Пока добирались до ручья, без потерь отбили еще пару нападений песчаных и лиственных чудовищ. Подойдя к устью, обнаружили, что выше по течению, скрытые деревьями и поэтому невидимые с моря, стоят дома.
– Поселок, – сказал Анкули-Рос. – Брошенный, судя по всему. Глупостью будет им не воспользоваться.
Цепочка роданов потянулась прочь от моря.
Жуткое ощущение, что ты шагаешь по краю бездны, никуда не исчезало. Самый невинный звук заставлял вздрагивать, казалось, что за спиной тихонько крадется кто-то невидимый, но очень опасный. Земля Теноса дышала враждебностью, как пропитанное ядовитыми испарениями болото.
Поселок – десятка три выстроившихся на правом берегу ручья хижин – выглядел оставленным. Распахнутые двери, брошенные вещи, груды мусора и никаких следов боя.
Отсюда просто ушли, не выдержав постоянного страха.
– Разбиться на группы по пятеро и ломать дома, – приказал капитан, когда все избавились от груза. – Лагерь устроим на главной площади и окружим забором. Достаточно крепким, чтобы остановить роданов и… не только их.
И это распоряжение тоже выглядело логично. Чудовища появлялись не под ногами, они возникали из песка, листьев или грязи чуть в стороне от гоблинов или людей и лишь потом атаковали.
Все еще слабого Бенеша оставили рядом с грудой вещей в компании Анкули-Роса, Арон-Тиса, Саттии и нескольких гоблинов, получивших в схватке легкие раны. Случись что – сумеют отбиться. А Олен с Гундихаром присоединились к одной из групп матросов и зашагали к ближайшей хижине.
Если снести ее, можно добыть много досок и вдобавок – убрать препятствие для кругового обзора.
Горт Шолан с трудом удержался от яростного вопля, когда обезумевшая морская вода вцепилась в его галеру, точно собачья свора – в медведя. Сжал кулаки так, что ногти вонзились в ладони, и заскрипел зубами. А бешеные волны жадно заглотали то, что еще недавно было кораблем.
А с ним – большую часть команды, ровно половину воинов, запасы провизии и даже жреческое облачение, много лет назад полученное в дар еще в Норции, от первого наставника…
Пострадало и чужое судно – лишилось мачты и получило течь. Но его капитан сориентировался быстро, развернул галеру и повел ее прямо к суше. Вскоре вытянутый силуэт исчез за мысом.
И только в этот момент Горт разжал сведенные судорогой пальцы.
– Как же так… – растерянно проговорил командир его личной охраны – высокий и очень широкоплечий человек. – Что же они?
– У этих гадов нашелся маг! – прорычал Шолан. – Но ничего, ни один колдун не устоит перед мощью Господина…
Повернулся на шорох, почти с радостью увидел, как из пыли поднялось новое страшилище – плоская змеиная голова на человеческом торсе, руки-сабли. Вынул меч, бросился в бой, опередив собственных охранников. Ударил раз, другой, вкладывая всю ярость и злобу.
И чудовище рассыпалось в земной прах, не успев ответить.
– Вот так, – проговорил Горт, чувствуя, что дрожит, – будет с каждым, кто встанет на нашем пути…
– А что нам делать дальше? – спросил десятник, не отличавшийся, похоже, особой сообразительностью.
– Работать, – ответил Шолан. – Сейчас мы отправимся туда, где трудятся в поте лица наши братья, и поможем им.
Что бы ни случилось, приказ должен быть исполнен. Они обязаны возвести храм, чтобы Тринадцатый ступил на Тенос и узнал, что именно тут творится, а заодно – о том, что его верные слуги лишились корабля. Только в этом случае он сумеет помочь, прислать с Калноса новую галеру.
– Не падайте духом, братья! – Горт возвысил голос, чтобы его услышали соратники, находившиеся рядом с причалом. – Господин посылает испытания, дабы мы могли укрепиться в вере! Не подведем же его, ибо твердый дух того, кто познал Истину, способен превозмочь любые препятствия!
Краткая речь возымела действие. Искаженные страхом и тревогой лица воинов – гномов, орков, людей, эльфов – изменились. Из карих, синих, зеленых и серых глаз исчезло затравленное, обреченное выражение. На смену ему пришло мужество и прежняя готовность умереть ради великой цели. Руки, хорошо умеющие держать оружие, крепче стиснули рукояти мечей и топоров.
И когда Шолан скомандовал «Вперед!», все бестрепетно пошли за ним, хотя каждый ощущал, что шагает не по земле, а по чему-то ужасному, готовому лопнуть и исчезнуть в один миг. Спокойно достигли ратуши, вокруг которой цепочкой стояли охранники, а крепкие стены рушились под ударами ломов и кирок.
– За дело, – сказал Горт. – Чем быстрее мы исполним поручение, тем быстрее уберемся отсюда.
– А как же те, кто погубил наших товарищей? – спросил десятник охраны. – Что с ними?
– С ними мы разберемся потом. Под покровом ночи. Это я вам обещаю. – Шолан обвел гвардейцев взглядом. – Мы убьем их всех. Одних – в бою, других – на жертвенном камне, чтобы кровь врагов послужила делу Господина.
Работали матросы и воины остервенело, от ратуши несся беспрерывный стук, будто в ней поселились десятки огромных дятлов. Летела каменная пыль, блоки, из которых были сложены стены, шатались и скрипели. Иногда прямо из земли появлялись чудовищные твари, но с ними справлялись часовые. Стрелы и топоры не могли убить страшилищ, но хотя бы заставляли исчезнуть на какое-то время.
