135. Уж-Беляк
Были дед да баба, у них были три девушки и мальчик. Баба с дедом и говорят:
— Мы поедем в гости. Вы, дети, будьте дома, заложите двери и не ходите никуда.
Они сели и поехали. Девушки видят, что солнце светит, тепло, красиво. Они говорят:
— Вот сколько красивых цветов на лугу! Пойдем и нарвем!
И они пошли рвать цветы. Они рвали цветы у реки. Видят, что вода теплая. Старшая девушка сказала:
— Я пойду и умоюсь.
Она вошла в воду, стала купаться раздетая. Говорит:
— И вы разденьтесь, вода очень теплая.
Все разделись, рубашки положили на пригорке, а сами пошли купаться. Умывались, умывались.
Когда умылись, каждая вышла из воды. Вылезла — а на рубашке самой младшей девушки [лежит] уж. А она была самая красивая!
— Смотрите, что на моей рубашке! — говорит.
— Возьми и брось!
Она хотела взять — никак нельзя бросить ужа. Он говорит:
— Если будешь моей, выйдешь за меня замуж — отдам рубашку, а если не выйдешь замуж — не отдам.
Она плачет, горюет, не хочет сказать: «Выйду замуж». Она говорит:
— Отдай мне рубашку.
— Нет, — говорит, — не отдам. Если выйдешь за меня замуж, тогда отдам рубашечку!
Она плакала, плакала. Что делать? Старшая сестра говорит:
— Скажи, что пойдешь замуж, так он и отдаст рубашку! Чего ты плачешь?
[Она] могла бы идти без рубашки, но боится, чтобы мама не побила. Потом подошла и сказала:
— Пойду замуж. Отдай рубашку.
Он отдал рубашку, она надела, пришла домой — сидит в комнате и плачет. Эти веселые, а она все плачет. И ночь пришла, переночевали. На следующий день приехали отец с матерью. Смотрят, почему она такая грустная. Спрашивают старшую:
— Может быть, ты [ее] била?
— Нет, — говорит, — как будто не била.
Старшая сестра говорит:
— Мы ходили цветы собирать. И мы полезли в реку купаться. На ее рубашке был уж и сказал: «Если пойдешь за меня замуж — отдам рубашку, а если не пойдешь — не отдам». Пока не сказала: «Пойду замуж», — не отдал рубашку. Так она сказала; «Пойду замуж», — он отдал рубашку. Она теперь очень боится и плачет.
Мать говорит:
— Вот какая глупая! Кто же тебя отдаст за ужа! Не плачь, не бойся!
Прошло сколько лет, и уж собрался ехать за невестой. Он запряг коня в карету и едет.
Едет, едет, подъехал к мосту. Проехал по мосту. Уже и двор близко. У двора стоит береза, на ней сидит ворона. Ворона говорит:
— Уж-Беляк, что будет? Будет ли мне лента, будет ли мне платок? Когда будешь везти мимо, я скажу, невесту ли [ты] везешь, а если ничего не будет — я не скажу.
Он говорит:
— Будет.
— Это хорошо.
Он приезжает на двор, вылезает, стучит в дверь, говорит:
Отец, отец,
Отдай мне девушку,
Мне девушку венчанную,
Веночек завернутый!
Дед, дед,
Наряди мне невесту!
Дед с бабой шепчутся:
— Что делать? Кого же мы нарядим для него? Наряжай курицу!
Поймали белую курицу, нарядили, вынесли, посадили в карету. Он и везет. Привез в конец двора. На березе сидит ворона. Эта ворона и говорит ему:
Уж-Беляк, гва-гва-гва,
Не невеста, гва-гва-гва,
Курица невесты, гва-гва гва,
Не будет мне ленты, гва-гва-гва,
Не будет платка!
Хорошо. Он выбросил курицу и думает: «Что здесь будет?» И снова возвращается, и опять стучит в дверь. Говорит:
Отец, отец,
Отдай мне девушку,
Мне девушку венчанную,
Веночек завернутый!
Дед, дед,
Наряди мне невесту!
Нарядили ему овцу. Он везет овцу. Подъезжает к концу двора, и опять ворона сидит на березе и говорит:
Уж-Беляк, гва-гва-гва,
Не невесту везешь, гва-гва-гва,
Овцу невесты, гва-гва гва,
Не будет мне ленты, гва-гва-гва,
Не будет платка!
Он выбросил овцу и опять вернулся. Вернулся и снова стучит в дверь, говорит:
Отец, отец,
Отдай мне девушку,
Мне девушку венчанную,
Веночек завернутый!
Дед, дед,
Наряди мне невесту!
Ему нарядили ступу. Говорят: «Ступа ничего не скажет, так [он] ее увезет». Положили в карету — он и повез. Привез к березе. Ворона сидит на березе и опять говорит:
Уж-Беляк, гва-гва-гва,
Не невесту везешь, гва-гва-гва,
Ступу невесты, гва-гва гва,
Не будет мне ленты, гва-гва-гва,
Не будет платка!
Он выбросил ступу и снова возвращается назад. Вернулся и говорит:
Отец, отец,
Отдай мне девушку,
Мне девушку венчанную,
Веночек завернутый!
Дед, дед,
Наряди мне невесту!
Девушка плачет. И родители плачут. И что тут делать?
— Ну, — говорят, — нарядим еще пестик.
Нарядили пестик, посадили ему — он везет пестик. Подъезжает к березе. Ворона опять говорит:
Уж-Беляк, гва-гва-гва,
Не невесту везешь, гва-гва-гва,
Пестик невесты, гва-гва гва,
Не будет мне ленты, гва-гва-гва,
Не будет платка!
Он выбросил тот пестик. Рассерженный уж возвращается назад и сердито говорит:
Отец, отец,
Отдай мне девушку,
Мне девушку венчанную,
Веночек завернутый!
Дед, дед,
Наряди мне невесту!
Начали наряжать девушку. Она так плачет, родители плачут! Нарядили, вывели, посадили в карету. Уж везет ее по двору, подъехал к березе. Тогда воронка говорит:
Уж-Беляк, гва-гва-гва,
Невесту везешь, гва-гва-гва,
Мне ленточку, гва-гва-гва,
Мне платок, гва-гва-гва!
Уж выбросил ленточку, выбросил платок. И они поехали к ужу домой. Он дал ей железные башмаки, дал кудель со щепками, с железками, со стружками.
— Когда сносишь эти башмаки и спрядешь кудель, тогда поедем к твоим родителям в гости.
Она пряла, пряла… И эти башмаки носила. И один год, и другой, и третий, а башмаки все еще крепкие и кудель еще не спрядена. И четвертый год. Что делать? Она сидит и плачет. К ней приходит соседка:
— Чего ты так плачешь?
Говорит:
— Как не плакать! Сказал: пока не сношу башмаки и не спряду кудель, не поеду к своим родителям в гости.
— А, — говорит, — какая глупая. Затопи печку, брось эти башмаки, пускай они прогорят. Вытряси кудель. Паклю спряди, а эти щепки и все в печку брось. И тогда, когда башмаки прогорят, побей их, — говорит, — и они сносятся.
Она так и поступила. Бросила башмаки с дровами, пожгла, ту кудель вытрясла, паклю спряла, а щепки сожгла. Прошло уже шесть лет. И дольше пробыла. У них уже были два мальчика и девочка. Ну, она ужу говорит:
— Сносила башмаки, спряла кудель, поедем к моим родителям в гости.
— Бери детей, одевай, уже поедем.
Жена одела детей, наготовила, запрягли лошадь в карету и едут. Едут, едут, подъезжают к мосту через реку. [Уж] говорит:
— Знаешь что, ты с детьми поезжай к родителям, а я — в реку. А когда будешь возвращаться от родителей — гости [у них] сколько хочешь — тогда меня позовешь, и поедем домой. Я не поеду к твоим родителям.
Она говорит:
— А как я тебя позову?
Говорит:
— Позовешь, скажешь:
Уж-Беляк,
Выплыви, выплыви.
Если живой —
Молочная пена,
Если неживой —
Кровавая пена!
Она поехала, ее приняли, все. Назавтра брат повел коней пасти и взял ее мальчика. Говорит:
— Пошли, будем вместе пасти.
Он пошел. А дядя его расспрашивает:
— Скажи, как мама вызовет отца?
Говорит:
— Я не знаю, как мама будет звать. Не знаю, не слышал.
А дядя его и пугал, и все. Говорит:
— Я твои пальчики буду резать, я тебя брошу в воду, обложу сучьями и сожгу.
Тот говорит:
— Я не знаю.
И не сказал. [Брат] привел коней домой. Назавтра [он] ведет другого мальчика коней пасти. И того пугал, всячески пугал. Сначала говорил: «Дам конфет, всего». Тот не слушается. Тогда дядя сказал:
— Если не будешь слушаться, возьму и повешу вверх ножками.
Он все равно говорит:
— Я не знаю, как мама отца вызовет. Не знаю, не слышал.
На третий день взял девочку и расспрашивал:
— Скажи, деточка, как мама вызовет отца. Я все твои ноготки на пальцах отрежу, если не скажешь. И набью иголок в пальчики под ногтями…
Он [ее] уколол, и она испугалась. Говорит:
— Я скажу. Мама так будет звать отца. Она скажет:
Выплыви, выплыви,
Уж-Беляк.
Если живой —
Молочная пена,
Если неживой —
Кровавая пена!
Хорошо. Он привел коней домой. А девочка сказала своему братцу:
— Я сказала дяде, как мама будет звать отца.
Дядя встал рано утром, взял косу, пошел к реке, сказал:
Уж-Беляк,
Выплыви, выплыви.
Если живой —
Молочная пена,
Если неживой —
Кровавая пена!
И он выплыл. Так махнул косой под этой пеной и отсек [ужу] голову.
Она уже собирается ехать домой. Запрягла кобылу, берет детей, а отец сокрушается, куда она денет детей. Вышел брат и говорит:
— Не уезжай, сестрица, вернись, куда ты денешься, где ты будешь? Будь у нас, не уезжай!
Она говорит:
Не вернусь, братец, не приду!
Превращу сыночка в дубочек,
А другого [сыночка] — в ясень,
А эту мною рожденную девку —
В горькую осину!
Пускай едят ее сердечко
Три червяка,
Пусть чешет ей косы
Буйный ветер,
Пусть моет ее личико
Частый дождь!
А я сама, молода, —
Пестрая кукушка.
Отец вышел ее звать, говорит:
Вернись, деточка,
Вернись, помощница, —
Куда ты денешься,
Где ты будешь?!
А она говорит:
Не вернусь, батюшка, не приду!
Превращу сыночка в дубочек,
А другого [сыночка] — в ясень,
А эту мною рожденную девку —
В горькую осину!
Пускай едят ее сердечко
Три червяка,
Пусть чешет ей косы
Буйный ветер,
Пусть моет ее личико
Частый дождь!
А я сама, молода, —
Пестрая кукушка.
Потом и мать вышла ее звать. Говорит:
Вернись, дорогая, —
Куда ты денешься,
Где ты будешь?!
Она говорит матери:
Не вернусь, матушка, не приду!
Превращу сыночка в дубочек,
А другого [сыночка] — в ясень,
А эту мною рожденную девку —
В горькую осину!
Пускай едят ее сердечко
Три червяка,
Пусть чешет ей косы
Буйный ветер,
Пусть моет ее личико
Частый дождь!
А я сама, молода, —
Пестрая кукушка.
И сестра вышла, зовет, говорит:
Вернись, сестрица,
Вернись, дорогая, —
Куда ты денешься,
Где ты будешь?!
Она говорит:
Не вернусь, сестрица, не приду!
Превращу сыночка в дубочек,
А другого [сыночка] — в ясень,
А эту мною рожденную девку —
В горькую осину!
Пускай едят ее сердечко
Три червяка,
Пусть чешет ей косы
Буйный ветер,
Пусть моет ее личико
Частый дождь!
А я сама, молода, —
Пестрая кукушка.
И она поехала дальше. Подъехала к мосту. Она стала звать:
Выплыви, выплыви,
Уж-Беляк.
Если живой —
Молочная пена,
Если неживой —
Кровавая пена.
Он выплыл кровавой пеной. Так она превратила одного мальчика в дубочек, другого — в ясень, эту девку — в горькую осину, а сама, молода, — пестрая кукушка. Так теперь все тельце девки трясется, а мать летает по всем лесам, по садам и кукует.
К 1.1.1.23. + 3.1.0.2. Л. Шилабритене, 50 лет, деревня Жижмай, апилинка Девенишкес, район Шальчининкай. Зап. в Вильнюсе, 1961. Звукозапись расшифровал Стасис Скродянис. LTt 3 124.
Наиболее развернутый сюжет сказки записан в 17 вариантах. В них обнаруживаются 3 простые структуры: 1) девушка вынуждена стать женой ужа — братья желают освободить свою сестру и убивают ужа; 2) девушка вынуждена стать женой ужа — когда ее привозят к ужу, тот становится прекрасным юношей; 3) жена сможет навестить родных, если выдержит испытание; уж велит сносить башмаки, спрясть кудель и испечь пирог, имея только решето. ЭС второй простой структуры (уж превращается в юношу) часто представлен рудиментарно, а в 46 вариантах, сходных с публикуемым текстом, пропускается.
