Первым разрываю тишину в салоне моей тачки. Мы едем так уже минут двадцать, и впервые меня угнетает молчание женщины рядом со мной.
О чём поговорить толком не знаю. Решаю хоть немного познакомиться. Я-то по сути кроме её имени и хуйни насчёт её бывшего мужика ничего не знаю.
— Библиотекарь.
Слегка охреневаю. Я больше думал, что она училка какая-то.
— Кто⁈ А что на такое вообще учат?
Девушка смотрит меня как на дебила. Хотя, почему как… Уверен, она даже не сомневается в моём слабоумии.
— Я работала в библиотеке. Дополнительно занималась редактурой и коррекцией текстов на дому. У меня два высших образования.
— А мне ещё в школе надоело учиться.
Она тяжело выдыхает и поджимает губы, отворачиваясь от меня в своё окно. Весь её вид говорит, что иного она от меня и не ожидала.
Дальше осталось поговорить только о погоде и это в ночь перед нашей свадьбой.
Затыкаюсь окончательно. Ну их нахрен, эти разговоры!
Я живу за городом, а Сириус в самом центре, поэтому мы добираемся спустя ещё тринадцать с половиной минут. Бесконечных и тягостных.
Азалию клинит прямо на входе, что едва не падаю через неё. Успеваю схватиться за периллы крыльца.
— Что не так? Хочешь, чтобы через порог на руках перенёс? — встаю рядом с ней и пытаюсь заглянуть в лицо.
Надо отметить, выражение на нём такое, что только в гроб. Бля, тошнит что ли снова⁈
— Я поняла, что не смогу… так.
— Так? Это как? — ищу в себе зачатки терпения и дружелюбия, но лимит, кажется, на сегодняшний день исчерпан.
— Вот так жить с чужим человеком, — вымученно отзывается девушка, а мне уже хочется отпрыгнуть в сторону.
Вдруг снова фонтан из этого милого ротика.
— Мы познакомимся. Я хороший.
Она как в замедленной съёмке поворачивает головой в мою сторону. В больших голубых глазах стадия медленного охреневания от моего предложения.
— Ты бьёшь людей… за деньги, — с таким непередаваемым трагизмом шепчет мне, что мне сразу срывает тормоза.
Что она, романтичная библиотекарша, понимает в моей жизни⁈
— А твой ненаглядный бил жену просто так. А ещё заказал мне её любовника на её же деньги. Но ты же как-то с ними жила и даже преспокойно трахалась.
В нежных глазах слёзы и обида. Да только срать я хотел. Считает меня быдлом и убийцей, да пожалуйста. Не буду, так сказать, разочаровывать девушку.
Открываю ключами замки и закидываю чемодан в холл, а Азалию беру на руки. Очень хотелось закинуть несчастную невесту на плечо, но с такой горошиной спереди она с меня просто скатится.
— Что… что ты делаешь? — заикаясь щебечет девчонка, и к её слезам примешивается беспокойство.
И пока мы поднимаемся на второй этаж, то у меня вполне есть время переброситься парой «нежных» фраз.
— А ты как думаешь?
Она, нервно сглотнув, оглядывается и скорее всего рефлекторно, но намертво, вцепилась в воротник моей спортивки.
— Творишь беспредел, — серьёзно и обвинительно так выдаёт рыжуля.
О да, сука! Азалия попала в десятку с определением сути моей жизни, но бесит, что именно с ней я всегда был просто зайчиком, а она…
— Когда мы дойдём до этой фазы, ты и сама поймёшь. А сейчас мы идём спать. Хотя…
— Хотя что⁈ — тут же переспрашивает и едва сама не спрыгивает с моих рук, когда я эффектно открываю дверь моего спальни с ноги.
— Хотя думаю, может надо тебя связать, немного побить, а потом хорошенько трахнуть? Ну чтобы ты прочувствовала себя как дома.
— Не — ет, Андрей. Прекрати! Я не буду с тобой спать! Я вообще ничего не хочу! И выходить завтра замуж тоже не хочу!
Раздражение вырывается из меня по знакомой тропинке. Зачем мучиться, если можно заставить признать мою силу.
— Я, блять, тоже не хочу! — холодно цежу сквозь плотно сжатые зубы. — Но придётся, Лисичка. И без всяких выкрутасов. А теперь пошла в душ, потом легла в мою постель и уснула сном младенца.
Она открывает рот, глядя на кровать так, будто там обитает крокодил, готовый сожрать её целиком.
— И да, ты будешь спать вместе со мной. И это не обсуждается.
Азалия повторно ищет аллигатора в комнате. А злость отпускает меня также резко, как и накрыло.
Со мной так бывает. Именно поэтому я живу ОДИН. И подальше от общества.
— А деньги дают именно тот уровень свободы, который мне надо. Тебе не понять.
Ухожу из комнаты и спускаюсь за чемоданом невесты. Не хочу своим присутствием ещё сильнее угнетать и так ушатанную нервную систему девушки.
Очень уж скромно у неё с багажом. Но так ведь скоро рожать…
Мои размышления перебивает звонок. ИЛЬЯ.
— Короче, Царёв. Я обо всём договорился. Завтра у вас свадьба. Одежду пришлют утром. Пойдёте перед нами, так и быть мы с Полиной потерпим. Насчёт мальчишника, тут уж прости.
— То есть насчёт всего остального, всё норм? Никаких извинений или метаний совести?
— Ты просто ещё не понял, какая радость тебе привалила.
