Внезапное ускорение, сдвиг, — и мы перенесёмся поближе к ней.
— Но прежде, чем мы поднимемся наверх, нам необходимо преодолеть первое препятствие, — рассказывал гид экскурсантам. — Это — собаки. Собак здесь много. Одни бегают по горе, другие охраняют подходы к ней. Есть дикие, есть бродячие, а есть особой породы — лохматые чёрные псы, больше похожие на волков.
Рекомендую обходить стороной всех чёрных животных, которые встретятся вам на Лысой горе — как чёрных кошек, так и чёрных козлов. Но более всего опасайтесь чёрных собак.
Это так называемые церберы, инфернальные псы, в которых воплотились демоны ада. Задача у них простая — стоять на страже. Одних они пускают на гору, других — нет, а третьих, бывает, даже специально загоняют наверх, чтобы те оттуда уже никогда не вышли.
Те же храбрецы, которые остаются здесь на ночь, очень рискуют. Ночью глаза у чёрных псов светятся алым светом и вызывают такую панику у смельчаков, что те бегут отсюда без оглядки.
— Как у собаки Баскервилей? — спросила Лада.
— Типа того, — кивнул босоногий гид. — Остерегаться чёрных псов должны также самонадеянные одиночки и те, кто сознательно идёт сюда распрощаться с жизнью. Надеюсь, среди вас нет таких? — лукаво спросил он у экскурсантов.
Неожиданно из кустов у подножия горы в двадцати метрах слева от шлагбаума раздался оглушительный лай. Вначале экскурсанты увидели убегающего со всех ног бомжеватого вида мужика, а затем и гнавшуюся за ним чёрную лохматую собаку. Бомж припустил так, что только пятки засверкали. Отогнав мужика на боковой въезд на эстакаду, пёс с чувством выполненного долга вернулся на место и уселся перед шлагбаумом.
— Но вы не пугайтесь. Нам этого пса бояться нечего, — сказал гид.
— Потому что нас много? — спросила Лада, фотографируя себя смартфоном на фоне собаки.
Щёлк!
— И по этой причине тоже, — уклончиво ответил гид.
Через минуту в «Вконтакте» появилась её новая фотка:
ОСТОРОЖНО, ЗА МОЕЙ СПИНОЙ ЗЛОЙ ЦЕРБЕР.
Поп подошёл к стоявшему на обочине бомжу и, не желая попадаться экскурсантам на глаза, заговорил с ним:
— А на Лысую гору здесь подниматься?
Небритый мужик закивал головой и, заикаясь, испуганно произнёс:
— Д-д-д-д-а… Не-не-не-не…
— Так да или нет? — нетерпеливо переспросил его поп.
— Не-не-не… ходите туда.
— Почему?
— Там са-са-са-собаки и на-на-на-наг.
Ничего не поняв из того, что хотел сообщить ему бомж, поп махнул на него рукой и направился к шлагбауму. Группа экскурсантов уже скрылась тем временем за деревьями, начав своё восхождение на гору.
Подойдя к шлагбауму ближе, он заметил, что к чёрно-белой полосатой штанге была прикручена эмалированная табличка «Не влезай — убьёт!», снятая, видимо, с трансформаторной будки.
Молния на табличке указывала на Лысую гору.
«Свят, свят, свят», — забубнил поп себе под нос.
Рядом с дорожным отбойником был привязан к тонкому деревцу похоронный венок, украшенный красными искусственными цветами. Поп мелко перекрестил себя и продолжил бубнение:
«Господи, помяни во царствии твоем душу усопшего раба твоего, прости прегрешения его вольная или невольная и даруй ему царствие небесное».
Чёрный пёс, до сих мирно лежавший на земле неподалёку, вдруг зарычал и, вскочив на ноги, злобно залаял на бубнящего мужчину в чёрном плаще.
Тут же со стороны стройки, где одиноко стоял бульдозер, а перед разрытой траншеей валялись две трубы, раздался ответный лай. Из-под строительного вагончика выскочил ещё один кудлатый чёрный пёс и, набирая скорость, понёсся навстречу непрошенному гостю.
Поп испуганно замер на месте, не зная, куда деваться. Обе собаки приблизились к нему почти вплотную и, разрываясь от лая, скалясь и брызгая слюной, заставили его отступить к шлагбауму.
— Боже, спаси и сохрани, спаси и сохрани, — забормотал он и принялся истово и размашисто осенять себя крёстным знамением.
Видя, что собаки продолжают наступать на него, чернобородый поспешно нырнул под полосатую штангу и, пятясь назад, продолжил ограждать себя от нечистой силы силой божественного слова:
— Отврати и удали от меня злое нечестие, действующее по наущению дьявола…
Как только поп оказался за шлагбаумом, собаки тут же почему-то прекратили лаять и, довольные собой, даже радостно завиляли хвостами.
— …и верни его верных псов обратно в преисподнюю, — добавил он.
После этих слов псы поджали хвосты и с виноватым видом вернулись на прежнее место, к строительному вагончику[5].
Свернув влево на дорогу, поднимающуюся по склону вверх, поп начал своё восхождение на Лысую гору.