Каждая из трех простых структур может быть основой самостоятельного сюжета. Соответствующие или близкие варианты обнаружены (см. № 136, 138, 139, 140, 141, 142, 143).
В различных по структурам и семантике вариантах брак девушки и ужа считается неприемлемым. Уж добивается согласия на брак: он влезает в рубашку купающейся девушки / влезает в рукав шубы брата / хватает за бороду пьющего отца девушки. / Уж предлагает что-либо девушке с условием, что она согласится стать его женой: он обещает зачерпнуть воды из колодца, не замочив ведро / дает девушке кольцо и браслет. / Девушка обещает выйти замуж за того, кто достанет ее венок из воды / отец отдаст дочь тому, кто угадает, чье мясо / из чьей кожи сшиты башмаки. Уж выполняет это условие.
136. [Сожженный уж]
Девушка пошла купаться. Она сняла одежду и положила на берег моря. А уж залез, завернулся в ее одежду. Когда она вышла, смотрит — уж лежит в ее одежде. Девушка стала просить, чтобы он отдал ей одежду. Уж сказал:
— Если пойдешь за меня [замуж], отдам одежду.
Тогда девушка сказала:
— Пойду.
И девушка думала: как теперь будет? Тогда одели кочергу. И уж приехал свататься. Тогда гусыня [сказала]:
— Крип-крип, уж, это не девушка, это кочерга.
Ну, потом [уж] снова приехал — тогда они нарядили сосновую метлу. А гусыня опять:
— Крип-крип, это не девушка, это сосновая метла.
Тогда они нарядили кол. Гусыня:
— Это не девушка, это колышек.
Тогда они одели сестру девушки. Тогда гусыня опять:
— Крип-крип, это не та девушка, это ее сестренка.
Тогда уже одели девушку. Они поняли, что ничего не выйдет, все равно придется идти. Уже девушка идет за него и думает: «Что тут будет, как придется с ним жить?»
Тогда девушка придумала со своей матерью, [она] сказала:
— Теперь истопим баню, выкопаем возле нее большую яму, насыплем в нее горящих углей и прикроем соломой.
Ну, они истопили баню. И зовут его в баню. Звали и сказали:
— У нас в бане очень дымно — надо завязать глаза.
Уж завязал глаза и пошел в баню. Они его вели в баню, говорили:
— Вот здесь, вот здесь, — когда к яме вели.
Он шел, куда его вели, ничего не говорил. Тогда он бух! — и влетел в яму. Тогда он рассмеялся. Сказал:
— Вот.
К 1.2.1.5. / AT 425M. П. Стракшите, уезд Швенченис. Зал. Б. Стракшис, 1929. SEŽK 1 66.
Записано 6 вариантов, структуры которых исчерпываются ЭС о девушке, вынужденной стать женой ужа. В 3 вариантах к нему присоединяется ЭС об освобождении девушки: уж требует пустить его в клеть, но убегает, когда девушка крестится / девушка убегает (см. № 139). Ужа сжигают только в публикуемом варианте.
В вариантах, в которых братья убивают ужа (тип К 1.1.1.23.), иногда сама жена сообщает имя мужа или слова зова. Большинство этих вариантов испытали влияние развернутого сюжета о муже-уже; некоторые варианты могут быть фрагментами полузабытого сюжета.
137. [Обманутый уж]
Девушка пошла на озеро стирать белье. Ну, когда пришла — уж выплыл из озера. Он держал золотое кольцо и браслет. Уж приплыл к этой девушке.
Тогда он сказал:
— Если пойдешь за меня [замуж], то я подарю тебе браслет и это кольцо.
Потом он спросил:
— Как тебя зовут?
Она:
— А как тебя?
— Пятрас-уж.
Она взяла у ужа этот браслет и золотое кольцо. Девушка вернулась с озера, подумала: «Это шутка, я его обманула». Тогда он, уж, приехал ее забирать. Она испугалась: как он мог так поступить? Одели козу для ужа. Он едет с этой козой. Они ехали через лесок, а кукушка стала куковать:
Ку-ку, Пятрас-уж,
Ку-ку, не твоя жена,
Ку-ку, козочка рогатая.
Он и вернулся. Сказал:
— Это не она, отдайте ее; здесь коза!
Тогда что им делать? Они одели для них свинью. И уж опять поехал. Ну, они едут со свиньей — опять кукушка закуковала:
Ку-ку, Пятрас-уж,
Ку-ку, не твоя жена,
Ку-ку, пестрая свинья.
Он опять вернулся. И сказал:
— Отдайте мне мою жену!
Тогда что делать? Они одели корову рогатую. Посадили, нарядили. Они опять поехали в этот лесок. Как только подъехали, опять кукушка:
Ку-ку, Пятрас-уж,
Ку-ку, не твоя жена,
Ку-ку, коровка рогатая,
Ку-ку, корова большая.
Они опять вернулись:
— Отдайте мне жену!
Тогда что им делать? Одели овечку. Теперь уже овечку: если ужи вернутся, все-таки придется ехать девушке. Овечку нарядили, посадили и отпустили. Подъехали к тому лесочку — и опять кукушка закуковала:
Ку-ку, Пятрас-уж,
Ку-ку, не твоя жена,
Ку-ку, овечка серая.
И опять вернулись:
— Отдайте мне жену!
Надо отдать жену, уже настоящую. Тогда одели эту девушку, посадили с ужом, [они] поехали. Подъехали к этому лесочку, кукушка:
Ку-ку, Пятрас-уж,
Ку-ку, это твоя жена.
Ну, тогда уже нашли [жену]. Приехали к тому озеру оба. Теперь оба пойдут в озеро, а она все думает, как обмануть ужа. Он сказал:
— Теперь поплывем!
А она сказала:
— Ты плыви впереди и не оглядывайся. Ты здесь жил и знаешь дорогу, а я — за тобой следом.
Тогда они и поплыли. Уж поплыл, а она осталась. Уж пошел, пошел, вошел глубоко в озеро, посмотрел, плывет ли девушка. Посмотрел — нет ее. Тогда вернулся, спрашивает всех рыб, не видели ли такой и такой, его жены. Говорят:
— Нет, не видели. Надо следить друг за другом, пара за парой!
И пропала! Тогда уж не мог прийти в их дом. А она вышла замуж за хорошего мужа. И закончилось. И обманула.
К 1.2.1.5. / AT (425M). Микалина Чепелене, 70 лет, деревня Медейшяй, волость Римше, уезд Зарасай. Зап. Эляна Каралюте, 1949. SEŽK 1 77.
Девушка таким образом освобождается только в публикуемом варианте.
138. [Уж-королевич]
У одной мачехи жила сиротка. Мачеха ее ненавидела, заставляла выполнять самые тяжелые работы, а ее дочка только сидела в комнате, ела, спала и ничего не делала.
Однажды мачеха послала сиротку за водой к колодцу. Когда она подошла к колодцу, нашла там ужа. Уж заговорил человеческим голосом и попросил ее, чтобы [она] дала ему напиться. Сиротка охотно напоила ужа. Зачерпнула воды и вернулась домой. Скоро она услышала, что кто-то за дверью просит пустить [его] внутрь. Когда она открыла дверь, увидела ужа. Но она не делала ему ничего плохого, только выполнила его просьбу. Уж вошел в комнату и попросил, чтобы [она] посадила его на скамью и дала поесть. И хотя сиротка сама немного имела, но дала ужу есть и пить. Когда уж покушал, он попросил, чтобы она положила его на свою кровать, ибо он очень устал. Кровать сиротки стояла в клети, поэтому она и отнесла его в клеть.
Мачеха увидела, что сиротка отнесла ужа в клеть, взяла и закрыла дверь, чтобы [он] ее там задушил. Но как она удивилась, когда утром не нашла ни ужа, ни сиротки. Мачеха думала, что уж задушит сиротку, и тогда она от нее избавится. Но как только мачеха закрыла дверь, уж превратился в красивого юношу. Ночью они оба убежали из клети, поженились и жили счастливо.
Мачеха послала и свою дочь к колодцу за водой. Она не хотела идти, но в конце концов пошла. Она нашла ужа, который попросил напоить его. Девушка не только не дала ему воды, но еще и стукнула коромыслом по голове. Она зачерпнула воды и пошла домой. Уж скоро пришел и попросил впустить его внутрь. Дочь мачехи так ударила в дверь, что она слетела с завесов и упала на ужа. Уж просил, чтобы она посадила и накормила его, но дочь и тогда его била. Наконец, когда он попросил уложить [его] спать, она отнесла ужа в клеть. Мать закрыла клеть и думала, что утром их не найдет. Но она обманулась: утром нашла свою дочь задушенной.
Мать очень рассердилась и решила отомстить сиротке. Она хотела пойти в замок и там убить ее. Но когда она шла, разразилась гроза, и мачеха была убита на ровной дороге.
А сиротка, может быть, еще и сегодня живет счастливо с королевичем.
К 1.1.3.2. / AT 425C. А. Юрявичюс, 60 лет, волость Гедрайчяй, уезд Укмерге. Зап. учащийся Э. Микнявичюс (1925). LTR 398/243/.
К типу К 1.1.3.2. относятся 3 варианта: в первом ЭС уж хитростью добивается обещания девушки, а во втором ЭС жена целует ужа / дает ему своей пищи — тот превращается в юношу. В 11 вариантах присоединяется ЭС типа К 1.1.1.23.: жена сообщает братьям, как она зовет мужа, а братья его вызывают и убивают.
139. [Расколдованный уж]
Давным-давно жила мачеха. У нее были свои дети, но была и падчерица (дочь первой жены). Мачеха велела падчерице мыть в реке посуду. Однажды падчерица пошла к реке, мыла, мыла [посуду] и увидела, что уж улегся на ложку мачехи. Что теперь делать?
— Отдай, отдай! — просила падчерица.
А он не отдает, и все.
— Что мне скажет мачеха? Бери другую ложку, но мачехину отдай! Она убьет меня, если не принесу ложку.
— Обещай вечером прийти в лес, — сказал уж, — так отдам.
Что поделаешь? Она и обещала. Вечером она пришла в лес, уж уже ждал.
— Пойдем, — сказал.
Он отвел ее в избу под землей, подал ей свечку и священную книгу:
— Ты в эту ночь здесь читай, читай и читай, даже глаз не поднимай. Кругом будут ползать всякие гады, ужи, жабы, только ты не бойся, они ничего тебе не сделают. А если ты побежишь, они [тебя] разорвут.
И он пошел себе куда-то. Падчерица раскрыла книгу и стала читать. Как начали кругом ползать всякие гады! А падчерица читала, да и только, даже глаз не подняла. Ползали, ползали… После двенадцати [часов ночи] и исчезли. Утром пришел уж:
— Хорошо, — сказал ей, — днем можешь делать то, что хочешь, а вечером должна снова читать.
Днем она ходила, кушала, лежала. Вечером снова уж принес книгу и свечу. В эту ночь ползали еще более страшные жабы, но падчерица читала свою книгу, и все. После полуночи опять все пропали. В третью ночь уж сказал ей:
— В эту ночь сам Люцифер будет ходить по книге. Смотри, не пугайся!
Да, как начали идти всякие нечистые, как начали идти! А падчерица читала свою книгу, да и только. Наконец, через книгу шмукшт![73] — переполз Люцифер. Она читала свою книгу мимо Люцифера, глаз не поднимая. Как только Люцифер переполз, все [нечистые] исчезли, стало тихо. И вошел молодой красивый королевич. Он поблагодарил ее, уже не знал, как и благодарить! Падчерица увидела, что она находится уже не в норе, а в прекрасном дворце.
— Теперь ты будешь госпожой моего поместья, — сказал ей королевич.
Он рассказал ей, что он и был тот уж, заколдованный со всем поместьем. А в эти две ночи она страдала за двух девушек, которые раньше не выдержали, и злые духи их разорвали.
И падчерица стала королевой.
К 3.1.0.6. / АТ 425 С. Домас Раудис, 68 лет, деревня Мартинишкяй, волость Жагаре, уезд Шяуляй. Зап. Йонас Марцинкус, 1939. LTR 1977/19/.
Выдержанное испытание, чтобы расколдовать ужа и его поместье, напоминает ЭС об оживлении мертвого короля в сказке типа К 3.2.0.6. / АТ 437.
140. [Уж и две сестры]
Были отец и мать, у них были две дочери, Мариона и Котрина. Мариона была старшая, а Котрина — младшая. Однажды мать разбудила их рано утром и послала к роднику за водой. Смотрят — уж высунул голову и не дает Котрине черпать воду. Он так говорит:
— Если обещаешь себя мне, зачерпнешь [воды], а если не обещаешь, не зачерпнешь.
Котрина испугалась и обещала [стать его женой]. Она вернулась домой и ничего никому не сказала, а только сама думала. Прошло время — пришел такой парень, он снял с себя шкуру ужа и отдал ее Котрине, чтобы подержала. Она сунула [шкуру] за пазуху. Когда парень уходил, она отдала его шкуру. Потом тот парень-уж просил у отца, чтобы выдал за него Котрину. Отец не хотел выдавать, ибо Котрина была младшая; он велел брать старшую дочь Мариону. Но уж не согласился [брать] старшую [дочь].
