Разделение человечества случилось четыре тысячи лет назад. Туманность Тарантул осваивалась тремя волнами мигрантов. Первая волна странствовала от звезды к звезде, строила автономные хабитаты и орбитальные исследовательские станции. Вторая волна колонизировала Риордан и множество других миров БМО. Третья сбежала от надвигающегося регресса. То были странники, путешествовавшие через Двери внутри разумных домов и прозревшие члены экспедиций Дальнего Поиска. К ним примкнули вольные поселенцы из независимых систем, не подключенных к Сети. Последним удалось избежать Отката, поскольку волны регресса распространялись через порталы. Но жизнь их превратилась в кошмар. Все технологии покупались у землян, одичавшая Сеть перестала быть надежным партнером.
Демиурги тоже не сидели без дела.
Коэн откопал упоминания о Пантеоне — элитном мире, выкупленном наиболее могущественными и влиятельными кланами Предельных Чертогов. Райский уголок с благоприятным климатом, обилием теплых морей, островов и пляжей. Причесанный, избавленный от хищников и враждебной микрофлоры. Идея была в том, чтобы в случае необходимости отрезать Пантеон от Сети и тем самым уберечь себя от деградации. Вот только в тридцати шести световых годах от Пантеона расположилась планета, контролируемая жнецами. Демиурги решили не рисковать и отказались от переселения в этот сектор Галактики.
Дальше начинались сплошные гипотезы.
Эра Упадка похоронила инфосети, крупные базы данных и планетарные ноосферы. Обмен информацией через энергетические линии, связывающие Двери, прекратился.
Зато появился Блуждающий Скит.
Изменчивые бродили по мирам, пережившим регресс, и по крупицам собирали данные для анализа.
Так было, пока Динмарк не отыскал дорогу к Демиургам.
Коэн впервые за время своих поисков столкнулся с удаленной информацией. Всё, что касалось новой обители предтеч, было вычищено или засекречено.
Вот почему, догадался Коэн, Вэй допустила его к Архиву. И не стала чинить препятствий. Архивариусы были уверены, что посредник не справится с задачей.
Что ж, надо подумать.
Коэн вышел из интерфейса и обнаружил себя в тех же апартаментах, что и раньше. Возвращение было тяжелым — прошлое успело затянуть волшебника с головой. Перед глазами всё еще плыли исполинские звездолеты, взрывались атакованные кинетическим оружием миры, разрастались и приходили в упадок чудовищные мегаполисы. А здесь — простые и уютные вещи.
Контраст.
А ведь были времена, когда люди проводили уйму времени в конструктах и не страдали от последствий. Не лежали на кровати долгими минутами, пытаясь сфокусировать зрение и определить грань между реальностью и вымыслом.
Коэн провел в Архиве полдня.
Он не ел, не спал, не прогуливался по разрешенным для посещения галереям и террасам Блуждающего Скита.
Следовало отдохнуть, собраться с мыслями.
Коэн поднялся со смятой постели и понял, что надо бы сходить в душ. Ванная комната была обустроена по примеру Миядзаки, Вертериса и других облачных поселений. Коэн поочередно мылся под горячими и холодными струями, думая о вариантах отступления Демиургов.
Раньше ему приходила на ум Нирвана.
Философы, обладающие невероятной ментальной мощью. Умеющие перебрасывать целые армии в иные миры, не прибегая к помощи силовых линий. Досконально изучившие возможности собственного разума. И спокойно пережившие Откат, словно его и не было. Коэн никогда не задумывался над развитием культуры ниров в Эру Упадка. Может, они сумели себя защитить? Или переместились в какое-нибудь убежище, переждав волнение? Или, что логично, деградировали, но не настолько сильно, как другие. Быть может, их мощь до Отката была сопоставима с возможностями Демиургов. Надо будет изучить историю Нирваны, когда появится свободная минутка.
Насухо вытершись полотенцем, Коэн вышел на террасу.
Скит скользил над бескрайней пустошью. Блеклая трава пригибалась под порывами ветра на пологих холмах. Трава росла какими-то рыжими проплешинами, ее заносило песком. Что касается дождей, то Коэн вообще не был уверен, что они идут в подпространстве. Но трава же растет…
Демиурги покинули Сеть.
Так гласили легенды.
И это логично — иначе бы их накрыло расходящимися волнами регресса. Позже они могли вернуться и восстановить одичавшие миры. Но не вернулись. Оставили своих потомков воевать с Посторонними и жнецами.
Устранились.
Быть может, отыскали новый путь развития.
Или даже покинули вселенную.
Посредник слышал легенду о том, что магия — это и есть Демиурги. Миф утверждал, что предтечи растворились в Сети, наполнив ее своими душами. И теперь Сеть разумна, божественна.
Красиво.
Но абсолютно неправдоподобно. Потому что Землю могут уничтожить из-за реальных координат.
Потомки Администраторов спрятались, чтобы переждать бурю.
Вот только не бывает вечных убежищ.
Глава 5. Полдень на Миядзаки
Мерт сладко потянулась, провела рукой по смятой постели. Натянула одеяло до подбородка, рассчитывая еще немного поспать. Впервые за долгие месяцы разлуки с Ольгердом она была довольна. Словно кошка, добравшаяся, наконец, до своего самца.
Раннее утро.