План выглядел просто – сегодня заготовить потребные для строительства камни, завтра перенести их на нужное место, а послезавтра начать строительство. При этом не делить отряд на мелкие группы, которые легко могут стать добычей местных страшилищ.
К полудню ясное с утра небо затянуло тучами, закапал дождь, поначалу слабый, потом все более и более уверенный. Ближе к вечеру, когда лило вовсю, возвратились отправленные на холмы следопыты, причем не все.
– Докладывай, – сказал Горт, отведя чуть в сторону их предводителя – худощавого альтаро со шрамом на лице.
– Тропы есть, – проговорил эльф, – и довольно широкие. Но подойти ближе, чем на сотню шагов, невозможно. Что-то не пускает. Словно невидимая стена. Мы попытались узнать ее границы. Похоже, что она охватывает все холмы. Пройти невозможно – тело отказывается двигаться дальше.
– Сотня шагов? Думаю, что этого будет достаточно. Ты отыскал подходящую площадку?
– Да, даже не одну. И еще… – альтаро заколебался, на его лице, всегда бесстрастном, отразилось сомнение.
– Что?
– Этот лес, он… Мы не видели ни единой птицы, ни одного зверя, даже самого мелкого. Похоже, что их убили вот эти существа, – и эльф махнул туда, где часовые с озверением рубили на части очередное чудовище. – Они нападали на нас не раз, и двое моих воинов погибли.
– Всех зверей и птиц? – Шолан сглотнул, с тревогой глянул туда, где пряталось за тучами опускавшееся к горизонту солнце. Подумал, что ночью, не на безопасном корабле, а на жуткой земле им придется очень непросто. Если не предпринять кое-что. – Это плохо. Ты еще не знаешь, но наши припасы утонули вместе с кораблем. Пополнить их охотой теперь не удастся. Придется обшаривать город в поисках съестного.
Пришлось отрывать от работы два десятка воинов. Еще пятеро отправились рушить ближайший дом – на дрова.
Без огня нечего и думать выжить в агрессивной тьме Теноса.
По крайней мере, до того момента, пока Горт не сумеет воспользоваться силой Господина.
Отдав необходимые распоряжения, он опустился на колени и принялся молиться. Так, как могли только предводители ячеек, – продираясь разумом через какофонию Сил этого мира, достигая сознания того, кто известен как Разрушитель и как Творящий, как Сокрытый и как Тринадцатый…
Шолан не видел, как над его макушкой поднялся столб багрового свечения, как затанцевали в нем желтые огоньки, похожие на светлячков. Он вообще не видел и не слышал ничего из обычного мира, и только губы уроженца Норции двигались, шепча неразборчивые слова.
Воины и матросы поглядывали на предводителя со страхом и старались к нему не приближаться.
Отправленные в город сумели найти кое-какую еду. Другие натаскали дров и, когда небо начало темнеть, разожгли костер. Все побросали работу и собрались вокруг пламени, в круге света, за пределами которого начал густеть мрак. И лишь когда за тучами погасли остатки заката, Горт открыл глаза.
– Все сделали, как я просил? – поинтересовался он, с видимым трудом поднимаясь на ноги. Тело от долгой неподвижности занемело, и в бедра и спину точно впились сотни иголок. – Очень хорошо…
Столб алого огня не исчез, лишь побледнел, сделался призрачным, огоньки в нем образовали круг.
– Старший, не желаете поесть? – спросил десятник охраны. – Мы нашли сушеной рыбы и…
– Нет, ешьте сами. – Шолан покачал головой. – Господин дает мне силы, и он же даст нам всем силы отомстить этой ночью врагам. Но для этого один из нас должен пожертвовать жизнью.
На миг воцарилась тишина, а затем с разных сторон зазвучали искренние, громкие голоса:
– Я готов! Я готов! Я готов!
– Хорошо, братья. – Горт огляделся, поднял руку. – Подойди ко мне. Вера твоя крепка и воля нерушима…
Из рядов выступил могучий гном, поклонился, едва не коснувшись бородой земли. Снял искусно выкованную кольчугу, поддоспешник, стащил мокрую от пота рубаху и как был, голым по пояс, лег на землю. На смуглой коже заблестели капли дождя, побежали струйки.
– Жертвенный нож утонул, но и это сойдет, – сказал Шолан, обнажая меч. – Прощай, брат. Мы еще увидимся, в ином мире, который мы ныне строим не только для Господина, но и для себя…
Гном кивнул и даже не зажмурился, когда меч вонзился ему в грудь. Хрустнули ребра, потекла кровь, пламя над головой Горта засияло ярче. Возникшее на грани света и тени чудище не успело вскинуть уродливые лапы, как рассыпалось в прах. Шолан извлек сердце и поднял его, зажав в кулаке.
– Идите ко мне, братья… – голос предводителя прозвучал странно, будто заговорило сразу множество людей. – Причаститесь кровью того, кто пошел на смерть добровольно… и мрак не станет вам больше помехой…
Первым шагнул вперед эльф-следопыт. Протянул руку, поймал на палец каплю, вытекшую из еще живого сердца. Миг помедлил и лизнул соленую жидкость. Вздрогнул, когда тьма вокруг рассеялась, а страх, жесткой лапой сжимавший душу с момента, когда они высадились на Теносе, исчез.