— А теперь произнесите это так, чтоб я поверил в вашу искренность.
— Зак, да перестаньте же! — раздраженно зашептала Катрина. — Это вы… — Она бросила взгляд на учителей за бильярдным столом. Один, с эспаньолкой и в очках, прицеливался кием, низко склонившись над сукном, другой, с пивным брюшком и красным носом, внимательно наблюдал за соперником. Девушка продолжила еще тише: — Это вы должны передо мной извиняться!
— Куда вы поехали, после того как отделались от меня? — проигнорировав ее выпад, осведомился парень. — К озеру Уэнатчи вы ведь не свернули.
Катрина собралась было выложить правду, что живет вовсе не на озере, а здесь, в Ливенворте, однако шальной огонек в глазах Зака вынудил ее отказаться от благого намерения. Этот наглец по-прежнему страшно злился на нее. И если она признается, что просто соврала ему, чтобы выгнать из машины, наверняка выйдет из себя еще больше. Чего доброго, устроит сцену. А этого ей очень и очень не хотелось. Уж точно не здесь и не сейчас, не в окружении отводящих душу новых коллег.
— Я доехала до следующего съезда, — как можно небрежнее бросила Катрина.
— И повернули там обратно? — Зак издал отрывистый смешок. — За идиота меня держите, что ли?
К паре за бильярдным столом присоединился третий — парень в кричащей гавайской рубашке. Насколько помнилось Катрине, он представился учителем химии.
— Говорите потише, — проговорила она.
Зак, однако, и не думал сбавлять обороты:
— Вы всерьез полагаете, что я поверю, будто вы живете на озере Уэнатчи и каждый божий день таскаетесь в такую даль в школу?
Катрина с беспокойством заметила, что в главный зал вошла Моника. Оглядевшись, новая подруга заметила ее, помахала рукой и направилась к ним.
— Послушайте, Зак, — зашептала Катрина, про себя удивляясь, как же быстро она оказалась в роли защищающегося. — Если вас это так волнует, у меня два дома, один у озера, другой здесь, на Уилер-стрит. Теперь-то вы успокоитесь?
— А зачем вам два дома? — Он смотрел на нее с подозрением.
— Хватит об этом.
— Я вижу, зарабатываете вы гораздо больше моего!
— Хватит, я сказала.
Зак пожал плечами и двинулся прочь, как раз когда подоспела Моника.
— Похоже, спасать вас необходимости не возникло, — заметила она, глядя вслед удаляющемуся парню. — Вообще-то, ничего против него не имею. Но вы же слышали Грэма: Зак у нас любитель приложиться. Причем о-очень большой любитель.
Катрина лишь покачала головой. Сказать ей было нечего.
— И о чем вы тут болтали? — полюбопытствовала Моника.
— Да ни о чем, просто поздоровались.
— Ладно, идемте. — Девушка взяла ее под руку. — А то пропустите все веселье.
Они вернулись на террасу, как раз когда официант принес еще два кувшина с пивом. Катрина отхлебнула из своей кружки, немного поклевала совершенно безвкусный картофель фри и попыталась настроиться на беззаботный лад. То и дело она поглядывала на Зака, стоящего у другого конца стола и болтающего с какой-то учительницей.
Интересно, о чем он говорит? О ней? Об их встрече на шоссе? И если да, рассказывает ли правду или же собственную версию произошедшего?
Из раздумий Катрину вывел голос Моники: в городе несколько картинных галерей, не хочет ли она заглянуть в одну из них на выходных? Не подумав, Катрина согласилась. Внимание ее все так же было сосредоточено на дальнем конце стола.
Катрина встала и направилась в туалет, больше для того, чтобы избавиться от чрезмерной взвинченности: ощущение было такое, будто она перепила кофе.
Когда она вернулась, Зак поднялся и принялся стучать по кружке вилкой, привлекая внимание всех собравшихся.
— Тост за нашу новую учительницу, — объявил он и вскинул кружку, расплескав при этом пиво. — За Кэт!
Все тут же начали требовать от Катрины речь, и она неохотно встала, прочистила горло и заговорила:
— Спасибо, Зак. Как вы все знаете, сегодня мой первый день в Каскадской средней школе. И, насколько я могу судить по увиденному, это чудесное место для работы, полное замечательных людей. Уже предвкушаю близкое знакомство с вами и надеюсь на прекрасный учебный год впереди.
Учителя одобрительно закивали и захлопали.
Девушка уже собиралась сесть, как вдруг Зак, по-прежнему нависавший над столом, торжественно возвестил:
— Кстати, Кэт сообщила мне, что у нее есть коттедж на озере. И еще, что она хотела бы устроить там вечеринку, прямо на этих выходных, чтобы познакомиться с нами поближе.
Теперь учителя и вовсе не жалели ладоней: идея вечеринки вызвала всеобщее одобрение.
Катрина метнула на Зака испепеляющий взгляд. Тост оказался коварной ловушкой.
— Вечеринка на озере! — воскликнул Боб, учитель математики. Это был сущий медведь с короткой, аккуратно подстриженной бородой и зычным голосом. — Пожалуй, с этим я справлюсь!
