лекарского рода никто не осмелится выступить. Никто нас не защитит, — горестно вздохнул дед и покачал головой.
— А нам никто и не нужен. Сам с ним разберусь.
— Ох, не связывался бы ты с ним, — встревожился дед. — Если Сорокин доносами не гнушается, то что угодно может сделать… даже убить, — последнюю фразу он произнес еле слышно, будто боялся, что может накликать беду.
— Мы ещё посмотрим, кто кого. — нахмурился я, — Но ты в это дело не суйся. Лучше займись ремонтом лавки. Мне перед людьми стыдно, что мы работаем в таком клоповнике, — я указал взглядом на потрескавшуюся плитку на полу, на жёлтые подтёки на потолке и окна с трещинами.
— Ты что несёшь? — возмутился дед. — Нет у нас клопов. Мыши были, но и тех уже года два как нет. А ещё…
В это время в дверь лавки скромно постучали. Я подошёл к окну и увидел, что у двери стоит лекарь Авраам Давидович. Первая мысль — что-то случилось с Софой. Я тут же отпер дверь и выпалил:
— Что с Софой? Жива?
— С моей дорогой Софочкой всё хорошо. Мы вам безмерно благодарны за помощь. Вообще-то я по другому вопросу, — он прошёл мимо меня и махнул деду. — Таки здравствуйте, Григорий Афанасьевич. Как ваши дела?
— Добрый день, Авраам Давидович. Дела как сажа бела, — сухо ответил старик. — Какими судьбами? Вообще-то у нас обед.
Похоже, дед думает, что это лекарь рассказал о нас Сорокину. Вполне возможно. Нужно быть с ним осторожнее.
— Я не намерен-таки вас долго отвлекать, — заверил он. — Меня самого ждут дома. Детишки не садятся без меня за стол. Я пришёл к господину Саше.
Лекарь повернулся ко мне и поправил очки на носу.
— Слушаю вас, — кивнул я.
— Ви очень помогли нам, и я этого никогда не забуду, — он приложил руку к груди. — Дело в том, что я хоть и лекарь, но не всесильный. Бывают случаи, когда я не могу помочь. Вот, например, один из моих больных страдает бессонницей. И что бы я не делал, мне никак не удаётся наладить его сон. А человек страдает, понимаете?
— Понимаю, — кивнул я.
Я сразу догадался, что этот ушлый лекарь не просто так пришёл, и ждал, когда же он наконец раскроет карты.
— Из-за недосыпа человек плохо себя чувствует. У него повысилось сердцебиение. Начались проблемы с пищеварением, так как он заедает стресс. Дёргается глаз, шум в голове…
— Ближе к делу, господин лекарь, — остановил я его.
— Предлагаю сотрудничество, — твёрдо заявил он. — Я к вам отправляю-таки больных, которым не могу помочь, а за это ви мне выплачиваете пятьдесят процентов от дохода.
— Пятьдесят? Не-е-е, не пойдёт, — мотнул я головой. — Десять процентов.
— Десять⁈ Ви-таки за кого меня принимаете? За десять мне будет лень даже назвать ваш адрес, — возмутился лекарь.
— Сначала вы вытягиваете из людей деньги, но не можете им помочь. Затем хотите также вытянуть деньги из меня, хоть ваша роль в этом минимальна. Кому надо, те сами про меня узнают и придут, — ответил я и сложил руки на груди.
— Но десять… Это же так мало, — печально произнёс он.
— Понимаю. Вы рассчитывали, что сможете ещё и на мне зарабатывать. Но в этом случае даже десять процентов — это очень много.
Лекарь задумчиво помял подбородок, поцокал языком и кивнул.
— Ладно. Десять так десять.
Дед, который до этого не вмешивался в разговор, оживился и предложил лекарю выпить с нами чай с чабрецом. Тот с готовностью согласился.
Когда мы расселись на диване с чашками чая и с бутербродами, которые положила нам с собой Лида, дед спросил у лекаря.
— Авраам Давидович, как дела в вашей лечебнице?
— Ой, и не спрашивайте, Григорий Афанасьевич, — махнул он рукой. — Сорокины совсем обнаглели. Откровенно поносят нашу фамилию и переманивают клиентов.
— Сорокины? — напрягся я. — Расскажите поподробнее.
— Да какие подробности, — он откусил бутерброд с сыром и отпил из чашки горячий ароматный чай. — Лекарские рода на на самом деле всегда соперничали. Вот и Коганы с Сорокиными испокон веков соревновались на всех уровнях. Даже в нашем Торжке без этого не обошлось. Но в последнее время они начали переходить границы. Эти нечистоплотные Сорокины говорят гадости о нашей лечебнице и переманивают больных.
Тут память Шурика подсказал, что однажды в детстве он сильно ушибся, упав с дерева, и мать с дедом решали, к кому из лекарей доверить меня: из рода Сорокиных или из рода этого еврея Когана.
К тому же я, когда гулял по городу, видел две лечебницы, сильно отличающихся друг от друга. Одна выглядела довольно скромно: двухэтажное серое здание и пару медицинских машин рядом на стоянке. Зато вторая буквально кричала о высоких доходах: пятиэтажное белоснежное здание с колонами, барельефами и с целым автопарком различных машин.
— И как этим лицемерным двуличным Сорокиным удаётся обходить нас, — с улыбкой произнёс лекарь. — Каждый день перед сном я мечтаю о том, как они оплошают и все узнают, какие они на самом деле.
— И все больные потянутся в вашу лечебницу, — с улыбкой добавил я.
— А ви-таки очень проницательный молодой человек, — лукаво посмотрел на меня лекарь.
Хм, а на этом можно сыграть, чтобы обезопасить себя. Если Сорокины и Коганы находятся в таком жестоком конкурентном противостоянии, то репутация для них на первом месте.
— Скажите, Авраам Давидович, а какая информация помогла бы вам обойти Сорокиных?
— Ну-у-у, тут вариантов много, — он откинулся на спинку дивана. — Во-первых, некоторые недобросовестные лекари намеренно запугивают пациентов, чтобы те раскошелились…
— Каким образом? — я подался вперёд и весь обратился в слух.