Тогда уж дал обеим сестрам две бочки и два одинаковых сита и велел наносить воды. Котрина принесла воды в две бочки, а у Марионы вода вытекла. У Котрины вода была чистая, как хрусталь, а у Марионы — полна змей, лягушек, хамелеонов, жаб, ибо она ругалась такими словами, когда несла воду.
Потом уж велел обеим сестрам смотать мглу в клубки: которая смотает больше клубок, та станет женой того парня-ужа. Они обе пошли к роднику и начали мотать. Котрина смотала, а клубок Марионы распался.
Тогда Мариона очень рассердилась, взяла топор, отрубила Котрине голову и закопала [сестру] под кустом ольхи. Она вернулась домой с клубком мглы и пойдет замуж за ужа. Они справляли свадьбу.
Пастух пас овец, он срезал ветку ольхи, сделал себе дудочку и заиграл. Дудочка стала говорить такие слова:
Играй, пастушок,
Большой мученик.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Пастух погнал овец домой и возле того двора, где была свадьба Марионы с ужом, заиграл:
Играй, пастушок,
Большой мученик.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Тогда пастушка позвали в избу и попросили показать дудочку. Первой взяла мать невесты и стала играть. Дудочка грустным голосом стала так говорить:
Играй, матушка,
Старая головка.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Тогда отец взял [дудочку] и стал играть:
Играй, батюшка,
Мое сердечко.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Тогда стал играть брат:
Играй, братец мой,
Играй, молодой.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Тогда уже жених взялся играть. Дудочка начала жалобно:
Играй, любимый.
Мой прекрасный,
Которого полюбила.
Когда воду черпала,
Я себя обещала.
Меня сестра убила
И под ольху закопала
Из-за клубка мглы.
Жених-уж подал дудочку Марионе и велел играть. Дудочка начала:
Играй, сестрица.
Ты меня убила,
Под ольхой закопала
Из-за клубка мглы.
Мариона бросила дудочку. Она вынула шкурку ужа из-за пазухи и бросила в печку. Грянул гром, и Мариона пропала. А уж застонал, что ему придется страдать еще столько [времени], сколько страдал.
К 3.1.0.13. + 1.1.1.14. / АТ — + АТ 780. Пранас Мишкинис, 80 лет, вблизи деревни Марцинконис, уезд Вильнюс-Тракай. Зап. Пране Стукенайте-Децикене, 1938. LTR 2419/103/.
В вариантах сложного сюжета сказки уж ставит условие: жена сможет навестить родных, если выдержит три испытания. Одно из трех заданий ужа — жена должна принести воды решетом, но чаще всего жена должна испечь пирог, не имея другой посуды, кроме решета. В публикуемом тексте задания принести воды решетом и свить клубок мглы назначаются при выборе невесты. Второе задание имеется только в публикуемом варианте. В нем сюжет об уже-испытателе потенциальных невест соединен со сказкой, в которой сестра / сестры убивают сестру / братья — брата. Эта сказка представлена 133 вариантами самостоятельного сюжета и 5 вариантами соединений с различными сюжетами. Концовка публикуемого текста — механически присоединен элемент сказок о супругах в облике животных, исчезающих, когда жена / муж сжигает их шкуры. Убийца-сестра исчезает во время грома — индивидуальная деталь текста.
141. Вода из колодца колдуна
Жили две дочери и отец. Отец заболел. Однажды он подозвал старшую дочь и говорит:
— Если бы ты принесла воды из колодца колдуна, я бы поправился.
Дочь вышла, чтобы принести воды. Зачерпнула ведро воды и уже хотела идти, но колдун ее задержал и говорит:
— Если выйдешь за меня замуж, я дам воды.
Она ответила:
— Не пойду замуж.
Колдун опять говорит:
— Выйдешь ли за меня?
Она ответила:
— Нет, не выйду.
Колдун взял и вылил ее воду. Она пришла домой без воды.
В другой раз отец позвал вторую дочь и говорит:
— Если ты принесешь мне воды из колодца колдуна, я поправлюсь.
Дочь пошла за водой. Зачерпнула ведро и хотела идти домой, но дорогу ей преградил колдун и говорит:
— Выйдешь ли за меня замуж?
Она ответила:
— Нет, не выйду.
Колдун опять спрашивает:
— Выйдешь ли за меня замуж?
Она ответила:
— Выйду за тебя.
Она пришла домой с водой. Отец напился и поправился. Через некоторое время приехал колдун. Отец нарядил корову и посадил за стол.
Кукушка колдуна стала куковать:
Колдун не стал садиться за стол. Тогда отец нарядил лошадь и посадил за стол. Кукушка колдуна опять кукует:
Ку-ку, ку-ку!
Это не наша невестка,
Это приданое невестки —
Буланый конь!
Колдун опять не сел за стол. Тогда отец нарядил свинью и посадил за стол. Кукушка колдуна снова кукует:
Ку-ку, ку-ку!
Это не наша невестка,
Это приданое невестки —
Сивая свинка!
Колдун опять не сел за стол. Тогда отец нарядил собаку и посадил за стол. Кукушка колдуна опять кукует:
Ку-ку, ку-ку!
Это не наша невестка,
Это сторож дома —
Пестрая собачка!
Колдун снова не сел за стол. Отец уже не знал, кого нарядить; он нарядил свою дочь и посадил за стол. Тогда кукушка колдуна прокуковала:
Ку-ку, ку-ку!
Это наша невестка,
Белая девица!
Колдун сел за стол. Потом колдун с девушкой уехали домой.
Прошло время — она просит пустить ее домой. Колдун велел износить обувь — тогда она сможет идти домой. Она обулась — обувь никак не изнашивается. Она придумала, что надо подпалить обувь. Как только подпалила, тут же вылезла жаба и сгорела. Она снова обулась — обувь быстро износилась.
У нее были сын и дочка. Она пришла домой с детьми, колдун их переправил через море. Ее братья пасли коней. Они позвали ее сына и велели сказать, как будут вызывать отца. Он ничего не сказал. Тогда братья позвали дочку и ей велели сказать, как вызывать отца. Дочка сказала. Братья с косами пошли, позвали его. Когда он приплыл, они [его] зарубили. Она уже собралась идти домой с детьми. Пришла к морю, звала, звала, но никто не приплыл. Она услышала голос из моря, что дочь выдала его. Тогда она посадила дочь в куст терновника и оставила, а сама с сыном пошла домой и жила счастливо.
К 1.1.1.23. + 3.1.0.2. / AT 425М. Л. Кадунайте, 40 лет, деревня Генюнай, волость Скемонис, уезд Утяна. Зап. А. Юочепите (1934). LTR 544/185/.
В нескольких вариантах девушка вынуждена выйти замуж не за ужа, а за черта / рака / колдуна.
142. [Братец-барашек]
Были брат и сестра, их имена Йонюкас и Эляните. Их родители умерли, и они оба вышли из дому поискать счастья.
Было лето, солнце жарко грело. Йонюкас захотел пить, но близко не было речки. Когда шли по дороге, он увидел в песке вдавленный конский след, полный воды, и говорит сестре:
— Эляните, я так хочу пить. Я выпью воду из этого следа.
Но сестра ответила:
— Не пей, братец: превратишься в жеребенка.
Они пошли дальше. Йонюкас увидел след быка, полный воды, и захотел выпить воду, но Эляните опять сказала:
— Не пей этой воды: превратишься в бычка.
Они пошли дальше. Йонюкас от жажды не может идти. Он увидел в песке след барашка и, уже не спрашивая сестру, выпил оттуда воду. Сестра только увидела, что нет брата. Еще огляделась и увидела барашка вместо брата. Она обняла барашка за шею и долго плакала, но ее плач ничем не помог, брат остался барашком.
Она идет дальше и ведет барашка. К вечеру подошли к дворцу короля. Она боялась идти во двор, ибо там были злые собаки, а залезла на стог сена, подняла наверх барашка и заснула. Утром король увидел, что кто-то лежит на сене, и послал слуг, чтобы они пошли и посмотрели, кто там. Слуги вернулись и сказали королю, что на сене лежит такая красивая девочка и держит на коленях барашка. Король велел привести девочку. Слуги ее привели. Король узнал, что она сирота, и решил ее вырастить. И так она осталась во дворце короля.
Через некоторое время король вздумал зарезать барашка. Девочка просит короля, чтобы он не резал этого барашка, ибо этот барашек — ее брат. Король сначала не хотел верить, но потом послушался ее и оставил ей барашка.
Прошло несколько лет, Эляните выросла. Она была стройная, красивая, хорошая девушка. Она очень нравилась королю, и он женился на ней. Но рядом жила лауме-ведьма, которая очень хотела, чтобы король женился на ней. Эта ведьма теперь завидовала Эляните: она решила во что бы то ни стало ее извести.
Однажды Эляните пошла купаться. Лауме-ведьма толкнула ее в воду, а сама нарядилась в ее одежду и пошла во дворец короля, чтобы занять место Эляните. Когда Эляните оказалась в воде, она не утонула, а превратилась в золотую плотву. Лауме пришла во дворец и прикинулась больной. Она легла в кровать и сказала королю:
— Как мне надоел этот баран! Будь ласков, вели его зарезать.
Король испугался, говорит:
— Ты бредишь? Ты хочешь зарезать барашка?! Ведь ты всегда говорила, что он твой брат Йонюкас, и так его берегла, любила!
Лауме-ведьма ответила:
— Я тогда была глупая. Я нарочно так говорила. Разве баран может быть моим братом?! Я теперь болею и помру, если не получу мяса того барана.
Король ей сказал, чтобы она ела мясо любого [другого] барана, но лауме все говорила, что [она] не выживет, если король не поручит зарезать того барана. Король очень жалел барашка и не стал резать. Только ему казалось странным, что его жена, которая так любила барашка, хочет поесть его мяса.
Барашек понял, что лауме хочет его зарезать, пошел на берег озера, в котором была его утонувшая сестра, и стал так петь:
Эляна сестра, Эляните, Эляните!
Панок решил меня зарезать, меня зарезать.
Все слуги уже точат ножи,
Дворовые девушки корыта моют, корыта моют,
Лауме-ведьма мясца желает.
Эляните ответила из озера:
Баран-брат, барашек, барашек.
Скажи панычу королю, королю,
Пусть созовет всю волость[75],
Пускай свяжут шелков невод,
Пусть выловят золотую плотву.
Слуги услышали, как пел барашек, а рыбка из воды ему отвечала, рассказали королю о том, что слышали. На другой день король пришел на берег озера и залез в кусты, чтобы барашек его не увидел. Барашек снова пришел на берег озера и опять поет:
Эляна сестра, Эляните, Эляните!
[Панок решил меня зарезать, меня зарезать.
Все слуги уже точат ножи,
Дворовые девушки моют корыта, моют корыта,
Лауме-ведьма мясца желает.]
А сестра опять отвечает ему из воды. Король все слышал. Он пришел домой, созвал всю волость и велел сделать шелковый невод. Когда невод был связан, он велел изловить плотву. Когда плотву вытянули из воды, она и барашек тут же превратились в людей. Король узнал свою настоящую жену; он сразу понял, что лауме-ведьма ее утопила, желая занять ее место. Он велел убить лауме, а сам вместе с Эляните и Йонукасом остался жить во дворце. И они жили очень, очень счастливо.
К 1.2.1.8. + 1.2 1.12. / AT 450. Окрестности города Аникшчяй. Зап. Людвика Диджюлене-Жмона (1883). LRš 78 = LTt 3 160.
Имеется 133 варианта незначительно варьирующего сложного сюжета и 6 вариантов соединений с другими сюжетами. Такой же сюжет популярен не только в литовской традиции сказок, но и в традициях соседних народов. Он сложился в результате контаминации: сюжет о судьбе брата не завершен (в большинстве вариантов никто не заботится о возвращении брату настоящего облика; иногда брат превращается в человека одновременно с сестрой, в конце сказки). Реальные варианты, в которых рассказывается только о судьбе брата, подтверждают вывод о контаминации сюжетов.
Л. Диджюлене утверждала, что она запомнила сказки, которые в детстве ей рассказывала бабушка. Публикуемый вариант записан по памяти, в нем заметны элементы письменного языка.
143. [Брат-барашек и сестра-уточка]
Родители померли, остались двое детей — Эляните и Йонукас. Ну, они ничего не имеют, есть нечего. Эляните взяла в дорогу семь яблочек, и идут. Идут, идут; Йонукас захотел пить.
— Эляните, сестрица, я хочу пить!
Та подает яблочко. Он съел и снова идет. Идет, идет, подходит к следочку коня.
— Эляните, сестрица, я выпью из этого следочка!
— Йонукас, братец, не пей: станешь коником, — опять подает яблочко.
Идет, идет, опять подходит к следочку коровки. Говорит:
— Эляните, сестрица, я выпью из этого следочка!
— Не пей: станешь бычком!
Опять подает яблочко. Опять идет, идет, подходит к следочку гуся.
— Эляните, сестрица, я выпью из этого следочка!
— Не пей: станешь гуськом.
Опять подает яблочко, он съедает. Опять идет, идет, находит следочек барашка.
— Эляните, сестрица, я выпью из этого следочка!
