этого предмета и 3) утверждается отношение между предметом и выделенной частью его содержания, называемся в логике суждением. Примеры суждений: «луна светит отражённым светом солнца», «вода не есть простое тело», «Сталинградская битва — величайший в истории пример окружения и уничтожения окружённой армии противника» и т. д.
Мысль, выделяющая предмет суждения, называется в логике субъектом суждения.1Мысль, раскрывающая в суждении часть содержания, принадлежащего предмету, называется предикатом суждения.2Мысль, раскрывающая рассматриваемую в суждении связь между его субъектом и его предикатом, называется отношением.
§ 5. Суждение — чрезвычайно важная форма логического мышления. Всякая истина логически выражается в форме суждения. Всякое рассуждение состоит из суждений. В науке всякий закон выражается в форме суждения. Всякая аксиома (например, «целое больше своей части») есть суждение. Всякая теорема (например, «сумма углов внутри плоского треугольника равна двум прямым») также есть суждение. Повседневная обиходная речь, рассказ, беседа, спор также составляются из суждений.
§ 6. В каждой мысли необходимо отличать логический состав мысли от его грамматического выражения.
Грамматически мысль о предмете, его содержании и отношении между ними выражается в форме предложения. Предложение — форма выражения мысли в языке, или словесное выражение суждения. Мысль «мортиры — орудия, стреляющие навесным огнём» есть логическое суждение, но словесная, грамматическая форма, посредством которой эта мысль выражена, есть предложение.
§ 7. Так как речь служит нам для выражения наших мыслей и развилась из потребности выражения мысли, то, вообще говоря, строение предложения и строение суждения соответствуют друг другу.
Однако грамматическое предложение — далеко не то же самое, что логическое суждение. Предложение есть лишь словесное выражение мысли. Но каждая мысль может быть выражена в слове не только одним единственным способом. Существует, вообще говоря, множество способов грамматического, словесного выражения одной и той же мысли. При этом логический состав мысли — предмет, содержание, отношение между предметом и содержанием — может остаться одним и тем же.
Так, высказывания «Пушкин — мой любимейший поэт» и «Я люблю Пушкина больше всех других поэтов» выражают одну и ту же мысль. В этих высказываниях по сути одно и то же логическое содержание. Однако грамматическая форма, посредством которой эта мысль выражена, оказывается различной в этих высказываниях. Грамматически здесь два различных предложения. В первом подлежащее — слово «Пушкин», во втором — слово «я». В первом сказуемое — сложное: «мой любимейший поэт». Во втором — простое: глагол «люблю».
§ 8. В некоторых случаях различие между строением грамматического предложения и строением логического суждения может быть очень значительным. Во-первых, подлежащее и сказуемое предложения могут не совпадать с логическим субъектом и предикатом суждения. Так, в предложении «Суворову принадлежит слава победы над турками при Измаиле» грамматическим сказуемым будет слово «принадлежит», слово же «Суворову» будет грамматическим дополнением при глаголе «принадлежит».
Напротив, в логическом суждении, которое выражено этим предложением, логическим предикатом может быть мысль о Суворове. Если на вопрос учителя, «кому принадлежит слава победы над турками при Измаиле», ученик ответит: «слава победы над турками при Измаиле принадлежит Суворову», то очевидно, что логическим предикатом здесь будет слово «Суворову». Напротив, с точки зрения грамматики, это слово есть всего лишь дополнение.
Во-вторых, отличие грамматического предложения от логического суждения сказывается в том, что одно и то же грамматическое предложение может выражать — в зависимости от того, на какой вопрос оно отвечает, — не одно и то же, но два и даже несколько различных суждений. В том же предложении «Суворову принадлежит слава победы над турками при Измаиле» предметом логического суждения, выраженного этим предложением, может быть мысль не о том, кому принадлежит слава победы при Измаиле, а мысль о самой победе над турками при Измаиле, слава которой принадлежит Суворову. Но суждение, в котором предмет мысли стал другим, есть уже другое суждение.
В-третьих, отличие грамматического предложения от логического суждения сказывается в том, что предложение может вовсе не иметь подлежащего, но суждение не может быть без субъекта. В предложении «вечереет» нет особого слова, которое можно было бы назвать грамматическим подлежащим этого суждения. Но это же предложение «вечереет» есть грамматическое выражение логического суждения, о котором уже никак нельзя сказать, что в нём нет субъекта, т. е. нет никакого мыслимого в нём предмета. Такой предмет здесь имеется и мыслится. Только этот предмет здесь неясно выделяется мыслью: это — то, что мною замечено как признаки наступающего вечера.
