«Так я не оглохла…»
Листок слегка повернула голову и обнаружила, что лежит у Ромашки на спине, рядом с головой-актинией, а щупальце крепко, но бережно держит ее. Вот в сторону девочки вытянулся лепесток: зверокуст словно проверял, как она там.
«Нет, Ромашка вроде не собирается меня убивать…»
Листок посмотрела в другую сторону. Сквозь некоторое оцепенение она испытала удивление, разглядев Сьюзи и доктора Скамандроса: те стояли у костра, разожженного из обломков столов, и смотрели на нее. Еще десятка три детей Дудочника жарили на огне зефир. Это занятие требовало немалой подвижности, поскольку ветер постоянно менял направление, задувая то с одной стороны башни, то с другой.
По ту сторону костра просматривалось множество Жителей-солдат. Листок некоторое время наблюдала, как они строевым шагом выходили из многочисленных лифтов, и ее слух постепенно воспринимал все большее разнообразие звуков. Били барабаны, пищали дудки, завывали волынки, гудели рубабы. Выкрикивали команды сержанты…
Сквозь этот шумовой фон пробивалось что-то еще, звучавшее ближе и громче. Листок повела глазами: губы Сьюзи двигались. Еще несколько мгновений, и Листок сопоставила эти движения со звуками, которые слышала.
– Листок! Скажи своему любимцу, чтобы подпустил доктора Скамандроса и дал ему тебя починить! Ты ранена!
«Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю…» – подумала Листок.
– Листок!
Сьюзи перестала кричать и что-то сказала доктору Скамандросу. Тот пожал плечами. Листок некоторое время смотрела на них, и постепенно до нее доходило: она должна предпринять что-то сама.
– Послушай, Ромашка… – начала она. И замолчала, вспомнив, что поводка у нее больше нет. Ничто не обязывало Ромашку повиноваться.
Еще два лепестка «актинии» обратились в ее сторону. Зверокуст прислушивался.
– В общем, Ромашка… – прохрипела Листок. – Если не возражаешь, может, положишь меня и позволишь доктору Скамандросу мне помочь? А то больно очень…
Лепестки извивались и подрагивали, но Листок не понимала, что это значит.
– Пожалуйста… – добавила она, закрывая глаза.
Мгновением позже ее веки взлетели, а губы пришлось закусить, чтобы удержаться от крика. Ромашка приподняла ее и бережно опустила футах в тридцати от себя. Все три щупальца шевелились неподалеку, готовые немедленно броситься на защиту. Доктор Скамандрос подоспел к Листок и опустился рядом с ней на колени.
– Вот же… да что ж такое… – бормотал он. Татуировки на его лице сложились в бьющегося кролика, которого подняли, сунули в горшок и захлопнули крышку. Колдун принялся взволнованно рыться в карманах. – Государь Артур наверняка ужасно расстроится…
– Я ведь… не умираю… правда? – спросила Листок.
Доктор Скамандрос не ответил. Он что-то быстро писал на лбу девочки длинным пером с белым опахалом. Было щекотно, но смеяться почему-то не получалось, и это удивляло Листок. Прикосновение пера отгоняло боль, что радовало, но и сонливость навевало непреодолимую.
– Мы выстояли? – спросила Листок. – Армия подоспела?
– Да, да, все хорошо, – успокаивал ее доктор Скамандрос.
Вытащив скальпель, он разрезал одежду Листок. Она равнодушно отметила, что вместо голубого мундира Сменного Привратника на ней снова был противорадиационный комбинезон, только странно побелевший и весь изорванный. Она невольно покосилась на свою правую руку. Пальцы были согнуты, словно еще сжимали рукоять, однако меча Привратника в руке не оказалось.
– Мой меч… – прошептала она.
Окружающее расплывалось перед глазами, все звуки снова начали отдаляться. Листок слышала только биение огромного басовитого барабана. Оно становилось все громче, все реже…
Доктор Скамандрос опять не ответил. Он возился с большой красной жестянкой от томатного супа и маленькой серебряной воронкой, которую умудрился как-то уравновесить на груди у Листок.
– Гьяк! – позвал он требовательно. А сам, не оглядываясь по сторонам, в двух местах проткнул консервную банку и стал лить ярко-красную жидкость в серебряную вороночку. – Сунь руку в мой левый карман! Мне нужны часы повеления!
Сьюзи старалась не смотреть, как доктор Скамандрос и Гьяк трудятся над смертельно раненной Листок. Она лишь косилась на зверокуст. Почем знать, как поведет себя чудище, если Листок все же умрет.
– Помнится, я говорил, что хочу быть генералом, – сказал Фред. – На самом деле я не хотел. Это оружие само мне под руку подвернулось! Я даже не знал, что это такое на самом деле!
Сьюзи посмотрела на него. Фред успел вырасти на целый фут – притом за несколько секунд, когда зверокуст утащил раненую Листок в дальний уголок уровня, а Фред подобрал упавший меч Сменного Привратника. Самоустранение Ромашки едва не привело к поражению, на место Листок заступил Фред, а его мышцы были натренированы для сражений. Тем не менее Сьюзиных Налетчиков неминуемо опрокинули бы, но передовые части армии подоспели гораздо раньше ожидаемого. И под предводительством Рассвета, Полдня и Сумрака Четверга в пух и прах разделали новопустотников. Те в беспорядке отступили – от Сьюзи не укрылось, что бежали противники вверх.
