— Совершенно уверена, — твердо ответила она.
Дик кивнул:
— Где вы живете?
Сью прожила в этом районе всего полгода и еще не научилась легко отвечать на вгоняющий в краску вопрос о том, как простая стюардесса оказалась владелицей дома стоимостью почти миллион фунтов.
Люди обычно строили самые дикие умозаключения, когда узнавали, что некий пожилой джентльмен, который был едва знаком со Сью, оставил ей в наследство такой дом!
— Я живу здесь, — уклонилась она от ответа. — В Бейдон-Хит.
— Понятно.
Сью посмотрела Дику в лицо, ожидая увидеть удивление и вопрос, но напрасно.
Девушка все еще испытывала сильную неловкость от того, что жила в районе, где все были не просто богаты, а богаты неслыханно.
Разумеется, кроме Сью.
Богатые люди выглядят не так, как простые смертные, у них своя, особая манера держаться. Сью не делала даже попытки скопировать повадки сильных мира сего и решила оставаться тем, кем была на самом деле — обыкновенной стюардессой, которой требуется некоторая смекалка, чтобы извернуться и оплатить все счета. Правда, следует признать, эта обыкновенная стюардесса живет в невероятно роскошном доме. Но правда и то, что его, скорее всего, придется продать.
— Я провожу вас.
— Нет! — выдохнула Сью с большим чувством, чем хотелось бы. Прогуляться при луне с таким красавцем, как Ричард Макхэтти?! Согласиться на эту романтическую прогулку — значит искать неприятностей!
— А почему нет? — спокойно спросил он.
Сью чувствовала, что перед ней человек упрямый, хотя раньше ему вряд ли доводилось часто пускать в ход настойчивость, если дело касалось женщин!
— Разве нужна причина? Или вы считаете, что ни одна женщина в здравом рассудке не откажется от вашего предложения проводить ее домой?
Дик пристально рассматривал ее, как рассматривают диковинных бабочек.
— Вы пришли сюда не одна?
— Неужели вы думаете, что я стала бы танцевать с вами, если бы пришла с другим? — резко спросила Сью.
— Понятия не имею, стали бы или нет. — Он пожал плечами, ширину которых подчеркивал хорошо сшитый смокинг. — Кто знает тайные помыслы женщины, которая принимает приглашение на танец?
Или мужчины, саркастически подумала Сью.
— Например?
Мимо проплыл официант с подносом, Дик взял два бокала с шампанским и предложил один Сью.
— Например, продемонстрировать свою фигуру в облегающем платье. Это, возможно, ваш случай.
Сью сделала большой глоток приятного игристого вина и с радостью ощутила прилив храбрости.
— Это платье вовсе не облегающее! — заявила она.
В его серых глазах промелькнуло веселье.
— Будет вам, Сью, — с укоризной произнес Дик. — Возможно, его шили свободным, но если взять сочетание такой чувственной ткани, как бархат, и тела, словно с полотен Боттичелли, то получится именно такой эффект.
— Вы хотите сказать, что я толстая?
— Я хотел сказать, что вы чувственная, — промурлыкал он, кажется, искренне. — Вы сами спросили.
Девушке пришлись по душе эти слова. Теперь мужчина, к которому она тщетно старалась почувствовать неприязнь, отчаянно заигрывает с ней, а ей все равно!
Она, волнуясь, откинула прядь волос за плечо.
— А по каким еще причинам женщины принимают приглашение танцевать?
— Возможно, чтобы заставить своего приятеля поревновать.
— Но у меня нет приятеля. — Сью готова была ударить себя за оплошность. Не следует выказывать себя бедной-несчастной! Или никому не нужной. Или и то и другое сразу! — По крайней мере сейчас, — непринужденно добавила она.
— Значит, нет, — глубокомысленно произнес Дик.
Надо срочно посмотреться в зеркало, забеспокоилась Сью. Не блестит ли у нее нос? Или вдруг тушь потекла? Может, что-то не в порядке, и поэтому Дик изучающе смотрит на нее?
— Конечно, есть еще одна, самая простая причина для того, чтобы женщина пошла танцевать с мужчиной, — протянул он.
— Какая же?
— Думаю, вы сами знаете ответ.
Он окинул ее долгим, пристальным взглядом.
Сью сочла это вызовом и приняла его.
— Не знаю.
Его серые глаза блеснули.
— Это же очевидно. Женщина просто не может отказать. Она хочет оказаться с мужчиной в постели... а танец — социально приемлемый заменитель секса. Это называется сублимацией, — насмешливо закончил он, а затем, увидев ее недовольство, прибавил: — Вы сами спросили, Сью.
Он прав. Возможно, с ее стороны было наивно настаивать на ответе. Но тем не менее на наивные вопросы существуют вежливые ответы, верно?
— Вы пытаетесь смутить меня?
Но то, что он говорил, хотя и не было вполне приличным, вовсе не смущало, а возбуждало ее. Это какое-то сумасшествие!
— Ни слова более! — твердо заявила Сью. — И я действительно ухожу.
— Вы на машине?
— Нет.
— Тогда я провожу вас до дому, — сказал Дик и, увидев, как она уже раскрыла рот, чтобы запротестовать, покачал головой. — Темной ночью женщине лучше не ходить одной.
