Терпеливо для него
Кашу, суп варила...
Краше внука — никого!
Лучше всех ей был он.
Год... второй... шестой прошёл...
Вдаль года бежали.
Рос мальчишка крепышом,
Преотличным малым.
Крепок, строен, как дубок,
Вырос внучек Саша.
Знать, пошла мальчишке впрок
Бабушкина каша.
Выжать гирю может он.
И нырять, и плавать.
И недаром окружён
Он спортивной славой.
У старушки с каждым днём
Всё слабеют силы...
— По водичку бы с ведром
Ты сходил бы, милый, —
Просит внука.
Что же он?
Не моргнувши глазом,
Отвечает, возмущён:
— Я вам не обязан!
Ей слеза туманит взор:
«Этакое скажет!».
Слушать дальше разговор
Не могла я даже...
Ясен, думаю, вопрос
(Грустная картина!):
Как дубок, мальчишка рос —
Выросла дубина.
Вопросы и задания:
1. Как ты понимаешь слова: «...как дубок, мальчишка рос — выросла дубина»?
2. Охарактеризуй героя стихотворения. Какой он: жестокий, неблагодарный, воспитанный, ленивый, трудолюбивый?
3. Расскажи, как ты помогаешь своей бабушке.
СУРОК
Пусть мороз трещит суровый —
Тёмной ночью, ясным днём
Спит сурок в норе глубокой
Зимним, долгим, крепким сном.
Потому и говорится,
Коль мальчишке крепко спится:
«Спит сегодня мой сынок
Крепко-крепко, как сурок».
Вопрос:
Почему появилось выражение «спит как сурок»?
Было это летним утром. Солнце только что поднялось над землёй. Умытое, чистое, оно радостно улыбнулось каждому листочку, каждой травинке. И навстречу ему птицы, весело отряхнувшись от сна, запели в лесу. На лугу ромашки раскрыли белые ресницы и посмотрели вокруг озорными золотистыми глазами. А на лесной полянке, под белоногой берёзкой, осторожно раздвинул прелую листву гриб-боровик. Он потихоньку выглянул из-под шляпки и восхищённо вздохнул:
— Ой, как хорошо! И какой же красивый мой сосед!
Действительно, сосед его был красив. Стройный, высокий, с оборочкой на ножке, он нарядился в это утро в ярко-красный остроконечный колпачок, усыпанный белыми хлопьями. Это было так красиво, особенно здесь, на зелёной, освещённой солнцем полянке.
Боровику стало стыдно за свою скромную коричневую шапочку, за неуклюжую крепкую ножку. От смущения он даже готов был снова спрятаться под листья, но этого нельзя уже было сделать, и он только прошептал:
— Извините, пожалуйста, я, кажется, слишком близко к вам поселился.
Сосед даже не заметил его и не обратил внимания на извинение. Он по-прежнему горделиво щурился на солнце.
Пробегавший мимо муравей остановился и недовольно пошевелил усами:
— Нашёл перед кем извиняться! Перед таким задавакой. Лучше бы уж обабку поклонился или маслятам.
— Где же они? — спросил боровик.
— А ты оглянись, может, и увидишь, — посоветовал муравей, ухватил большую сосновую иголку и скрылся в траве.
Боровик смущённо осмотрелся. Недалеко, под сосной, дружной семейкой расположились грибочки в жёлтых скользких шапочках. Под осинкой стоял высокий тонконогий гриб. Ростом своим и стройностью он, пожалуй, не уступал красивому соседу, но шляпа его была толстая, рыхлая и такого же коричневого некрасивого цвета, как у боровика, а ножка в серых грязных крапинках.
— Фу, какой некрасивый! — прошептал боровик и отвернулся. — Нет уж, никому не сравниться с красавцем соседом.
Вдруг откуда-то выпорхнула трясогузка. Она испуганно повертела головкой во все стороны, помахала хвостиком и, тревожно крикнув:
— Ци-ри! Ци-ри! Берегитесь, грибы! — так же быстро исчезла, как и появилась.
«Что с ней?» — подумал боровик. Но тут он увидел девочку с корзинкой в руках. Девочка перебегала от куста к кусту и заглядывала под них.
Вот она совсем близко подошла к боровику. Сейчас он даже рассмотрел её голубые глаза, светлые волосы и пёстрый, как лесная лужайка, сарафанчик.
— Ой, грибочки! — радостно засмеялась девочка. Она сорвала гриб и тут же бросила его. Это был маслёнок, один из братьев под сосной.
— Какой противный, скользкий!
Девочка брезгливо сморщила нос и вытерла руку о траву.
— Вот вам! — сердито крикнула она и начала топтать грибы.
— А это ещё что за грязнуля? Ну как есть по лужам бродил и весь забрызгался, — склонилась она к подберёзовику и, не раздумывая долго, так пнула его, что пухлая шляпка далеко отлетела от ножки и разломилась на две части.
Боровику стало страшно. «Неужели и меня так же?» — подумал он. Но девочка не замечала его. Вдруг она увидела его соседа-красавца и звонко крикнула:
— Бабушка! Бабушка! Иди скорее сюда! Посмотри, какой я красивый гриб нашла!
На полянку, опираясь на палочку, вышла старушка. Она зорко посмотрела на девочку, на гриб, который горделиво красовался перед нею, и покачала головой:
— Эх, Танюша, Танюша! Ничего ты у меня ещё не понимаешь. Вот маслят, я вижу, ты потоптала, а почему? Только потому, что они вида такого не имеют, как этот франт, а того и не знаешь, что его есть нельзя. Ведь это — настоящая мушиная смерть.
