Любовь к жизни — страница 9 из 34

Ах, это курение. Когда речь заходит о том времени, в памяти всплывают одни сигареты. Я с ними не расставалась. В нашем доме постоянно дымили. Курили все, кроме мамы. На Новый год мы часто пытались вынудить её покурить. Она затягивалась и начинала кашлять, а нам было весело. Мы смеялись над ней: вот салага! Сегодня мне это кажется полным абсурдом. О чём мы только думали?


В раннем подростковом возрасте мне казалось, что от меня слишком много требуют. Но при этом я чётко понимала, в каком направлении хочу двигаться. Я рано осознала, чем хочу заниматься в будущем: буду актрисой или певицей. Других вариантов я не видела. Для меня существовали только эти два мира. Я грезила о высоких каблуках и классных причёсках. Боже, Голливуд! Попасть туда было пределом мечтаний!

Примером для подражания для меня служила Кэтрин Хепбёрн. Мне всегда нравилась её некоторая маскулинность. Когда группа Roxette только появилась, я часто надевала на концерты платья или короткие юбки, но постепенно мне удалось найти собственный стиль. Я всегда чувствовала себя куда комфортнее в костюме или брюках. Так по-рокерски: стильно и немного по-мужски.


Когда пришло время зависать с друзьями, мы с Тиной принялись ездить в Хельсингборг. На поездки в другие крупные города у нас просто не было денег. Порой в наших компаниях попадались странные типы. Иногда мы даже чуть раньше выходили из машины – те, кто были за рулём, вызывали у нас неприязнь. Нам невероятно повезло: слава Богу, с нами ничего не случилось. Однажды мы отправились на пароме в Данию и купили вишнёвую настойку, которую стали распивать вчетвером. Мы тут же опьянели и уронили бутылку. Она разлетелась на тысячу кусочков, и то, что оставалось внутри, растеклось по тротуару. К счастью.

Постоянно общаясь с Тиной, я рано повзрослела. Пила и курила. Тина и Буэль стали курить, когда им было пятнадцать, а мне – только двенадцать. Поначалу они меня принуждали: так я бы точно ничего никому не рассказала. Они твёрдо знали: если приобщить меня к этому, я буду молчать.

А ещё мы ездили в «Basement Club». Мне тогда было всего двенадцать. Там я впервые услышала Джеймса Брауна и его песню «Sex Machine». Какое она произвела впечатление! Я чуть не потеряла сознание от восторга – это был глоток свежего воздуха из большого мира. Помню, тогда меня ещё угостил выпивкой какой-то парень. Он пришёл в клуб прямо со скотного двора, и из его деревянных башмаков торчала солома.


Когда я поняла, что во мне есть что-то особенное?

Я знала, что могу петь громко, у меня хороший голос. Во мне жила настоящая сила. По воскресеньям мы с Тиной пели в церковном хоре, и в те дни я ощущала, что способна на очень многое. Будучи совсем юной, я заметила, что моё пение трогает людей, пробуждает в них что-то.


Сёстры считают, Йоста всегда знал, что я стану певицей. Хотя он и старался не слишком выделять меня среди остальных своих детей. День ото дня пение нравилось мне всё больше и больше. Тина утверждает, что заметила мою непохожесть на других, когда увидела, как я пою в хоре гимназии. Мы пели госпел[21]. Все стояли спокойно, и только я дёргалась как заводная. Публика сразу обратила на меня внимание. Я будто что-то излучала.


Иногда я задумываюсь: какой была бы наша жизнь, если бы не трагедия, случившаяся с Анной-Лисой? Какой была бы наша семья? Как повлияли на меня мои ранние годы?

В моём детстве было немало мрачных эпизодов, но есть множество моментов, о которых тепло вспоминать. Мысли о них согревают душу, и эти мысли, словно крошечные сокровища, всегда со мной. Например, когда мать жаркими летними днями возила нас с Тиной в кемпинг Робокки купаться. Только мы втроём, плед и корзинка для пикника. Мы проводили там весь день. Мягкий песок, синяя вода, голубое небо. Это было здорово! Несколько часов мы просто наслаждались жизнью. Именно о таких минутах я вспоминаю с безграничной нежностью. Их никто не сможет у меня отнять. Или вот ещё: как-то нам подарили палатку – ну чтобы летом мы могли заняться чем-то интересным. Мы с Тиной поставили её в саду и целыми днями торчали в ней с друзьями, секретничали и хихикали.

Наш отец Йоста скончался в возрасте шестидесяти семи лет от третьего инфаркта. Мать Инес умерла в семьдесят пять. Возможно, это потому, что их жизни были полны лишений, плохой пищи, стресса и печали. Отец, например, считал салат кроличьей едой и вместо него намазывал булки с корицей сливочным маслом и обильно солил все блюда.

