Как никогда, был верен ей,
Он тучу чёрную на части
Порвал, чтоб стало посветлей.
Куда ни глянь – на женских лицах
Уже искрится новизна…
И вправду, как тут ни влюбиться,
Когда на улице весна!
«Есть, наверное, счастье в том,..»
Есть, наверное, счастье в том,
Что душа и жизнь едины.
И листает день за днём
Память давние картины.
Здесь когда-то юный я
И любил, и куролесил.
Нежной страсти не тая,
И беспечен был, и весел.
Далеко мой дом и сад,
Тут и солнце светит ленно,
Волны весело штормят,
Омывая берег пеной.
Разбежаться, что ли, мне
И поплыть туда, – поверьте,
Где на синей глубине
Судно плещется на рейде.
«Оседает солнце в скалах,..»
Оседает солнце в скалах,
Морем пахнет небосвод.
У высокого причала
Пассажиров судно ждёт.
Наслаждаясь горькой трубкой,
Как один из могикан,
Смотрит вдаль из вечной рубки
Мир познавший капитан.
Он прошёл морские мили
Я протопал пол-земли,
Где его ветра носили,
Там меня пути вели.
Он опять с людьми и грузом
Порт покинет – спору нет!
Взглядом Робинзона Крузо
Я гляжу ему вослед.
«На главную почту я нынче...»
«Пока в астраханском крае
Жив хоть один коммунист,
Устье реки Волги было, есть и будет советским…»
На главную почту я нынче
По самой советской централи.
Где каменный Киров у всех на виду
Стоит на своём пьедестале.
Навеки закован в железобетон,
Увенчанный правдой и ложью,
Над ним лишь листва обрывается с крон
И нежно ложится к подножью.
Вот снова кружится и падает лист
С какой-то неведомой грустью…
Не смог отстоять ни один коммунист
Родное советское устье.
Лишь память осталась и памятник сей!
Смотрю – и становится тяжко.
Никто не гоняет над ним голубей,
Что гадят ему на фуражку.
«Судьба – сплошные сквозняки. ...»
Судьба – сплошные сквозняки.
Друзей и недругов немного.
И если пьянка от тоски,
То лишь любовь одна от Бога.
Что для меня есть в слове том:
Моя любимая, а дальше?…
И мать, и Родина, и дом
Всё в слове том, без капли фальши.
«На небесной сковородке...»
На небесной сковородке
Подгорает лунный блин.
Я иду простой походкой
Вдоль по насыпи один.
Травы – справа, рельсы – слева,
Неужели западня?
И созвездье нежной «Девы»
Игнорирует меня.
Мне взаимности не надо.
Бог с тобой, другим свети.
Пусть немые звёзды стадом
В Млечном тянутся пути.
Ветер вновь задует спичку.
Он, как я, слегка хмельной.
Очень жаль, что нет наличных
Ни копейки за душой.
Небо делится на части
Как душа – на тьму и свет…
Может, в дом стучится счастье?…
… А меня-то в доме нет.
«Метёт под старый Новый год,..»
Метёт под старый Новый год,
Беснуется метель!
Что за собою принесёт —
Мороз или капель?
На ветер пыжится пурга,
И ей покоя нет.
И дом, и город, и река —
Один-единый цвет.
Белым-бело. Удивлены?
Быть может, потому
Я это чудо новизны,
Как Божий дар, приму!
Ноябрьская демонстрация
Утро. Площадь. Панорама —
«Ленин, Партия, Народ».
Мамы все помыли рамы,
Приготовились, и вот…
Сверху вождь глядит устало
На толпу и на тюрьму,
Но спуститься с пьедестала
Не дозволено ему.
Потому что над колонной
Возвышаются как раз,
Нарисованный Будённый
И, конечно, Карл Маркс.
Согласитесь, не убудет,
Коль нести пришла пора
Мимо «дядей» на трибуне
С пьяным выкриком – ура!
В дальнем прошлом эти лица…
Послесловие за сим:
Может, это повториться?
Может. Если захотим!
