Договор будет заключен между Огневыми и князем Савельевым, но изготовление лекарства от манаросов я возьму на себя. Это довольно рискованно, но никто кроме меня не справится с этим делом.
Я решил, что успею смешать сбор от перхоти, но тут колокольчики на двери зазвонили и зашёл Огнев. Он поздоровался с дедом, подошёл ко мне и протянул руку.
— Здравствуйте, Александр, — улыбнулся Максим и, понизив голос, проговорил. — Сегодня перечислил на ваш счёт половину заработка. Дела идут как нельзя лучше. Но хотелось бы расширить ассортимент…
— Именно за этим я вас и вызвал, — прервал я его и повел в подсобку, которая, похоже, скоро превратится в мой кабинет.
Мы расселись на табуретках у небольшого стола, на котором стояли три колбы с духами. Я предложил Огневу понюхать духи.
— Ох ты ж! Какой аромат! — воскликнул он. — За такими духами у нас очередь выстроится до самой Москвы.
— Я тоже так думаю, — с довольным видом ответил я. — Здесь собраны самые популярные ароматы цветов, деревьев и фруктов. Соотношение эфиров идеальное. Сначала раскрываются первые нотки, затем в игру вступают средние, а через несколько минут все ароматы сольются с запахом кожи, превращаясь в идеальный афродизиак.
— Не знал, что вы такой знаток, — с удивлением проговорил Огнев.
— На самом деле в этом нет ничего особенного, — отмахнулся я и протянул ему бумагу с пунктами договора. — У меня к вам есть ещё одно дело. Между вами и князем Савельевым нужно заключить договор о поставке лекарств для охотников. Но на этот раз рецепта не будет.
— А как же мы без рецепта-то? — не понял Максим.
— Я сам буду изготавливать это средство, а потом передавать вам. Вы же будете поставлять его Савельеву и расписываться во всех документах. Всё ясно? — уточнил я.
— То есть вся работа будет ложиться на вас, а мы только будем оформлять это через себя?
— Всё верно. И за эту незначительную услугу вы будете получать половину заработанного.
Я сначала хотел забрать себе большую часть денег, но потом решил, что это может вызвать подозрения. В конце концов если всё выяснится, Огневы тоже будут под ударом.
— Хорошо. Я согласен. Только… это не опасно для вас? — осторожно уточнил он.
— Опасно. Но, боюсь, вы не справитесь с изготовлением такого сложного лекарства, поэтому я сам займусь им, — я не стал говорить, что это не совсем лекарство, а скорее алхимическое зелье. — А вот формулы для создания духов я уже подготовил, — я вытащил из кармана и протянул ему листы.
Максим сложил колбы и документы в свой рюкзак, попрощался и ушёл. Мы же с дедом на обеде съездили на нашей новой машине в банк и проверили счет. Заодно я подключил уведомления на свой телефон и теперь буду видеть все денежные поступления.
Огнев не стал откладывать договор в долгий ящик, и уже через пару часов вернулся с готовыми документами. Мы вместе съездили к князю Савельеву и тот подписал договор, в котором были указаны сроки, количество и стоимость лекарств. Я решил, что зелье, ради которого мне придётся несколько десятков раз сходить в лес за маной, будет стоить дорого, и князь не стал с этим спорить.
Сегодня же вечером я приступил к изготовлению первой партии лекарства для двадцати охотников и пяти охранников. Савельев сказал, что выпьет сам и заставит выпить всех, кто имеет отношение к анобласти.
Ну что ж, даже если я что-то не учёл, и какой-нибудь манарос сможет прорваться сквозь защитный барьер организма, большинство всё равно погибнут, попав в тело охотника.
Провозившись до позднего вечера, я был вынужден признать, что переоценил свои возможности, и даже на зелье для двадцати пяти человек мне понадобится как минимум три дня. Можно было бы попросить Ваню поделиться маной, но я тут же отринул эту идею. Во-первых, не хочу лишать друга маны, во-вторых, не хочу ни от кого зависеть.
Когда вернулся домой, дед уже спал на диване в гостиной, накрывшись газетой, Настя читала один из своих красочных журналов, а Лида перебирала украшения в шкатулке.
— Вот эту брошь твой отец подарил мне на день рождения. Самый первый его подарок, — с грустью в голосе сказала она и любовно погладила брошь в виде золотой птицы с драгоценным камнем вместо глаза. — Вот с этим кольцом он мне сделал предложение, а вот это обручальное кольцо.
Как оказалось, на этом её украшения закончились. Однако, судя по размеру шкатулки и многочисленным ячейкам, когда-то драгоценностей у неё было довольно много. Похоже, пришлось продать, чтобы справиться с трудностями.
Лида накрыла на стол и опустилась напротив меня, наблюдая за тем, как я ем тушеную курицу с овощами.
— Как ты думаешь, где он? — еле слышно спросил она.
— Кто? — не понял я.
— Твой отец.
— Мне-то откуда знать, — пожал я плечами.
— Многие мне говорили, что он просто сбежал, чтобы не отвечать за то, что произошло с нашей семьёй, но я в это не верю. Он хороший человек, любящий муж и отец. Он не мог добровольно оставить нас, — Лида опустила взгляд на сцепленные пальцы.