Все разом заговорили, посыпались вопросы и предложения. Катрина только диву давалась, как стремительно начали развиваться события. Однако ей нужно было как-то выкручиваться. Взять и честно во всем признаться? Рассказать, что она брякнула Заку про коттедж у озера только потому, что этот хам до чертиков ее напугал и ей захотелось побыстрее выгнать его из машины? Все были уже навеселе, так что дело вполне может обернуться шуткой. Или, при пессимистичном варианте развития событий, она превратится в Сьюзи Лиммик — затравленную ябеду.
— Вообще-то, — словно бы со стороны услышала девушка собственный голос, — эти выходные не подходят.
— Это почему же? — хмыкнул Зак.
— Потому… — Медленно протекла секунда, за ней так же мучительно потянулась следующая. «Потому что у тебя нет коттеджа. Просто возьми и скажи! Нет у тебя никакого долбаного домика у озера!» — Потому что у меня почти нет мебели, — выдавила она наконец.
— И что с того? — не унимался Зак. — Эй, кого-то волнует, что не на чем будет сидеть?
— Да нет, конечно же, черт побери! — с готовностью отозвался Боб.
— А коттедж далеко, Кэт? — поинтересовалась Моника.
— В получасе езды, — живо подсказал Зак.
— Вся дорога, скорее, час, — осторожно возразила Катрина.
— Я не вожу, — посетовал кто-то.
— Я тоже.
— И я, если пью!
— Как насчет такси?
— Дороговато выйдет.
И как раз когда Катрина обрела было надежду, с рациональным предложением выступил Зак:
— Можно договориться с Лэнсом, чтобы отвез нас на школьном автобусе. Скинемся баксов по пять — должно покрыть все затраты.
Ажиотаж вспыхнул с новой силой, одна за другой обговаривались детали предстоящей вечеринки.
Настоящий цирк! Сущий кошмар!
Зак поймал взгляд Катрины и торжественно поднял кружку.
Глава 5
Зак продрал глаза. Сплошной мрак. Проспал, что ли? Опоздал на работу? Да нет же, в комнате хоть глаз выколи, и утреннего света не видно за окнами подвала. Он повернул голову к часам: двадцать два часа три минуты.
Парень с силой потер глаза и сел. Комната так и заплясала перед ним. Черт! Оказывается, он спал полностью одетым, даже в куртке и ботинках. Первая мысль: опять перебрал. Вторая: и где же, черт побери, он так наклюкался? А, вспомнил Зак, в «Утках и селезнях». И проторчал там до… Да, до которого часа? Воспоминаний на этот счет у него не сохранилось, помнилось только, что, когда подходил к дому, уже начало темнеть. Следовательно, в отключке он пробыл всего лишь пару часов.
На нетвердых ногах Зак направился в ванную, включил свет и зажмурился от рези в глазах. Потом долго, чуть ли не целую вечность, мочился. Наконец встряхнул и убрал хозяйство, застегнул молнию — и тут же ощутил рвотный позыв в желудке. Сложившись пополам, принялся блевать в унитаз. Зак блевал и блевал, пока в глотке не начало жечь от желудочной кислоты, а глаза не заполнились слезами. Парень сделал глубокий вдох, однако подняться не мог, пока в желудке еще что-то оставалось.
Перед общественными пространствами Зак испытывал страх. Потому-то походы в пивные и прочие заведения превращались для него в марш-бросок на выносливость. Первая паническая атака на него обрушилась, когда в тринадцать лет он посетил фестиваль в сиэтлском Парке мира. Затем приступы последовали один за другим, и в конце концов ему диагностировали агорафобию. Про эту болезнь, редкую, как и гипертрихоз, Зак никогда раньше не слышал. Но вот свалилась же на него эта напасть, которую теперь приходилось носить в себе каждый божий день…
Ага, снова пошло: пиво и картошечка, или что там еще уцелело в желудке — все это изверглось из него фонтаном. Затем какое-то время Зак корчился в бесплодных спазмах, пока не осталась только желчь. Тем не менее ему полегчало. Он прошел на кухню и прополоскал рот водой. Рассеянно оглядел буфет над кухонной стойкой: нечего даже пожевать, по крайней мере, не требующего приготовления. Не то чтобы давал знать о себе голод, просто нужно было чем-то наполнить опустевший желудок, чтобы завтра не выглядеть как зомби. Универсам вроде был еще открыт, так же как и «Макдоналдс» через дорогу от него.
Зак поднялся по лестнице, ведущей в его подвал, взял горный велосипед и покатил по Бёрч-стрит. Ночь выдалась прохладной, иссиня-черное небо усеивали звезды. В который раз он пожалел, что у него нет девушки — простой девушки, которой нравилось бы есть дома и смотреть фильмы по дивиди, чтобы не приходилось так часто выбираться из берлоги, а затем нажираться в стельку, чтобы справиться с фобией.
Ему тут же вспомнилась Кэнди, вот только она не была его девушкой, даже рядом не стояла. Кэнди — стриптизерша, а платить за общество девушки отнюдь не то же самое, что наслаждаться им бесплатно. Работала она в «Радуге» — баре со стрип-клубом, расположенном за чертой города. В прошлый свой визит туда Зак заплатил ей за танец, а потом, как последний идиот, пригласил на свидание. Кэнди отказалась, сказав, что не встречается с клиентами. Явная брехня! Оставшиеся деньги — в том числе и отложенные на такси — Зак спустил на танцы с другими девушками, просто чтобы позлить ее. В общем, вечерок получился дерьмовым, и, словно этого было мало, на обратном пути домой его еще и застал жуткий ливень.