У нее не было что дать ему. Эляните не увидела, как он напился из следочка барашка. Эляните обернулась, смотрит, что Йонукас стал барашком. Она ведет этого барашка, тот идет. Идут, идут по дороге. Они устали; она присела на край канавы, барашка уложила на колени, гладит его. Он очень красивый: шелковая шерсточка, золотые рожки. Она гладит эту шерсточку, уложив барашка себе на колени. Ну, и едет король. А Эляните была красивая девушка. Ну, король остановился, велел вознице остановиться. И видит: сидит очень красивая девушка, держит на коленях барашка. Ну, и тот король подошел к той девушке и спрашивает:
— Поедешь ли ты со мной?
Эляните говорит:
— Если, пан, обещаешь не резать барашка, так поеду, а если будешь резать, так я не поеду.
Ну, и обещал, что не будет резать: «Только ты езжай». Она села в карету, а барашка уложила на колени. И король привез их в свой дом. Он устроил свадьбу и женился на этой Эляните. Через год Бог дал им ребенка.
Ну, и ведьма была у этого короля. Эта ведьма сказала Эляните:
— Невестушка, ты бы умылась! Ты уже употела. Я истоплю баню, будешь чистая.
Ведьма истопила баню, выкопала яму под порогом, насыпала горящих углей. Кок только Эляните пошла, шагнула через порог бани — так и упала на горящие угли. Она стала уткой и улетела в окошко. А ведьма превратилась в Эляните.
А ребенок уже хочет кушать, плачет, плачет. Ведьма как будто кормит его, наложила пакли себе за пазуху. Барашек сказал:
— Дайте мне поносить этого ребенка.
Ну, он взял этого ребенка поносить, побежал к морю, принес его. Ну, и летела стая уток. Барашек сказал:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Эти утки, первый полк, сказали:
Здесь нет королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки.
Летела другая стая. Барашек опять причитывал:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Эти утки опять ответили:
Здесь нет королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки.
Летела третья стая уток:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Опустилась эта Эляните, сбросила перья, покормила дитя. Барашек взял ребенка, а она опять улетела вместе с теми утками. Барашек принес ребенка: пока он не хочет кушать — молчит, смеется, веселый. Когда хочет кушать, опять плачет, никто не может его успокоить. Барашек опять сказал:
— Дайте мне снова поносить это дитя.
Снова он прибежал к морю, опять принес этого ребенка. Летела стая уток, барашек снова причитывал:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Утки снова ответили:
Здесь нет королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки.
Другая стая уток летела. Он сказал:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
[Утки] улетели. Третья стая уток летела. Он опять причитывал, тот барашек:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Ну, и Эляните опустилась, перья сбросила, покормила дитя. Барашек принес [его] домой. Когда дитя не хочет кушать, оно спокойное. Когда хочет кушать, снова начинает плакать. А ведьма догадалась, что он относит дитя к морю и [мать] его кормит. Ведьма стала требовать, чтобы зарезали барашка: она покушает мяса и станет здоровой. Королю жалко: такой красивый барашек. Но [ведьма] захотела зарезать. Она велела мыть корыта, поточить острый нож для барашка. А барашек стал плакать. Он сказал:
— Дайте мне поносить дитя в последний разочек.
Барашек взял ребенка. А король думает, что тут такое, что дитя перестает плакать, когда барашек его берет, а когда не берет, дитя снова плачет. Король решил последить за барашком.
Барашек взял дитя, отнес к морю и снова стал причитывать. Летела стая уток, он снова звал:
Вы уточки, вы крякушки, вы крякушки!
Нет ли пани-королевы, королевы,
Этого дитя матушки, матушки?
Дитя плачет, кушать хочет.
Он причитывал снова и снова. Ну, Эляните опустилась, стала кормить [дитя]. Он сказал:
Эляна, сестра, Эляните, Эляните.
Иди скорей — дитя плачет, дитя плачет!
Кушать хочет, кушать хочет!
Пан собрался меня зарезать, меня зарезать:
Слуги уже моют корыта, моют корыта,
Прислужники ножи точат, ножи точат.
Она ответила:
Скажи пану королевичу, королевичу,
Пускай свяжут шелков невод, шелков невод,
Пусть поймают белу рыбу, белу рыбу!
Она станет королевой, королевой
Деточки матушкой, матушкой!
Король услышал, что так причитывают, связал шелков невод, пошли в море ловить, поймали белую рыбу.
Он пригрозил ведьме и велел превратить ее [рыбу] в человека. Ведьма превращала [ее] и в кошку, и в собаку, и в свинью. А король пригрозил:
— Сейчас срублю голову, если не превратишь в такую, какая была!
Ну, она превратила [рыбу] в Эляните, а барашка — в Йонукаса.
Король велел намазать жеребца дегтем. Намазали, привели. Ну, король сказал:
— Пойдем, посмотрим — купили молодого жеребца — красивый или нет.
Она вышла.
— Погладь, нежна ли шерсть.
Как только [она] погладила — и прилипла.
Сказал:
— Ударь второй рукой — отстанет!
Ударила второй рукой — и вторая прилипла. Ударила ногами — и ноги пристали. Король сказал:
— Беги, вороной, на куски разорви [ее], в реке искупайся, на красивом лугу поваляйся и прибеги!
Жеребец убежал, разорвал [ведьму], искупался, повалялся и прибежал.
Король жил с Эляните и с Йонелисом; все [жили] хорошо.
К 1.2.1.8. + 1.2.1.12. / AT 450 + 405. Эляна Казюнене, волость и уезд Биржай. Зап. Эляна Каралюте, 1950. LTR 2787/149/.
Сюжет о жене, превратившейся в утку, бытует самостоятельно (записано 9 вариантов) и в соединениях с сюжетами, в которых изображается преследуемая падчерица. К сюжету о брате-барашке он присоединен в 13 вариантах. В них брат-барашек занял место слуги, который обычно носит дитя к матери.
144. Невестка превратилась в уточку
Были пан, пани и мачеха. Бог дал пану сыночка. Они жили [вместе] некоторое время. Однажды пани велела слугам истопить баню. А мачеха говорит:
— Они еще будут терять время! Я истоплю баню.
Она топила, топила и выкопала под порогом очень глубокую яму, насыпала горящих углей и камней. Она пришла:
— Пойдем, уже баня готова.
И она сказала пани:
— Ты иди первой, ты иди первой!
Она [пани] шла впереди, упала в яму и сгорела. Подул ветерок и унес ее волосок в море. Он превратился в уточку. А эта мачеха пришла домой.
— А где же пани?
Нет ее. Ждал, ждал, ждал, ждал — и день, и другой и третий — нет пани. И он не дождался.
Утром слуги отвели к морю коней поить. А эта уточка все крякает в море:
Кря-кря-кря, сожгла,
Кря-кря-кря, спалила
Кря-кря-кря, ведьма-мачеха.
Кря-кря-кря, вылетел волосочек.
Кря-кря-кря, тот волосочек
Кря-кря-кря, превратился
Кря-кря-кря, в уточку,
Кря-кря-кря, она плавает
Кря-кря-кря, по морюшку.
А кто же здесь поет? Никогда птица так не пела, а теперь так красиво поет, что нельзя наслушаться!
Они отвели коней поить и на другое утро. И в другой раз уточка крякает:
Кря-кря-кря, сожгла,
Кря-кря-кря, спалила
Кря-кря-кря, ведьма-мачеха.
Кря-кря-кря, вылетел волосочек.
Кря-кря-кря, тот волосочек
Кря-кря-кря, превратился
Кря-кря-кря, в уточку,
Кря-кря-кря, она плавает
Кря-кря-кря, по морюшку.
Они пришли домой и говорят пану:
— Так и так. Даже плакать хочется, как поет какая-то птица!
На третье утро уже пан поднялся, взял ружье и идет смотреть. Она опять:
Кря-кря-кря, не плачет ли
Кря-кря-кря, мое дитятко?
Кря-кря-кря, не грустный ли
Кря-кря-кря, мой паночек?
Кря-кря-кря, не ржут ли
Кря-кря-кря, мои кони?
Кря-кря-кря, не мычат ли
Кря-кря-кря, мои коровки?
Кря-кря-кря, не блеют ли
Кря-кря-кря, мои овечки?
Кря кря кря, не гогочут ли
Кря-кря-кря, мои гусята?
Кря-кря-кря, не крякают ли
Кря-кря-кря, мои утушки?
Кря-кря-кря, не куркают ли
Кря-кря-кря, мои курочки?
Уже пан и догадался: как раз ему напела. Пан велел рыбакам, чтобы сделали разные силки. Рыбаки обложили [уточку] силками — ни выбежать, ни вылететь. Пан в лодке, а слуги загоняют, загоняют. Догонят до лодки, так она, Боженьки, и опять уплывает. Ее совсем замучили; уже, Боженьки, она устала. Подгонят к пану, так она опять:
Кря-кря-кря, сунула бы ногу —
Кря-кря-кря, чтобы не сломала.
Кря-кря-кря, сунула бы крыло —
Кря-кря-кря, чтобы не сломала.
Кря-кря-кря, сунула бы клювик —
Кря-кря-кря, чтобы не оторвала.
Пан хоп! — и поймал [ее], вынес на берег. Он перебросил уточку через одно плечо — половина пани, перебросил через другое — и вся пани. Так пошли домой. Смотрит — ее дитятко закормленное (поят, поят молоком), желудочек набитый. Так эту ведьму прикрепили к хвосту жеребца. Жеребец разбежался, а она и семенит за хвостом.
К 1.2.1.12. / АТ 405. К. Пундене, 95 лет, деревня Бобенай, приход Тверячюс, уезд Швянченис. Зап. Юозас Айдулис, 1935. LTR 2441/651/. Перевод на немецкий язык KLV 47.
См. № 143.
145. [Братец-косуля]
Были братец и сестра. Их мать умерла, а отец женился на ведьме. Она часто била, бранила братца и сестру, не давала им есть. Тогда они ушли [из дома]. Ведьма заколдовала все речки, чтобы они не могли напиться. Сестрица сказала:
— Видишь, братец, после того как мама умерла, мы не слышим ни доброго слова, ни поесть нам не дает, бросает крохи под стол, как собачкам.
И она заплакала. Начался дождь. Сестрица сказала:
— Братец, видишь, когда мы плачем, так и все небо плачет.
И они шли, шли. Братец очень захотел пить, подошел — речка журчит. Речка сказала:
— Кто выпьет из меня, тот превратится в страшного медведя.
Сестрица сказала:
— Братец, не пей!
Братец послушался сестрицы. Она сказала:
— Ты превратишься в медведя и меня разорвешь.
И они опять пошли. Подошли ко второй речке, услышали, как она журчит. Речка сказала:
— Кто выпьет из меня, тот превратится в страшного волка.
— Братец, не пей: превратишься в страшного волка и меня съешь.
Братец послушался сестрицы, и [они] снова пошли. Братец очень хотел пить. Братец подошел — речка журчит; [она] сказала:
— Кто выпьет из меня, тот превратится в косулю.
— Братец, не пей!
Братец не послушался и напился; он превратился в косулю. Сестрица стала плакать, и братец плакал.
Сестрица привязала [его] веревочкой за шею и повела. [Они] шли, шли — подошли к избушке. И они стали [в ней] жить. Тогда косуля попросилась побегать. Сестрица отпустила косулю. Король шел и подстрелил [ей] ножку — [косуля] вернулась, прихрамывая. Сестрица стала плакать, и братец плакал. Она завязала [ножку] травками, постелила мягкую постельку и уложила [братца]. Он опять попросился побегать, и [она] пустила. Король шел и сказал:
— Теперь застрелю, — он увидел косулю.
Король шел следом и вошел [в избушку]. Он увидел: [сидит] красивая девушка, и сказал:
— Поедем, будешь [мне] дочерью.
Сестрица сказала:
— Мой братец, я [его] не покину.
— Повезем братца, — и [король] поехал в свой дворец.
И [они] жили очень хорошо.
1.2.1.8. / АТ (450). Деревня Антакмяне, волость Дукштас, уезд Швянченис. Зап. М. Рибокайте, 1933. LMD III 173(607).
Сюжет о превращении брата в барашка / косулю кончается удачным замужеством / удочерением сестры в 12 вариантах.
146. [Братец-теленок]
Были братец и сестрица, у них не было родителей. И они пошли искать счастья. [Они] шли, шли по дороге и нашли волчий след. А в том следе была вода. Братец говорит:
— Сестрица, я хочу пить; выпью из этого следочка.
— Раулюкас, братец, не пей, ибо превратишься в волка. В тебя будут стрелять, будут ловить. Не пей! — сказала.
Ну, он послушался и не пил. [Они] пошли дальше. Шли, шли и нашли птичий след. Сказал:
— Сестрица, я выпью из этого следочка.
А сестрица говорит:
— Раулюкас, братец, не пей, ибо превратишься в птичку, будешь везде летать по полям, и я тебя не увижу.
[Они] шли, шли и нашли след теленка. Тогда он сказал:
— Я уже буду пить из следа теленка.
А она говорит:
— Раулюкас, братец, не пей — ты превратишься в теленка. Тебя будут пасти, гонять, бить плетками, тебя зарежут.
