Загадка природы
Биология человека — не столько научная дисциплина, сколько определенная точка зрения на самое интересное из животных.
Что сделало однополую любовь религиозно-философской, а затем и научной проблемой?
Люди всегда знали, что любовь и сексуальное удовольствие не обязательно связаны с деторождением и что они имеют самостоятельную ценность. Но одно дело — индивидуальная мотивация, другое — культурные нормы. Антисексуальные культуры видели в сексуальном влечении только стимул к продолжению рода, удовольствие от полового акта — просто награда за размножение. Влечение к людям собственного пола, как, впрочем, и любые другие формы эротики, не способствующие деторождению, например, мастурбация или оральный секс, выглядели противоестественными извращениями и нарушением божественных установлений.
Этот взгляд унаследовала и европейская наука нового времени: только «греховное» стало в ней биологически неправильным, патологическим. Но в отличие от средневекового богословия, наука задает вопрос «почему?». Почему возникает «неправильное» сексуальное влечение, является ли оно врожденным или благоприобретенным, как оно сочетается с другими чертами личности и можно ли его исправить?
Вначале этим занялись медики, прежде всего — психиатры. Почти все они считали гомосексуальность болезнью, но выводили из разных причин. Было два альтернативных теоретических подхода (или, как теперь сказали бы, парадигмы). Первый подход, крупнейшим представителем которого был выдающийся немецкий ученый Магнус Хиршфельд (1865–1935), считал необычное сексуальное влечение проявлением глубинного органического нарушения половой принадлежности и самосознания субъекта, у которого в мужском теле заключена женская душа (или наоборот). Второй подход, который подробно обосновал австрийский психиатр, родоначальник психоанализа Зигмунд Фрейд (1856–1939) органических нарушений не видит, считая выбор типа сексуального объекта продуктом индивидуального опыта.
Гермафродитизм — врожденное состояние двойственности репродуктивных органов, когда пол индивида нельзя однозначно определить ни как мужской, ни как женский.
По М. Хиршфельду, однополая любовь коренится в биологическом процессе дифференциации полов. Хотя различия между мужчинами и женщинами фундаментальны, в их развитии неизбежно появляются какие-то переходные, промежуточные формы и варианты. Смешанное — отчасти мужское, а отчасти женское — строение половых органов дает гермафродитизм. Неопределенность телосложения (женоподобный мужчина или мужеподобная женщина) порождает психическую андрогинию (двуполость), когда индивид обладает как мужскими, так и женскими психическими чертами, а инверсия (перевернутость) или раздвоенность сексуального влечения порождают соответственно гомо- и бисексуальность. Иными словами, гомосексуальность — проявление и следствие феминизации мужчин и маскулинизации женщин, но гомосексуалы и лесбиянки, подобно «нормальным» людям, индивидуальны, каждый из них «промежуточен» на свой собственный манер и несет в себе «свою собственную природу и свой собственный закон». М. Хиршфельд, который сам был гомосексуалом, активно боролся за отмену их уголовного преследования.
Либидо — половое влечение.
Концепция 3. Фрейда более психологична. В отлитие от своих предшественников и современников, для которых проблематичной была только однополая любовь, 3. Фрейд подчеркивал, что она покоится на тех же самых психофизиологических основаниях, что и разнополая. Все люди изначально бисексуальны, «способны на выбор объекта одинакового с собой пола и проделывают этот выбор в своем бессознательном. Больше того, привязанности либидонозных чувств к лицам своего пола играют как факторы нормальной душевной жизни не меньшую, а как движущие силы заболевания большую роль, чем относящиеся к противоположному полу». Скрытая, латентная гомосексуальность большей частью остается нереализованной и даже неосознанной. Гомоэротизм — это извращение сексуального влечения, возникающее в ходе нормального психосексуального развития в результате психической травмы.
«Решающий момент в отношении окончательного полового выбора наступает только после наступления половой зрелости и является результатом целого ряда не поддающихся еще учету факторов, частью конституциональных, частью привходящих по своей природе».
«Именно явные гомосексуалы и среди них в первую очередь те, кто не позволяет себе выхода в чувственных актах, отличаются особенно активным участием в общих интересах человечества, интересах, которые сами возникли из сублимации эротических инстинктов».
Фрейд никогда не называл гомосексуальность болезнью и даже считал сублимированный гомоэротизм важным источником и компонентом дружеских отношений, альтруизма и любви к человечеству.
