Александр рассматривал здание, пытаясь вспомнить, где он видел нечто подобное, но воспоминание постоянно ускользало, оставляя лишь смутное ощущение, чего-то до более знакомого. А ведь даже эту скульптуру он явно где-то видел, хоть и мельком.
— Не могу вспомнить, — он мотнул головой, отгоняя мало понятные туманные воспоминания. — Спускаемся?
Нелла молча кивнула и прыгнула вниз, вцепившись руками в выступающую из почти отвесной с этой стороны стены земли. Крутанувшись на ней словно заправская гимнастка на турнике, она «бросила» свое гибкое тело вперед и вниз, на мгновение сбалансировалась, раскинув в стороны руки, на торчащем куске металлической балки, затем рыбкой ушла вниз, зацепилась руками за какую-то ветку, оттолкнулась ногами от стены и, оказавшись внизу на земле, призывно помахала застывшему с раскрытым от удивления ртом Сашке рукой.
— Вот ведь ловкая… чертовка, — хмыкнул тот, прикидывая как лучше спуститься вниз с подобной высоты, не переломав несколько костей и подспудно жалея о давно потерянных антигравах.
Плечо неожиданно отозвалось болью, словно напоминая о забытой в суете последних дней ране, которая до сих пор была покрыта матово-серым панцирем мамочки, заставив Малышева непроизвольно скривиться. Он автоматически потер его рукой и огляделся, остановив свой взгляд на ажурной металлической башне, обрушившейся на стену и переломившейся в нескольких местах. Судя по керамическим изоляторам и оборванным спутанным проводам, некогда данная конструкция служила для проводной передачи энергии, но сейчас вполне могла сойти за пусть и не очень удобную лестницу.
— Жди меня там! — крикнул он смотрящей на него Нелле, указав рукой на поваленною опору и, дождавшись её кивка, направился к намеченному месту спуска.
В принципе все прошло довольно гладко, если не считать момента, когда металлическая балка под ним оторвалась от основного каркаса и ему пришлось несколько долгих секунд двигаться в прямом смысле на руках, стараясь не обращать внимания на боль в поврежденном плече. К тому же, когда он очутился на земле, вокруг уже заметно потемнело и нужно было срочно искать место для ночлега, ибо близко знакомиться с ночными обитателями особого желания не возникало.
К счастью, проход внутрь искать особо не пришлось, ибо двери как-таковые отсутствовали и вместо них зиял широкий проем, усеянный битым стеклом вперемешку с покореженным металлом. Внутри было темно и включенные фонари лишь слегка рассеяли мглу, не давая толком рассмотреть окружающее пространство. Было ясно лишь одно: внутри повреждения были куда значительнее чем снаружи. Кругом валялись битые стекла, камни, куски пластика, какие-то покорёженные, а порой чуть ли не смятые в лепешку, аппараты, или приборы, поломанная мебель, непонятные грязные тряпки, обрывки бумаги, кости и все это было припорошено бетонной пылью от рухнувшей лестницы, что некогда вела на верхние этажи.
Насколько можно оглядевшись, двинулись наугад в первый более-менее свободный коридор, заглядывая в попадающиеся навстречу двери и постоянно натыкаясь, либо на практически на сплошной завал по другую их сторону, либо на комнату в стенах которой зияли огромные дыры, а с провисшего потолка от легкого толчка струями сыпалась штукатурка.
Это была, наверное, пятая, или шестая дверь, как всегда открывшаяся от легкого толчка, вот только на этот раз комната была не пуста и на незваных гостей уставилось сразу же с десяток горящих в свете фонарей глаз. Сашка молча захлопнул дверь, переглянулся с Неллой и коротко бросил: «Бежим».
Они мчались по широкому коридору, больше напоминающему уходящий куда-то под землю тоннель, а позади, не отставая неслась стая существ похожих на огромных чешуйчатых собак. Твари не приближались близко, но и не отставали, словно зная, что их жертва никуда от них не денется и это больше всего нервировало Малышева. Пару раз он останавливался и практически опустошал магазин «хазтара», заставляя стаю на время отступить, оставив на полу несколько бьющихся в агонии трупов, но вскоре тяжелое дыхание хищников вновь слышалось буквально за спиной.
Еще один изгиб тоннеля и лучи фонарей выхватили из темноты преградивший им путь металл стены, украшенный плохо читаемыми надписями. Малышев резко развернулся, меняя магазин и водя фонарем по пока еще пустому тоннелю, а Нелла кинулась к хорошо различимой на поверхности стены выпуклому горбу двери и, ухватившись обеими руками за похожую на штурвал ручку попыталась ее повернуть сперва в одну, затем в другую сторону. Тщетно.
— Не получается? — спросил Малышев, когда та, оставив бесплотные попытки, подошла к нему, на ходу доставая из кобуры свой пистолет.
— Нет, похоже…
— Тихо, — Сашка повел стволом винтовки. — Слышишь что-нибудь?
Нелла склонила голову набок, прислушиваясь, затем отрицательно мотнула её из стороны в сторону.
— Нет.
— Я тоже, — он щелкнул флажком предохранителя. — И мне это не нравится. Эти собачки гнали нас сюда явно не для того чтобы поиграться. И где они?
— Нез…, — девушка вздрогнула всем телом и сделала несколько шагов назад. — Они здесь.
— Кто? Собаки? — луч фонаря заметался по стенам, полу, своду тоннеля. — Где?
