— К вечеру будет готово. Надо только Лиде сказать, чтобы периодически перемешивала ягоды, — проговорил дед и посмотрел на свои наручные часы. — Через полчаса лавку уже надо открывать. Пойдём завтракать.
Он двинулся к лестнице, и мне ничего не оставалось, кроме как пойти следом. Хотя я очень хотел остаться и всё внимательно рассмотреть. Ведь я, по большей части, использовал свою ману для создания зелий и эликсиров, и никакой дополнительной техники и аппаратуры в прошлой жизни не имел. Но ничего, придёт время, и всё изучу.
Завтрак состоял из молочной каши и гренок. Довольно неплохо и сытно. Правда, я обычно заказывал у Урюка выпаренные яйца змей и тушеных моллюсков. Ну да, недешево, ведь их специально привозили для меня. Не сказать, чтобы эти блюда мне сильно нравились, но зато каким-то непостижимым образом быстро восполняли потраченную за ночь ману. А по ночам я работал довольно часто, ведь для создания некоторых эликсиров требовался лунный свет — он активировал нужные мне элементы.
— Сашка, что с рукой? — спросила Настя, как только села за стол. Она была одета в строгое коричневое платье с эмблемой гимназии на груди и с белым ажурным воротником.
— Поранился, — решил не вдаваться в подробности. Рубашку я переодел, а бинты надёжно скрывали рваную рану.
— Ты уж поосторожнее. С тобой каждый день что-то происходит, — она озадаченно посмотрела на меня.
— Хорошо, буду осторожнее, — улыбнулся я.
Волнуется, сестрёнка. Вообще, из воспоминаний Шурика я знал, что они были довольно близки и всегда поддерживали друг друга. Правда, Настя частенько задирала нос, так как считала себя умнее старшего брата. Возможно, когда-то так и было, но не сейчас.
Лида пообещала, что присмотрит за ягодами, а мы с дедом и сестрой вышли на улицу. Настя тут же встретила подружек и поспешила в гимназию, а мы со стариком направились к лавке.
— Ты гляди-ка, кто-то уже ждёт, — сказал дед и кивнул в сторону лавки, возле которой стоял мужчина. — У кого-то закончился чай, а какой завтрак без ароматного напитка? Вот почему важно не опаздывать.
Он нравоучительно поднял палец.
— Кажется мне, не ради чая он пришёл, — вполголоса проговорил я.
— Почему это?
— А ты на лицо его посмотри.
Мужчина выглядел озабоченным и в нетерпении переминался с ноги на ногу. Старик прищурился и пожал плечами.
— Лицо, как лицо.
Как только мы подошли к лавке, мужчина поспешил навстречу.
— Доброе утро, — поздоровался дед, открывая лавку. — Вам чай с чабрецом или с цедрой лимона? Есть также свежий каркадэ. А зелёный чай с жасмином…
— Простите, но я здесь для другого, — прошептал он и оглянулся, не слышит ли кто.
— А зачем? — насторожился дед.
— Мне друзья сказали, что у вас здесь не только чаи есть, но и кое-что получше, — он многозначительно посмотрел на старика, а затем перевёл взгляд на меня.
— Ничего не понимаю. Говорите толком, что вам надо, — деду явно не нравились недомолвки этого хорошо одетого господина. Судя по всему, наш гость при деньгах.
— Дело в том, что Михаилу стало намного лучше после отвара вашего внука. Он даже в лечебницу сходил провериться. Там сказали, что сердце абсолютно здорово.
— Рад за него. Но мы ничего такого не делали. Это был просто отвар из наших обычных трав, — дед распахнул дверь лавки и зашёл первым.
За ним довольно резво юркнул господин, а следом зашёл я.
— Я всё понимаю. Знаю вашу историю. Поэтому на меня можете положиться, — подмигнул он.
— Я так и не понял, что вам нужно? — старик сложил руки на груди.
Ему не нравился этот разговор, я же с интересом прислушивался. Если это то, о чём я думаю, то буду только рад продолжить своё дело. Конечно, за достойную оплату.
— Дело в том, что у моего отца падает зрение. Один глаз уже не видит, а второй еле различает предметы. Я его возил в столицу, но даже тамошние лекари со своими дорогущими артефактами не смогли ничего сделать. Вы наша последняя надежда, — он молитвенно сложил руки.
Ещё чуть-чуть, и рухнет на колени. Похоже, действительно, сильно переживает за отца.
— Я заплачу! Столько, сколько скажете, — поспешно заверил он, не получив ответа.
Мы с дедом переглянулись. Он вопросительно приподнял одну бровь, а я еле заметно кивнул. Без слов поняли друг друга.
— Хорошо. Мы сделаем отвар, полезный для зрения, но без гарантий. Сами знаете, в этом деле гарантии невозможны, — деловито начал старик. — Сами материалы обойдутся недорого, но вот знания и способности… Вы сами сказали, что в курсе наших проблем с запретом и прочим, поэтому мы очень рискуем…
— Можете на меня положиться. Я никому ничего не скажу, — заверил он, положив руку на сердце.
— Тогда с вас две тысячи рублей, — как бы между прочим озвучил старик сумму.
Судя по тому, сколько стоят чаи и приправы в нашей лавке, это просто огромные деньги.
— Я согласен, — с готовностью кивнул господин. — В столице отдал почти пятнадцать тысяч, а эффекта не было от их новомодных лечебных артефактов. Эти лекари только нос задирают и деньги гребут. Всё-таки император оплошал, когда запретил аптекарское дело. Ведь так хорошо было, когда от каждой болячки находилось доступное и, главное, работающее средство.
