— За мной! Необходимо поговорить, Шарль.
Каранелли кратко изложил задачу. Он заканчивал разговор, уже выйдя на крыльцо.
— Необходимо все сделать быстро. Сопровождающий отряд ничего не должен знать. От Орши они поедут сами. Не забудьте взять письмо у императора, он сейчас пишет его. Группа будет готова через полтора часа. Надеюсь, за это время вы справитесь.
— Справлюсь. Какие еще будут распоряжения?
— Это все.
Их разговор со стороны видело несколько офицеров. Любой из них был уверен, что начальник инспекции кавалерийских частей генерал Перментье отдал приказание своему заместителю, который немедленно отправился его выполнять.
Каранелли шел по скользкой улице, размышляя: «Армия рассыпается как карточный домик. Еще недавно в Москве мы обсуждали, как лучше добивать покоренную Россию, потерявшую свою древнюю столицу. Сегодня мы не можем закрепиться даже в Смоленске, потому что через две недели издохнем здесь от холода и голода. Да и разве это армия? Как можно воевать с такими?» Взгляд скользнул по бредущим впереди фигурам, одетым в какое-то грязное рванье. Один явно из гренадеров, только сгорбленный, словно пушку несет. Другой идет враскоряку, будто напялил трое кальсон.
Каранелли поскользнулся и выдал замысловатое ругательство, которое, несомненно, помогло устоять на ногах. Оглядевшись, он пришел к выводу, что другая сторона улицы менее скользкая. На противоположном тротуаре Луи попытался восстановить ход мыслей. Он вспомнил, что думал об армии и двух отдельных ее представителях, которые неизвестно куда пропали. Но поскольку Каранелли хватало проблем и без этих оборванцев, то он сосредоточился на своем отряде, который нужно поделить.
Знание языков — это всегда хороший, близкий к абсолютному слух. И хотя на тихой улице хватало разных шумов, именно он помог выделить один, очень характерный звук, который Каранелли никогда ни с чем не перепутал бы. Так щелкал только взводимый курок пистолета Бусто.
Мысли пронеслись и выстроились в цепь раньше, чем глаз успел моргнуть. Все пистолеты на месте, в отряде, кроме одного, того, что уронил Ришар на Бородинском поле, когда Данилов прострелил ему руку. Фико потерял ташку с зарядами, когда драгуны поливали лес свинцом. Князь был среди них. Два оборванца (куда только раньше смотрели глаза!) не французы. Это Данилов с Азаровым!
Но если скорость движения мыслей не ограничена, у мышц есть предел. Луи вытанцовывал на скользком льду испанско-венгерско-японский гопак, жалея лишь о том, что на нем нет «шкуры». Но кто мог знать, что в резиденцию императора нужно ходить, надевая стальную защиту?!
Каранелли понимал, что шансов у него почти нет, От выстрела Азарова он скорее всего увернулся бы, но Данилов с пятнадцати шагов не промахнется. Без перехода, прямо из приседа, в котором Луи оказался на долю секунды, он рванул к углу дома. Но в тот момент, когда лишь мгновение отделяло его от спасительного поворота, встал как вкопанный, надеясь пропустить пулю перед собой. Это не помогло, Данилов, уже спуская курок, успел довернуть руку. Однако ноги Каранелли не устояли, и движение получилось столь неестественным, что пуля прошла в вершке от головы. Брызнувшие крошки кирпича посекли щеку.
Казалось, потерявший опору Луи не успел долететь до земли, как вновь отпрыгнул в сторону и исчез за углом.
— Окружить дом! — кричал он во все горло солдатам у костра. Те слышали выстрел, а потому довольно расторопно расхватали ружья, стоящие в пирамиде. Но все равно на это ушло немало времени.
— Взять двоих в рваных тулупах!
Вбежавших на задний двор разрушенного здания солдат встретили два кавалерийских офицера, одетых не по погоде. Но мундиры их выглядели вполне добротно.
— Быстрее! Быстрее! — кричал высокий, размахивая пистолетом. — Заходи с этой стороны!
В общей суете никто не заметил, куда подевались кавалеристы. Найденные в развалинах грязные тулупы солдаты не сочли нужным показывать офицерам — отберут еще. Обнаруженные в карманах провиант и водка доставили немало радости, а непонятные цилиндрики были выброшены от греха подальше.
V
— Сдохнем мы здесь от холода, князь!
— И поесть бы не мешало, — в тон отозвался Данилов.
— Я бы от чарки водки не отказался.
Николай усмехнулся. О чем он жалел по-настоящему, так лишь о том, что успел выхватить из кармана тулупа только одну горсть зарядов к пистолету. Пять штук. Ну и разумеется, о промахе с такой короткой дистанции.
Уйдя через дворы на соседнюю улицу, где множество солдат сидело у костров, друзья поняли, что здесь никому нет дела до отдельных выстрелов. Тогда и решили, что повода для мгновенного бегства из города нет. Вряд ли сейчас поднимут всю армию ловить лазутчиков. Знал бы Данилов, как он себя недооценивает!
Вернувшийся в резиденцию императора Каранелли доложил Наполеону о нападении.
— Я говорил, что он охотится за мной! Уже подобрался к резиденции!
— Не совсем уверен, что это Данилов. Я не видел его лицо.
— Ты видел фигуру. А пистолет? Стреляли из какого пистолета?