— Нет, не эти…эти ушли, испугались. Топтуны…, — она резко замолчала, закрыв рукой рот, словно испугавшись произнесенных слов.
Сашка бросил на нее быстрый взгляд и, прислушавшись, услышал до боли знакомое поцокивание, которое становилось громче с каждой секундой, отдаваясь эхом в сводах тоннеля.
— Они идут…они хотят…жаждут выпить нас…, — бормотала Нелла, продолжая пятится. — Мы не сможем…они…
— Прекрати! — зло бросил Малышев. — Кто бы это не был, еще поборемся.
Он скинул с плечей рюкзак, достал оттуда последний снаряженный магазин и сунул его в карманы куртки, предварительно выкинув оттуда пустой, затем немного покопался внутри и, нащупав в глубине несколько ребристых «яиц», удовлетворенно хмыкнул.
— Они здесь! — взвизгнула Нелла и её пистолет пару раз оглушительно бахнул.
Сашка вскочил на ноги, успев заметить мелькнувшую в луче фонаря причудливую тень похожую на обзаведшийся ногами моток проволоки и, не раздумывая, выдернул чеку. Брошенная им граната ушла в темноту и полыхнула яркой вспышкой практически у изгиба тоннеля и сразу же по ушам, точнее по сознанию, ударил истошный визг, заставивший его бросить винтовку и схватиться руками за голову. Казалось, что вибрировала каждая клеточка мозга, а глаза превратились в кашу, стекая по лицу кровавыми слезами. Почти теряя сознание, он нащупал упавшее оружие и, направив его перед собой, нажал на спусковой крючок. «Хазтар» забился в руках словно живой, раз за разом выпуская во тьму струи смертельного металла. Еще одна граната. Вспышка. Он подспудно удивился тому факту, что может видеть вытекшими глазами, но тут же забыл про это, откидывая опустевший магазин и наощупь вставляя оставшийся.
— Нелла, ты жива? — губы едва разомкнулись, а новый удар по сознанию, хоть и был слабее, но вновь заставил его «поплыть».
«Хазтар» вновь плюнул металлом в темноту, а позади раздался едва различимый хрип, который смешался с явственным металлическим лязгом, заставив его обернуться. Массивная дверь словно в замедленной сьемке ушла в сторону, а оттуда ударил ослепляющий луч света. Малышев пошатываясь поднялся, подхватил за воротник куртки скрючившуюся на полу тоннеля Неллу и буквально ввалился в распахнутую дверь, бесцеремонно оттолкнув стоящую там фигуру. Несколько раз повернув металлический штурвал замка он обессиленно сполз на пол, чувствуя, как по шее к виску поползло липкое щупальце «мамочки».
— Ковок? Заво? Пату ва? Ко?
Он поднял взгляд, непонимающе смотря на странное существо с большими блестящими глазами, затем резко схватил его за гофрированный хобот и, рванул вверх, срывая маску — девушка. Белобрысая, почти девчонка, с грязными спутанными волосами. Она испуганно отпрянула в сторону, смотря на него несколько безумным взглядом и, бормоча одно и тоже:
— Кто? Зачем? Почему пришли? Кто вы?
Глава 2
Автобус дернулся и, заскрипев всеми своими сочленениями, замер прямо посреди небольшой пыльной площади, зажатой с обоих сторон прячущимися за заборами деревянными и кирпичными домами.
— Конечная! — крикнул водитель, распахивая свою дверь и спрыгивая на землю, после чего заглянул внутрь уже через салонную и, поправив довольно потрепанную кепку, добавил: — Обратно поеду в четыре.
Оставшиеся пассажиры дружно засобирались и потянулись к выходу. Дорнер подождал, когда все выйдут, неспешно закинул свой рюкзак на плечо и нарочито равнодушно направился к дверям. Спрыгнув на пыльный асфальт площади, он огляделся. Остальные пассажиры уже разошлись и взгляд цапнул лишь фигуру водителя, стоящего около приземистого кирпичного здания с огромными закрытыми решетками окнами.
И что дальше? Куда? Впрочем, главное не оставаться на месте, все же он здесь чужак. Марк вздохнул, поправил рюкзак и быстрым шагом пересек площадь, свернув на первую попавшуюся улочку, подспудно отметив пристальный взгляд, брошенный в его сторону вроде бы скучающим от безделья водителем.
Он шел уже минут десять по дороге, оглядываясь и постоянно ловя себя на мысли, что все вокруг выглядит так, словно он находится на Земле далекого прошлого: кирпичные, а то и деревянные постройки, примитивные автомобили, звуки домашней скотины из-за заборов, лай собак. Если бы не эта громада в небе… Он остановился и несколько минут рассматривал закрывший часть небосклона туманный розово-голубой диск с бледными вертикальными кольцами. Нет, это явно не Земля, а скорей всего какая-то колония землян, обосновавшаяся на одном из спутников газового гиганта и откатившаяся в своем развитии. Впрочем, не такая уж и большая редкость. Даже в границах Консалидариума существовало несколько закрытых систем о которых было известно лишь немногим ученым да специализированным отрядам наблюдателей, ибо колони на них деградировали в своем развитии чуть ли не до уровня средневековья и, позабыв о своих корнях, вновь начали своё восхождение к вершинам цивилизации, двигаясь своим путем, порой весьма необычным. Такие миры изучали, не вмешиваясь в ход их истории…ну почти…иногда корректировки все же допускались, если, по мнению ученых, развитие вело в так называемый «эволюционный тупик». А почему именно тупик?