— Ваше Высочество!
— На сколько наела эта дама? — поинтересовался Моу Лин, смотря на опьяневшую девушку, а та, в свою очередь, подняла голову на Императора, не понимая, какими он тут судьбами.
— На тысячу юаней! — злобно посмотрев на даму, с уважением бросил владелец, тут же получив большую сумму от рук Императора, — Ох, Ваше Высочество, как же вы добры! — обрадовался владелец, даже не заметив, как сам Император поднял девушку с места, выйдя из бара.
Дабы не привлекать внимание, Император Моу, выйдя из бара, тут же использовал технику перемещения, и теперь они шли по лесу до дворца. Мужчина мог переместить их сразу к нужной точке, но не сделал этого, что было для девушки не понятно, как и то, зачем Моу Лин вообще явился.
— Да уж… Добрый го-спо-дииин. Такой доо-брый! — посмеялась Пан Юань, но говоря эти слова вовсе не Моу Лину.
Цзань Цзинсун вечно изображал из себя благодетеля, полагая всю грязную работу на других, а затем говоря о том, что он тут не при чем. Так было и с Пан Юань. Когда бедолага попала в плен, Император Цзань обвинил её во всех смертных грехах, выставив себя чистым и невинным. Даже зная о данных сплетнях, девушка всё равно до конца не верила им, желая узнать правду от своего любимого. И узнала….
— Ты выглядишь забавно, когда выпьешь, — усмехнулся мужчина. Несмотря на то, что он имел статус великого Императора, мужчине всё же был двадцатипятилетним юношей, которому просто пришлось рано повзрослеть.
— Вы тоже выглядите забавно, господин Моу. Вот так взять и прийти в какую-то забегаловку, забирая от туда постороннего человека. Очень забавно, — усмехнулась дама и впрямь считая действия Моу Лина нелогичными и лишёнными всякого смысла. Они не друзья, но и не враги. Потому никакой заботы или ненависти между ними быть не должно.
— На удивление ты пришла именно туда, куда я заходил пять лет назад, будучи в похожем положении, — поведал мужчина, поддерживая девушку, чтоб та не упала, идя с ней по тёмному лесу.
— Да не может быть у вас положение похожим на моё, — возмутилась дама, оттолкнув от себя мужчину, — Вы ничего обо мне не знаете, чтобы говорить такое! Вы не проживали мою жизнь, не чувствовали мою жизнь! Не… — Юань вдруг ощутила, что дрожит. Дрожит из-за злости, — … испытывали мою боль….
Пан Юань не могла поверить, что кто-то и впрямь может понять то, что она пережила. Девушка столько дерьма вытерпела, а тут ей говорят, что у кого-то было также, но сейчас он правит целым Царством, будучи всеми любимым. Это было невозможно…
— Это так. Но это не значит, что я не испытывал похожую, — спокойно выдал Моу Лин, облокотившись на дерево, — Я правда ничего о тебе не знаю, но твои глаза… — мужчина поднял голову, в свете луны смотря на девушку и говоря все свои слова таким голосом, будто он и вправду испытал в этой жизни столько же дерьма, как и Пан Юань, — Эта боль в них от разочарования собой и своей жизни… Да, это именно те глаза, которые я наблюдал все двадцать лет своей жизни. — Моу Лин опустил голову, прислонив свою руку к лицу.
Только недавно Пан Юань также сидела в баре, помня ужасные моменты своей жизни, но теперь видела себя со стороны. Будучи в опьянении и замешательстве, девушка вдруг ощутила сильное желание задать вопрос, тут же слетевший с её губ.
— Вас тоже предали?
Император внезапно дёрнулся, что уже не говорило о чём-то хорошем. Не сказать, что Пан Юань был интересен ответ, ведь сам мужчина являлся для неё никем. Он лишь оружие, благодаря которому девушка сможет больнее ударить по предателю. Но всё же…
— Нет, хуже, — спустя некоторое время выдал Моу Лин, вновь подняв свои глаза. Но теперь в них Пан Юань и впрямь увидела то, что наблюдала с самого момента своего перерождения. В глазах Императора была душераздирающая боль, — Предал я.
Часть 5. Странности Императора
Смотря на чарующие звёзды в небе, два ребёнка держались за руки, обещая друг другу всегда быть вместе и через десять лет также смотреть на звёзды. Вот только обещанию не суждено было сбыться.
Смотря на чарующие звёзды в небе, девочка и её господин мило беседовали. Малышка мечтала о том, что когда-нибудь они будут сидеть на этом же месте, будучи куда больше, чем они есть сейчас. Вот только и тут мечте не суждено было сбыться.
Теперь же, те, что давали обещание и мечтали о любви, смотрели друг на друга, будучи в такой же чарующей ночи, но уже не испытывая приятных чувств от неё. Смотря на Императора Моу, сидевшего на земле, Юань не могла поверить в то, что он мог кого-то предать. Но когда-то девушка не поверила бы и в предательство своего господина, потому не стала сомневаться в сказанном.
— Вот как… — всё, что смогла ответить дама, даже не зная, как на такое реагировать.
— Разочарована во мне? — поинтересовался мужчина, но Юань честно ответила.
