Ни один обезумевший - не важно, насколько возбуждённый - не мог бы набраться сил, чтобы буквально разорвать мужчину в клочья.
А инструменты, которыми можно бы было нанести подобные раны, очень сложны для воспроизведения.
Убийца в Волчьей Бухте был зверем.
Тип: неизвестен.
Сжав зубы и втянув через нос морозный воздух, Лонгтри поднял оторванную руку.
Она была похожа на замороженную баранью ногу.
Зажав конечность между своими коленями, Лонгтри попытался вытащить из окоченевших пальцев оружие.
Ему надо знать, стреляли ли из него.
Трупное окоченение и мороз превратили руку в ледяную скульптуру.
Пальцы отломались, как хрустящие хлебные палочки, когда Лонгтри начал разжимать их на рукояти кольта.
Два пальца отвалились полностью и упали в снег.
Отвратительная работа.
Но Лонгтри такое проделывал уже не в первый раз.
Человеку его профессии часто приходится убеждать мёртвых открыть ему свои секреты.
Из револьвера стреляли - в барабане осталось лишь три патрона.
Лонгтри положил оружие и руку рядом с телом.
Забравшись на коня, шериф въехал в пересохшее русло реки, окружённое с двух сторон зарослями сосен.
Он привязан коня к дереву и нарубил топором немного дров.
В низине ветер стал тише, и Лонгтри смог разжечь огонь.
Ночь он проведёт здесь.
Утром отвезёт тело в Волчью Бухту и приступит к делу, ради которого приехал.
Лонгтри снял с коня седло, достал из седельной сумки одеяло и растянул его на камнях, чтобы оно просушилось - одеяло было мокрым от конского пота. Лонгтри свернулся калачиком перед пылающим костром, пожевал вяленого мяса из сумки с едой.
И задремал.
-22-
Спал он недолго.
Где-то около полуночи Лонгтри услышал, как по тропе, проходящей под его склоном в сторону Волчьей Бухты, идут лошади.
Их было не меньше полудюжины. Метрах в трёхстах от Лонгтри всадники начали спешиваться.
Наверно, они увидели дым от его костра.
Лонгтри вылез из спальника и сделал пару глотков из фляги.
И стал молча ждать.
Лонгтри слышал, как люди приближаются, спотыкаются о сосны, укрывающие пересохшее русло, в котором он сидел.
Какие же они шумные!
Явно белые.
Они топали, болтали и переругивались.
Лонгтри отложил в сторону свой кольт «Миротворец» калибра .45 и вытащил из седельной сумки винчестер.
И стал ждать.
Они приближались.
Лонгтри отодвинулся от горящего костра, прислонился к скале и затаился в тени.
Они подошли все вместе - шестеро мужчин в плотных шерстяных пальто.
Они носили пистолеты и ружья, а у одного из мужчина даже была древняя винтовка Хокена.
Они спустились вниз и сбились в кучу.
Абсолютно непрофессионально.
Теперь их можно было бы с лёгкостью перестрелять.
- У вас здесь дела? - крикнул из темноты Лонгтри.
Похоже, они здорово испугались, услышав разносящийся эхом голос, но не в состоянии определить, откуда он идёт.
Они начали целиться из ружей во все стороны.
Лонгтри улыбнулся.
- Назовите себя, или я начну стрелять, - произнёс он.
Мужчины начали поворачиваться из стороны в сторону и натыкаться друг на друга.
- Билл Лаутерс, - ответил самый высокий мужчина. - Шериф Волчьей Бухты.
Он показал пристёгнутый к пальто значок.
Лонгтри вздохнул.
Он знал, кто такой Лаутерс.
Он вышел из тени и беззвучно направился к группе мужчин.
До них оставалось пару метров, когда мужчины, наконец, его разглядели, и тотчас направили на Лонгтри стволы.
- Ты ещё кто, чёрт тебя дери? - спросил один из них.
- Полегче, Дьюи, - произнёс Лаутерс.
- Лонгтри, заместитель федерального маршала, - спокойно ответил он, показывая значок. - Вам должны были сообщить, что...
- Да, да, нам говорили. Я знаю, кто ты и зачем сюда приехал, - презрительно перебил его Лаутерс. - Можешь ехать обратно туда, откуда приехал. Нам тут не нужна помощь грёбаного федерала.
- И, несмотря на это, шериф, я остаюсь.
- А где, мать его, Беннеман? - спросил Дьюи. - Он - федеральный маршал этих территорий.
- Джона Беннемана подстрелили, - пояснил Лонгтри. - На какое-то время он выбыл из строя.
Лаутерс сплюнул на снег окрашенную табаком слюну.
- Смотрите, парни, как нам повезло - к нам приехал сам федеральный маршал, - с насмешкой произнёс он. - Похоже, мы теперь можем спокойно повесить ружья на гвоздики.
Лонгтри усмехнулся уголком рта.
- Я не стану забирать ваше дело, шериф. Я здесь для того, чтобы помочь.
- Ага, мать твою, конечно, - пробормотал один из мужчин.
- Одни проблемы, - пробурчал второй.
Лаутерс кивнул.
- Нам не нужна твоя помощь.
- Не нужна?
- Уезжай, - ответил Лаутерс. - Вали на хрен отсюда.
- Ни за что, - уверенно ответил Лонгтри.
Опущенные было ружья и пистолеты снова взметнулись вверх.
- Я здесь, чтобы помочь. И всё.
