– EarlyRise – «Goodbye», – объявил радиоведущий, и зазвучали первые аккорды душевной и ни разу не уместной сейчас композиции!
«Ты явился ко мне в самые тяжелые времена,
Ты дал мне многое, ты стал моей опорой.
Ты подхватывал меня, когда я падала,
И ты был там, где никого больше не было.
Я никогда не повернусь к тебе спиной,
Но там, у меня осталось незавершённое дело.
Я разрываюсь между этими двумя мирами,
И я не хочу каждый раз делать выбор, но я должна его сделать.
Привет, и снова прощай…
Это время для меня, чтобы уйти,
Я буду скучать и обещаю постараться
Не пропадать надолго».
– Думаешь, это и мой город? – прозвучал голос Тайлера, не сводящего глаз с городского пейзажа. – Я тоже здесь жил? У меня была семья и прочее… да?
– Наверное, – отозвалась негромко. – Не знаю. В той фальшивой жизни я ни разу тебя не встречала.
– А что если в реальной встречала? – Тай плавно повернулся ко мне. Больше не улыбается – прошло веселье. Грусть в глазах и странная покорность несвойственная этому человеку.
– Может быть, – неуверенно пожала плечами. – Я уже ни в чём не уверена. Ответил бы кто-нибудь хотя бы на парочку моих вопросов.
– Спроси у меня, – помедлив, предложил Тайлер. – Я придумаю, что ответить.
С грустью улыбаясь, шагнула к проводнику, внимательно глядя в задумчивые, синие, как грозовое небо, глаза.
– На любые вопросы ответишь?
– Возможно, – пожал плечами Тайлер.
Выдержала паузу и заговорила решительней:
– Ты по-прежнему доверяешь Фоксу?
– Да.
– Даже после того, как узнал, сколько всего этот человек скрывал от тебя?
– Фокс бы не делал ничего назло себе.
– Ладно.
– Ещё вопросы? – выгнул одну бровь Тайлер. – У тебя времени – пока песня не закончится.
– Почему я всего за десять дней избавилась от паралича мозга?
– Отличный вопрос, – ухмыльнулся. – А я всё жду – идиот, – когда же мы заговорим о нас.
Смерила его строгим взглядом, и Тай снисходительно вздохнул:
– Потому что ты двадцать два года в Лимбе. Твои процессы регенерации не такие, как у остальных новеньких. Ещё вопросы? Как насчёт…
– Почему фото исчезли?
– А это ты у Алека своего спроси. – Цинично усмехнулся. – А, ну да, не спросишь уже. Не знаю я. Всё из-за того, что ты сама избавилась от настоящих воспоминаний и заменила их ложными. Эллисон этого не делала, хотя по-прежнему не ясно, почему она помнит абсолютно всё.
– Фото?
– Думаю… всего лишь твоё подсознание. Ты сама захотела увидеть правду, вот и увидела её. Один единственный день, который почему-то показался тебе важнее, чем любые другие.
Смолкла.
Тайлер в очередной раз вздохнул, снял кепку и, отвернувшись в сторону, неряшливо взлохматил волосы.
– Что значили твои слова в лесу? – Мои вопросы не закончились. – Больше я тебя не раздражаю? Куда делся тот Тайлер, которому было плевать на всех кроме себя?
Тай круто развернулся ко мне, пронизывающий до самых костей взгляд застыл на моём лице и если бы не песня, которая доигрывала последние аккорды, с уверенностью бы сказала, что прошли не секунды, а целые минуты, или даже часы.
Но песня закончилась.
– Теперь не ответишь, – с горечью усмехнулась.
– Не отвечу. Но может этого будет достаточно? – Тай сделал шаг вперёд, решительно завёл руку мне за шею, притянул к себе и поцеловал.
Нежно, мягко, головокружительно. Вторая его рука обвилась вокруг моей талии, грудь крепко прижалась к моей.
Тайлер целовал меня, а я так легко позволяла ему это делать, будто в данной безумно опасной и рискованной ситуации этот поцелуй – самое нормальное из всего, что можно себе представить. Самое лучшее, самое потрясающее и самоё удивительное, что случалось со мной за дни проведённые в Лимбе.
За все дни.
Ощущать вкус его мягких губ, чувствовать головокружение, приятное покалывание в животе и посасывание под ложечкой… Ощущать прикосновение тёплой ладони на своей шее, прижиматься к Таю всем телом, нерешительно обнимать за талию, чувствовать себя нужной, чувствовать его рядом и чувствовать себя в безопасности… Да, именно так. Рядом с Тайлером я чувствую себя в безопасности. Только рядом с ним. И только теперь я так ясно это понимаю.
Тай оторвался от моих губ и с невероятной теплотой не свойственной этому зачерствевшему с годами заблудшему заглянул мне в глаза. Провёл подушечками пальцев по моей щеке, вызвав новый бунт мурашек на коже, и явно довольный собой ухмыльнулся:
– Такого ответа достаточно?
– Зная, что в Лимбе плевать, кого целовать? – ответила такой же ухмылкой. – Не думаю, что достаточно. Ну? С каких пор я тебя не раздражаю?
– Вот сейчас дико раздражаешь, – с серьёзным видом закивал Тайлер, сузив глаза. – А ещё когда не слушаешь, что тебе говорят – тоже бесит. И то, что всё тебе по два раза повторять надо вообще нереально выбешивает! А упрямства в тебе сколько… Непрошибаемая!
– Это я-то непрошибаемая?
