Эйлин в очередной раз покраснела, но ответила прямым и открытым взглядом.
— Я не знала о такой книге. Я никогда не брала подобных уроков. А спросила потому, что мне действительно интересно. Мы оба сотрудники «Коуплэнд риелти». Самые молодые из тех, кто работает на фирме. Так что поверьте, мое любопытство носит вполне откровенный характер.
— Хотелось бы мне рассказать вам о себе что-нибудь действительно захватывающее, интересное, необычное, — улыбнулся Джонни. — Увы, серая биография сводится к тому, что я родился, вырос, приобрел профессию.
— Где вы родились?
— На Западном побережье, в Санкт-Майерсе.
Эйлин изумилась:
— Вы коренной флоридец?
Он издал смешок:
— Конечно, а что с того?
— Я-то думала, что из коренных жителей здесь остались только семинолы, да и на их счет у меня имеются серьезные сомнения.
Он громко рассмеялся:
— Нет, все не так плохо, как кажется. Хотя многие из нас уехали во времена первого кризиса, оставив туристов полноправными хозяевами этих мест. Но дед был патриотом. Его родители поселились здесь, когда он был еще ребенком. Он прожил в этих местах всю жизнь и наотрез отказался уезжать. Отец полностью разделял его энтузиазм, приверженность родной земле и тоже остался. Все очень просто.
— И вы ей тоже привержены?
— Как сказать… От нескольких сотен акров, некогда принадлежавших моей семье, осталось лишь пятнадцать. Дом — одно из тех огромных чудовищ, что создавали в девяностых годах прошлого века, но мне он нравится. Только теперь его громадность не соответствует скромным потребностям хозяина. Вернувшись из-за океана, где мне довелось служить, я огляделся, нашел работу, и вот я здесь.
— Вы служили за океаном?
— Я служил за океаном, — кивнул он, словно ставил точку, не желая обсуждать эту тему. — Теперь вы расскажите о себе. Откуда вы родом?
— Северное направление, — улыбнулась Эйлин. — Я из Атланты. Мама руководит медсестрами в медицинской школе при одной из крупных городских больниц. Бедняжка, она хотела, чтобы и я стала медсестрой. Но у меня не было «призвания». Я хочу быть деловой женщиной, сделать карьеру, как мисс Коуплэнд.
Джонни вновь удивился.
— В последний раз вы говорили совсем о других жизненных амбициях, — с нескрываемой иронией напомнил он. — Я про дом, мужа, детей.
Эйлин напряглась.
— Сотрите-ка ухмылку с губ, приятель! — велела она строгим голосом. — Что смешного в моем желании добиться успеха?
— Ухмылка была непреднамеренной, если она вообще была, в чем я сомневаюсь, — парировал он. — Нет, я думаю, вы достаточно умны, чтобы стать акулой делового мира. А вот семья — с ней будут одни проблемы.
— Проблемы, о которых каждая девушка только мечтает, — воинственно отстаивала свою позицию Эйлин. — Муж моей подруги сейчас в Корее, но она счастлива быть его женой. Счастлива вспоминать те четыре месяца, что они провели вместе. Даже зная, что он может не вернуться, она счастлива, что эти месяцы были в ее жизни.
Джонни глянул на нее холодно и решительно произнес:
— А не пора ли нам? Время летит незаметно.
Секунду Эйлин не двигалась, затем, соскользнув со стула, последовала за ним к машине, капризно кривя губы.
Глава 7
В кабинет мисс Коуплэнд Джонеси был вызван следующим утром, около десяти. В офисе все затихло, лишь только за ним закрылась дверь. Сотрудники обменивались многозначительными взглядами, не смея вслух подтвердить очевидность происходящего. Затем все вернулись к работе. Но дело двигалось вяло. Каждый думал только об одном — Джонеси увольняют. Джонеси, кто был с фирмой еще в то время, когда она представляла собой всего-навсего крошечный офис на двоих молодых начинающих риелторов. Джонеси, которому было под семьдесят, но который отличался отменным здоровьем и выглядел гораздо моложе своих лет. Джонеси, которого не очень-то любили за его раздражительность (что, кстати, оставляло его совершенно равнодушным), но который пользовался всеобщим уважением как профессионал высокого уровня и ветеран своего дела.
Почти час Джонеси пробыл в офисе Пэйдж, а когда вышел, его словно подменили. Бодрый пожилой мужчина исчез. Плечи сгорбились, щеки обвисли. На лице отражались боль и изумление человека, пораженного в спину врагом. В глазах застыли усталость и осознание полного поражения.
Офис будто вымер. Молчаливыми взглядами служащие провожали Джонеси, бредущего к своему столу. Он сел за стол и сидел несколько долгих мгновений, уставившись куда-то в пространство. Эйлин, чье рабочее место находилось рядом, увидела, как его губы слегка подергиваются. Старик выглядел совершенно беззащитным, растерявшим все свои жизненные силы. Эйлин не вытерпела. Поднявшись с места, она приблизилась к нему:
— Вы в порядке, мистер Джон?
Джонеси будто очнулся от глубокого сна и удивленно взглянул на нее, очевидно только сейчас обнаружив присутствие другого человека.
— В порядке ли я? — Его голос, обычно авторитетный и величавый, выражал теперь горечь и скорбь. И тут же к нему вернулась прежняя гордость. Плечи распрямились, хотя и с очевидным усилием. — Конечно, я в порядке. Почему бы и нет?