— Да, всё так, но кто мы такие, чтобы осуждать решения самого императора, — ответил дед.
Ага, старик опасается проверки. А что? Очень даже может быть, что вчерашние посетители кому-то проговорились, и к нам пришёл проверяющий под видом покупателя. Нужно перехватить инициативу и сначала обо всём разузнать.
— Прежде чем мы возьмемся за дело, я бы хотел посмотреть на вашего отца, — подал я голос.
— Конечно-конечно, — энергично закивал мужчина. — Можем пойти прямо сейчас. Мы живём здесь, неподалёку.
В это время в лавку зашли две матроны и принялись выбирать себе приправы.
— Я останусь здесь, а ты сходи, — кивнул дед.
Мужчина представился Станиславом Воробьёвым. Пока мы шли до его дома, он рассказал, что владеет двумя пекарнями, которые обслуживают весь наш небольшой городок Торжок.
Воробьёв с семьёй жил в двухэтажном доме с охраной и прислугой. Всё говорило о достатке. Наверняка дед знал, кто такой этот Воробьёв, поэтому и заломил цену.
Отец Станислава сидел у окна и безучастно смотрел перед собой. Когда мы подошли поближе, и Воробьёв представил меня, тот протянул руку, но смотрел куда-то вбок, а не мне в глаза.
— Знавал я вашего отца. Хороший был аптекарь. Очень жаль, что с вами так обошлись, — сказал пожилой мужчина.
— Ничего. Всё поправимо, — ответил я, вглядываясь в его глаза.
Бельма не было, но зрачок неестественно сильно сжат. Да так, что превратился в еле заметную чёрную точку. Такое бывает как от болезней, так и от ядов. Но у меня есть средство, которое поможет и в том и другом случае.
— Александр, вы мне поможете? — с надеждой спросил старик Воробьёв.
— Постараюсь, — ответил я и обратился к Станиславу. — Приходите сегодня в лавку за десять минут до закрытия. Лекарство будет готово.
— О, я так рад, что вы согласились! Все знают, что Филатовы — лучшие аптекари империи, — он так светился от счастья, будто я уже помог его отцу. Видать мы, действительно, последняя надежда.
Я попрощался со старшим Воробьёвым и вернулся в лавку, где полным ходом шла торговля. С трудом протиснувшись к прилавку сквозь толпу покупателей, встал рядом с дедом.
— По-моему, после вчерашнего, слухи поползли по всему городу, — шепнул он мне. — Ещё никогда не было столько покупателей. И почти каждый просит какой-нибудь особенный чай или приправу, которая поможет от боли в суставах или высыпаний на коже. Нехорошо это. Привлекаем внимание.
— Ты же сам говорил, что в лавке нет ничего запрещённого, поэтому это даже хорошо, что покупатели повалили. А если придут проверяющие, то ничего не найдут.
— Ты прав. Пусть ищут, ничего не докажут, — с облегчением выдохнул старик.
Я же проверил все банки и мешочки с травами, но не нашёл ту, что поможет восстановить зрение старика Воробьёва. Придётся идти в лес, ведь там я точно находил гриб, который отлично справится с задачей. Правда, он относится к манаросам, поэтому запрещён к использованию нашей семьёй, но по-другому не помочь.
Я сначала хотел сказать об этом деду, но потом решил, что ему не обязательно об этом знать. Только нервничать будет понапрасну.
Приготовил себе отвар от головной боли, но ману не стал использовать. Она пригодится для создания эликсира для слепого старика. Её и так мало осталось после лечения рваной раны на руке.
Ближе к обеду, когда покупателей стало меньше, я сослался на головную боль и попросился полежать домой.
— Эх-хе-хе, — дед приложил ладонь к моему лбу. — Такие удары бесследно не проходят. Сходи-ка ты к лекарю. Деньги найдутся, сегодня мы хорошо заработали.
— Отвар поможет. Просто нужно полежать. После обеда вернусь, — пообещал я.
— Не торопись. Если боль не пройдёт — не приходи. Здоровье важнее. Я Лиде позвоню, чтобы она тебе холодный компресс на лоб положила. Да и на руке надо повязку поменять.
— Не надо звонить. Я сам скажу. У тебя и так забот хватает, — я кивнул на трёх женщин, которые спорили, какая приправа лучше подходит для рыбы, а какая для мяса.
Дед переключился на них, а я вышел из лавки и двинулся домой. Я уже принял тот факт, что теперь жизнь Александра Филатова — моя новая жизнь. В принципе помогло то, что я сознательно шел на перенос, зная результат.
Решил во чтобы то ни стало поднять эту семью с колен. И для этого пригодятся мои способности. Жаль, маны совсем мало.
Лида подметала крыльцо, когда я зашёл в калитку.
— Сынок, случилось чего? — спросила она.
— Нет. Кое-какие травы нужно собрать, а то закончились. Возьму ведро и нож.
— Ты осторожнее — сразу встрепенулась она, — может не стоит?
— Буду очень осторожным, — успокоил ее.
После встречи с волком решил не ходить безоружным в этот лес. Не думаю, что мои слова ее успокоили, но, судя по всему, женщина уже смирилась. Она, кстати, закончила подметать и устало опустилась на скамью. А я тем временем вспомнил об артефакте «Поглощения».