Некоторое время я наблюдаю за тем, как любовно она размещает шашлычок из лосося рядом с помидорами на тарелке, и решаю подойти поздороваться.
— Добрый вечер, рекомендуете?
Александра вздрагивает от неожиданности и, подняв ошарашенные глаза, едва не роняет тарелку. Приходится придержать ту за край.
— Извините, не хотел напугать.
— Это вы извините, — бормочет она, но быстро берет себя в руки.
Вдруг улыбается смущенно, мгновенно становясь будто на десять лет моложе и в сто раз обаятельнее. Цифры на сайте не врут: Яхонтовой действительно нет и тридцати.
Мгновение мешкаю из-за столь разительной перемены.
— Всё же это моя вина. Как будто подкрался.
— Ужасно длинная неделя. — Она отмахивается. — Честно говоря, я всю презентацию просидела в телефоне, мечтая о фуршете. Даже неловко как-то. Попробуйте лосось, кстати.
— Спасибо.
Я тоже беру тарелку, и мы на полминуты зависаем над столом.
— А вы что здесь делаете? Удивительное совпадение. — Улыбка сползает с лица Александры, она начинает недовольно хмуриться.
— Почему совпадение?
— Вы разве читаете этого автора?
— А вы? Серьезно? Вы читаете такие книги?
— Вообще-то я здесь с подругой, но, разумеется, купила и обязательно почитаю. — Александра хлопает по объемной сумке, а потом впивается глазами в мой бейдж.
Поспешно переворачиваю. Ну конечно, сука, двусторонний.
Она берет бейдж и изучает.
— Еще бы вы ее не купили.
— Спикер? Серьезно? Супер. И почему, собственно, «еще бы»? Вы опять переходите на личности?
— Не сомневаюсь, что, раз вы посетили мероприятие, чувство долга заставило вас приобрести книгу. Которую вы, правда, в жизни не откроете.
— Это почему же не открою?
Я поднимаю глаза на стенд и читаю:
— «Перезапусти свой секс», «Оргазм, которому позавидуют древнегреческие Боги». А я-то думал, у Сократа были амбиции.
Александра чуть округляет глаза, словно увидела название впервые. Поспешно достает книгу, на обложке которой оно выведено красным. Открывает, листает.
— Автор подписал мне книгу как «огненной жрице Саше», — кисло цедит она. — Я даже внимания не обратила. Как ее теперь домой нести?
— Боитесь, родители накажут за секс-просвет?
— Ха-ха-ха — закатывает глаза Александра. — Представьте себе, Савелий Андреевич, не у всех шестизначные гонорары и кто-то после универа продолжает жить с родителями. Хотя работаю я уж точно не меньше вашего.
— Хей, я ж не нападаю. Просто хотел предложить оставить книгу у себя. Отдам, когда переедете.
Александра задумывается, а потом вручает мне книжку и говорит бойко:
— Впрочем, забирайте. Можете навсегда. Мне все равно не до... — Она, приглядевшись к аннотации, читает: — Не до «секса, который сотрясет континенты». Звучит довольно жутко.
Я беру книгу под мышку, планируя выбросить ее в первую же урну, и тут Александра вновь смотрит на мой бейджик. Качает головой.
— Вы же здесь не из-за меня, Савелий Андреевич?
— Я здесь не на работе. А вы?
— Нет конечно, — усмехается она. — У меня здесь вообще-то свидание.
— О, поздравляю. И где счастливчик?
Александра не отвечает, но я успеваю проследить быстрый взгляд — какой-то чел лет тридцати на вид что-то эмоционально рассказывает двум блондинкам в коротких платьях.
Опа. Так у нее что, сердце разбитое? Еще помощника на грани нервного срыва этому делу не хватало. Ну просто вишенка на торте.
Я внезапно сам ощущаю голод — тоже работал целый день, забыл поужинать — и сильную усталость от всей ситуации.
— Хотите, я дам ему по морде? — предлагаю запросто, чтобы разрядить обстановку.
Но на Александру горячее предложение действует прямо противоположным образом: ее лицо напрягается, взгляд тяжелеет.
— Типичный южный подход — сначала в морду, а потом вникать в ситуацию. Уголовный кодекс как-нибудь листали?
— Листал, конечно. Но обычно предпочитаю Гражданский, там штрафы приятнее.
Улыбнись.
Ну же.
Без толку.
На лице Александры проскальзывает неуместная брезгливость, и я раздражаюсь. С таким кислым выражением лица, в этом чудовищном костюме она становится живым памятником всей нашей убогой судебной бюрократии — надменной, серой, до ужаса самодовольной в своей мелочной важности.
— Избавьте меня от этого, спикер на презентации книги «Перезапусти свой секс». А теперь мне пора закончить свой ужин. — Александра отходит в сторону и отворачивается.
Неприятная особа. Высокомерная, вспыльчивая. Профдеформация налицо, тут даже коса до талии, кстати поразительно тонкой, не вытянет.
Серая юбка-карандаш, черные лодочки без каблука, старомодная блузка. Скуч-но.
Её парня легко понять.
Надо намекнуть Александре Яхонтовой, что мы наслышаны о продажности Савенко и в случае чего это так не оставим, и сматываться.