— Сегодня утром так жарко, мистер Джонс. — Она улыбнулась ему, но с тревогой. — Необычайно жарко для декабря месяца. Мне показалось, что вы бледны.
— Уверен, вам именно показалось. Я в полном порядке. Что до жары, она не кажется мне такой уж сильной.
— Я рада. — Эйлин повернулась к своему столу.
— Секунду, мисс Дугган. — Мужчина пытался говорить обычным тоном, но пока без особого успеха, а в глазах его было столько боли и унижения, что Эйлин готова была расплакаться. — Ведь это вы отвечаете за файлы, не так ли?
— Да, мистер Джонс. Вам что-нибудь нужно?
Джонеси поднес к глазам подрагивающую руку и прочистил горло.
— А-а-а, похоже, что мне нужно срочно изучить материалы, связанные с постройками у лесных угодий. Достаньте мне их, если вам не трудно. — В его голос вернулась обычная жесткость.
Секунду Эйлин ошеломленно взирала на Джонеси, затем оправилась от неожиданной новости и поспешила к ящикам с файлами выполнять его просьбу. Доставив Джонеси необходимые бумаги в аккуратных голубых папках, Эйлин направилась к своему столу, кипя от невероятной злости.
Джонеси, человек, вложивший сердце и душу в Северное побережье, трудившийся над этим местом, как фермер над своим полем, теперь, когда участки были готовы к продаже, переводится на малобюджетный, дешевый проект. Сама эта идея казалась Эйлин бредовой. Да и что Джонеси понимает в подобного рода вещах? Он всегда продавал элитные дома, виллы у океана, пригородные коттеджи вроде тех, что на Северном побережье.
Злость так захватила Эйлин при виде унижения, которое пришлось пережить бедняге Джонеси, что она даже не взглянула в сторону Джонни, когда тот появился в офисе и пошел прямиком в кабинет Пэйдж. Эйлин сидела за пишущей машинкой, силясь выдавить из себя хоть одно предложение, когда дверь кабинета начальницы вновь открылась и на пороге возникла Пэйдж, улыбаясь через плечо идущему следом Джонни. Они шли на стоянку.
— Мадам Смертная Казнь собственной персоной, — буркнула Луиза на ухо Эйлин, сделав вид, будто остановилась просмотреть листок, напечатанный Эйлин. — В компании новой любимой игрушки!
Эйлин сжала кулаки, а Луиза продолжала:
— Нет, не говори. Дай угадаю. Смертный приговор вынесен не был. Ее величество слишком привязаны к старичку, чтобы занести топор над его шеей.
— Ему передали лесные территории, — процедила Эйлин сквозь зубы.
— И совершенно случайно я знакома с расчетами финансирования этих трущоб. Именно трущоб, туристы туда не заглядывают. Другое дело — Северное побережье. От клиентов уже сейчас отбоя нет. На открытии будет куча народу, музыка, камеры, иллюминация, — мрачно произнесла Луиза. — Почему она просто не отправила его на пенсию?
— Ты шутишь? — горько усмехнулась Эйлин. — Ты знаешь кого-то, кто получил от Пэйдж Коуплэнд хотя бы цент без боя? Пенсию она захотела! Ха!
— Да, ты права. — Луиза смотрела на Эйлин с удивлением. — И похоже, Блэйк уже выбрал свою дорогу. Дорогу Коуплэндов. Работает на перспективу!
На столе Луизы сработал сигнал вызова, и она, подхватив карандаш и блокнот, поспешила к офис-менеджеру.
Вечером, когда Эйлин шла забрать Чери на прогулку, она еще не оправилась от переживаний, ее глаза источали холод. Выйдя из лифта в пентхаусе, она лицом к лицу столкнулась с Джонни. Он спускался по лестнице, ведущей в гостиную.
— О, привет. — Джонни был сама любезность. Можно подумать, встреча с ней стала для него приятным сюрпризом, а если и не сюрпризом, то все равно удивительно приятным событием.
Ответ последовал короткий и такой же холодный, как взгляд Эйлин:
— Вас можно поздравить.
Казалось, удивление Джонни превратилось в непонимание.
— Благодарю. С чем именно?
— С тем, что ловко отняли работу у старика, подсунув ему унизительное предложение, от которого он, естественно, не отказался. Думаю, вы собой очень гордитесь. Вам стоит взглянуть на Джонеси, корпеющего теперь над документами лесных угодий. Может, тогда в вас проснется хоть капля совести.
Джонни побагровел, в глазах появилась злость.
— Я не знаю, о чем вы… — начал он.
Но Пэйдж, незаметно спустившаяся из гостиной следом за ним, тихо ответила:
— Я знаю, Джонни.
Эйлин затаила дыхание, но извиняться не собиралась. Она смотрела на Пэйдж с высоко поднятой головой, и лишь медового цвета загар скрывал бледность ее лица.
— Вас не устраивает то, как я веду свои дела, мисс Дугган? — осведомилась Пэйдж с очевидным презрением.
— Меня не устраивает то, что вы отняли у Джонеси проект Северного побережья как раз в тот момент, когда все было готово к продаже.
— Мистер Джонс слишком стар. Ему нельзя доверять жизненно важные для фирмы проекты, — ледяным тоном отрезала Пэйдж. — Боюсь, вам придется предоставить решение деловых вопросов мне, мисс Дугган. Ваше дело — присматривать за животными.