— Но он же…
— Выполняйте приказ. Он ничего нам не сделает.
Столь хорошо знакомые слуху шаги как никогда сильно за все эти бесконечные годы вдруг приблизились к нему, наполнив окружающее пространство запахом луноцветов и тёплого воздуха летней ночи. Тонкие пальцы мягко, но властно коснулись подбородка оборотня, заставив его поднять голову. Ошейник ослабил хватку, и наконец исчез вовсе.
— Ну здравствуй, Гриффис.
— Закройте шторы! — Голос второй, незнакомой женщины.
Раздался топот нескольких пар ног — дворцовая челядь спешно бросилась выполнять распоряжения. Тяжелые шторы плотно занавесили окна, и тронный зал окутала тьма, столь благословенная для отвыкшего от света взгляда. Почувствовав это, Гриффис перестал рычать и нетвёрдой рукой сдвинул с лица повязку. Зеленые кошачьи глаза настороженно вперились в лицо стоящей рядом женщины. Вертикальные зрачки расширились и округлились, испуганный зверь во взгляде исчез, уступив место медленно осознающему происходящее дроу. Рот чуть приоткрылся, как у выброшенной на берег рыбы, точно он что-то хотел сказать, но забыл, как это делается.
Мысли и слова медленно ворочались в его голове, будто старый мельничный жернов. Гриффис смутно вспомнил, что говорить — это совсем несложное дело, однако на все отчаянные попытки произнести хоть что-то язык его оставался нем.
Взгляд его приковала к себе ОНА. Единственная дровийка среди стаи ненавистных людей. Она давно убрала руку, а он всё смотрел и смотрел в её бледное, точно вырезанное из серого мрамора лицо в обрамлении иссиня-чёрных волос. Её оранжевые глаза производили почти гипнотический эффект, не давая ни малейшего шанса отвести взгляд прочь. Ничуть не изменилась за прошедшие годы. Годы?
— Де… Дерейла. Сколь. ко…? Сколько…? — Едва слышно выдавил из себя Гриффис. Дыхание его срывалось, легкие горели, непослушные, позабывшие о хоть сколько-нибудь длительной ходьбе ноги подкашивались от усталости.
— Сколько времени прошло? — Догадалась она. — Мне придётся рассказать тебе очень многое. Оставите нас наедине?
Та, вторая, человеческая женщина, что отдавала приказы, милостиво кивнула и первой направилась к выходу. Вся свита, включая настороженно косящуюся на оборотня стражу, спешно удалилась вслед за своей повелительницей.
— Присядь пожалуйста, мне придётся многое тебе рассказать.
«Ты выглядишь так, как будто вот-вот свалишься на пол», — Читалось на её лице.
Не видя причин для возражений, Гриффис пододвинул к себе ближайший стул и с облегчением вытянул ноги перед собой. Дерейла подала ему кувшин с водой и терпеливо дождалась, пока он жадно напьётся до конца.
— С тех пор, как и-за ошибки принца Тресшета твой отряд попал в окружение и был взят в плен, прошло почти тридцать лет.
Маршала словно огрели по голове боевым молотом, заставив в невольном недоверии вскинуть горящие зелёные глаза на собеседницу. Тридцать лет! Немалый срок даже для них, тёмных эльфов, и целая жизнь для иных людей.
— Трес не ошибался ни в чём, — Медленно и хрипло выдавил он с кривой усмешкой. Голос понемногу начал возвращаться к нему. — Он меня подставил, и тем самым занял второе место в очереди на престол Теш-Роса. А что с Шаадией, она жива?
— Закономерный вопрос, если исходить из твоих предыдущих высказываний, — Бледно улыбнулась дровийка. — Твоя старшая сестра жива и здорова, как и мать.
— И обе плевать на меня хотели, раз дали столько времени гнить здесь, — Оскалился Гриффис. — Оборотень в роду всегда был им как бельмо на глазу.
— Никто пока не желает новой войны между людьми и дроу, поэтому вытащить тебя силой не представилось возможным. Но они выбили для меня место дипломата при лидеонском дворе, как только обстановка немного улеглась. И велели приглядывать за тобой. — Покачала головой Дерейла. Как понимаешь, это было не так просто — подданые империи не очень-то жалуют некромантов.
