— Согласен. — сказал я.
Зоуи была не самой лучшей актрисой. Это доказывалось ее вздохом облегчения. Именно поэтому ей были необходимы все возможные способы.
— Тогда мы будем закрывать глаза на маленькие шажки налево? — улыбнулась она мне. — Как на карьерные издержки, хорошо?
— Отличная идея, дорогая. — чмокнул ее в лоб.
Каждый раз я испытывал стыд перед Зоуи, когда во время нашего с ней секса перед глазами всплывал образ Эмилии. А предложение о карьерных издержках помогало сбросить с себя гнетущее чувство вины. Да и на что я рассчитывал, начав отношения только ради того, чтобы забыть испанку? А потом встречи как-то сами собой вошли в привычку.
*
Мирабелла сидит на полу передо мной и молча ожидает продолжения. Обнаженная грудь поднимается и опускается. Ее желание еще не выплеснуло себя наружу, как мое.
Беру девушку за руку и, притянув, сажаю на колени спиной к себе. Убираю с одного плеча волосы и начинаю нежно покусывать загорелую кожу.
— Хотела тебя еще со старшей школы. — произносит она с придыханием.
Интересно, врет?
— Мастурбировала, думая обо мне?
— Да, — отвечает без тени смущения, а затем вскрикивает. — Ой, — и начинает нервно поднимать лямки платья. — Кажется, сюда идут.
— Не волнуйся, дверь закрыта.
Шторки опущены, но через небольшой проем я вижу вышагивающего в нашу сторону Эрика.
Все же приперся…
Мирабелла спешно встает, поправляет свой наряд и протягивает мне валяющееся на спинке стула полотенце. Благодарю и кидаю его в сторону. Достаю из шкафа джинсы, быстро натягиваю, а следом надеваю серую футболку.
— Ты же трахнешь меня в другой раз? — со странной неуверенностью в голосе спрашивает она.
Так…
Я рассчитывал, что мы оба понимаем всю несерьезность и одноразовость происходящего.
— Эмм… — тяну я, а фигура Эрика уже маячит рядом с трейлером.
— Это просто секс, — широко улыбаясь, успокаивает меня актриса. — Ничего больше, я все понимаю.
Возвращаю ей улыбку и успеваю вовремя открыть дверь.
Мирабелла вылетает из нее, словно бабочка. Лепечет слова благодарности за удачную совместную работу. Невинными глазами кивает в сторону Эрика, после чего убегает прочь. Но мой коллега старше меня на пять лет и намного опытнее.
— И как? — прищурившись спрашивает он.
— Что как? — усмехаюсь.
— Ты же трахал ее сейчас, а не метод Станиславского описывал?
— Может, трахал ее по методу? — впускаю его внутрь.
— Ну и отлично. Тогда пойдем сегодня в бар. Тебе не надо никого трахать, улыбайся и завлекай, а я сам все сделаю.
— Да ты и без меня справишься.
— Без тебя скучно, да и рыбка мельче попадается. А ты вон Мирабеллу шпилил, которую, говорят, Майк на днях хотел на коленки поставить, но та так отыграла невинное недоумение, что рисковать не стал.
— Да ладно?
— Ну да. Ты же знаешь, сейчас прям мода пошла с судами. Думаю, не захотел рисковать.
Мой телефон на столе начинает вибрировать. Новое сообщение приходит от сестры. Она не скупится на слова.
«Братик ♥ ты забыл обо мне? Поздравляю с окончанием съемок! Й-ю-ху! Сколько женских сердец пострадало? Верю в твою сознательность, которая приведет тебя на три месяца к нам. Папа тоже будет рад. Он просил тебе написать поздравления! Ты же знаешь, он занят и вечно в делах.
Приезжаааааай! Ну, пожалуйста! Пожааааалуйста!
Тебе от твоего Беверли — Хилза до Саннивейла ехать всего 561.21 km! Совесть имей, а не только женщин! Я тебя так тоналкой замаскирую, что никто не узнает! Не верь гримерам, я лучшая! Сможешь насладиться уединением и обществом прекрасной сестры.
Твоих назойливых фанаток обещаю денно и нощно отстреливать!
ХО — ХО.
Жду! Жду! Жду!
P.S. Папа завтра уезжает на четыре месяца в Сан-Франциско — это я к слову уточняю.
Твоя коварная Элизабет.»
— Тебе сценарий на телефон прислали? — спрашивает Эрик.
— Ага, — киваю. — Что-то вроде того, поэтому обдумаю и, может, поеду паковать чемодан.
— Вылетаешь в другой город?
— Да. Еду в Саннивейл, — улыбаюсь я.
Глава 3
Хлоя
— Ба, мы пришли! — кричу, как только мы входим с Лизи в наш с бабушкой небольшой и порядком обветшавший дом, который гордо возвышается между новенькими особняками богатых соседей.
Мы переехали сюда, когда мамы с папой не стало. Тогда я училась в средней школе. Бабушка заменила мне обоих родителей, и всегда старалась сделать все от нее зависящее, чтобы я не чувствовала себя хуже других детей.
В свое время она была известной детской писательницей. Сейчас же ба редактирует тексты книг молодых авторов. Это не приносит баснословных денег, но нам двоим вполне хватает на жизнь.
И бабушка поддерживает мои писательские начинания. Именно благодаря ее с Лизи участию, в студенческом театральном кружке уже несколько месяцев проходят репетиции моей пьесы.
