— Кажется, желание Семаргла сбудется. Драконы точно будут на поле боя, вот только, возможно, не на его стороне, — иронично проговорил я и завернул в проулок.
Он оказался на удивление чистым и опрятным. Тут даже мусорный бак был новеньким и блестящим, как юбилейный рубль. А из живых существ здесь ошивалась лишь ворона, клюющая кем-то недоеденную ватрушку.
Я вытащил кубок-портал, решив, как ранее и планировал, перенестись в Гар-Ног-Тон. Во-первых, надо бы проверить Башню и мои «легионы». А во-вторых, я надеялся найти в городе того, кто знает, где живут чёрные драконы Хаоса. Мне следует разыскать матушку Апофиса. Уж она-то должна знать, где её сын.
— Поехали, — пробормотал я и активировал артефакт.
Тот мигом перенёс меня в один из переулков города зверолюдов. На меня сразу же обрушились удушающая, липкая жара, вонь гниющего мусора и тошнотворное, блевотное зловоние разлагающейся плоти. Около обшарпанной стены валялся труп какого-то животного, частично обглоданного крысами. Но я лишь мазнул по нему быстрым взглядом, взволнованно прислушиваясь к крикам и воплям, разносящимся над городом.
— Башня! — выдохнул я и ринулся в сторону центральной площади, подозревая самое страшное.
Монстры вырвались из тёмных глубин детища Древних и сейчас разрывают моих зверолюдов. Ведь крики были пропитаны яростью и гневом.
Мне вдруг подумалось, что я частенько становлюсь причиной каких-то кровопролитий. Блин, может, пройти собеседование на вакансию одного из всадников Апокалипсиса?
Внезапно из-за поворота выскочил человек в обносках: глаза вытаращены, рот перекошен, а грудь вздымалась часто-часто. Он в испуге отпрыгнул от меня, издав гортанный хрип, а потом узнал моё благородное лицо, упал на колени и взмолился, протягивая ко мне грязные руки:
— Человек из-за Стены… спаси нас! На… на город напали! Только ты можешь защитить нас, великий воин и… маг! Ты же сын самого Сварга!
— Кто напал⁈ — выдохнул я, нависнув над ним.
— Че…чёрное, зубастое… — выдавил он, задыхаясь после бега. — И… и…
Хаосит замахал локтями, словно изображал крылья.
— Летучие мыши? Говори конкретно, мы тут не в пантомиму играем! — выхаркнул я, теряя терпение.
— Вон!!! — взвизгнул человек и молниеносно ткнул пальцем в небо за моей спиной.
На меня и близлежащие дома упала гигантская тень, закрыв солнце. Я резко телепортировался в сторону и задрал голову.
— О как! А мне сегодня везёт. Или, как говорится, на ловца и зверь бежит, — улыбнулся я, узнав матушку Апофиса.
Она стремительно пролетела надо мной и издала грозный, протяжный рёв. Ярость в нём соседствовала с отчаянием матери, потерявшей ребёнка. Да ещё какие-то тоскливые нотки вонзились прямо в моё сердце, заставив его на миг сбиться. Боль матери, переживающей за сына, способна и камень заставить кровоточить.
Сбросив с плеч мешающее пальто, я с помощью телепортации двинулся в сторону центральной площади, где возвышалась парочка самых высоких строений в городе: Дворец Совета и Башня. Думаю, с крыши одного из этих зданий дракониха точно увидит меня. Надо привлечь её внимание и поговорить.
— Человек из-за Стены! — обрадованно выпалил Сломанный рог, внезапно выскочив из подворотни, как дэпээсник из кустов. — Беда пришла…
— Я уже её видел. Сейчас разберусь. А ты прикажи воинам не атаковать драконицу.
— Как не атаковать? — изумился он, помчавшись рядом со мной, взбивая копытами облачка пыли. — Она уже убила одного из наших. Он на соседней улице лежит, а голова его аккурат рядышком валяется.
— Кто-нибудь видел, что именно она его убила?
— Никто не видел, — отрицательно покрутил головой минотавр, чей плащ от быстрого бега развевался, как чёрные кожистые крылья. — Но это точно сделала она. Больше некому.
— Ну, если представить, что у жертвы были очень сильные руки и большое желание умереть, то погибшего можно выдать за самоубийцу, — лихорадочно протараторил я, значительной частью своего мозга размышляя над тем, что скажу драконице, а не об убийстве какого-то зверолюда.
— Нет, за самоубийцу его не выдать, — серьёзно пробасил Сломанный рог, настолько далёкий от понимания иронии, что сложно вообразить такое расстояние.
— Выдавай его за кого хочешь. Но мстить мы за него не будем. Понял? Ты же не хочешь, чтобы этот крылатый крокодил спалил весь город?
— Не хочу.
— То-то же. Но всё равно прикажи воинам держать ушки на макушке. Если я с ней не договорюсь, возможно, нам придётся защищать город от её гнева, — отбарабанил я на одном дыхании и телепортировался на абсолютно пустую площадь.
Зверолюды идиотами не были, потому укрылись в домах. И оттуда воинственно завывали во всю глотку, будто рассчитывали напугать крылатую бестию. Однако она не была медведем, её громкими криками не испугать.
Впрочем, настрой хаоситов мне понравился. Они пытались защитить свой дом, а не сидели тихо, как мыши.
— Молодцы, — пробормотал я и подскочил к ступеням Дворца Совета.