— Мог и ошибиться.
— Нет, это он, и только он!
«Конечно, — подумал Луи, — здесь император прав! Только охотится Данилов не за Бонапартом. Если его цель Наполеон, то зачем в меня стрелял? Чтобы себя выдать?» Но переубедить императора невозможно. Лишь когда тот дал гвардейцам указание абсолютно никого не выпускать из города до утра и начать розыск лазутчиков, Каранелли спросил:
— А как Доминик уедет в Бобруйск?
— Никого, кроме офицеров специальной инспекции кавалерийских частей! — уточнил приказание Бонапарт.
На Королевском бастионе никаких признаков приготовления к серьезной обороне увидеть не удалось.
Ночь стремительно опустилась на Смоленск, похолодало еще больше.
— Ну что? Можно возвращаться? — Азаров действительно замерз, хотя передвигались друзья быстро.
— Вернуться можно, только что доложим Кутузову? Что к обороне французы не готовятся. Но это пока. Стены есть стены. Пушки выкатить дело несложное. Нам бы найти неопровержимое доказательство, что в Смоленске французы не останутся.
— Тогда нужно спросить у Наполеона.
— А я, по-твоему, куда шел? Гвардейцы не пустили. Не хочет он на вопросы отвечать!
— Тогда пошли греться, пока думать будешь.
— Куда?
— К костру.
Азаров легко выдернул из-под кучи битых кирпичей обломок бревна, который не смогли достать другие охотники за топливом.
— С этим, я думаю, нас везде примут.
Легко вскинув деревяшку на плечо, Андрей зашагал вдоль улицы.
— Стой! — воскликнул Данилов.
— Что?
— Давай я. А то покажется странным, что капитан прогуливается, а майор бревна таскает.
— На воду дуешь! А вдруг ты в плечо раненый?
У костра, что очень удивило разведчиков, сидели в основном офицеры.
— Добрый вечер, господа! — бодро сказанная Азаровым фраза не вызвала ответного энтузиазма, но нагрубить никто не решился. Откашлявшийся лейтенант проговорил хриплым голосом:
— Бревно — это хорошо, но до утра все равно дров не хватит.
— Я думаю, мы сможем найти еще пару.
— Скажите, господа, а еды у вас, случайно, нет?
— Чего нет, того нет. Ни еды, ни водки.
— Тогда нам не понадобятся бревна, до утра мы помрем с голоду.
— Это не лучший исход, — рискнул вмешаться в разговор Данилов. — Надо что-то делать!
— Мы попробовали. Нам чуть не выдали по двадцать палок.
— Расскажите.
Данилов словно почувствовал, что сейчас услышит что-то интересное.
— В доме, что за квартал отсюда, живет виконт де-Пюибюск. Он отвечает за снабжение армии провиантом. Мы хотели пройти к нему, чтобы попросить выделить хоть немного продуктов. Но его охраняют гвардейцы. Нам даже не дали войти в дом, где находится его квартира. Обещали наказать, если придем еще раз.
— Так что собираетесь делать дальше?
— Пока мы ждем. Виконт вместе с гвардейцами отправился к винному магазину. Говорят, там караулы из итальянцев и немцев. Они сами выломали двери и напились.
— Так, может, пойти туда и выпить вина, раз у нас нет хлеба.
— Выпить, может, и удастся, господин майор, но дожить до утра — вряд ли. Даву приказал расстреливать всех, кого найдут на складах. У нас другой план.
— Какой же?
— Скоро виконт вернется. Можно попробовать залезть к нему через окна, чтобы поговорить. Должно же быть хоть какое-нибудь человеколюбие. Господин майор! Может, вы возглавите нашу делегацию?
— Почему бы нет! — отозвался Азаров. Рискованный ход, но верный. Запасы провианта могут рассказать о планах противника намного больше, чем расположение пушек на позициях.
Вскоре друзья вместе с французскими офицерами пробрались в квартиру де-Пюибюска, выломав окно. Измотанный бессонницей виконт проявил выдержку и не стал вызывать охрану.
— Господа! Не могу вам помочь. Запасы провианта ограничены. Я ничем уже не распоряжаюсь сам. Все разделил лично император. На всех не хватает, полностью удовлетворена только гвардия и саперные батальоны.
— Но почему саперные батальоны? — горячились офицеры. — Разве артиллеристы и пехотинцы хуже воюют?
— Им предстоит много работы. Завтра с утра саперы начинают подводить мины. По приказу императора все башни крепости будут взорваны.
«Главное сделано, — подумал Данилов, — теперь нам есть, что доложить Кутузову».
Мольбы офицеров все-таки возымели действие. Виконт дрогнул.
— Хорошо, господа! Сейчас я распоряжусь, вам выдадут немного хлеба.
— Господин де-Пюибюск! — Лейтенант даже прослезился. — Вы так добры! Мы никогда не забудем вашего человеколюбия!
— Особенно если через час меня расстреляют за доброту.
Около полуночи Данилов с Азаровым подошли к Днепровским воротам. Караул еще не сменился, лейтенант узнал их.
— У нас строжайший приказ никого не выпускать из крепости, — доверительно сообщил он. — Но на вас он не распространяется. Специально оговорено, что офицеры инспекции кавалерийских частей должны проходить беспрепятственно. Сейчас я распоряжусь открыть ворота.