Он сказал:
— Что будут делать, а я все равно напьюсь. Я очень хочу пить.
Он выпил из этого следа и превратился в теленка. У нее не было веревки, так она сняла платок с головы, зацепила за рога и повела [его] на луг пастись. Она пустила его на луг пана и пела:
Раулюкас, братец,
Я тебе говорила:
«Не пей, не пей из этого следа —
Ты превратишься в теленка».
Он сказал:
— Онюле, сестрица, я не знал: я не пил бы.
Тогда пан услышал, пришел к ней и сказал:
— Я заберу этого теленка, зачем пасешь на моем лугу!
— Не забирай, пан, этого теленка. Здесь не теленок, а мой братец.
Ну, этот пан пошел домой, а она повела [теленка] пастись на другой луг. И опять пустила на луг пана. Она пела:
Раулкжас, братец,
Я тебе говорила:
«Не пей, не пей из этого следа,
Ибо превратишься в теленка».
Пан подслушал ее:
— Все равно, — сказал, — заберу этого теленка.
Взял, закрыл в хлев и сказал:
— Я его зарежу: он жирный.
А сестрица очень жалела его, плакала и пела:
Раулкжас, братец,
Ножики заточены,
Корытца вымыты —
Пан хочет [тебя] зарезать!
Пан услышал и думает: «Кто тут поет? Почему называет [его] братом, ведь здесь теленок?» Он спросил ее:
— Почему здесь теленок?
Она сказала:
— Мы шли по дороге, он выпил из следа теленка и превратился в него.
Сестрица очень хотела, чтобы он снова превратился в братца. Она сказала:
— Что сделать, чтобы [он] снова стал братцем?
Тогда пан сказал:
— Принеси воды из этого следа, из которого он пил. Выпьет — и снова будет братцем.
Она пошла, нашла этот след, принесла ему воды, и он снова превратился в братца. И они опять жили дальше.
К 1.2.1.8. / АТ (450). Б. Бутримавичюте, 24 года, деревня Падваряй, апилинка Пошюнай, район Эйшишкес. Зап. Норбертас Велюс и Нийоле Казенайте, 1965. LTR 3795/54/.
Записано 7 вариантов, в которых рассказывается только о превращении брата в барашка / косулю / утенка. Настоящий облик брату возвращается: сестра зовет утенка по имени брата / барашек перепрыгивает через забор / теленка поят водой из того же следа. Когда барашек жалуется сестре, что его хотят зарезать, сестра успокаивает его: король на ноже присягал, через меч пил / она велит брату терпеть.
147. [Три брата]
Были три брата. У каждого из них было по коню и по собачке. Теперь, когда родители умерли, они уже должны расстаться. На память они посадили по лилии. Старший брат говорит:
— Я поеду в мир. Если моя лилия высохнет, тогда будете знать, что меня уже нет в живых.
И он уехал. Ехал, ехал — приехал в такой горный край. Он нашел баньку, в той баньке нашел девушку. Он на ней женился. Долго или коротко после свадьбы он видит, что в одном месте дым валит из высокой горы. Он спрашивает:
— Что это за дым?
[Жена] говорит:
— Это пекло, черти огонь жгут.
— Если это пекло, я поеду смотреть, что в нем.
А жена говорит ему:
— Не езжай: кто только туда ни ходил, все погибли. И ты оттуда не вернешься живым…
Но она не смогла отговорить — он поехал туда. Он приехал к пеклу — встречает ведьму. Как только он подъехал к ней, она ударила веткой его, а потом коня и собачку — и все превратились в камни!
Братья смотрят, что его лилия засохла. Говорят:
— Уже он неживой.
Едет второй брат — и тот попал в ту баньку. Спросил:
— Что это за дым?
Говорит эта:
— Пекло.
— Я поеду смотреть.
Говорит:
— Не езжай, ты не вернешься.
Опять он не послушался ее — поехал. Как только приехал к пеклу, к этой ведьме, она опять хлестнула прутиком его, коня и собачку — и все превратились в камни.
Младший брат смотрит, что и вторая лилия засохла. Он поехал искать своих братьев, где они смерть нашли. Ехал, ехал — опять попал в ту баньку к этой женщине. Он там заночевал. [Женщина] его спрашивает:
— Откуда ты, куда едешь?
Говорит:
— Еду искать своих погибших братьев.
Говорит:
— Твои братья тоже здесь были.
Но он смотрит, что в горах дым валит. Он спрашивает:
— Что там за дым?
Говорит:
— Это пекло. Твои братья туда поехали, но не вернулись.
— Ну, так я поеду их искать, где они пропали.
И поехал. Он приехал по таким лесам к пеклу, к этой ведьме. Ведьма говорит:
— Разреши один раз ударить твою собачку этой веточкой — я боюсь, чтобы она меня не укусила.
Он не разрешил, отнял у ведьмы веточку и как ударит ее по голове — она и превратилась в камень! Он смотрит, что там множество камней! Он как начал бить [веточкой] по камням! Как ударит по камню, так и встает человек или какое-нибудь животное. Он воскресил своих братьев и еще множество людей.
Они все трое приехали в эту баньку. А они все были одинаковы с лица — эта женщина не узнает, который из них ее муж. Так она заболела, легла в кровать, так тут же тот, который был ее [мужем], подошел к ней. И тогда она узнала, который был ее муж.
К 1.2.1.10. / АТ 303. Пранцишка Шикарцкюте, деревня Ожкабаляй, уезд Вилкавишкис. Зап. Винцас Басанавичюс (1900). BsV XXV 38.
В 21 варианте не рассказывается о спасении девушки от змея. О женитьбе первого брата только кратко сообщается или в повествовании женщина отсутствует.
В публикуемом тексте ведьма спрашивает разрешения ударить собаку веточкой только у третьего брата. Обычно ведьма всех братьев просит разрешить ей ударить собаку / просит братьев ударить собаку ее прутиком (см. № 149).
148. Два брата
Однажды были очень богатые родители, они не знали счета богатству. У них были двое сыновей, Пранцишкус и Антанас. Оба сына сказали своим родителям:
— Что мы тут будем делать у вас? Мы не будем знать никаких премудростей.
И оба ушли в лес. Они тут же встретили волка. Они хотели его застрелить. Он говорит им:
— Не стреляйте меня, я вам дам по своему детенышу для помощи.
Ну, оба не стали стрелять, пошли дальше и встретили медведицу. Они хотели ее застрелить — и она так же отпросилась: обещала дать обоим по своему детенышу. В этом лесу было [много] всяких зверей — львов и таких, которые самые страшные, их держат на цепи, — и все им обещали дать по своему детенышу. И лисицы, и зайцы. Потом они идут домой, и те все звери за ними следом идут.
Ну, потом оба обещают идти в мир. Родители не хотят их отпускать. Оба: «Пойдем и пойдем». Ну, родители говорят:
— Если вы так хотите идти, так езжайте верхом. Мы не хотим пустить вас пешком.
Ну, так они говорят:
— Дайте нам выбрать коней.
Они осмотрели всех коней и нашли лишь одного, у которого спина не прогибалась, когда они клали [на нее] свою руку. Раз есть такой только один, они оба сказали:
— Лучше не брать, ибо получится, что один будет ехать верхом, а другой идти пешком.
Потом они оба и ушли. Ну, они шли, шли и подошли к двум дорогам. И возле этих дорог на одной стороне была береза, а на второй стороне — елка. Так они закопали по бутылке вина: Пранцишкус — под елью, а Антанас — под березой. И оба договорились:
— Теперь мы расстанемся и, где бы мы ни ходили, придем на это место и посмотрим на эти бутылки. Если будут чистые, будем знать, что мы оба живы, но если чья-то бутылка мутная, так этот уже неживой.
Так они друг другу сказали «С Богом!» и расстались. Потом они пошли один по одной дороге, а другой — по другой. Позже Пранцишкус пришел в город. В том городе был король. Тот король велел всему городу целый год сливать все помои в одну большую бочку. В конце года король пришел посмотреть на эту бочку. Видит — кто-то в ней замутил все помои. Тот король отошел в сторону и смотрит. Большой змей о девяти головах поднялся и стал говорить королю:
— Раз ты меня вырастил, так давай мне каждый день по человеку.
Король думает: «Мое королевство небольшое, так ты проглотишь всех моих людей». Он не обещал, но змей говорит:
— У тебя есть одна дочь, ее мне отдай — мне и хватит.
Ну, так змей и ушел в море. И настал тот день, когда уже нужно королевну везти к морю этому змею. Ну, так все люди того города были печальны.
В этот день и приходит Пранцишкус. Он идет по городу со своими зверями. Трактирщик увидел его и удивился: что это за человек, что за ним такие звери идут. Он послал своего слугу, чтобы позвал его в трактир. Слуга забежал вперед и пригласил [его] к своему пану. Пранцишкус спросил:
— Будет ли место моим зверям?
Тот сказал, что будет. Он пошел. Он сказал своим зверям, чтобы легли, — те легли. Далее Пранцишкус спрашивает:
— Почему весь город в печали?
Трактирщик ему ответил:
— Сегодня король увезет к морю свою дочь-королевну, чтобы отдать змею.
Так тот Пранцишкус и пошел к морю и велел своим зверям лечь, а сам ходит вдоль моря. Потом он увидел, что привозят королевну, множество людей провожало ее. Ее оставили здесь, все вернулись домой. Пранцишкус подошел к королевне и велел ей отойти назад на двенадцать саженей. Потом вода помутилась, и вышел страшный змей. Он вышел и сказал:
— Время есть, а человека нет.
Пранцишкус ответил:
— И не будет.
Змей сказал:
— Будет.
Пранцишкус:
— Не будет.
Змей:
— Знаешь ли ты, что не будет?
Пранцишкус:
— Раз нет, так и не будет.
Змей тут же кинулся на него. Он быстро позвал своих зверей — они напали на змея и разорвали его. Пранцишкус вытащил саблю и отрубил у змея все девять голов. Он вырезал языки и сунул их в торбу, а головы сунул под камень. Королевна подошла, поблагодарила его и просила, чтобы он шел к ней в дом. Но он ответил, что теперь не может. Ну, она спрашивает:
— Когда же меня навестишь?
Он ответил:
— Через три года.
Потом он пошел себе к лесу. Король послал кучера посмотреть, жива ли еще его дочь. Тот кучер приехал, нашел, что королевна жива, а змей разорван и головы отрублены. Он спросил:
— Кто тебя спас?
Она сказала, что такой-то молодой парень. Кучер велел ей говорить, что он [ее спас]. Она не обещала. Он толкнул ее в море по колена. Она опять молчит, молчит, не обещает. Потом он толкнул ее в море до пояса — она опять не обещала, нет. Толкнул ее до шеи. Она испугалась, что [кучер ее] утопит, и обещала сказать, что он спас. Ну, он сказал:
— Покажи, где спрятаны эти головы.
Она показала под камнем. Он сложил в повозку те головы, посадил королевну, привез домой. Он сказал королю, что он ее спас и отрубил головы змея, привез [их] домой.
Ну, так потом король хотел, чтобы она вышла замуж за этого кучера, а кучер еще больше этого хочет. Но королевна плачет и тянет [время] до трех лет. Прошли уже и три года, а его все нет, нет. Она все смотрит в окно, но не может дождаться, и все. Когда прошло три года, кучер попросил короля, чтобы он отдал ему королевну, оженил его. И сам король сказал, что нужно устраивать свадьбу. Уже все готово для свадьбы. Весь город веселый, радуется.
Пранцишкус в это время прибыл в тот город. Трактирщик увидел, что он идет по улице со своими зверями. Он тут же велел своему слуге позвать его. Он вошел, поздоровался и спрашивает:
— Почему у вас теперь все такие веселые?
Трактирщик сказал:
— В тот год кучер спас королевну от змея, так теперь король отдает ее за кучера. Завтра будет свадьба. Поэтому мы все веселы.
Пранцишкус поговорил с трактирщиком и ушел. Он пошел в королевский дворец. Королевна увидела, что он идет по двору со своими зверями, и попросила отца, чтобы позвал [его] внутрь. Король его пригласил. Пранцишкус спросил:
— Будет ли место для моих зверей?
Король говорит:
— Будет.
Он со своими зверями вошел во дворец. Волка оставил у двери, чтобы никто чужой не вошел, а другие звери легли.
Потом они с королем поговорили, что завтра будет свадьба королевны: кучер спас ее от змея, отрубил ему головы. Пранцишкус попросил, чтобы король показал ему эти головы. Король и показал. Пранцишкус удивляется, переворачивает [головы] с раскрытыми пастями и говорит:
— А почему головы без языков?
Король тоже удивился:
— Почему?
Пранцишкус сказал:
— Не может быть, чтобы были без языков. Мне кажется, что языки подошли бы, если бы их приложили.
Король говорит:
— А где их взять?
Пранцишкус достает [языки] из торбы и кладет во все головы. Потом королевна стала говорить отцу:
— Он меня спас.
Ну, так король выгнал того кучера. Кучер сказал:
— Если вы меня выгоните, вам моя мать не простит.
А мать кучера была большая чародейка. Ну, королевна и Пранцишкус поженились.