Сублимация — переключение сексуальной энергии в более приемлемое русло, один из механизмов психологической самозащиты личности.
Но, признавая правомерность и даже социальную благодетельность сублимированного гомоэротизма, Фрейд не видел счастливого исхода для реализованной гомоэротики.
Отвечая на письмо одной американской матери по поводу предполагаемой гомосексуальности ее сына, 3. Фрейд писал: «Спрашивая меня, могу ли я помочь, думаю, что Вы имеете в виду, в состоянии ли я устранить гомосексуальность и заменить ее нормальной гетеросексуальностью. Отвечу, что в общем мы не можем этого обещать. В ряде случаев нам удается развить захиревшие было зародыши гетеросексуальных устремлений, имеющихся у каждого гомосексуала. В большинстве же случаев это уже более невозможно. Это — вопрос свойств и возраста пациента. Результат лечения предсказать нельзя. Что же касается пользы, которую психоанализ может принести Вашему сыну, то это другое дело. Если он несчастен, нервозен, раздираем конфликтами, затруднен в отношениях с другими людьми, психоанализ может дать ему гармонию, душевное спокойствие, полную эффективность, независимо от того, останется ли он гомосексуалом или изменится».
То есть 3. Фрейд не брался за изменение сексуальной ориентации пациента, но считал возможным преодолеть его невротические симптомы, помочь ему принять себя и свою гомосексуальность. Такая позиция соответствует установкам современной гуманистической психотерапии, в том числе и психоаналитической.
В первой половине XX века спор между М. Хиршфельдом и 3. Фрейдом был принципиально неразрешим. Ученые слишком мало знали о биологической природе пола и сексуальности, да и философские представления о природе половых различий были достаточно примитивными. Перевод проблемы из медицины в ведение фундаментальных наук о человеке и обществе показал, что она гораздо более многогранна.
Мы привыкли считать половую принадлежность человека чем-то простым и однозначным. На самом деле за этим стоит сложная биологическая и культурологическая проблема.
Всякая древняя мифология так или иначе вращается вокруг вопроса о соотношении и взаимопроникновении мужского и женского начал. И хотя в любой мифологии существуют образы двуполых (андрогинных) божеств или первопредков, на первый план обычно выступают различия и противоположность мужского и женского. Мы говорим о мужском и женском теле, мужских и женских социальных ролях, мужской и женской психологии, характере и т. д. Но насколько жестки, велики и универсальны эти различия?
Фемининность — совокупность телесных, психических и поведенческих свойств, отличающих женщину от мужчины.
Маскулинность — совокупность телесных, психических и поведенческих признаков, отличающих мужчину от женщины.
Мужчина и женщина выступают как противоположные и взаимодополнительные начала. Однако многие другие половые различия выглядят менее определенными, вариативными и даже факультативными.
Мужчины и женщины бывают очень разными и по своему физическому облику, и по своим психическим свойствам, и по своим интересам и занятиям, а наши нормативные представления о «мужественности» (маскулинности) и «женственности» (фемининности), хотя и отражают некие биологические реалии, в целом являются нечем иным, как стереотипами общественного сознания. Это отражается и в языке. «Женственность» и «женоподобие» — не одно и то же, а «мужественность» может быть и вовсе не связана с полом.
Андрогиния — двуполость, обладание одновременно женскими и мужскими чертами; психологическая андрогиния — высокие показатели одновременно по шкалам маскулинности и фемининности.
С появлением специальных психологических тестов для измерения маскулинности и фемининности, выяснились три важных обстоятельства:
1) конкретные мужчины и женщины обладают разными степенями маскулинности и фемининности, то есть могут быть более или менее маскулинными, фемининными или андрогинными;
2) сами признаки маскулинности и фемининности многогранны и многомерны, — «мужское» телосложение может сочетаться с «женскими» интересами и чувствами, и наоборот, причем это зависит от ситуации и сферы деятельности (деловая женщина может быть нежной в постели, но жесткой в бизнесе);
3) наши представления о маскулинности и фемининности и соответствующие психологические тесты покоятся не на строгих аналитических теориях, а на житейском здравом смысле и повседневном опыте: мы называем какие-то черты или свойства женственными, потому что в доступном нам эмпирическом материале их чаще или сильнее проявляли женщины, но это может зависеть не от биологии, а от среды и воспитания.
Происходящие на наших глазах изменения в социальном положении женщин подорвали многие привычные стереотипы, побуждая ученых рассматривать эти