Больше половины ее отряда оказалось перебито. Погибли тридцать девять детей Дудочника. Сьюзи могла сколько угодно рассуждать об их долгих жизнях, полных событий и приключений, – дескать, пожили, да и хватит, – а на сердце все равно было тяжело. Очень тяжело…
– А тебе идет голубое, – сказала она Фреду. – Особенно с золотом. Все как надо!
– Знать бы еще, что от меня теперь требуется, – напряженно морща лоб, ответил Фред. – Я чувствую Дверь, и меч… меч хочет вернуться туда. Доктор Скамандрос говорит, что содеянное Первоначальницей – что бы она там ни содеяла – потихоньку развеивается. А меч… он сам по себе является чем-то вроде Жителя. Его Зодчая создала!
– Так я и знала, – без большого воодушевления отозвалась Сьюзи.
Доктор Скамандрос поднялся с колен, и за ним Гьяк. Оба сняли шляпы.
– Нет, – прошептала Сьюзи.
Глава 23
Доктор Скамандрос вытер лоб большим шелковым носовым платком, а Гьяк – рукавом. Потом оба повернулись и заулыбались.
– Она будет жить, – сказал доктор Скамандрос.
Сьюзи бросилась к ним.
– Еще раз мне вот так шляпу снимете, я вас!.. – крикнула она. – Листок точно поправится?
– Пришлось попотеть, – признался доктор Скамандрос, показывая мокрый платок. – Смертные до того хрупки и уязвимы… Ей потребуется как следует отдохнуть, но она полностью выздоровеет.
Он помолчал. На одной стороне его лица взметнулось темное цунами. На другой – провал в земле поглотил башню.
– Если только, – добавил он, – нас всех Бездна не уничтожит.
– Надо отправить ее домой, – сказала Сьюзи. Она смотрела на лежащую в забытьи девочку глазами, полными старческой мудрости. – Ей еще тринадцати не исполнилось. Я про это иногда забываю… – И обратилась к Фреду: – Ты ведь сможешь доставить ее обратно на Землю?
– Постараюсь, – ответил Фред. – Все зависит от того, сколько пустотников бродит в Двери и что они замышляют. Думаешь, Первоначальствующая Госпожа мне позволит?
– А ты ее меньше спрашивай, – посоветовала Сьюзи. – Она тебе никаких приказов не отдавала. Только Листок, пока у той был меч. К тому же старой кошелки здесь нет…
– Она здесь, – возразил Гьяк. – Вон там.
Сьюзи крутанулась, как волчок. Волеизъявление выплывало из лифта во главе свиты из высших Жителей.
– Хватай Листок в охапку и уноси ноги, – приказала Сьюзи.
Фред нервно покосился на зверокуст:
– А Ромашка? Она же мне не позволит…
– Полагаю, я способен помочь, – сказал доктор Скамандрос.
Запустив руку в карман, он начал что-то вытаскивать, но сунул обратно и отошел за спину Гьяку. Подозвав остальных, доктор собрал их плотным кружком, чтобы посекретничать.
– Лучше, чтобы Ромашка не видела, – шепнул он, передавая Фреду свернутый кожаный поводок. – Вот! Не зря я с собой один из поводков Гроббина все время таскал… Зверокуст по-прежнему в ошейнике, так что от тебя требуется только подойти и метнуть конец поводка. Он сам прикрепится.
Фред взял поводок и внимательно осмотрел.
– Всего двадцать футов, – прошептал он.
– Прикрепившись, он удлинится, – сообщил доктор Скамандрос.
– А щупальца у Ромашки – по тридцать, если не больше, – заметил Фред.
– Это создание, похоже, откликается на доброту, – сказал доктор Скамандрос. – Вспомни, как оно заботилось о Листок, когда та уже лишилась магического контроля.
– Давай я это сделаю, если боишься, – предложила Сьюзи и потянулась за поводком, но Фред отдернул его, буркнув:
– Я, кажется, не отказывался!
– Не отказывался от чего? – спросил мощный голос, исполненный власти.
Заговорщики подняли головы. На них сверху вниз ледяным взглядом смотрела Первоначальствующая Госпожа.
– Взять на поводок зверокуст, миледи, – запинаясь, выговорил Фред.
– Я вижу, ты заступил на очень ответственный пост, – сказало Волеизъявление.
– Я не нарочно! Просто мой меч-злоруб сломался о шлем новопустотника, самого меня сшибли, я давай ползать в поисках хоть какого-то оружия…
– Довольно, – перебила Первоначальствующая Госпожа. – Это не важно. Нам следует развивать наступление, продвигаясь вверх. Древокони увядают, а посему эта башня вошла своей вершиной в Несравненные Сады. Это позволило Субботе собрать там немалые силы, в то время как войско Дудочника движется за ней по пятам. Мы должны как можно скорее перехватить и тех и других, прежде чем они нападут на Лорда Воскресенье или даже каким-то образом сумеют его победить.
– Так это же вроде нам на руку? – сказала Сьюзи. – В смысле, если они его скинут, нам же меньше хлопот…
– Ничего подобного, – отрезала Первоначальствующая Госпожа. – Это государь Артур должен освободить мою Часть Седьмую и востребовать Седьмой Ключ. Если это проделает Дудочник либо Суббота, все погибло!
– Каким же образом наша халабуда вообще еще держится? – спросила Сьюзи.