— Чтобы разочароваться, нужно сначала очароваться, а я этого не делала. Так что… нет. Ни капли, — пожала плечами Юань, считая тему предательства слишком личной. Такое нельзя обсуждать с посторонними людьми, но на её удивление, Император Моу вдруг заговорил снова.
— А она доверяла мне… — издав слабый смешок, мужчина поджал губы, — Но я не оправдал доверия.
Пан Юань отвернула голову, ощущая боль в сердце, задумавшись: — «А чувствовал ли Цзань Цзинсун вину после содеянного? Может, он потом горько плакал и сожалел… Может, он..» девушка сжала кулаки, вспоминая, с каким равнодушием Император смотрел на неё. Если человек совершает предательство не по своей воле, он не будет так равнодушен к тому, кто ему дорог.
— Когда вы предавали этого человека, то… — Пан Юань понимала, что это бесполезный вопрос, но всё же решила его задать, — Выглядели расстроенным?
— Я плакал. — кратко ответил мужчина, разрушив все мечты девушки про то, что Император Цзань после содеянного проронил хоть одну слезинку по ней.
Видя опечаленное лицо мужчины, Юань невольно подумала: — «Лучше бы он был тем, кто предал меня. Тогда было бы не так больно…» Предательство в любом виде отвратительная вещь, но когда после ужасного деяния по тебе горюют и каждую ночь не могут уснуть из-за чувства вины… То это облегчает рану пострадавшего. Тот просто умер и забыл, а другой человек будет жить с этим грузом до конца своих дней.
Юань не повезло, и она не получила желаемой смерти. И теперь она должна идти с этой болью, руководствуясь лишь местью.
— В таком случае, я лучше бы предпочла быть той девушкой, которую вы предали, нежели собой. — выдала дама, изрядно устав от больной темы. А вот Император Моу отнюдь, желал продолжения.
— Это потому, что я для тебя ничего не значу. Если бы ты мне доверяла всей душой, а я бы с тобой так поступил, то ты бы изменила своё мне…
— Не изменила бы. — грубо оборвала Моу Лина на полуслове дама, садясь напротив, — Мне было бы также больно, но… — девушка сухо улыбнулась, понимая то, как жалко сейчас выглядит. — Вы хотя бы сожалели бы…
В лунном свете золотые зрачки мужчины блеснули какой-то искрой, но Пан Юань не поняла, что это было. Она так хотела расслабиться и забыться, а вместо этого лишь снова завела больную тему.
— Ну всё, хватит уже о былом! Сейчас вы — великий Император., а я скоро обрету статус предателя-убийцы, и все будут счастливы. Пора спать. — поднялась на ноги дама, пошагав по лесу к Царству.
Не оглядываясь и идя по лесу, Юань ощущала себя ужасно пьяной. Девушка все свои слова ссылала на алкоголь, не понимая, почему так интересовалась Императором Моу и почему сказала ему то, чего не желала бы говорить никому.
— А мы и впрямь… — остановившись и вспомнив взгляд Моу Лина, девушка с отвращением признала, — Похожи.
Почти дойдя до своего сарая, Пан Юань хотела скорее лечь и уснуть, но Император Моу не дал ей этого сделать, грубо схватив за руку и потащив с собой. Все возмущения дамы были проигнорированы, а попытки вырваться и вовсе оказались никчёмными. Руки Императора были куда сильнее, чем у Пан Юань, а применять духовную силу на Императоре запрещено и карается смертью.
Остановившись возле комнаты, Император открыл двери, заводя туда возмущённую мадам. Данное помещение находилось прям напротив покоев самого владыки. Никто не имел право его занимать… Даже наложницы Императора довольствовались более отдаленными участками территорий.
С непониманием посмотрев на мужчину, Юань считала, что тот бредит, но Император Моу был намного трезвее, нежели девушка, выпившая в одиночку почти три кувшина вина.
— С этого момента, эта комната — твоя. — выдал Моу Лин. и, пока дама отходила от шока, мужчина резко вышел из помещения, закрыв за собой двери.
«Да что с ним?…» — не понимала Пан Юань действий и мотивов Императора Моу. Мужчине совсем не нужно быть к ней добрым и располагать возле себя. Девушка была готова служить и без всего этого, ведь у неё имелись личные цели.
Пока что девушка не сделала ничего полезного для Императора Моу. Все в царстве ненавидят её, от чего обстановка вокруг стоит очень и очень напряжённая. Дама притащила ребёнка, из-за которого теперь даже правая рука мужчины была занята иным делом. Заклинательница покалечила парочку воинов Моу, которые пытались на неё напасть. Девушку пришлось искать по городу, а затем платить за неё и вести обратно на место, что явно являлось не таким уж лёгким занятием.
Пан Юань не понимала мотивов Императора, но, будучи уставшей донельзя, она рухнула на мягкую кровать, даже не потрудившись раздеться. Впервые за долгое время оказавшись на чём-то мягком, девушка тут же уснула, вот только сон не был блаженным.
Каждую ночь…
Каждую проклятую ночь девушке снится один и тот же сон.
Сначала Цзань Цзинсун с ней добр и ласков, а затем безжалостно пронзает её грудь, говоря о девушке хуже, чем об уличной псине.
Каждое воспоминание о Цзань Цзинсун било по Юань, как ножом по телу. Как же она любила этого человека… Как же верил ему… Как же боготворила… Как же ошибалась в нём.