Телепортировался на одну из растрескавшихся колонн, а уже с неё перенёсся на здоровенный купол, тоже довольно густо покрытый трещинами. Надо будет сказать Сломанному рогу, чтобы их замазали каким-нибудь скрепляющим составом, а то купол рано или поздно обрушится на головы хаоситам.
Пока же я начал призывно размахивать руками и громко кричать. Ветерок злорадно забивал звуки обратно в мою глотку, но драконица всё же заметила меня. Она сделала крутой вираж и быстро полетела ко мне, блестя чёрной чешуёй.
— Надеюсь, у неё хватит мозгов не садиться на купол, — прошептал я себе под нос, попутно успокаивая разнервничавшегося Громова-младшего.
Благо мать Апофиса сообразила, что купол не выдержит её вес, потому она опустилась на одну из тонких башен, окружающих Дворец. Ясен хрен, верхняя часть башни пошла трещинами и с грохотом рухнула на площадь, раскатившись по ней обломками. Драконица чуть сама не грохнулась на площадь, но вовремя взмыла в воздух, а затем вновь опустилась на то, что осталось от башни, крепко держась саблевидными когтями за её стены.
— Где мой сын⁈ — сразу же проревела она, сверкая яростными глазами, похожими на два огромных драгоценных камня.
Слова русского языка с трудом давались её речевому аппарату, да ещё она дышала часто-часто и тяжело, но мне всё же удалось понять, что проговорило крылатое создание, изрыгающее из желтозубой пасти смрад тысячи разлагающихся трупов.
— Не знаю, — пожал я плечами, чувствуя на лице обжигающее дыхание, хотя между мной и драконицей было метров пять. — Но точно знаю, что он попал в беду. Мне удалось ощутить его чувства.
— Утром он не вернулся с прогулки! Я искала его, но не нашла. Думала, что он опять полетел к тебе, ослушавшись моего приказа! — прорычала мать Апофиса, а потом вдруг осеклась и в немом изумлении уставилась на меня, будто впервые увидела. — Ты… ты что ощутил?
— Его чувства, — спокойно повторил я, смекнув, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
— Врёшь! — оскалила зубы драконица и вскинула голову на мускулистой шее, словно собиралась атаковать меня.
— А что в этом такого? — поинтересовался я с недоумением, крупными буквами написанном на моём загорелом лице с недельной щетиной.
— Что такого⁈ — прошипела она и вдруг метнула ко мне свою голову со скоростью пущенной в упор пули.
Всё во мне завопило, включая Громова-младшего, требуя телепортироваться на безопасное расстояние. Но я даже глаза не закрыл, а лишь гордо вскинул подбородок и до хруста выпрямил и так прямую спину.
Меня не напугать такими фокусами. Хотя, признаться, холодок всё же пробежал вдоль хребта, а на коже выступили мурашки, когда драконица остановила голову всего в метре от меня. Её тяжёлое горячее дыхание опаляло, окутывало удушливой вонью. А зубы, длиной в руку, вызывали уважение. Они были так близко, что я видел часть бараньей башки, застрявшей между ними.
Мать Апофиса заглянула мне в глаза, словно искала там признаки лжи, а не найдя оных, разъярённо фыркнула, попав слюной на моё лицо. Я скривился и, не скрывая гадливости, стёр её ладонью.
— Поаккуратнее, мадам, — проворчал я, вытерев лицо ещё и рукавом пиджака.
— Ты поможешь мне отыскать сына, — заявила она не терпящим возражений голосом.
— Для того я сюда и явился, — сказал я, параллельно засунув в одно место своё любопытство. Оно, срываясь на ультразвук, яростно требовало узнать, что же всё-таки значит реакция матери Апофиса на мою способность ощущать эмоции её сына.
— Это ты виноват в том, что с ним произошло! — выпалила разгневанная мать, клацнув чудовищными зубами прямо перед моим ни в чём не виноватым носом. — Он равнялся на тебя! Повторял, что хочет быть таким же храбрым, как ты, потому мой сын и летал туда, куда ему ещё рано было соваться! Постоянно исчезал из пещеры и нарушал мои приказы! А теперь он пропал!
— Апофис не пропал, его похитили, — педантично поправил я её, выглядя скалой спокойствия на фоне драконицы, не находящей себе место. Она постоянно переступала лапами, из-за чего остатки башни угрожающе трещали. — И мы оба догадываемся, кто его умыкнул. Сторонники богов Хаоса. Думаю, уже совсем скоро они поставят тебя перед ультиматумом — служить им или обречь сына на смерть. И вот когда они тем или иным способом свяжутся с тобой, мы их вычислим, вспорем глотки и освободим Апофиса.
— Я оторву их гнусные головы и вырву сердца! — выдохнуло крылатое создание, мечтательно закатив глаза.
— Отлично. Тогда я вспорю им глотки, а ты оторвёшь головы и вырвешь сердца. На этом и порешим. Что же до всего прочего, то советую тебе…
— … Успокоиться⁈ — перебила она меня, бешено раздувая ноздри.
— Нет, что ты! Разве я похож на банального утешителя? Я советую тебе выпустить ярость, спалив дотла деревеньку-другую. Тут недалеко раскинулись владения Маммоны, где есть замечательные поселения кровожадных маньяков. Они будто так и ждут, когда на них обрушится гнев чёрного дракона Хаоса. А вот конкретно Гар-Ног-Тон трогать не стоит. Местные жители помогут нам в поисках Апофиса, они ведь служат мне, но ты и так это знаешь, раз прилетела сюда в поисках меня.