Внезапное ускорение, сдвиг, — и мы вновь перенесёмся поближе к экскурсантам.
Пройдя первые сто метров крутого Змеиного спуска, они остановились: Ведьмин язык делал в этом месте настолько крутой поворот, что дальше им предстояло идти теперь в противоположном направлении.
Заросший густым лесом склон, готовый сползти на дорогу, подпирала бетонная стенка, выкрашенная в жёлтый цвет. Синим цветом выделялась надпись на этой стене: «Киевская крепость приветствует вас на территории Лысогорского форта».
Далее на бетонной поверхности были нарисованы две странные картинки: вырывающийся из пролома в стене велосипедист в красном плаще с чёрным подбоем и вопящая от ужаса девушка.
Художник явно постарался и, видимо, не один день провёл здесь с палитрой, кисточкой и масляными красками. Особенно удался ему живописный портрет девушки, поскольку смотреть на её лицо, искажённое ужасом, без содрогания и трепета было невозможно. На пределе раскрытый рот с обнажёнными дёснами и донельзя зажмуренные глаза выражали не просто эмпирический страх, а настоящий АНГСТ, сверхъестественный ужас чего-то доселе невиданного.
— И что это… всё означает? — испуганно спросила крутобокая женщина с огромными, как у коровы, выпуклыми глазами, с интересом разглядывая вместе со всеми рисунок на стене.
— Скорей всего, это символическая картина, — усмехнувшись, ответил ей молодой человек с бульдожьим выражением лица и продекламировал, — ревёт и стонет Украина… от загребущих рук иных.
— А чего эта девушка так испугалась? — с недоумением спросила Лада.
— Наверно, увидела здесь что-то такое, чего никогда раньше не видела, — ответил гид.
— Этого велосипедиста в плаще с красным подбоем? — предположила барышня, облизав губы длинным и узким, как у ящерицы, язычком.
Возможно, — ответил гид.
Завершались настенные картины не менее странным граффити, выполненным в стиле «блокбастер». Гигантские буквы в рост человека были раскрашены красной краской и окантованы чёрной.
Это был своего рода указатель, потому что слово «ШАБАШ» заканчивалось красной стрелкой, в которой стояла чёрная подпись райтера — «грф».
— Ух ты! — радостно воскликнул похожий на кролика Сеню мужчина в очках. — Все идём на шабаш?
Все мило ему улыбнулись.
— Но только после окончания экскурсии, — уточнил гид.
Через пять минут сюда поднялся и следовавший за ними чернобородый мужчина в длиннополом чёрном плаще. Заметив на желтой подпорной стенке[6] знакомое слово, человек, похожий на попа, остановился и с негодованием покачал головой.
Чуть далее, справа от дороги ему повстречался ещё один странный указатель. К засохшему стволу акации была прибита кем-то чёрная доска, на которой белой краской было намалёвано
«ПЕКЛО — ИРИЙ».
— Пекло, значит? Ничего я вам устрою пекло, — привычно сказал он самому себе.
Осенив гору крёстным знамением, он всё же пошёл в указанном направлении. При этом лицо его озарилось вдруг самодовольной ухмылкой.
4. Дань горе
— Всё наше славное местечко вдоль и поперёк пронизано тектоническими разломами, — тем временем рассказывал босоногий гид экскурсантам, поднимаясь вместе с ними по Ведьминому языку. — Самый опасный из них пролегает вдоль Днепра по его высокому правому берегу и захватывает все остальные двенадцать лысых гор, начиная с Китаево и заканчивая Юрковицей.
Вот почему все эти возвышенности, такие живописные, откуда открываются прекрасные дали, которые, казалось бы, самой природой созданы для поселения, никогда ранее не заселялись.
Линия разлома представляет собой волну с резкими перепадами от минимума к максимуму. И зачастую провалы с отрицательной энергией соседствуют с благоприятными местами, где наблюдается положительная энергетика.
Геопатогенная зона проходит по краю Центрального ботанического сада и тянется далее по холмам, при этом языческая статуя Родины-матери соседствует с золотыми куполами Киево-Печерской лавры, а самое проклятое в Киеве здание Верховной рады находится на одной оси с перманентно-революционным Майданом Незалежности, лежащим во впадине бывшего Козьего болота.
Памятник святому Владимиру Крестителю на Владимирской горке расположен неподалёку от сказочно-красивого городка миллионеров Гончары-Кожемяки, в котором долгие годы никто из них не селится по причине того, что построен он в дьявольском провале у подножия лысой горы Хоревицы.
А вот дубовый чур Перуна, периодически уничтожаемый на Старокиевской горе рядом с развалинами Десятинной церкви, постоянно восстанавливается на своём исконном месте, как бы это не хотелось монахам из новопостроенного рядом Храма Десятинного мужского монастыря Рождества Пресвятой Богородицы.
Благие места давно уже облюбованы православными священниками, обители которых в большинстве своём построены на месте языческих капищ. При этом подмечено: как только в святых местах начинается повышенная активность, то вскоре такая же активность проявится и в провале.
— А вам не холодно так идти, — участливо спросила гида Владислава, кивнув на его босые ноги.