Ну почему же не понял! Когда Лиса сегодня вывалила на меня свои фонтанирующие «радости», то так и понял.
ПРИВАЛИЛО!
— Если серьёзно, то ты там не борзей. Девчонке и так досталось.
— Надо было самому и заниматься ей.
— У меня теперь есть кем заниматься, а вот тебе не помешает выйти из тени. Тем более, Азалия тебе нравится. Так что… до завтра, жених.
Вот же, урод, который очень умно вовремя скидывает звонок, а то бы я ему много чего мог перед сном пожелать. А у Сириуса и так плохо с головой, раз он где-то разглядел мою симпатию к Лисе.
У неё просто для рыжей необычно голубые глаза. Это цепляет так, что хочется задержаться и подольше в них посмотреть.
Глава 5
Азалия
Я влюбилась в Адама с первого взгляда. Красивый, статный, и как потом выяснилось, совершенно одинокий.
Он пришёл к нам в городскую библиотеку, чтобы найти старый справочник про юриспруденции. И пока наш посетитель изучал нужный ему каталог, я рассматривала его.
Длинные пальцы, строгий костюм, дорогие запонки и туфли, которые я оценила, пока бегала за каталогом.
— Я нашёл, — и его уверенный взгляд лёг на мои губы, и тем самым осёк все мои метания.
Я безвольно кивнула, застывая перед ним маленькой мышкой.
— У вас потрясающие глаза и цвет волос, — вдруг продолжает он всё тем же мелодичным тоном, как и раньше болтал про книги из каталога.
Хлопнув ресницами за стеклами простых очков, цепляюсь пальцами за свои огненно-рыжие волосы.
— Вы замужем?
Мне бы тогда схватить тот самый каталог, что весом килограмма два, и огреть этого принца по темечку. А потом молиться, чтобы после сотрясения его постигла амнезия.
Но нет. И как правильно подметил Царёв, моё слепое обожание этого человека не мешало мне ложиться к нему в постель, даже когда наш мир начал трещать по швам.
Выключила воду и вышла из душевой кабины.
Я до прихода гостей Сириуса с Полиной и Царевым как раз приняла душ, но перечить воле злого хозяина дома больше не решилась.
Душ так душ.
Насчёт всего остального боязно до дрожи в коленях, но приставать ко мне в сексуальном плане боксёр точно не станет. У меня сейчас не те формы тела, что воспламеняют мужские чресла. В последнее время даже Адам спал отдельно от меня, не требуя исполнения супружеского долга.
Выхожу из ванной комнаты, соединенной со спальней, мышкой. Одной рукой придерживаю полотенце на груди, другой свой животик. Малышка, чувствую, тоже не спит и беспокойно пинается.
Ещё бы… мамочка у неё ещё та лягушка-путешественница. А всё виноваты эти нервы… меня с детства всегда тошнило, когда я сильно волновалась, но вот чтобы так, да со рвотой…
Такое на моей памяти было трижды: один раз во время гриппа из-за лихорадки, второй раз — отравилась в столовой университета и третий — токсикоз в первый месяц беременности.
Сегодняшний марш желудка я вообще никак не ожидала. И от воспоминаний испорченной одежды чемпиона стало стыдно.
В спальне темно, и я рада, что мою пылающую мордашку не видно. А ещё в спальне никого нет. Зато мой чемодан стоит посередине комнаты, о чём я узнаю, когда цепляюсь за него мизинцем.
Громкий крик боли сдержать не удаётся, как в принципе и грохот завалившегося на бок чемодана.
Пальчик пульсирует болью, но для того, чтобы бы его размять, мне надо присесть на кровать, а иначе моя выпуклость спереди не позволит согнуться.
Когда дверь спальни резко распахивается, ослепляя меня светом из коридора, я взвизгиваю ещё круче, чем после удара пальца. Про него в тот момент я вообще забываю.
Голос у меня поставленный, я и пою очень хорошо, поэтому и визжать могу во всю силу прокаченных пением лёгких.
— Мать твою! — слышу рычание с дверей и вижу мужской силуэт, что несётся в мою сторону, как локомотив.
И тут пошли рефлексы. Голые.
Я меняю тональность визга и прыгаю в сторону от этого «локомотива». Нечаянно снова запинаюсь за противный чемодан, который отскакивает и едет прямо под ноги нападающего.
Этот «состав» с грохотом опрокидывается на пол лицом вниз, а я уже на ультра тонких коротких визгах запрыгиваю ногами на кресло.
С пола раздаются маты. И голос такой знакомый.
— Андрей? — перехожу с визга на шёпот.
— Да ни хуя! Как минимум, сам дьявол по твою душу.
Мужской юмор я всегда плохо понимаю, поэтому и сейчас не могу оценить степень серьёзности ответа. Это мне угрожают⁈ Тем более эта гора мышц и тестостерона начала подниматься.
— Если верить описаниям древних племён Макуку, то дьявол…
— Они ошибались, — резко перебивает меня. — Эти «Ку-ку» твои. Дьявол — это ты, Азалия.
Андрей встал с пола, и подхватив чемодан, с чувством бросил его на кровать. Потом разворачивается ко мне и резко спотыкается на том, для чего открыл рот.
Царёв смотрит на меня, я на него. И даже моргнуть боюсь.
А потом до меня доходит. Я осторожно опускаю взгляд вниз.
И да! В пылу побега от «локомотива» я как-то забыла, что на мне, кроме трусиков, только полотенце. И теперь я в лучах света, льющего из коридора, стою почти голая, жамкая в пальцах края полотенца на груди.