После свадьбы они развлекались, играли в карты. Уже полночь — королевна идет спать и Пранцишкуса зовет, но он еще не хочет идти. Потом он только лег и увидел, что костел горит, а баба огонь поддерживает. Он побежал и стал рубить саблей эту бабу. Она сказала:
— Не бей меня, но возьми головешку и брось через левое плечо, — огонь потухнет.
А эта баба была мать кучера. Пранцишкус хотел потушить пожар, взял головешку и бросил через левое плечо. Вдруг он сам и все его звери превратились в камни.
Так, теперь вернемся к Антанасу.
Ну, Антанас где ни был и вздумал пойти под ель посмотреть на бутылку вина. Он откопал, посмотрел и увидел, что вино мутное. Он понял, что его брат уже неживой. Ну, так теперь Антанас идет искать своего брата. Он шел, шел той дорогой, пришел в город и идет со своими зверями. Тот трактирщик его увидел, опять послал своего слугу, чтобы пригласил его в трактир. Когда он вошел, трактирщик и спрашивает:
— Где ты так долго пропадал?
Ну, Антанас и понял, что здесь его брат побывал. Потом он идет мимо двора короля — выбежала королевна, зовет его в дом и спрашивает:
— Где ты так долго пропадал?
Антанас с Пранцишкусом по облику не отличались [друг от друга]. Антанас понял, что тут был его брат. Потом они там поиграли, королевна зовет его спать. Ну, Антанас хотя и пошел, но вытащил из ножен саблю и положил между собой и королевной. Ну, королевна думает: «Может быть, это не Пранцишкус?»
Ну, теперь как только легли, Антанас увидел, что горит костел, а эта баба огонь раздувает. Он тут же встал, прибежал и стал бить и рубить ее саблей. Та кричит:
— Ты возьми головешку, брось через левое плечо — и костел потухнет.
Потом звери подошли к этим камням и стали выть. Так Антанас понял, что здесь дела этой чародейки. Ну, он опять стал ее бить. Он сказал:
— Ты заколдовала моего брата, ты хочешь так же поступить и со мной! Нет! Но теперь скажи, как его можно оживить?
Он ее бьет и велит сказать, как его можно оживить. Она говорит — так, говорит — так. Наконец, она говорит:
— Есть такой колодец — принесите воды, окропите и оживите.
Ну, он послал волка, сказал:
— Отломи зеленую ветку яблони и сунь в эту воду. Если листочки оживут и ветка расцветет, ты зачерпни этой воды и принеси.
Волк отломил ветку яблони, сунул — она засохла. Волк вернулся и сказал [об этом]. Антанас опять стал эту бабу бить, как стал бить! Тогда она сказала про другой колодец. Антанас послал лису и велел ей сломать ветку яблони и сунуть [в воду].
Теперь половина листьев ожила, а другие остались такими же, какими были. Лиса это сказала. Антанас опять стал бить эту чародейку. Ну, теперь она сказала всю правду, что есть третий колодец.
Антанас послал зайца, пусть он сломит ветку яблони и сунет [ее] в воду. Заяц сунул — сразу вся ветка ожила и расцвела. Заяц зачерпнул той воды и принес. Антанас окропил водой все камни, так они сразу превратились в тех, кем были. Когда все ожили, эту чародейку разрубили на куски. Чародейка сказала:
— Вы меня рубите, а есть моя сестра еще мудрее.
Ну, те пришли домой. Пранцишкус ночью лег к своей королевне, а Антанас — в другое место. Они увидели: дом на море горит, а эта баба машет и машет. Они оба встали и побежали вместе со своими зверями и снова стали бить эту бабу. Она велит им делать то, делать другое — они не слушают, и все. Только бьют и бьют. Она давала свои волосы, чтобы закрутить [их] на руках. Они их не брали и ее убили. Сразу тот дом перестал гореть, и стало сухое место вместо моря — целое королевство, город и в том городе опять королевна. Антанас взял ее себе в жены. И все.
К 1.1.1.24. + 1.2.1.10. / АТ 300 + 303. Пранцишкус Паткунас, деревня Буйвидишкяй, уезд Шяуляй. Зап. Матас Сланчяускас. SlŠLP 119.
Соединение сюжетов о победе над змеем и о превращении одного брата / двух братьев в камни записано в 71 варианте, 13 из них начинаются с рассказа о получении братьями особых способностей (они съели сердце и печень волшебной птицы).
149. О детях рыбака
Однажды был рыбак. Он рыбачил и поймал одну рыбку. И рыбка стала просить, чтобы он ее отпустил. Но он сказал:
— Я тебя не отпущу.
Рыбка сказала:
— Ты не ешь меня, а отнеси домой. Два куска дай собаке, два других куска дай кобыле, два куска дай своей жене.
Он так и поступил: дал собаке два куска, два — кобыле, а два — своей жене. Сука привела двух щенят, оба как один, а кобыла привела двух жеребят, оба как один, а жена родила двух детей, оба как один. И дети росли, и две собачки и два жеребца.
Однажды дети ехали верхом на своих конях и приехали в лес. И они подъехали к одной сосне у дороги. И один сказал другому:
— Давайте оба сделаем надрез на этом дереве, так мы будем знать, что случилось.
Другой сказал:
— Если один надрез будет залит кровью, так будем знать, что этого уже нет в живых.
И они поехали. Один поехал по лесу, а другой — по дороге. Тот, который ехал по лесу, заехал в одну избушку и нашел сапожника. Он спросил, почему сапожник такой грустный. Сапожник сказал ему.
— Потому что дочь короля ведут, чтобы ее проглотил змей.
И тот сапожник, [хотя] был очень бедным, дал ему ужин. Они поужинали и легли. Утром [брат] встал и поехал к тому камню, где вылезает змей. И он увидел, что королевскую дочь провожают с хоругвями. Привезли, выпустили и поехали домой. Но кучер отъехал подальше, остановился и смотрел, что будет. Дочь короля сказала тому сыну рыбака:
— Хватит уже меня одной, еще и тебя проглотит.
Но сын рыбака сказал:
— Отойди в сторону.
Дочь короля отошла, а он встал у того камня и стоял. [Он] увидел: вылез змей о девяти головах. И змей сказал:
— Вот глупые, еще и другого верхом на коне прислали.
А парень сказал:
— Тебе хватит меня одного.
Змей сказал:
— Ты еще хочешь драться со мною?
Парень слез с коня, и они начали [бороться]. Боролись, боролись, и змей вбил парня в землю по колена. Парень быстро вылез из земли, и снова боролись, боролись. И собака хватает, и конь. Парень вбил [в землю] его хвост. Змей сказал:
— Отдохнем немножко.
Они отдохнули, и собака, и конь. И снова стали бороться. Боролись, боролись, и змей вбил парня в землю по пояс. Парень быстро выскочил, боролись, боролись, и вбил змея в землю до половины, и срубил ему шесть голов. И снова стали бороться. Боролись, боролись, уже у змея силы немного. Змей бил со всей силой и вбил парня в землю до подмышек. Парень быстро выскочил из земли и снова начал бороться. Боролись, боролись, и парень вбил змея почти до головы и отрубил три головы. Уже змей неживой. Парень вынул все языки из голов и вставил номера в языки и в головы. И он понес с собой эти языки. Он сказал девице:
— Я приду в следующем году, тогда мы поженимся.
И он ее отпустил. Она пошла к кучеру и села в карету. А кучер взял все девять голов и принес домой к королю. Кучер сказал ей:
— Если ты обещаешь, что ты будешь моею, так я тебя не убью, а если не обещаешь, я тебя убью. Раз тебя отвели змею проглотить, так я могу тебя убить.
И она ему обещала. Пошли к королю. Кучер сказал королю:
— Я спас твою дочь от змея. Я боролся, боролся, и отрубил все девять голов. Так мы поженимся.
Король сказал кучеру:
— Можешь жениться.
Но эта девица не хотела идти за него замуж и сказала:
— Подожди еще один год, тогда мы поженимся.
А сын рыбака поехал к сапожнику и зашел к нему. Но у них не было что кушать. Он привязал своей собаке корзину и послал к дочери короля. Дочь короля положила собаке всякого жаркого, вина, пирогов. И собака побежала к своему хозяину. Парень отвязал корзину от шеи и положил на стол. Оба с сапожником покушали. На следующее утро он приехал к королю, вошел в покой и сел в кресло. А дочь короля обрадовалась, что ее жених пришел. Она сказала королю:
— Меня спас не кучер, а этот парень.
Король созвал свадьбу. И парень спросил у одного генерала:
— Как это получается, что кучер спас девицу? Посмотрим, который спас.
Он спросил у генерала:
— Каждое ли живое существо имеет язык?
Генерал сказал:
— А как же? Каждое живое существо имеет язык.
Кучер принес эти девять голов. А сын рыбака принес девять языков, положил по номерам в головы, и все подошли к головам. Король велел казнить кучера. Его отвели в поле, запрягли четырех быков, и его разорвали. А сын рыбака женился на дочери короля.
Однажды сын рыбака поехал в лес на охоту. Он встретил ведьму. Ведьма сказала:
— Паныч, я боюсь твоей собаки, она меня укусит.
Сын рыбака сказал:
— Иди, иди, не укусит тебя.
Ведьма сказала:
— Вот прутик, ударь собаку.
Он взял прутик, ударил собаку. Собака превратилась в камень. Ведьма ударила его и его коня, и они превратились в камни. Дочь короля ждала, ждала, но не дождалась.
Однажды брат парня ехал и приехал к этой сосне. Он увидел, что надрез его брата залит кровью. Он очень испугался, что его брата уже нет. Он приехал к тому королю. Дочь короля его увидела и стала радоваться, что он приехал. Но она не узнала, что это его брат.
На другой день он поехал в лес искать брата. А дочь короля не хотела его пускать:
— Не ходи, не ходи, ибо снова пропадешь!
Но он поехал и приехал в тот лес. И встретил ведьму. Ведьма сказала:
— Паныч, я боюсь, боюсь: эта собака укусит меня!
Он сказал:
— Ты боишься? Моего брата из мира выгнала и меня хочешь выгнать! Смотри, найди моего брата!
И ведьма нашла его брата: ударила прутиком камень. И встал брат, его конь и собака. И они поехали по лесу. Он приехал к своей жене. Они оба жили очень хорошо. И теперь живут, если не умерли.
К 1.1.1.24. + 1.2.1.10. / АТ 300 + 303. Паиесис, уезд Каунас. Зап. Карл Бругманн, 1880. LBr с.178 = BsLPĮ 1 105.
См. № 147, 148. О рождении близнецов от съеденной рыбы рассказывается в 24 вариантах типа К 1.2.1.10. / АТ 303.
150. О барине и его ученике
У отца был один сын. И он повел его в город, чтобы обучить какому-нибудь ремеслу. Говорит: «Какого пана-ремесленника встречу, такому и отдам». И он встречает пана.
— Куда ты идешь?
— Веду сына — хочу, чтобы научился какому-нибудь ремеслу.
— Хорошо, — говорит пан. — Отдай его мне на три года, а за это время я увижу: к чему он больше склонен, тому и выучу. Потом сможешь его забрать.
Отец согласился. Прошло три года, отец идет, чтобы забрать сына. Кто знает, сколько времени он там шел, сколько ни шел, но, наконец, пришел туда, где жил этот пан. Он встречает служанку пана.
— Куда ты идешь?
— Иду забирать сына, — говорит. — Три года как он учится у твоего пана.
— Да, знаю, знаю. Однако тебе будет трудно его забрать. Сначала пан выпустит тебе двенадцать бурых жеребцов и велит угадать, который из них твой сын. Но ты укажи на того, который дольше всех будет прыгать, ржать и рыть землю ногами. Если это отгадаешь, тогда он выпустит тебе двенадцать пегих быков и снова велит угадать, который твой сын. Укажи на того, который будет реветь громче всех. Если это отгадаешь, тогда он выпустит двенадцать сизых голубей. Который будет громче всех ворковать и будет волочить крыло по земле, на того и укажи.
Приходит он к пану.
— А чего ты пришел? — спрашивает пан.
— Хочу забрать сына.
— Хорошо.
Тотчас выпустил двенадцать бурых, все как один, жеребцов и спросил:
— Который твой сын?
Он указал на того, который больше всех рыл землю и дольше всех ржал. Тотчас жеребец превратился в человека. Он выпустил двенадцать быков, все пегие, все одинаковые. И спрашивает:
— Который твой сын?
Который громче всех ревел, на того он и указал. Тотчас бык превратился в человека. Он выпустил двенадцать сизых голубей и сказал:
— Если теперь угадаешь, который твой сын, так заберешь, а если не угадаешь, он останется у меня.
— Этот, — показал отец на того голубя, который громче всех ворковал. Тотчас голубь превратился в человека, в его сына. Пан отпустил их, и оба они пошли домой.
Дорога была дальней, и им не хватило еды. Сын говорит отцу:
— Я превращусь в быка, а ты сведи меня в город и продай. Только смотри, веревку не продавай, хотя бы предлагали большие деньги.
Сын превратился в быка, и отец повел его в город продавать. Он отвел и продал, а веревку забрал.
— Я, — говорит, — старый, не могу свить, а дома у меня есть другой бык — мне его надо привязывать.
И он идет с деньгами. Оборачивается, смотрит — сын его догоняет. Теперь идут оба. Скоро у них не стало хлеба.