Восход прогнал тьму, стер с небосклона огоньки звезд. Луны поблекли, но всё еще глядели на мир ущербными очами.
Атолл Миядзаки пролетал над Урхатом.
Мерт краем уха слышала, что кормчий закупается товарами у горцев. То ли специями, то ли еще чем. И, чтобы не гонять по мелочи браннеры, переместил к южному побережью Тверди свой Скит.
Поэтому дни были жаркими.
Очень.
Экватор Преддверья — со всеми вытекающими последствиями. Даже спутники здесь были крупнее и ярче. Серп Паломника предстал в перевернутом виде, Торнвудова Луна обросла кратерами и серыми пятнышками морей.
Ольгерд вернулся.
Мерт всё еще не могла поверить в происходящее. Казалось, минула целая вечность с того дня, как муж прошел вместе с Коэном через Дверь в Стимбург. Вечность, изменившая Мерт, сделавшая из нее параноика. И вот — всё, как прежде. Они в пристенном городе, Рык больше не дежурит на крыше, а Навсикая получила наставника.
Только…
Завтра Ольгерда не будет. Опять. Потому что кто-то из Посторонних решил назначить его парламентером и заключить мир с Демиургами. Мастер сумел выкроить один день, чтобы повидаться с женой. После этого он с Рыком и Навсикаей отправится на Риордан.
Это несправедливо.
Жены моряков или воинов, ушедших на войну, поняли бы Мерт. Никто не хочет отпускать своего мужчину на месяцы и годы, понимая при этом, что любимому человеку постоянно грозит опасность. И не важно, что выбора нет. У одних присяга, кто-то зарабатывает на жизнь или защищает родную землю… Человека не хватает. Женщины тоскливо смотрят в окна, рассказывают детям сказки на ночь, работают или общаются с подругами. Переезжают к родителям — тоже вариант.
У Мерт и Ольгерда нет детей.
Родители давно умерли.
Даже Рык с Навсикаей уйдут в эти проклятые Магеллановы Облака. Рык — чтобы быть со своим хозяином. Навсикая — чтобы завершить обучение и стать легендой. Как и предначертано.
Мерт столкнется с одиночеством.
Окончательным и бесповоротным.
Даже сейчас Ольгерд не с ней. Поднялся на плоскую крышу, чтобы погрузиться в медитацию.
Затем — многочасовые тренировки. Пробежка с Рыком по трапам пристенного города. Обучение Навсикаи. Встреча с Вячеславом, которому уже отправлено письмо через представительство Гильдии Магов.
День пролетит незаметно…
Всё существо Мерт охватила обида.
Захотелось разрыдаться. Лежать, зарывшись лицом в подушки. Жалеть себя. И пытаться понять мужа, который не хочет задержаться на недельку-другую…
Ноздри уловили запах готовящейся еды.
Мерт поспешно оделась и, приоткрыв дверь своей комнаты, принюхалась. Так и есть — на кухне что-то происходило. Гремела посуда, слышались скворчащие звуки, по бамбуковой доске стучал нож. Похоже, Навсикая решила порадовать всех завтраком.
Спустившись на кухню, Мерт опешила.
У плиты хозяйничал Ольгерд. Помешивал варево в одной кастрюльке, что-то засыпал в другую, переворачивал куски отбивной на сковороде, орудуя деревянной лопаточкой. На кухонном столе обнаружилась разделочная доска с горой мелко нашинкованных овощей и зелени. Рядом валялся нож. Обычный, не боевой.
Безусловно, Ольгерд почувствовал присутствие. Но вида не подал.
— Помочь? — предложила Мерт. И растерянно добавила: — Мне казалось, что ты медитируешь.
Мастер покачал головой:
— Не сегодня. Хочу провести время с тобой.
— Завтрак в постель? — улыбнулась Мерт.
— Не успел малость.
Женщина подошла к мужу и крепко обняла его, прерывая кулинарное священнодействие. В умении удивлять Ольгерду не откажешь. Приятно удивлять.
Мой мужчина, думала Мерт.
Я буду ждать, сколько потребуется.
— Мясо сгорит, — смущенно пробормотал мастер.
И они принялись за работу.
Спустя четверть часа Мерт извинилась и побежала в душ. По дороге схватила сухое полотенце, болтавшееся над пропастью в тысячу локтей. Чем выше поднималось солнце, чем жарче становилось. К полудню Скит охватит невыносимое пекло. Все окна в доме будут распахнуты настежь, теплый ветер едва ли принесет облегчение. После обеда раскаленный диск скроется за отвесной стеной Атолла, и жители склонов переведут дух. Крыша начнет остывать, тихо потрескивая.
Мылась она под холодными струями. Бак еще не успел нагреться, оно и к лучшему.
Ночь была волшебной.
Они с Ольгердом набросились друг на друга, как дикие звери. Сейчас Мерт было стыдно перед Навсикаей — протяжные стоны наверняка мешали девочке спать.
Выбравшись из кабины на хлипкий настил, Мерт встретилась с ученицей Ольгерда.
Обменялись многозначительными взглядами.
Разошлись.
Во взгляде Навсикаи явственно читалось, что она не сердится. Напротив, радуется счастью старшей подруги. Впрочем, Мерт уловила еще кое-что. Тень предопределенности. Ощущение такое, что Навсикая