После выхода на пенсию родители прожили несколько счастливых лет в тишине и спокойствии. Отец нередко шутил о том, как он теперь надевает фартук и проводит время у плиты. Маме наконец стало полегче.

К сожалению, Йоста ушёл из жизни раньше, чем я добилась успеха.

Но вы, вероятно, слышали, как я во время своего шведского турне говорила, что посвятила ему песню «Om du såg mig nu»[22]?

Я всегда думаю о нём, когда исполняю её.

om du såg mej nu

skulle du våga tro på mej

du vet jag saknar dej

om du såg mej nu

när jag kommit en bit på väg

ingen tvekan i mitt steg

om du kom

om du såg

här är jag…

och jag glömmer aldrig det du sa

du finns kvar

och jag minns dej som den vän du var

du hade alltid tid för mej

jag hade alltid tid för dej

om du såg mig nu

skulle du våga tro på mej

du vet jag saknar dig

om du såg mej nu

när jag kommit en bit på väg

ingen tvekan i mitt steg

om du kom

om du såg

du försvann…

som en fågel från en öde strand

i min hand

alla ord jag aldrig nånsin fann

och jag ska aldrig glömma bort

att vår tid kan va’ så kort

Om du såg mej nu…

Если бы ты только видел меня сейчас,

Ты бы осмелился поверить в меня?

Ты знаешь, что я по тебе тоскую.

Если бы ты только видел меня сейчас,

когда я чего-то достигла на своём пути.

Мой шаг твёрд.

Если бы ты только пришёл,

Если бы ты только увидел…

Вот она я…

Никогда не забуду твои слова.

Ты живёшь в моей памяти,

и я помню тебя как чудесного друга.

У тебя всегда было время для меня,

а у меня – для тебя.

Если бы ты только видел меня сейчас,

Ты бы осмелился поверить в меня?

Ты знаешь, что я по тебе тоскую.

Если бы ты только видел меня сейчас,

когда я чего-то достигла на своём пути.

Мой шаг твёрд.

Если бы ты только пришёл,

Если бы ты только увидел…

Ты исчез…

Словно птица с пустынного берега

в моей руке

все слова, которые мне так и не удалось подобрать.

И я никогда не забуду,

Что наше время может быть столь скоротечно.

Если бы ты только видел меня сейчас…

«Внезапно мне начали даваться уравнения». Рассказ Мари

ПОСЛЕ ШКОЛЫ Я ПОСТУПИЛА в гимназию, где выбрала экономическое направление. С первого же дня я осознала свою ошибку. Экономика? О чём я вообще думала? Я ведь даже собственные деньги не могу посчитать! Денег у меня, конечно, было немного, но всё же.

Вероятно, с моими оценками я и не могла претендовать ни на что другое. Больше всего мне хотелось учиться в музыкальной гимназии в Мальмё, но у меня не было ни единого шанса получить в ней место.

Экономику я пыталась изучать около года.

В гимназии мне нравилось только одно: хор. Однажды мы исполняли битловскую «Yesterday»[23], и мне разрешили солировать. После концерта ко мне подошли несколько человек и предложили задуматься о карьере певицы.

Но в то время мне казалось, что я не настолько хорошо пою, чтобы зарабатывать этим на жизнь. С самого детства я отлично усвоила: самое важное – уметь обеспечить себя.

Быть может, я могла стать учителем пения? Тогда денег вполне бы хватило на жизнь.

Я мечтала заниматься музыкой – это было моё единственное желание. И я рассказала об этом школьному консультанту по вопросам учёбы и работы.

Мои слова восприняли всерьёз!

Консультант принялся искать подходящее место. Изучив все учебные заведения Швеции, он обнаружил, что во Фридхемской народной школе в Свалёве появился музыкальный факультет. А Свалёв находится неподалёку от Эстра-Юнгбю. Зачисляли в школу после предварительного прослушивания, и я отправилась туда, чтобы показать, на что я способна. Вообще-то я не подходила по возрасту: они принимали с восемнадцати лет, а мне было лишь семнадцать.

Но мне пошли навстречу – посчитали, что я хорошо пою. На курсе было всего восемь студентов. И вот наконец обучение начало доставлять мне удовольствие. Можно без преувеличения сказать, что два года, проведённых в этой школе, полностью изменили мою жизнь. Я стала воспринимать и себя, и музыку всерьёз. Свалёв подарил мне уверенность в себе. Я ведь приехала из крошечного Эстра-Юнгбю и оказалась рядом со зрелыми музыкантами из разных частей страны – можете себе представить?

К тому же меня считали хорошей певицей. Говорили, что у меня особенный голос. Помню, например, как я перед всей группой исполняла «Dream a Little Dream of Me»