§ 9. В логическом суждении субъект, предикат и отношение между ними мыслятся вместе как члены некоторого единого высказывания. В суждении «хинин горек» мыслится сразу и предмет мысли (хинин), и та часть его содержания, которая выделяется мыслью в данном суждении (горечь хинина), и то отношение между субъектом и предикатом, которое выражает принадлежность свойства горечи хинину.
Однако хотя в суждении субъект, предикат и отношение между ними мыслятся как составляющие некоторое целое или единое суждение, каждый из этих членов высказывания выражается особой мыслью. Уже то, что мы различаем в суждении субъект, предикат и отношение между ними, показывает, что цельность или единство суждения есть особая цельность и особое единство. Это — такое единство, в котором мы различаем его части. Единая мысль суждения «хинин горек» выражается при помощи особой мысли о предмете суждения, особой мысли о той части содержания предмета, которую раскрывает предикат суждения, и особой мысли об отношении между субъектом и предикатом.
Мысли, посредством которых выражаются субъект, предикат и отношение, называются в логике понятиями.
Признаки предмета и признаки понятия
§ 10. В каждом суждении наша мысль может выделить понятия, при помощи которых мыслятся субъект, предикат и отношение.
Но хотя понятия могут быть выделены нашей мыслью из состава суждения как его члены, это не значит, будто суждение составляется или складывается из понятий, как кучка картофеля из положенных вместе готовых картофелин или как стенка дома складывается из отдельных готовых кирпичей.
Во всяком сложившемся суждении высказывание, выражающее целостный смысл суждения, мыслится раньше своих частей. Когда я думаю о свойстве хинина и мыслю суждение «хинин горек», я не «складываю» понятие хинина с понятием горечи и с понятием об отношении между ними. Я мыслю нечто целостное и, только заметив, что в этой целостности есть особые «части» — субъект, предикат и отношение, — выражаю эти особые части при помощи особых мыслей или понятий — при помощи мысли о «хинине», мысли о «горьком» и мысли о «принадлежности горечи хинину». При этом грамматически понятие о свойстве горечи и понятие о принадлежности горечи хинину выражены одной и той же формой — прилагательным «горек» в функции сказуемого.
Каждый предмет имеет ряд свойств, общих у него с другими предметами, и ряд свойств, которыми он отличается от других предметов. Мысли о свойствах предметов называются признаками. Так, сосна имеет ряд свойств, общих у сосен со всеми другими хвойными деревьями, и в то же время имеет ряд свойств, присущих одной сосне и отличающих её от ели, пихты и т. п. Мысли о всех таких свойствах — как общих у данного предмета с другими предметами, так и об особенных, принадлежащих только данному предмету и отличающих его от других, даже сходных с ним, — называются признаками.
При этом признак, принадлежащий самому предмету и, следовательно, существующий в нём независимо от нашей мысли об этом предмете, необходимо отличать от мысли о данном признаке. Мыслимый признак, или признак понятия, есть отражение в сознании признака предмета.
Существенные признаки
§ 11. Не все свойства предмета имеют одинаковое значение для этого предмета, и не все признаки имеют одинаковое значение для нашего познания. Строго говоря, каждый предмет, даже самый простой на вид, имеет неисчислимое множество свойств. Поэтому понятие о предмете имеет неисчислимое множество признаков. Заметить все эти признаки и запомнить их все было бы не под силу никому, даже самому учёному человеку. Да в этом и нет надобности.
Стремление включить в состав понятия все признаки мыслимого в понятии предмета или явления не только совершенно неосуществимо, но с логической точки зрения совершенно бессмысленно. Для задач практической жизни и для научного познания достаточно, если из всего огромного множества свойств предмета мысль наша выделит только некоторые свойства, однако выделит наиболее важные и выделит таким образом, что каждый из признаков, отмечающих эти свойства, отдельно взятый, окажется совершенно необходимым, а все признаки, вместе взятые, окажутся совершенно достаточными для того, чтобы при помощи них отличить данный предмет от всех других, познать данный предмет по какой-то стороне его содержания.
Такая группа признаков называется группой существенных признаков предмета, а мысль о предмете, выделяющая в нём существенные признаки, называется понятием. При помощи существенных признаков предмет легко может быть отличен не только от явно несходных с ним предметов, но также и от предметов сходных, но не точно совпадающих с тем самым, о котором идёт речь.