— Не знаю, прав он или нет, — ответил Нови, — но в том, что он говорит, нет ничего невероятного.
— Вы хотите сказать, что не знаете, ядовит бериллий или нет?
— Не знаю. Никогда об этом не читал. Мне не попадалось ни единого случая.
Шеффилд повернулся к Вернадскому:
— Где-нибудь бериллий применяется?
Не скрывая своего изумления, Вернадский ответил:
— Нет. Черт возьми, не могу припомнить, чтобы он где-нибудь применялся. Впрочем, вот что. В начале атомной эпохи его использовали в примитивных атомных реакторах как замедлитель нейтронов, вместе с парафином и графитом. В этом я почти уверен.
— Значит, сейчас он не применяется? — настаивал Шеффилд.
— Нет.
Тут вмешался электронщик:
— По-моему, в первых люминесцентных лампах использовались цинк-бериллиевые покрытия. Кажется, где-то я об этом слышал.
— И все? — спросил психолог.
— Все.
— Так вот, слушайте. Во-первых, все, что цитирует Марк, точно. Значит, так и было написано в той книге. Значит, бериллий ядовит. В обычных условиях это неважно, потому что его содержание в почвах ничтожно. Когда же человек концентрирует бериллий, чтобы применять его в реакторах или лампах, или даже в виде сплавов, он сталкивается с его ядовитыми свойствами и ищет ему заменителей. Он их находит, забывает о бериллии, а потом забывает и о том, что бериллий ядовит. А потом мы попадаем на планету, необычно богатую бериллием, вроде Малышки, и не можем понять, что с нами происходит.
Астрофизик Саймон тихо спросил:
— А что значит «прогноз тяжелый»?
Нови рассеянно ответил:
— Это значит, что если вы отравились бериллием, вам не вылечиться.
Саймон закусил губу и откинулся в кресло.
Нови вздохнул и сказал:
— Предлагаю как можно скорее вернуться на Землю и пройти медицинское обследование.
— Но если мы все равно не вылечимся, — слабым голосом возразил Саймон, — то что толку?
— Медицина сильно продвинулась вперед с тех пор, как книги печатали на бумаге, — ответил Нови. — Кроме того, мы могли получить не смертельную дозу. Первые поселенцы больше года прожили под постоянным воздействием бериллия. Мы же подвергались ему только месяц — благодаря быстрым и решительным действиям Марка Аннунчио…
Система Лагранжа превратилась в звездочку, затерянную в оставшемся позади скоплении звезд.
Шеффилд поглядел на это пятнышко света и со вздохом произнес:
— А такая красивая планета… Ну что ж, будем надеяться, что останемся в живых. Во всяком случае, на будущее человечество будет остерегаться планет с высоким содержанием бериллия. В эту разновидность ловушки для простаков оно больше не попадет…
Перевод с английского А. ИОРДАНСКОГО
Наш комментарий
В этой фантастической повести содержится суровое предупреждение ученого: космонавты будущего на вымышленной планете встретились со страшной, но вполне реальной угрозой. Аэрозоли бериллия в ее атмосфере делают эту планету неотвратимо гибельной для каждого, кто ступит на ее поверхность.
Это совсем не фантастика. Азимов не преувеличил токсичность бериллиевой пыли. Но бериллий не исключение — современная промышленность выбрасывает в атмосферу Земли бесчисленное множество загрязнений, подчас не менее страшных, чем аэрозоли бериллия.
Уже теперь воздушные бассейны больших промышленных районов часто становятся почти столь же гибельными, как атмосфера на придуманной планете. Известны страшные катастрофы (в Лондоне, Нью-Йорке, Лос-Анжелосе), когда погибали сотни и тысячи людей, отравленные загрязненным промышленными выбросами воздухом.
Забота о чистоте воздуха на своем предприятии — долг каждого химика, технолога и инженера. Люди на прекрасной планете Земля повсюду должны дышать чистым воздухом. В этом смысл фантастической повести «Ловушка для простаков». Это — предупреждение.
Академик И. В. ПЕТРЯНОВ