Я не стал говорить, что, скорее всего, он просто мёртв. Пусть надеется на его возвращение, если ей так легче.
Два последующих дня я с утра до вечера находился в лаборатории и готовил лекарство от манаросов. За это время я уже успел проклясть императора с его запретом, чёртовых манаросов за паразитизм и себя за то, что согласился изготовить такое количество зелья.
Вечером второго дня, вконец вымотанный, я вышел из бывшего склада мясобазы и сел в машину, когда в кармане зазвонил телефон.
— Привет, Сашка. Это Лена. Узнал? — послышался девичий голосок.
— Конечно, узнал. Привет, Лена, — устало вздохнул я.
— Я только что прибыла в Торжок на поезде и жду, когда приедет за мной дед. Он сейчас в лечебнице Сорокиных лечит поясницу. Представляешь, полез на яблоню за яблоком, — рассмеялась она. — А ещё какие-то проблемы с нашим водителем, поэтому возьму такси…
— Если хочешь, я могу тебя забрать, — предложил я.
— Хочу! — вмиг ответила она.
— Скоро буду, — ответил я и сбросил звонок.
Лена удивилась, увидев меня на машине, и призналась, что думала будто я приеду на такси или автобусе. Машина ей понравилась… А, может, она просто притворилась, ведь по сравнению с роскошными автомобилями её семьи мой старенький седан походил на повозку.
Я подвёз Лену до дома, но, прежде чем проводить её, мы проболтали целый час. Справедливости ради надо сказать, что говорила она, а я слушал. Так уж вышло, что я практически ничего не мог ей рассказать: ни про использование манаросов, ни про изготовления зелий, ни интересных историй из своей прошлой жизни.
Однако я всё же придумал, как ей можно безопасно рассказывать что-то из прошлой жизни. Я всего лишь упомянул, что это история, может даже легенда, которую где-то слышал, но не помню где, и поведал об одном случае, который произошел со мной в заброшенном лабиринте, в котором поселилась семиголовая гидра. Тогда я здорово развлёкся, взрывая зельем головы, на месте которых вырастали две новые. Когда мне надоели разлетающиеся мозги и глаза, я использовал «Пурпурного отравителя» и улетел на орле домой.
— Никогда не читала такую легенду. Кто же был тем героем, что одолел гидру? — заинтересовалась она.
— Великий Алхимик Валериан. Он мог создать любое зелье: разрушающее, ядовитое, сжигающее заживо, леденящее…
— А любовное? — лукаво улыбнулась Лена.
— И любовное, конечно, — кивнул я и мечтательно добавил. — А ещё он мог отрастить утерянную конечность, продлить жизнь, вернуть молодость и подарить бессмертие.
Тут я понял, что очень скучаю по прошлой жизни. Мне так не хватает той силы и власти, что была у меня. Когда пил то зелье, я знал, что назад пути нет. И, как оказалось, здесь мне придётся скрывать свои истинные возможности, и неизвестно, смогу ли преодолеть трудности и объявить о том, кто я такой на самом деле.
— Поужинай с нами, — предложила она.
— Нет, не сегодня, — мотнул я головой, вспомнив, что завтра на рассвете нужно пойти на сбор манаросов, которые у меня закончились, а сегодня я вымотан настолько, что даже лень шевелиться.
— Может, завтра? — с надеждой спросила она. — Я слышала, в «Голубой волне» сделали ремонт. Было бы интересно посмотреть, как там стало.
Память Шурика подсказала, что «Голубая волна» — один из трёх ресторанов в городе. Считается самым дорогим и престижным.
— Хорошо. Пошли в «Голубую волну». Заеду за тобой завтра в семь.
— Буду ждать, — улыбнулась она, помедлила немного и выпорхнула из машины.
Я посмотрел ей вслед, ещё раз отметил изящную фигуру, роскошные волосы и стройные ноги. Эта девушка однозначно в моём вкусе, только не надо торопиться. Пусть всё происходит постепенно и естественно. Так, как это было в моей юности. Позже я видел в женщинах лишь объект для наслаждения и даже не думал заводить семью. Меня всё устраивало. Теперь же, когда выпал шанс прожить ещё одну жизнь, я всё сделаю по-другому.
Аристарх Генрихович Сорокин никак не мог успокоиться и постоянно думал о Филатовых. Его очень тревожили последние новости. Особенно то, что Коганы начали поддерживать с ними отношения. Он был уверен, что евреям веры нет. Эти ушлые людишки думают только о собственной наживе и с лёгкостью предадут остальных ради своей выгоды. Именно поэтому он не находил себе места и решил действовать.
В рукаве Аристарха Генриховича был ещё один козырь, который он думал попридержать, но последние события вынудили его набрать номер телефона человека, который когда-то обращался к нему за помощью и обязан вернуть должок.
В дверь кабинета постучали, и дворецкий доложил, что пришел гость.
— Хорошо. Проводи его ко мне, — кивнул он.
Вскоре послышались шаги, и в кабинет вошел высокий темноволосый мужчина лет сорока. Троюродный брат Дмитрия Филатова.
— Приветствую, Ваше Сиятельство, — поздоровался он и протянул руку.
Однако патриарх Сорокиных даже не думал подавать руку одному из рода Филатовых, пусть даже он был сейчас на его стороне.