— Теперь, — сын говорит, — я превращусь в лошадь, а ты опять веди меня продавать, только смотри не продавай оброть.
Сын превратился в лошадь, а отец отвел его в город и продал.
— Продай, — говорит покупатель, — и оброть. Я дам пять рублей.
— Нет, — говорит, — оброти не продам: дома у меня есть еще другая лошадь — мне надо надеть оброть.
— Продай, дам пятнадцать рублей.
— Нет, не продам.
— Ну, дам тридцать рублей, только продай.
Он думает: «А почему же нельзя продать?» Взял и продал. Покупатель тотчас надел на лошадь сбрую и повел к кузнецу подковывать. В то время самого кузнеца не было дома, а ученик подковывал. Лошадь так просит, так просит человеческим голосом этого ученика, чтобы он снял с нее оброть. Тот ученик взял и снял.
Лошадь тут же превратилась в зайца и бросилась бежать. Покупатель увидел, превратился в собаку и погнался за зайцем.
Заяц видит, что собака его уже догоняет. А там недалеко река. Он скок! — в реку и превратился в красноперку. Собака превратилась в щуку и хотела проглотить красноперку. Прачки стирали на берегу. Красноперка всплыла и сказала тем прачкам:
— Я превращусь в кольцо, а вы наденьте то кольцо на палец. А если кто-нибудь будет просить — ни за какие деньги не отдавайте. А если кто захочет отнять силой, так киньте это кольцо на землю и скажите: «Пускай оно превратится в мак».
Тот покупатель всплыл, превратился в человека и начал просить кольцо. Когда прачки не дали, он хотел отнять силой. Тогда они бросили кольцо на землю и сказали:
— Пускай оно превратится в мак!
И кольцо превратилось в мак. Человек превратился в петуха и стал этот мак клевать. Склевал, склевал и улетел восвояси. Но одно маковое зернышко под ногой прачки осталось несклеванное. То маковое зернышко превратилось в человека, в того самого ученика пана.
К 3.1.0.11. + 1.2.1.10. / AT 325. Шяуляйский уезд. Зап. Степонас Жюпснис-Сауя, (1898). VUBR F1-F646 с. 217–218.
Записано 105 вариантов, сюжеты которых состоят из двух частей, бытующих и самостоятельно. Ср. № 151, 152, 153.
151. О парне, который многому научился
Когда-то жил богатый хозяин, у него был один сын. Он отправил его учиться. А он был очень памятливый и способный к учению, так что через десять лет уже все познал. Потом он услышал, что нашелся такой профессор, который обучает говорить на птичьем языке. Он и захотел поехать учиться птичьему языку. Так он и едет с отцом вдвоем к тому профессору.
Когда они ехали по дороге, нашли женщину, стирающую белье. Она и сказала:
— Куда вы едете?
Отец ответил:
— Я везу сына учиться птичьему языку.
Женщина сказала:
— А когда выучат, узнаешь ли его?
Тот ответил:
— Кто знает.
Так и закончился разговор с этой женщиной, и [они] поехали дальше.
Приехали к профессору, договорились [заплатить] сто рублей за обучение. И надо было учиться целый год — он велел приехать через год. Отец и поехал домой.
Когда прошел год, он снова поехал к сыну. И опять на том же месте нашел ту женщину, стирающую белье, которая, когда увозили [сына], сказала: «Узнаешь ли свое дитя?» Когда [отец] ехал его забирать, она опять спросила:
— Приятель, куда едешь?
Тот ответил:
— Сына забрать — он отдан учиться птичьему языку.
Женщина сказала:
— А узнаешь ли своего сына?
Он ответил:
— Кто знает.
Женщина сказала:
— Ну, я дам тебе совет, как узнать. Как только приедешь к нему и спросишь, где мой сын, он засвистит, и прибегут двенадцать быков. Все будут веселые, будут мычать, бегать, а один будет грустным. Этот будет твой сын. И он спросит, который твой сын, — укажешь, что тот. Эти быки пропадут — прибегут двенадцать коней. Опять все будут ржать, кусаться, а один будет грустный. Опять скажи, что этот мой сын. Эти кони пропадут — прилетят двенадцать голубей. Все будут веселые, будут ворковать, прыгать, а один будет грустный. Опять скажи, что этот мой сын. Тогда он превратится в человека, и ты уведешь его домой.
Он поблагодарил [женщину] и приехал к сыну. Когда туда приехал, спросил:
— Где мой сын?
Тот сразу засвистел — прибежали двенадцать быков. Спросил:
— Который твой сын?
Он указал на грустного быка — сказал:
— Этот.
Эти быки пропали — прибежали двенадцать коней. И опять спросил:
— Который?
Он указал на грустного [коня] и сказал:
— Этот.
Кони пропали — прилетели двенадцать голубей. Спросил:
— Который?
Сказал:
— Этот.
Тут же [сын] превратился в человека. И [они] поехали домой. А это был не профессор, а черт.
Когда отец с сыном ехали домой, прилетела ворона и прокаркала. Отец сказал:
— Ну, сын, [ты] обучался птичьему языку — скажи, что говорит эта ворона.
— Так [говорит]: когда сын вымоет ноги, отец будет пить эту воду.
Отец сказал:
— Иди ты, дурак!
На том и закончили. Приехали домой, и сын спросил отца:
— Есть ли у тебя деньги?
Отец ответил:
— Откуда мне иметь…
Сын сказал:
— Нет ли где ярмарки?
Отец ответил:
— Есть.
— Ну, так я превращусь в быка, поведешь [меня] на базар. Но когда будешь продавать, не отдавай с веревкой.
Он превратился в быка. Отец повел на базар и продал этого быка, а веревку забрал.
Как только евреи повели быка, он вырвался и убежал в поля. Он забежал на гору, тут же превратился в человека и пошел. Евреи спрашивают:
— Не видел ли быка?
Тот сказал:
— Не видел.
И пришел домой. И достал денег. Но еще мало.
— К другой ярмарке я превращусь в коня. Но когда продашь, не отдавай с уздой.
Он превратился в коня, [отец] отвел его на ярмарку. Подошел [покупатель] торговаться: за коня дает сто рублей, а за узду — три сотни. Отцу захотелось получить эти три сотни, и он продал [коня] вместе с уздой. А купил его тот, кто обучал птичьему языку.
Когда он сел верхом, из зубов клубами посыпались искры. Он приехал к корчме — велел еврейке подать коню есть горящие угли. Когда она поднесла угли к носу — конь подскочил вверх. Еврейке стало жалко коня — она сняла с него узду. Конь превратился в зайца, а тот, который его купил, превратился в гончую собаку. Заяц превратился в голубя, а купец в ястреба. Прилетел на море. Голубь превратился в окуня, а купец — в щуку. [Щука] хотела его проглотить, но окунь ощетинил свои плавники — они больно кололи в зубы, [она] не смогла проглотить.
Гуляли две девицы — это были королевны. Окунь запрыгнул одной девице на палец, превратился в кольцо. А купец превратился в человека, пошелк королю и сказал:
— У твоей дочери мое кольцо. Если не отдаст, пойдем воевать!
Король [говорит]:
— Приходи завтра. Если будет кольцо, я тебе отдам.
Тот и ушел. Королевны пришли с берега моря — отец и спросил:
— Есть ли у вас чужое кольцо?
Одна сказала:
— Когда мы шли вдоль моря, [у меня] на пальце появилось кольцо, а чье оно, я не знаю.
— Ну, так завтра утром придут за этим кольцом.
А это кольцо заговорило, сказало:
— Когда придет и попросит кольцо, ты брось его себе под ноги. Кольцо разобьется на три части. Две части будут немного дальше, а третья будет у твоей ноги. На ту часть, которая будет близко к ноге, ты наступи, а он тогда превратится в курицу, чтобы клевать кольцо. Тогда ты подними ногу, под которой будет тот кусочек.
Он пришел утром и сказал:
— Ну, отдадите ли мое кольцо?
Тогда эта девица бросила кольцо на землю. Кольцо разбилось на три части. Она наступила на одну часть. [Купец] превратился в курицу, а девица приподняла ногу — парень [превратился] в ястреба и разорвал курицу. А сам тут же превратился в человека. Такой красивый парень, что очень понравился королевне. И он женился на ней и стал королем.
А его отец так обеднел, что начал побираться. И пришел нищий к сыну, но он не знал, что его сын стал королем. А сын его узнал, велел ничего ему не давать и привел на ночлег в свою светлицу. Вечером перед сном король вымыл вином ноги, задвинул вино под кровать и заснул. А этот нищий захотел пить, и ночью стал пить это вино. [Сын] сказал:
— А что, разве я не говорил, что сын вымоет ноги, а отец выпьет эту воду. Я твой сын, а ты — мой отец.
Тогда отец упал к его ногам, но [сын] не позволил. Он до сих пор король.
3.1.0.11. + 1.2.1.10. / AT 325. Йонас Норвилис, приход Ужвентис, уезд Шяуляй. Зап. корреспондент Повиласа Вишинскиса (Антанас Жимантас, 1902). LRš 105.
См. № 152. ЭС о сбывшемся предсказании вороны имеется в 5 вариантах, в которых соединены два сюжета, и в 3 вариантах самостоятельного сюжета типа К 3.1.0.11.
152. [Ученик черта]
Один пан ехал; это был черт. И он встретил парня. Парень просил, чтобы пан принял его на службу. Пан спросил:
— Умеешь ли ты читать?
Он говорит:
— Умею.
Пан говорит:
— Если умеешь, ты мне не нужен.
И уехал. Парень надел другую одежду, догнал пана и опять просил нанять его слугой. Пан спросил:
— Умеешь ли ты читать?
— Не умею.
— Ну, если не умеешь, это хорошо. Поезжай со мной. Я не дам тебе другой работы, только книги листать.
Он говорит:
— Хорошо, буду листать.
Парень перелистал все книги и научился их читать. Там было написано, как можно превращаться в животных и птиц.
Он научился, пришел домой к отцу и превратился в очень большую, красивую свинью. Отец отвел эту свинью на базар и получил за нее много денег. Вернувшись к отцу, парень превратился в коня и наказал отцу, чтобы ни за что не продавал его вместе с обротью, даже если предложат много денег. Отец отвел коня на базар. Люди стали прицениваться к коню. Пришел и тот пан, который его научил превращаться в животных, — и он приценивается, хочет купить этого коня, но просит, чтобы [хозяин] отдал коня вместе с обротью, дает много денег. Отцу захотелось получить много денег, и [он] отдал [коня] вместе с обротью.
Пан-черт отвел коня к кузнецу и велел сковать такую рогатину, чтобы прошла через всего коня. Пан хотел того парня, превратившегося в коня, заколоть за то, что он может добыть так много денег. Когда пан пошел к кузнецу попить чаю, прибежали дети кузнеца. Они очень жалели того коня. Они стали гладить его и как-то сняли оброть. Конь тут же превратился в зайца и побежал. Пан увидел это, превратился в гончую собаку и погнался за этим зайцем. Уже почти догнал — но тут заяц превратился в голубя, а гончая собака — в ястреба. Гнался, гнался, и голубь прилетел к голубям в поместье. Когда ястреб летел через поместье, [он] уронил кольцо[76]. Барышня из поместья нашла кольцо и взяла его себе. Ястреб ее просит, чтобы отдала, а голубь подлетел и сказал барышне, что если она хочет отдать кольцо ястребу, пусть бросит [его] на землю. Барышня так и поступила. Когда она бросила кольцо на землю, появилась куча овса. Ястреб подлетел и клевал, клевал — всю кучу склевал. А голубь летел мимо, одно зерно склевал и победил ястреба: как дал ему по лбу — так и убил пана. А парень остался здоровым и вернулся домой.
К 1.2.1.10. / АТ 325. Город Пасвалис. Зап. Морта Авижайте. BsV XXV № 55.
Сюжет типа К 1.2.1.10. записан в 55 вариантах. Большинство текстов кончается полной победой парня. Он превращается в ястреба и раздирает превратившегося в курицу колдуна / пана (см. № 153). В 5 вариантах парень превращается в голубя и влетает в окно королевны. В 3 вариантах сын погибает — колдун его догоняет. Концовка публикуемого варианта забыта рассказчиком или неточно записана собирателем.
153. [Парень научился колдовству]
Один парень не имел у родителей ни еды, ни работы, ибо они были бедными. Он пошел искать работу. Он шел по дороге и встретил пана. Пан спросил:
— Куда ты идешь?
Парень:
— Иду искать работу.
Пан:
— Умеешь ли ты читать?
Парень:
— Умею.
Пан:
— Мне нужен не умеющий, — и поехал.
Парень подумал: «Что здесь такое: всем нужен умеющий [читать], а ему наоборот?»
Он забежал пану перед глазами и на вопрос пана, умеет ли читать, ответил, что не умеет. Пан [сказал]:
— Так можешь идти ко мне служить. Делать не нужно ничего другого, только книги проветривать.
Парень пошел к нему и служил три года. Пока книги проветривал, он научился всяким хитростям. Однажды ничего не желая, он нарочно сделал так, что набежал полный двор духов и стали просить работы. Он рассыпал во дворе меру [семян] конопли и велел собрать. Духи собрали [семена] конопли и снова разбежались. Но за это пан его выгнал из своего дома.