Лонгтри вытащил сигару и прикурил её от уголька из костра.
- Потому что если вы, парни, - продолжил он, - собираетесь стоять и спорить, как кучка школьников, пока у вас и дальше убивают людей, это ваше личное дело.
- Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь? - набычился Лаутерс, делая шаг вперёд.
Лонгтри поднялся, откинул полу плаща и положил ладонь на рукоять кольта.
Мужчины это заметили. Как и хотел Лонгтри.
- Думаю, я разговариваю с человеком, обладающим чрезмерным самолюбием.
Лицо Лаутерса на мгновение обмякло, а потом он снова нахмурился и поджал губы.
- Слушай сюда, сукин сын! - рявкнул он. - Мне не нужна твоя чёртова помощь! В этом городе я - закон! Не ты и не вся ваша грёбаная служба маршалов! Если ты заявляешься в мой город, то должен делать то, что я говорю, и тогда, когда я говорю! Понял меня?
Лонгтри и бровью не повёл.
- Я понял то, шериф, что у тебя пять трупов. И если ты продолжишь в том же духе, то их станет ещё больше, - Лонгтри на пару секунд замолчал. - Возможно, если мы станем работать вместе, то сможем остановить эти убийства.
С этим было не поспорить.
- Просто держись подальше от меня, Лонгтри. Мне не нужна твоя чёртова помощь.
Лонгтри кивнул.
- Хорошо, шериф. Прекрасно. Я буду вести собственное расследование. Но буду очень признателен, если вы мне поможете.
Лаутерс злобно на него взглянул.
- Даже не надейся. Мне не нужно, чтобы какой-то чужак навёл тут ещё больший беспорядок.
- Шериф, - тихо произнёс мужчина, которого называли Дьюи. - Ради Бога, у нас шесть убийств! Если он сможет нам помочь...
- Заткнись, Дьюи.
Лаутерс повернулся спиной к Лонгтри и начал выбираться из оврага.
- Кто шестой? - крикнул Лонгтри.
- Нейт Сегарис, - ответил одни из мужчин. - Убит прямо в доме.
- Разорван в клочья, - подхватил другой.
Лонгтри затянулся сигарой.
- Прежде чем вы, парни, уйдёте, - произнёс он, - вам следует знать, что есть ещё и седьмой.
Все уставились на Лонгтри.
До них донёсся и замер вдали глухой заунывный вой.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СТАРЫЕ КРАСНЫЕ ГЛАЗА
-1-
Преподобный Клауссен крепче замотал шарф вокруг шеи и с трудом начал пробираться навстречу сильному ветру. Он направлялся в салон гробовщика.
Священник остановился на улице напротив серого здания с потрескавшимися стенами.
На старой деревянной табличке было написано: «Дж. Спенс. Гробовщик».
Буквы еле-еле читались.
Из-за многих смен суровых зим и палящего летнего солнца чёрная надпись на табличке обесцветилась до серой.
Клауссен сжал зубы и, несмотря на непогоду, пошёл вперёд.
Он направился прямо к дальней комнате, где готовились к погребению тела.
Внутри стояли Вайнона Спенс, шериф Лаутерс и доктор Пэрри.
Преподобный окинул присутствующих подозрительным взглядом.
- Почему, - произнёс он с резким новоанглийским1 акцентом, - мне не сообщили о новой смерти? Почему я должен узнавать об этом благодаря слухам, передаваемым из уст в уста?
- Держите себя в руках, отец, - ответил Лаутерс. - Я...
- Я не католик, сэр, поэтому прошу обращаться ко мне соответственно.
Лаутерс нахмурился и вынул из кармана трубку с табаком.
- Я пытался сказать, преподобный, что это Кудряш Дель Веккио. Точнее, то, что от него осталось. Кудряш не особо верил в бога.
Тронутые сединой волосы Клауссена топорщились в стороны.
- Мёртвые заслуживают определённого порядка, шериф, - произнёс преподобный. - Позвольте мне милостью господа нашего отпустить почившему грехи.
Доктор Пэрри, стоявший рядом с прикрытым простынёй телом, пожал плечами и откинул простыню в сторону.
Преподобный Клауссен побледнел и отвёл глаза.
- Не очень-то симпатично, да? - спросила Вайнона Спенс. Её губы сжались в тонкую линию, которая должна была обозначать улыбку. - Но ведь красота - в глазах смотрящего.
Клауссен уставился на женщину.
Он не видел в смерти предмета для шуток.
Вайнона Спенс унаследовала бизнес от своего больного отца.
Женщины редко занимались бизнесом, но Вайнона была уникумом.
По правде говоря, она была идеальным гробовщиком.
Преподобный знал, что бог создаёт мужчин и женщин для определённых целей в жизни, и Вайнона Спенс могла прожить жизнь обычной среднестатистической женщины.
Мертвенно-бледная, высокая, костлявая, с выпученными водянистыми глазами она была точной копией своего отца.
Только однообразные серые платья и собранные на затылке в пучок бесцветные волосы давали понять, что перед вами женщина.
Её голос был низким и глубоким, а черты лица - резкими и грубыми.
Она была не замужем и жила в комнатах над похоронным бюро с другой женщиной... что и послужила поводом для сплетен.
Клауссен почти машинально проводил обряд над телом.
Слова текли из его уст, как вино, с идеально выверенной интонацией и правильным управлением дыхания, но преподобный этого даже не замечал.