– Перебиваешь постоянно!
– Да я…
– Не представляешь, как раздражает! Характер у тебя – жуть! Так и хочется всю дурь из головы выбить!
– Что?! – ахнула. – Да ты на себя посмотри!
– Такая упрямая! В голове ветер, делаешь, что вздумается, наплевав на последствия. Неуправляемая, своенравная… И… и если бы не была такой вообще бы на тебя внимания не обратил!
И я не нашлась, что ответить.
– Дамы и господа, сэры и сеньориты, приветствую всех, кто присоединился к рядам наших радиослушателей. Теперь мы на одной – уже почти летней, – волне! – зазвучал из колонок голос радиоведущего.
Крыш домов больше не было видно, капсула колеса обозрения практически поравнялась с уровнем земли, а Тай по-прежнему обнимал меня, не сводя глаз с моего лица.
– Не знаю, кто ты такая, – тихо, чувственно до покалывания в животе, заговорил он, – и что за такая дьявольская связь между нами… Даже не знаю, как объяснить это, но я… чувствую её, Мика – эту связь. Какой бы она ни была. Чёрт. Не знаю, как объяснить… Словно я должен сделать для тебя что-то важное, понимаешь? Конечно, не понимаешь. Даже я сам не понимаю.
– Говоришь так, будто оправдаться пытаешься.
Тай сделал шаг назад и привычным сумбурным жестом взъерошил свои чёрные, как уголь волосы.
– Именно это я и пытаюсь сделать! Чёрт! Но к этому… – и вдруг вновь приблизился, взял моё лицо в ладони и припал губами к моим, в коротком нежном поцелуе, – вот к этому мои оправдания никакого отношения не имеют.
– Так значит больше не всё равно кого целовать? – прошептала ему в губы.
– А тебе?..
– Лето на пороге! Солнечные деньки обещают быть просто бесподобными! – раздался голос радиоведущего, и капсула колеса обозрения как раз подкатила к выходу. – Желаем вам приятно провести время и пусть этот последний, но не менее замечательный весенний денёк оставит после себя только лучшие воспоминания! А завтра давайте дружно встретим лето две тысячи тринадцатого года!
– Тайлер… – с ужасом прошептала я, чувствуя, как предательски задрожали коленки, а сердце больно ударило по самому горлу. – Ты… ты слышал? Тайлер…
Тай подхватил меня под руку и помог выбраться из капсулы.
Тёплый ветерок ударил в лицо, солнце телом растекалось по коже, а внутри всё покрывалось корочкой льда. Дышать становилось трудно, перед глазами заплясали разноцветные пятна.
Почувствовала руку Тайлера у себя на талии – проводник крепко обнимал меня и быстро уводил прочь от колеса обозрения, или же вёл навстречу с чем-то… с чем-то неизбежным.
Я слышала его тяжёлое сбившееся дыхание, чувствовала его напряжение, но Тайлер молчал. Просто вёл меня куда-то.
– Тайлер… Это сегодня. Сегодня… – пыхтела я. – Сегодня тот день. Сегодня мы все умрём!
– Знаю. Слышал, – раздался голос Тая будто издалека. Он вдруг остановился, круто развернул меня к себе и обнял. – Не оборачивайся. Первый участник смертельного представления сейчас как раз за тобой находится.
И я услышала свой собственный голос:
– Шерли! Да где тебя носило?! Уже минут двадцать жду!
Раздался мой смех. Затем смех Шерли – моей подруги:
– Не будь занудой, Мика. Подумаешь, подождала пару лишних минут. Тоже мне проблему нашла. У нас ещё вся жизнь впереди!
Глава 9
– Вот же зараза какая! Мы разве не договаривались надеть джинсы?
– Шерли, ну что ещё за детский сад?
Фантомная копия Шерли окинула мою фантомную копию придирчивым взглядом:
– С каких пор ты вообще платья носишь? Праздник какой-то? Не вижу в твоём отъезде никакого праздника. Блин… иди, обниму тебя… Я буду скуча-а-а-ать…
Шерли… Такая какой я её помню: невысокая, аппетитненькая, с гладкой смуглой кожей, большими карими глазами миндалевидной формы и необъятной копной мелких чёрных кудряшек в африканском стиле. Родных – не химическая завивка. Много издёвок в школьные времена ей пришлось натерпеться от девиц из группы поддержки по поводу её «нестандартной», по их мнению, внешности… А Эллисон… вот чёрт. Эллисон каждый раз старалась уколоть Шерли как можно больнее, зная, как неприятно в первую очередь становится мне, когда сестра моего парня обижает мою лучшую подругу! Хорошо хоть Шерли из тех, кому вообще по барабану на людей, чьих мозгов только и хватает на подобные выходки, а кроме сисек и подтянутой задницы соблазнять парней больше и нечем.
Да уж… Шерли частенько отправляла Эллисон в парочку малоприятных тёмных местечек. И хорошо, что настоящая Шерли вообще понятия не имеет, кто такая эта Эллисон.
– Не подходи ближе, – Тай оттянул меня обратно за дерево. – Мы и так близко. Слышимость отличная.
– Так вот с кем я посещала парк развлечений в реальной жизни в день своей смерти? – безрадостно усмехнулась я, глядя на огненно-рыжий затылок своей копии. – У меня даже парня что ли не было?
– Какое упущение, – с иронией отозвался Тай, обняв меня за талию. – Это чтобы не сбежала и не натворила глупостей, – заметил строго.