Ну, как моей… История состоит из нескольких сюжетных линий, взятых из известных всем классических произведений и переделанных на новый лад.
Я начала работать над ней еще в старшей школе. А полгода назад как-то утром забыла свою папку на кухонном столе.
Мне нравится писать и сохранять мысли на бумаге. И только потом перепечатывать их на компьютер, который, кстати сказать, давно пора менять. К сожалению, тот, о котором я мечтаю, стоит очень дорого. Намного больше того, что я могу себе позволить. При Лизи я никогда об этом не упоминаю. Зная ее характер, легко догадаться — она мне его сразу же купит.
И да, несомненно, чертовски приятно иметь такого друга, но не все должно доставаться легко. Поэтому о моей зрительной любви с белым mac air знает только консультант в торговом центре, где я практикую гипноз ноутбука. Вдруг однажды удастся сделать так, что он сам пойдет за мной.
Тем же вечером я обнаружила свою папку, дополненную заметками ба, на котором красовалась записка:
«Огонь! Вечером обсудим».
— Получается, ты у меня не только стихи пишешь? — говорила она позднее, разливая чай по фарфоровым кружкам. — Почему раньше мне не показывала?
— Хотела хорошенько отшлифовать. Ты же сама учила, жемчуг нуждается в полировке.
— И какая это по счету полировка? — усмехалась ба.
Лизи не могла об этом не узнать. И после кучи ругани в мой адрес, подчеркивающей вопиюще-бестактное утаение информации от лучшей подруги, я, наконец, получила от нее взрывную дозу поддержки. Такую колоссальную, что ощутила себя чуть ли не вторым Шекспиром.
Конечно, понимаю — вера в нас наших близких не всегда может быть объективной. Но ведь иногда это и не важно. Она в любом случае ценнее всего остального. И именно она дарит силу и помогает вырастить крыльям за спиной.
Через две недели после того памятного вечера к нам на почту пришло письмо из драм кружка. В нем сообщалось, что пьеса рассмотрена и одобрена.
Настало мое время отчитывать ба с Лиззи. Пока я расхаживала на кухне из угла в угол, они сидели за столом с опущенными в виноватой позе головами. Разыгрывали сцену покаяния и делали это ужасно плохо, ужасно.
— Как вы могли отправить пьесу за моей спиной? — негодовала я.
— Это все я! — в голос отвечали обе, самоотверженно прикрывая друг друга.
Моего гнева хватило почти на час.
В отличие от Лизи, способной вычеркивать человека из жизни на более продолжительные сроки, я так не умею. Вспыхиваю намного легче, чем она, но и успокаиваюсь гораздо быстрее. Мне даже не нравится эта черта. Что за тряпка, которая тут же улыбается?
Но ба учит ценить каждую минуту жизни и не тратить ее на ссоры и ругань с близкими.
«Наслаждайся каждой секундой» — часто говорит она мне.
Поэтому через полтора часа мы втроем уплетали бабулин тыквенный пирог и обсуждали, как однажды я стану второй Джоан Роулинг.
— Вообще-то я бы хотела снимать кино, — смущенно добавила я.
Лизи тогда поперхнулась, и я бы почти обиделась, если бы она искренне не воскликнула:
— Я тоже об этом подумала! Только об актерстве. Помнишь, как ты классно играла старуху и ту злую ведьму. У меня аж дух тогда перехватило! А еще больную на голову в той странной школьной постановке и смешную богачку.
— Моя внучка станет звездой, — заговорщически подмигнула моя родственница.
— Почему, кстати, ты никогда не пробуешь получить главные роли?
— Тоже самое ей говорю. — согласно закивала бабушка и положила нам еще по одному кусочку ароматного пирога. — Это бы помогло Хлое перебороть стеснение. Она же преображается на сцене.
— Да! Миссис Райт, вы тоже были в шоке? Первый раз я поверить не могла, что это моя Хлоя-моня, когда она смеялась в роли ведьмы. Честное слово, у меня по спине бегали мурашки.
— Да ладно тебе, — отмахнулась я, ощущая, как смущаюсь. — Мне нравятся небольшие и необычные роли. В них можно стать совсем другим человеком на короткий срок. А главные роли я вряд ли потяну, не так талантлива.
— Вот посмотрите, она даже при нас покраснела! — тыкнула в меня пальцем подруга. — Что за человек?! И почему так не уверена в себе?!
*
3.1
— Ну что, этот му***. Ой, то есть, профессор Мурдок, поставил тебе отлично? — раздается из кухни бабушкин голос, вырывая меня из воспоминаний.
Лизи прыскает и начинает хохотать.
— Обожаю ее, — шепчет она, а затем громко кричит. — Этот му***, ой, то есть, Мурдок, сказал приехать еще раз во вторник.
— Вот же му***! — смачно заканчивает ба. — И на это раз я точно не ошиблась.
Заваливаемся на кухню как раз к тому моменту, когда глава моей семьи вытаскивает из духовки лазанью. Она заблаговременно приготовила стол к нашему приходу. Нарезала два салата, сыр, немного салями и выложила в маленькую тарелочку мои любимые маслины.
Желудок сообщает, что находится в приятном предвкушении.
— Вначале мыть руки! — командует ба, видя наши приготовившиеся накинуться на еду, лица. — Марш!
Идем с Лизи в ванную комнату и по традиции моем руки, напевая очередную любимую песню. Не забывая кривляться и изображать в зеркале эстрадных див.