Парень пришел домой. Отец обрадовался, что дождался сына, которого так долго не видел. Сын сказал:
— Батюшка, завтра утром найдешь белого коня, привязанного к забору. Веди его на базар и продай, только возьми [себе] оброть.
Утром старик встал и нашел белого коня, привязанного к забору. Он повел его на базар. Подошел [к нему] пан, тот самый, у которого парень служил. Он узнал коня и дал больше за оброть, нежели за коня. Старик подумал, подумал и отдал коня вместе с обротью. Пан отвел коня к кузнецу, чтобы подковал серебряными подковами, ибо говорят: если подкуют серебряными подковами, останется конем на весь век. Пан с кузнецом вошли в избу, а помощник кузнеца остался с конем. Когда он гладил [коня], как-то снял с него оброть. Конь — бежать, а превратившийся в волка пан — догонять.
Конь увидел, что не убежит, превратился в кольцо и упал у ног девицы. Та надела [кольцо]. Волк превратился в юношу и просил отдать кольцо, ибо оно принадлежало ему. Кольцо увидело, что девица отдаст его юноше, превратилось в зерно, а юноша — в петуха. Зерно [превратилось] в ястреба, и [он] разорвал петуха или своего бывшего пана.
К 1.2.1.10. / АТ 325. Игнотас Аугустинавичюс, деревня Люткунай, волость Розалимас, уезд Паневежис. Зап. Игнотас Аугустинавичюс, 1903. LMD I 301/9/.
См. № 152.
154. У пана было семь сыновей
Когда-то у пана было семь сыновей. Он крепко заболел, но поместье никому не хочет отдать. Он думает: «Могу еще поправиться — другие будут ко мне жестокосердными или я [буду вынужден просить] добра у других». Известно, как бывает у отцов, матерей: к кому были больше расположены, тому перед смертью больше записывают. Но того надежда обманула: в короткий час его прижала болезнь — умер без исповеди. Эти [сыновья] после похорон отца никак не могут придумать, куда девать это поместье, ни как поделить: и тот хочет, и тот хочет. Они взяли и пропили это поместье — тогда уже всем поровну. Они решили сами идти служить. И они ушли искать такого хозяина, чтобы их всех нанял. Так и нашли такого хозяина. Они, как положено, договорились о плате за год и остались.
Начался сенокос — они пошли косить сено. Один день косили, скосили кусок [луга]. Утром пришли — кто-то взял то, что за целый день накосили. Так случилось в один день, во второй и в третий. Они договорились сторожить, кто приходит к сену. Так самый старший [брат] остался сторожить всю ночь, а другие пошли домой. Ночью пришла кобыла с семью жеребцами и стала собирать сено с прокосов. Он ловил, ловил — ничего не получилось, и все сено скормил. Утром пришли братья и спросили:
— Ну, подкараулил ли?
Он сказал:
— Пришла кобыла, привела семь жеребцов; они пошли по прокосам и съели [сено].
— Дурак, почему потом не поймал?
Сказал:
— Всю ночь ловил, но ничего не мог поделать.
На вторую ночь [пошел] второй [брат], на следующую — другой, но никто [коней] не поймал. На седьмую ночь останется самый маленький [брат]. Но другие не разрешают, не оставляют:
— Если уж мы не поймали, ты вовсе [не поймаешь]. Он насилу как-то остался. Ночью он обложился большой копной сена и лежит. И кобыла со своими жеребцами пришла к копне сено поедать. Он тут же схватил саму кобылу. Кобыла стала говорить:
— Когда ты поедешь домой, братья станут забирать хороших [жеребцов], тебе останется тот, самый маленький. Ты не бойся, а его бери и слушайся его — всегда хорошо выйдет.
Так и было. Как только он приехал, братья поделили хороших [жеребцов], а этому [брату] остался бракованный. Их самих было семеро, и коней тоже семеро — как раз хватило и не осталось.
Они стали говорить:
— Куда мы теперь поедем? Давайте поедем в гости к Костяной бабе — у нее есть семь дочерей.
А эта Костяная баба жила на острове.
Говорят:
— Как мы въедем?
Младший брат был по имени Йонас. Он сказал:
— Давайте поедем, я заведу.
И поехали. Приехали к морю. Конек сказал Йонасу:
— Ты платочком помаши в одну сторону и в другую — вода расступится.
Он так помахал — и вода расступилась. Они все приехали к Костяной бабе в гости. Та [баба] их приняла, угощала, чествовала. А вечером она всех пустила в клеть ложиться. Так этот [младший брат] пока не лег, а пошел посмотреть своего конька. Конек стал ему говорить:
— Когда вы ляжете, другие заснут, но ты не спи. Девицы накроются одеялами, а вам [одеял] не дадут. Но когда все заснут, ты не спи, остерегайся. Вы будете накрыты своими плащами. Ты возьми и поменяй: себя и братьев накрой одеялами, а их — плащами. И смотри, что из этого получится.
Он так и поступил. Когда другие заснули, этот не спал. Он взял и поменял: дочерей накрыл плащами, а братьев и себя — одеялами, снятыми с тех [дочерей]. Тут же сабля соскочила с крюка и срубила [головы] всем девицам. Так этот [младший брат] побежал к коньку — что так и так: сабля всех девок изрубила и снова вернулась на крюк. Конек сказал:
— Беги поскорей, буди братьев и езжайте прочь как можно скорее, чтобы Костяная баба не почуяла!
Этот прибежал и поднял своих братьев:
— Смотрите, что уже нехорошо, — поедем домой.
Все быстро сели на коней и выехали. Приехали к морю, этот [брат] платком помахал воду в стороны — и тут же вода расступилась, они переехали море. Костяная баба прибежала — вода тут же закрылась, уже нельзя догонять. Она стала кричать:
— Ах, Йонас, Йонас, какой ты умный — сделал так, чтобы мои дочери были порублены!
Когда братья переехали море, говорили:
— Куда мы теперь поедем? Давайте поедем к королю, поступим служить в войске.
Когда они ехали, на дороге нашли перо. Йонас захотел этого пера! Он спешился и взял. А конек не разрешил — сказал:
— У тебя будет большая беда!
Нет, он не послушался и взял. Они приехали к королю, поступили в войско на службу. Йонас радовался перу и совал его в шапку или еще куда.
Король увидел его перо и отнял, а за это перо его поставил старшим. Его братья обозлились, что он, будучи младшим, стал больше, чем они. Они стали доносить на него королю:
— Милостивый король, наш Йонас сходит с ума от смеха, что король радуется безделице. Он говорит, что у него есть и сама птица.
Король тут же позвал [Йонаса] и накинулся:
— Отдай мне саму птицу!
Тот испугался: знает, что у него нет этой птицы. Что будет делать? Он идет к коньку:
— Что делать, так и так: светлейший король просит меня отдать эту птицу.
Сказал:
— Почему меня не слушался? Разве я тебе не говорил, чтобы не брал это перо — будет беда, а ты не послушался. Костяная баба имеет [птицу], но как [ее] отнимешь? Поедем — что будет, то будет.
Они приехали к Костяной бабе. Конек ему велел превратиться в кота, ходить по саду и кричать. Так он превратился в кота и кричал, бегая по саду. Костяная баба звала кота, а тот кричал еще больше. Потом она звала кота и сказала:
— Котик, не Йонелис ли ты?
Он с криком:
— Не, нет!
[Баба] привела его в светлицу и дала лакать. Он увидел, что эта птица в клетке. Костяная баба легла отдохнуть после обеда. Он схватил [птицу] со всей клеткой, выбежал и поехал. Приехал к морю — он умеет воду раздвигать. Выехал на другую сторону — вода в море соединилась. Костяная баба прибежала:
— Ай, Йонас, ты хитрый, но я тебя поймаю! Ты сделал так, чтобы мои дочери были зарублены, украл такую дорогую птицу!
Он приехал домой, принес [птицу], отдал королю. За это король его возвысил. Братья еще больше злятся, не знают, как его извести.
Другой король написал к этому королю, что в такой-то месяц и в такой-то день пойдет на войну. Тот король горюет: у него было мало земли, а у того, который писал, — много. Так другие братья сказали королю, что у Йонаса есть сабля, которая сама войско рубит. Король тут же позвал его, велел показать. [Йонас] сказал:
— Светлейший король, у меня нет этой сабли.
Поверит ли [ему] король: если братья говорят, должен иметь! [Йонас] идет к коньку:
— Что я теперь буду делать, где достану такую саблю, чтобы сама войско рубила?
Сказал:
— Костяная баба имеет, но как ты [ее] получишь? Давай поедем на счастье.
Они приехали к морю. Он платочком раздвинул воду — вода расступилась. Конек сказал ему:
— Превратись в ее прекрасную птицу и летай по двору.
Кок только приехали, он тут же превратился в птицу, летал с пением. Костяная баба стала его ловить:
— Моя птичка прилетела!
Она внесла [птицу] в светлицу, дала клевать сахар. Сказала:
— Птичка, а ты не Йонелис?
Тот поет:
— Нет, не Йонелис.
Костяная баба легла после обеда — он схватил саблю, выбежал и ее унес. Когда в море въехали, уже с этого края вода сошлась. Костяная баба прибежала — что будет делать! Она закричала:
— Йонас, ты хитрый так хитрый! Но помни, что больше ты меня не обманешь!
[Йонас] принес [саблю], показал королю.
— Но, — сказал, — светлейший король, не гневайся, я тебе только показал, на войну я [ее] сам понесу, а после войны тебе отдам.
— Хорошо, — сказал король, — мне нечего гневаться. Ведь я сам воевать не буду, она мне не нужна, будем иметь лишь для помощи войску.
Через месяц настал тот день — они пошли на войну. [Йонас] как пустил саблю — вырубила все войско. Король скоро получил второе королевство. Так этот король сделал Йонаса первым после себя. Братья еще больше завидуют, они не знают, как его извести, ищут всякие способы.
После войны были темные три дня и три ночи, солнца и луны не было видно. Так эти братья донесли королю, что Йонас говорит, что он знает, почему эти три дня и три ночи были темными: якобы морская дева устраивала бал на воде, так от разной стрельбы, от разного дыма не было видно днем солнца, а ночью луны. Король тут же послал Йонаса, чтобы он поймал и принес эту морскую деву. Он не сказал ни слова королю, побежал к коньку.
— Что буду делать, смогу ли где достать морскую деву?
Сказал:
— Достанем, но возьми маленький столик и возьми двенадцать бутылок крепких и вкусных напитков.
Йонас побежал, все достал, и выехали. Они приехали к морю, столик поставили у берега моря, сложили все бутылки на этот столик, а сами отошли в сторону. Эта морская дева поднялась из моря недалеко от берега, снова опустилась в воду. Второй раз она поднялась недалеко от берега и вышла на сушу. Она подошла к столику, взяла одну [бутылку], выпила, [потом] вторую, третью и упала там же у столика.
Конек сказал:
— Теперь клади [ее] на меня, сам садись и езжай домой.
[Дева] и трезветь не протрезвилась, как они прибежали домой.
А король был вдовцом. Он хочет тут же на ней жениться.
— Нет, — она сказала, — я не стану жениться до тех пор, пока ты не станешь таким же красивым, как я.
Король сказал:
— Как я могу таким стать?
Она сказала:
— Вели вскипятить котел свежего молока, прыгни в горячее кипящее [молоко] — и станешь таким же прекрасным.
[Король] тут же велел вскипятить котел молока. Слуги короля вскипятили в минуту. Король никак не решался прыгать. Он велел прыгнуть Йонасу. Йонас сказал:
— Пускай первым прыгает светлейший король.
Он побежал к коньку за советом:
— Могу ли я прыгать, если будут сильно заставлять?
Сказал:
— Если тебе скажут слово, и прыгай. Но старайся очень скоро выпрыгнуть.
Он прибежал — король все еще ходит вокруг котла.
— Ну, Йонас, прыгнешь ли первым?
Он тут же и прыгнул. И выпрыгнул такой же прекрасный, как дева. И король прыгнул. Как прыгнул — и растаял в молоке. [Йонас] взял и женился на этой деве. Он стал очень сильным королем.
Здесь срамят всех завистников: чем больше человеку завидуют, тем у него лучше получается.
К 1.1.1.15. + 1.1.2.11. + 1.1.1.23. / АТ 327В + 531. Записано в Жемайтии неизвестным корреспондентом Симонаса Даукантаса (1835). DŽT 2 497.
В начале 199 вариантов сказки главный герой (брат-дурак / найденыш / крестник старика-нищего) получает коня, который помогает ему выполнить задания. Обычно задания обусловлены тем, что герой по дороге на службу находит перо птицы, подкову коня и косу девушки. Завистливые умные братья / слуги / самозванец-королевич добиваются, чтобы король / пан велел герою добыть птицу, коня и девушку. Другие задания (достать волшебное ружье, коляску, собаку) встречаются в единичных вариантах. Добывание фантастических существ или предметов изображается в ЭС 19 типов. Причем используются как ЭС о столкновениях с антиподами-чужими, так и ЭС об испытаниях героя. Сюжет о ночлеге братьев у ведьмы присоединяется в 18 вариантах.