топором. Раздался резкий звенящий звук, части перерубленной полосы полетели в противоположные углы комнаты, ужасный клинок на дюйм вошел в дубовый брус. Он освободил оружие и уставился на блестящее лезвие. НИКАКИХ ПОВРЕЖДЕНИЙ! На мгновение он замер, пораженный; затем ликование затопило его сердце.
Теперь оставалось только приладить застежки и кожаные петли к панцирю; Тедрик выполнил эту работу за два дня. Таким образом, когда служители Сарпедиона пожаловали снова, облаченные в тяжелое вооружение из лучшего железа, намереваясь сокрушить его числом и живым весом, он был полностью готов. На этот раз никто не вступил с ним в переговоры. Дверь комнаты открылась, нападающие увидели кузнеца и бросились на него.
Тедрик, однако, тщательно выбрал место сражения. Он находился в углу. За его спиной располагалась каменная лестница, которая вела на второй этаж. Справа от него сплошная стена простиралась на двадцать футов. Слева, за лестницей, тоже была сплошная стена. Пока он не будет выбит с этой позиции, его могут одновременно атаковать не более двух человек.
Тедрик нанес первый удар — горизонтальный, на уровне шеи и такой же яростно-стремительный, как тот, которым он развалил железную полосу несколько дней назад. Клинок из божественного металла, почти не замедлил своего движения, рассекая железный панцирь, плоть и кости. Какое-то мгновение голова в шлеме и верхняя часть плеча оставались на месте; потом тело врага рухнуло вниз, заливая пол кровью из ужасной раны.
Он понял, что нет необходимости вкладывать столько силы в каждый удар. Все равно, никто не сможет сопротивляться ему достаточно долго. Вот почему следующим ударом, нанесенным сверху вниз, он рассек своего противника только до подбородка, хотя мог развалить его тело надвое. Третьим ударом, возвратным движением меча снизу вверх, он смахнул голову очередному наемнику.
Ответные удары, нацеленные в голову, шею и плечи, не могли повредить его защитное вооружение. Пожалуй, его беспокоил только грохот. Пять лет он проектировал и создавал доспехи, достигнув высшего мастерства. Его шлем, глубокий, опирающийся на плечи, был подбит многими слоями мягкой кожи — так же, как и панцирь, защищающий плечи и грудь. Ему пришлось несколько пожертвовать мобильностью — он не мог поворачивать далеко голову — зато силу любого удара по шлему принимали на себя его могучие плечи
Оружие наемников скользило по доспехам Тедрика, не оставляя ни вмятины, ни царапины. Гнулись и ломались мечи, со звоном отскакивали боевые молоты и секиры. Тем не менее атакующие постепенно продвигались вперед. Хотя каждый удар Тедрика уносил жизнь врага, шаг за шагом его оттесняли к ступеням лестницы.
И наконец случилось то, чего он ждал, на что надеялся. Облаченный в медные доспехи жрец показался позади наемников. Он смотрел на нечто за спиной Тедрика, подзывая его к себе взмахами руки; он даже не скрывал этот жест. Жрец разделил свои силы и послал часть наемников обходным путем на второй этаж, чтобы зажать Тедрика между двумя группами; и сейчас он стоял за поредевшим строем своих солдат, наблюдая, как захлопнется ловушка. Это было то, что надо.
Тедрик быстро поднялся на три ступеньки, присел и, напрягая ноги, прыгнул вперед и вверх. Двести тридцать фунтов его веса и почти сто фунтов покрывавшей его стали обрушились на группу врагов с высоты нескольких футов. На ногах не устоял никто.
Но Тедрик поднялся первым. Он рванулся к жрецу, поднимая меч; он размахнулся и ударил — ударил со всей своей чудовищной силой, помноженной на скорость его прыжка, ударил так, будто перед ним стоял сам ненавистный Сарпедион.
Он наступил ногой на залитый кровью медный панцирь и повернулся к солдатам. Ужас был написан на их лицах; они колебались, будто ждали чего-то — приказа или знамения свыше.
— НЕ ДВИГАТЬСЯ! — проревел Тедрик, угрожая мечом.
— Н… но… но ты должен быть…
быть мертв… — заикаясь, пробормотал сержант наемников; его люди, опустив оружие, толпились сзади. — Ты ДОЛЖЕН… быть… мертв… великий Сарпедион… ДОЛЖЕН тебя…
— Я не похож на труп, не так ли? — издевательски усмехнулся Тедрик. — Твой Сарпедион, трус и кровопийца — ничтожество, пустой горшок перед грозным ликом моего нового бога. Ллосир защищает и ведет меня. И в этот день с помощью Ллосира я прикончу твоего грязного демона и пошлю его обратно в преисподнюю, откуда он вылез.
— Я хочу спросить тебя, сержант, и твоих людей, — продолжал кузнец. — Вы сражаетесь за плату или из любви к дракам?
Только неясное ворчанье раздалось в ответ, но и такого ответа было достаточно.
— Я — не просил вас сражаться со мной; не я первый поднял меч. Это Сарпедион и его лживые слуги заплатили вам смертью вместо золота. Но я обещаю, что все они будут мертвы еще до захода солнца. Я не советую вам сражаться, пока неизвестно, кто и как заплатит. Разве хотите вы быть расколотыми, как поленья, — вроде тех парней, до которых добрался мой меч? Впрочем, я готов задержаться и обслужить любого желающего, хотя у меня мало времени.