— Как мушиная смерть? — удивилась Таня. Бабушка засмеялась и опустилась на пенёк.
— Садись, Танюша, послушай, что скажу. Мухомор это. Красивый он, правда твоя. Так и красуется, так и лезет в глаза своей нарядной шляпкой: возьми, мол, сорви поскорей. Поверит ему такая глупышка, как ты, сорвёт, попробует и отравится. Только и годится он для того, чтобы мух травить. А вот маслят жаль — зря загубила. Хороши они, жаренные в сметане.
Тут бабушка вздохнула и вновь окинула поляну взглядом.
— Э-э! — сказала она. — Самого-то красивого ты и не заметила.
«О ком она говорит?» — удивился боровик. В этот момент над ним склонилась бабушка, приговаривая:
— Вот он, красавец-то настоящий! Скромный, никому в глаза не лезет — недаром ты его и не заметила. Только не смотри, Танюша, что он такой незаметный, неуклюжий. Зато нет вкуснее гриба, чем белый гриб.
Она бережно подрезала его ножичком, полюбовалась и положила в корзину, где было много других грибов. Отсюда, сверху, боровик отчётливо видел пёструю от ромашек полянку, берёзку, под которой стоял минуту назад, и красавца мухомора. Ветер качнул над корзинкой высокую травинку, и тут боровик заметил знакомого муравья. Тот раскачивался на травинке, пошевеливая усами.
— Ну как, приятель, видно, недаром ты завидовал гордецу мухомору? Ведь он невредимый будет долго стоять здесь, а тебя сегодня же съедят, — сказал муравей.
— Что же, лучше пусть съедят, чем стоять и гнить бесполезно или даже принести кому-нибудь вред, — прошептал боровик.
Муравей с восхищением посмотрел на него.
— Вот теперь и я вижу, что ты самый красивый. Побегу расскажу о тебе братьям, — сказал он и проворно спустился на землю.
Вопросы и задания:
1. Какая красота важнее?
2. Составь план рассказа. Перескажи.
Татьяна Большакова
Много лет назад в горах поселилось Эхо. Оно привыкло к простору и одиночеству. За долгие годы в горах Эхо разучилось разговаривать и стало прозрачное, как воздух.
Случалось, в горы приходили люди. Больше всего Эху нравилось слушать их. Эхо представляло, как давным-давно разговаривало тоже. А теперь, как ни старалось поговорить с людьми — не получалось. Эхо поняло, что может только повторять слова, которые слышит.
Люди уходили... Эху делалось скучно и грустно. Но однажды...
— Пора возвращаться! — услышало Эхо.
— Пора возвращаться! — воскликнуло в ответ Эхо.
— Какое прекрасное эхо! — произнёс человек.
Эху было неловко хвалить себя, но ему так хотелось поговорить.
— Какое прекрасное Эхо! — повторило оно.
Люди ушли. Эхо не успело наговориться, затосковало...
— Мама! Папа! — послышался однажды крик в горах.
Эхо встрепенулось, обрадовалось и прокричало:
— Мама! Папа!
— Эй! Кто-то тоже зовёт маму и папу, — удивился Митя. — Где ты?! — крикнул Митя и стал оглядываться по сторонам.
— Где ты? — тоже крикнуло Эхо.
— Я здесь... Вот я... А ты где? — и Митя заплакал.
— Я здесь. Вот я. А ты где? — тихо отозвалось Эхо. Плакать ему не хотелось, но пришлось плакать...
— Ты... ты тоже заблудился? Где же ты? — забеспокоился Митя.
— Ты тоже заблудился? Где же ты? — снова откликнулось Эхо.
«Да ну, кто-то просто дразнится», — подумал обиженно Митя и замолчал. Эхо тоже замолчало и с любопытством разглядывало мальчика. «Какой маленький! С таким и поиграть можно. А главное — один, и я одно. Теперь будем вместе!» — обрадовалось Эхо.
А Митя закричал:
— Я за-блу-удил-ся-я!
— Я за-а-блу-уди-и-ил-ся-я! — прокричало Эхо.
— Да кто ты? Кто? — рассердился Митя.
— Я — эхо! — неожиданно сказало громко Эхо и само удивилось: «Как это у меня получилось?».
— Эхо? — обрадовался Митя и подумал: «И правда... Это же эхо. Я вспомнил. Просто я никогда не слышал...».
— Эхо! Я заблудился. Помоги мне! Пожалуйста, прокричи громче. Тебя услышат — и меня найдут. Домой пойдём вместе... Будешь жить у нас, где захочешь: в комнате или в саду, на веранде или во дворе. Покричи, пожалуйста, — попросил Митя и сел на камень.
— За-а-аблу-уди-ился-я-я... э-эй-эй... а-а-а-у-у-у...— покатилось по горам и долам. «Нет, я привыкло жить на просторе, в горах...» — думало Эхо.
— Слышишь! — сказал Митин папа. — Надо идти туда! — он показал Митиной маме рукой в сторону ущелья.
— Быстрей! — торопилась Митина мама. А Эхо, указывая путь, звало их вперёд: «Ту-уут... я-я-я...»
— Митя! Сынок! — ласково обняла Митю мама.
— Ну и голос у тебя, — радовался встрече папа, — на десять вёрст слышно.