«В эту ночь мне не пишется вовсе…»
Дочери Наташе
В эту ночь мне не пишется вовсе…
Тускло светит фонарь за окном,
Где бедовая бесится осень,
Разметая листву помелом.
Под забором ютится собака,
Прикрывая собою кутят.
Над общественным мусорным баком
Обречённо вороны галдят.
В сердце нет ни веселья, ни боли,
Ни стихов… Выхожу на крыльцо.
Тощий месяц от холода, что ли,
В тёмном небе свернулся в кольцо?
Мчится поезд товарный по рельсам,
И куда его ночью несёт?
Видно, в городе осени тесно,
Хороводит всю ночь напролёт.
Может, мне одному и не спится.
Невесёлые думы о том,
Что из рук упорхнула синица
В небеса с молодым журавлём.
«Взлохмаченный ветер...»
Сам чайханщик с круглыми плечами,
Чтобы славилась пред русским чайхана,
Угощает меня красным чаем
Вместо крепкой водки и вина…
Взлохмаченный ветер
Разбился о ставни,
Остатки листвы
Притащив за собой…
Так осень сдаётся
Последней заставой,
И ночью застава
Не выдержит бой!
Её ещё слышу,
Как сердцебиенье,
Её ещё вижу
В промокшем саду.
Накликала осень
На душу волненье,
Такое волненье,
Которое жду.
В чайхане
Послав проклятие вину,
Заходим с другом в чайхану.
В прекрасном городе Баку
Попить чайку.
А в чайхане звучит «мугам»,
Чайханщик чай приносит нам.
Цвет чая, словно цвет зари, —
Благодарим.
Возможно, в этой чайхане
Слагалась песнь о Шаганэ?
Припоминаем в суете
Мы строчки те…
О фонарях, что краше звёзд
В стране, далекой от берёз,
Где величавы до сих пор
Вершины гор.
Хотя б одну из этих строф
Здесь повторить любой готов.
Их повторяет весь Кавказ
Уже не раз
И друг читает нараспев,
От чая чуть порозовев.
Я напоследок, как смогу:
– Прощай, Баку…
«Может, я покину дом,..»
Может, я покину дом,
Плюну на карьеру,
Под степным, большим бугром
Отыщу пещеру.
Мягких веток постелю,
В тишину залягу.
И всем сердцем полюблю
Ручку и бумагу.
Под струящийся рассвет,
Сквозь ночное сито
Напишу тебе сонет
О любви забытой.
И о том, что обо мне
Вспоминаешь редко…
И забудусь в кратком сне
На зелёных ветках.
На ветру моя тетрадь,
Как подранок-птица,
Будет долго трепыхать
Крылышком страницы.
«Невод жизни тяну наудачу,..»
Невод жизни тяну наудачу,
Вместо счастья – заботы одни.
Вовсе ясное небо не значит,
Что продолжатся светлые дни.
Задеру свою голову к выси,
Оглянусь на пространство и мрак,
Среди звезд что сверкают, как бисер,
Отыщу свой таинственный знак.
Совершенство души так далёко!
Я под черной небесной парчой
Ту звезду, что всегда одинока,
Представляю сегодня свечой.
Присмотрюсь и воскликну: – «Всевышний!
Где он, верный и праведный путь? —
Я в саду распустившейся вишне
Позавидовал нынче чуть-чуть».
А потом помолчу. И присяду
У калитки под ржавым замком.
Как и прежде, от старого сада
Чуть потянет ночным холодком.
Записка
Я во вторник или в среду
Обязательно приеду.
Ты покрепче запирайся
И на лавочке не жди,
Всем соседям улыбайся,
В ожидании не майся
И в любви своей не кайся,
Огород не городи.
Я во вторник или в среду
Обязательно приеду,
Обязательно прибуду,
Хоть пешком к тебе приду.
Привезу подарков груду,
Помогу помыть посуду.
К твоему привыкну гуду…
И под вечер пропаду!
«К очарованью женщины одной...»
К очарованью женщины одной
Я не могу восторженно стремиться,
Пустые будни вечные со мной,
Как в прозе невесёлые страницы.