Я беру книгу в другую руку — а томик увесистый. Читаю фамилию автора — Морж А. А. Да уж, много написал об оргазмах Морж, не поскупился. Делаю несколько шагов по направлению к Александре, как вдруг она ставит тарелку на столик и сама поворачивается ко мне. Выглядит едва ли не напуганной.
— Извините, Савелий Андреевич, вы курите? От вас пахнет табаком, я чувствую.
— Когда злюсь. А что?
Краем глаза я вижу, как девица в облегающем, словно вторая кожа, бежевом платье отчитывает мужика нашей Яхонтовой, и догадываюсь, что последняя хочет сбежать под максимально не унизительным предлогом.
— Я достаточно вас разозлила?
— Хотите уйти?
— Очень. Пожалуйста.
Я вздыхаю:
— Идёмте. Только при одном условии.
— Если с условием, то мне не надо, — мгновенно отшатывается Александра.
— Да бросьте, — вздыхаю снова. — Везде у вас враги. Условие простое: подержите эту ужасную книгу.
— Вам тяжело? — усмехается она, но книгу берет.
Я подставляю локоть, и Александра нехотя соглашается взять меня под руку.
— Моя репутация не позволяет мне расхаживать с такими сомнительными произведениями на людях.
Она смеется, и я подмечаю, что смех у нее не мышиный, а звонкий, девичий.
Александра прячет томик в свою огромную, размером с дипломат сумку. Судя по всему, туда спокойно поместится не только книга, но и половина моего дела.
На выходе из зала я интересуюсь у охранника, в какой стороне место для курения, и мы спускаемся по лестнице.
Глава 6
Александра
Адвокат дьявола пошутил про моих родителей не просто так: полагаю, успел навести справки. Интересно, он в качестве хобби собирает досье на всех вокруг или у него какие-то претензии именно ко мне?
Оба варианта так себе, но сейчас я слишком раздавлена, чтобы пытаться разгадать чьи-то каверзные планы.
Не нужно было ехать. Какая я глупая, что поддалась на уговоры Маргоши! Она хотела как лучше, её действительно беспокоит моя скудная личная жизнь, но....
Работы — море, я не успела заехать домой переодеться. И, оказавшись в ресторане, поняла, что фатально ошиблась. В последние годы я редко бываю где-то помимо дома и суда и совсем позабыла, как люди выглядят вне его стен.
Особенно женщины.
На их фоне я выглядела, мягко говоря, консервативно.
А когда-то давно, ещё в универе, мне нравилось наряжаться. Сегодня я вдруг осознала, что не помню, когда в последний раз распускала волосы. И стригла их. Вообще была в парикмахерской.
В двадцать лет я ничего с собой особенного не делала и считалась хорошенькой. Видимо, в двадцать восемь этот трюк уже не работает.
Марго познакомила меня с очаровательным оператором Степаном, которому все уши прожужжала про свою «очень красивую и очень занятую подругу». Он спросил про работу, я ответила, что не могу говорить на эту тему. Спустя примерно минут двадцать дошло, что это было невежливо. Я постаралась смягчить ситуацию.
Действительно постаралась. Спросила о работе его.
И вроде бы разговор пошёл. Степан симпатичный, амбициозный, с прекрасным чувством юмора. Мы собирались перекусить вместе и выпить немного шампанского. Но едва я расслабилась, он отвлекся на знакомую и отошел от меня.
Я ждала долго.
Пока не поняла, что Степан обо мне забыл.
Совсем.
Хотя пришел со мной познакомиться.
Он флиртовал с двумя девицами, а я осознавала, как сильно проигрываю всем женщинам вокруг, даже тем, кто намного старше.
Это был шок. Потрясение. У меня горели щеки и ныло в груди.
Марго звала фотографироваться, но я отказалась, потому что не хотела оставаться на памятных снимках.
Степан был рад от меня отделаться. И когда Марго начала его отчитывать, я поняла, что выгляжу жалко. Лучше бы она ничего ему не говорила.
Моя милая Маргарита.
Савелий Исхаков показался меньшим из зол, а еще он, как и в прошлый раз, потрясающе пах и был достаточно аккуратен в высказываниях.
* * *
Мы молча спускаемся по лестнице и выходим во внутренний дворик. Небо беззвездное, затянутое мрачными тучами. Да и вообще здесь довольно темно. Лишь пара фонарей дарит скудный желтый свет. Под ними толпится несколько шумных компаний. Мы отходим в сторонку, поближе к березе.
Я вспоминаю об оставленном в гардеробе пальто и зябко обнимаю себя руками.
Савелий Андреевич тут же снимает пиджак, который без разрешения падает мне на плечи.
— Не стоило совершенно.
— Разумеется, — ухмыляется он, протягивая мне электронку.
Я отказываюсь, и Исхаков подносит сигарету к губам.
— Нет, правда. Я, пожалуй, пойду. Сегодняшний день был долгим, не терпится встать под душ и смыть его с себя.
— А сегодня даже не вторник. Хм. Постойте хотя бы, пока докурю, я быстро, — говорит он меланхолично и как будто разочарованно, и я тяжело вздыхаю.
Видимо, по пятницам я еще беспощаднее. Будто совсем разучилась разговаривать с людьми! Сама же его сюда вытащила, бросать в одиночестве и впрямь невежливо.
— Простите. — Тяну за лацканы пиджака, закутываясь. — Я подумала, что мое общество сегодня невыносимо, и решила вас от него избавить.