Желающих, однако, не оказалось.
Тедрик повернулся и зашагал по дороге к Храму. Через несколько минут кузнеца догнал его юный оруженосец. Мальчишка дышал тяжело; на плече он тащил топор и боевой молот из божественного металла.
Храм Сарпедиона был высоким, узким строением с наружной лестницей, далеко вынесенной вперед. Лестница вела на плоскую крышу здания; там, в пятиугольной надстройке, находилась камера с жертвенным алтарем и статуей бога. Плотная масса наемников заполняла ступени; кое-где — среди тусклых железных доспехов поблескивали полированные медные панцири жрецов.
Тедрик достиг подножия лестницы и начал упорно пробивать путь наверх Это была тяжелая работа и он старался не слишком утомляться. Неизвестно, что ждет его у алтаря; на всякий случай, надо иметь кое-что в запасе.
Он карабкался все выше и выше, с удивлением замечая, что противников становится все меньше и меньше, хотя следовало ожидать обратного. Жрецов на лестнице больше не было; не то он прикончил их всех, не то они разбежались — но уже минут пять медные панцири не попадались ему на глаза. Он добрался, наконец, до алтарной камеры, где, по его предположениям, сплошная фаланга врагов должна была бы преграждать ему путь. Однако там находилось только с полдюжины наемников, которые быстро ретировались, увидев кузнеца.
Тедрик вышел из камеры и, встав на верхней ступени лестницы, помахал рукой.
— Путь свободен! Поторопись? — крикнул он своему юному помощнику и мальчишка рванулся вверх по ступеням с топором и молотом в руках.
И с помощью этих прочных орудий из божественного металла, кузнец Тедрик обратил в пыль и прах каменную статую Сарпедиона.
Дивейн, верховный жрец Сарпе диона, был в отчаянии. Он искренне верил в своего бога. Но, столь же искренне, он верил в существование и грозную мощь нового бога Тедрика. Этот бог совершил чудо, в реальности которого нельзя было сомневаться — он явился кузнецу и дал ему часть своей божественной силы.
За время жизни Дивейна великий Сарпедион не показывался на глаза смертным; однако в прошлом он не раз являлся своим жрецам, как гласили легенды. Нужно заставить бога показаться снова — чтобы покарать отступников: и защитить его божественную власть.
Несомненно, самый, надежный способ привлечь внимание бога — принести ему достойную жертву — размышлял верховный жрец. Конечно, не раба и не любое число рабов. И не девственницу из простой семьи. Эта жертва должна доказывать глубочайшее уважение к богу… Может быть, взять самого короля? Слишком стар и обременен грехами… но… но его дочь…
При этой мысли в глубине его живота похолодело… Но отчаянная ситуация требовала экстраординарных мер. Он вызвал младших жрецов и отдал приказ.
Рослая фигура в сверкающих золотом доспехах возникла на краю храмовой крыши. Король Фа гон! Монарх Ломарры ринулся к алтарю, когда Тедрик с торжествующим воплем выдернул из груды обломков печень Сарпедиона — кусок дерева, окрашенный в красный цвет. Внизу, на лестнице, прыгая через несколько ступеней, торопились вслед за своим повелителем полдюжины придворных.
— Тедрик, скорее! — задыхаясь, прохрипел король. — Жрецы схватили Роанну и хотят отдать ее Сарпе-диону!
— Они не смогут, господин. Я убил Сарпедиона — смотри?
— Они смогут! Они достали Священный Лик из тайной гробницы в подземелье храма Скина! Прикончи этих1 предателей прежде, чем они убьют Роанну, и ты будешь…
Тедрик не слышал щедрых посулов; сейчас даже бедственное положение принцессы не слишком его занимало. Сарпедион! Кровожадный дьявол проскользнул у него сквозь пальцы! С проклятьем Тедрик швырнул печень на пол и бросился вниз по лестнице. Недостаточно убить только одного Сарпедиона. Он должен прикончить обоих — причем в первую очередь Священный Лик, который был главным изображением бога. Священный Лик… эту статую Сарпедиона никто не видел до сих пор, кроме жрецов самого высокого ранга… и, конечно, только этой святыне может быть принесена в жертву королевская дочь! Он должен был подумать об этом раньше, проклятый глупец! Надо торопиться. Еще есть время, но, чем раньше он будет там, тем больше шансов на победу.
Он забросил щит на спину и побежал; мальчишка-оруженосец мчался следом. Позади, отставая с каждым шагом, пыхтел окруженный придворными монарх Ломарры.
Достигнув площади, на которой возвышался храм Скина, Тедрик с огромным облегчением убедился, что ему не придется штурмовать эту твердыню в одиночку. Храм был окружен отрядом королевских гвардейцев. Бой шел без особых успехов и Тедрик знал почему. Солдаты, которые сражались против тяжеловооруженных и многочисленных защитников великого бога, заранее считали себя побежденными. Первым делом он должен поднять их боевой дух.
Но есть ли у него время? Вероятно. Важное жертвоприношение не делают в спешке — это может оскорбить Сарпедиона. Необходимо соблюсти все тонкости церемонии, а это потребует немало времени.