Сью давненько не приходилось слышать ничего столь галантного. Правда, понятие галантности у нее всегда ассоциировалось с наивностью, а последнее уж никак не подходило к Ричарду Макхэтти!
Чтобы посмотреть ему в глаза, Сью вздернула подбородок, и от этого движения ее каштановые кудри рассыпались по плечам.
— Интересно, что для меня опаснее? — с вызовом спросила она. — Темная ночь? Или вы?
— Вы говорите о разных видах опасности, милая, — заметил Дик с короткой усмешкой, от которой девушка почему-то растерялась. — Но я уверяю, что доставлю вас домой целой и невредимой. Вы удовлетворены?
Сью пришло в голову, что слово «удовлетворена» едва ли уместно в данных обстоятельствах, но она кивнула. Дик поставил их бокалы на столик и с видом человека, привыкшего командовать, повел спутницу к дверям.
Сью чувствовала, как колотится ее сердце. Успокойся, твердо сказала она себе, он же предложил просто проводить тебя до дому, а не толкает в пучину разврата. Окинув взглядом из-под темных густых ресниц его сильное, поджарое тело, Сью подумала — хотя это было совершенно на нее не похоже, — что, возможно, в этом варианте в разврате есть что-то привлекательное.
— Вы пришли в пальто? — спросил Дик, открыв стеклянную дверь и впустив в холл струю холодного ночного воздуха.
— Н-нет. — У Сью застучали зубы. Когда она шла на вечеринку, стоял приятный теплый звездный вечер. А теперь дул холодный, пронизывающий ветер.
— Возьмите, вы замерзли. — Дик снял смокинг и накинул его на плечи девушки.
Выйдя из клуба, он, словно зная заранее, в какую сторону им идти, повернул налево. Сью наморщила носик.
— Вы как будто знаете, где я живу.
— Что-то не так? Разве мы идем не в сторону вашего дома?
— Но я не помню, что говорила вам, где живу.
— Значит, все же сказали, — быстро ответил Дик. — Иначе откуда я мог бы знать?
Действительно, откуда? Сью плотнее закуталась в смокинг, стараясь сосредоточиться на пейзаже, чтобы отвлечься от легкого и волнующего запаха мускуса с лимоном, исходившего от кожи Дика, но это оказалось непросто.
По обеим сторонам дороги шли ровные ряды лавровых деревьев. Их неясные очертания поднимались вверх, к ночному небу, пряча огромные виллы от любопытных глаз. То здесь, то там живая изгородь прерывалась массивными воротами, при виде которых сразу же приходили на ум цепные псы, готовые прогнать грабителей, а также зевак, жаждущих посмотреть на дома, а зачастую и на знаменитых хозяев.
Вообще-то Сью давно казалось, что слова «дом» недостаточно, чтобы описать роскошные виллы Бейдон-Хит. В самой маленькой из них насчитывалось шесть спален. А в самой большой — двадцать две!
Несколько раз Сью и Дика обгоняли большие, роскошные, дорогие автомобили. Сидевшие за рулем, видимо, недоумевали, почему эта пара идет пешком, вместо того чтобы ехать!
У развилки шоссе, ведущего в Лондон, девушка остановилась и указала на извилистую подъездную дорожку.
— Вот там мой дом.
Дик тоже остановился и повернулся к спутнице. В бледном свете луны по четким чертам его лица пробегали тени.
— Вы помните, что мы уже встречались? — вдруг спросил он.
Сью не смогла сдержать улыбку, она невольно обрадовалась, что этот человек все-таки запомнил ее.
Конечно, принимая во внимание его непомерное самомнение, лучше было бы притвориться, что она его совершенно не помнит. Но Сью никогда не умела обманывать, а мысль, что Дик поймает ее на лжи, почему-то приводила девушку в ужас!
Она кивнула, и по ее роскошным волосам пробежали лунные блики.
— Да, помню. Мы встречались во время рейса Лондон — Афины, верно?
— А, так вы запомнили...
— Да.
— Но не стали об этом упоминать.
— Как и вы. — Сью прямо посмотрела на него.
— Может, я думал, что вы навряд ли запомнили одного из многих пассажиров, — каждую неделю перед вами мелькают тысячи лиц.
— Это вас-то не запомнить? — Сью изобразила бледное подобие улыбки. — Будет вам, мистер Макхэтти — не скромничайте! Вы — человек запоминающийся, и я не сомневаюсь, что об этом вам говорили очень многие женщины. Я прекрасно вас запомнила. Вы несколько раз просили меня принести томатный сок.
— Боже мой! — насмешливо воскликнул он. — Какая у вас память! — Он вопросительно поднял темные брови. — А почему вы гневно сверкали глазами всякий раз, когда я заказывал томатный сок?
Девушка смутилась:
— Это не имеет значения.
— Имеет, имеет. — В темноте его глаза казались холодными и блестящими, как мрамор. Сью уже поняла, что этот человек не успокоится, пока не получит ответы на все свои вопросы.
Она решила сдаться без борьбы. Настойчивость этого красавца-пассажира, казалось, не имеет границ.
— Если вам непременно нужно это знать, то я подозревала у вас некие намерения.
— Какие намерения? — переспросил он каким-то странным, звенящим голосом. — Что именно вы хотите сказать?
— Это, правда, неважно.
— Нет, важно. Скажите.
Сью удивилась его настойчивости, но не понимала, чем это вызвано.