«А заодно сплавили с глаз долой мою ближайшую подручную и неудобную кандидатку в невесты», — Зло подсказал внутренний голос. — «Наверняка надеялись, что местные святоши просто отправят тебя на костёр за пособничество тёмным силам. Ты же сама это всё понимаешь, так зачем оправдываешь мою демонову родню?».
— Всё это время я искала для тебя лазейку для освобождения, и наконец-то нашла. — Чуть склонив голову вперёд, тихо продолжила некромантка. Расценив его молчание как согласие слушать, она продолжила:
— Старик-император Амадео Второй недавно почил, на престол должна взойти его дочь, её Светлость Кельда Миреттская.
Гриффис поморщился от всех этих помпезных титулов, как от зубной боли.
— Будь добра, оставь эти пафосные подробности для придворных павлинов, — Попросил он. — Ты же знаешь, я по сути дела всегда был лишь солдатом. Месил грязь по дорогам и спал в казармах, как и все. Тебе ли не знать — ты всё это прошла со мной до тех пор, пока кто-то в Теш-Росе не решил списать нас со счетов.
— Знаю, — Вздохнула Дерейла, накрывая его исхудавшую руку своей маленькой ладошкой. — Позволишь продолжить?
Он кивнул, и некромантка снова пустилась в объяснения:
— По традициям Империи, незамужняя женщина не может взойти на престол, но вот среди очереди принцев на белых конях большой любви для юной правительницы так и не нашлось. А потому был объявлен турнир за руку и сердце Кельды.
— Отлично. А я тут причём? — Приподнял белую бровь Маршал.
— Я предложила тебя на роль её защитника. Тот, кто одолеет тебя в поединке через неделю, будет править Империей.
Оборотень издевательски расхохотался:
— А ты точно хочешь меня выручить, а не угробить окончательно? Хотя, признаюсь, смерть является совсем недурной альтернативой моей нынешней жизни.
Дерейла резко повернула к нему голову. В её взгляде плескалась непередаваемая буря обиды и затаённой надежды:
— Я не верю, что хоть один человек сможет победить Чёрного Маршала в честном бою. Даже в твоём нынешнем состоянии.
Его захлестнула волна стыда и горечи. Он и сам давно не верил в себя так, как верила беззаветно прождавшая все эти годы женщина. Жалкая измождённая тень себя самого — вот кем он стал теперь.
— Даже если я одержу победу над всеми, что тогда? — Тихо спросил оборотень.
— Тогда императором станешь ты. Ты же принц крови, и имеешь на то полное право. Просто ответила некромантка, вызвав у Гриффиса новый приступ хохота.
— В жизни не слышал ничего более глупого. Кому только в голову пришло так по-идиотски разыгрывать главный титул целой империи и предоставлять такой шанс злейшему её врагу? Тебя точно не обманули?
— Я не обещала, что это будет просто. А кроме того, все твои соперники будут магами.
«Они пошли на этот фарс только потому, что ни на секунду не верят, будто такой высохший скелет, как я, еще способен дать кому-то настоящий бой. — Его смех резко оборвался, сменившись злой решимостью. — Это должно быть просо представление для знати с весьма предсказуемым концом. Даже если выиграю, меня просто убьют. Впрочем, чем это не освобождение? В меня всё это время верила ты, и за это стоит сразиться».
Местом для испытания был выбран большой крытый манеж для верховой езды. Наскоро построенные трибуны не могли вместить всех желающих поглазеть на невиданное зрелище: поединок лучших представителей знати и злого героя страшных сказок, внезапно объявившегося из небытия. Полумрак и теснота крытой арены не смущали никого — любопытство пересиливало все неудобства.
Хмуря белесые брови, Гриффис, в свою очередь, разглядывал зрителей. Неутихающий гомон голосов и множество устремленных на него взглядов раздражали и выбивали из колеи. Но вот что было любопытно: на лицах собравшихся он не видел ненависти. Человеческая память слишком коротка, и новое поколение кругщоухих уже успело позабыло о тех ужасах, что принес дома их отцов и дедов Черный Маршал.
Вскинув голову, Гриффис заметил лоджию императрицы над противоположным краем импровизированной арены. Но на Кельду ему было плевать. Дерейла тоже была там — как всегда ослепительно прекрасная и далекая, точно луна в ночном небе.
Маршал вскинул правую руку с намотанным на неё алым платком — знаком защитника принцессы, который требовалось отобрать у него кандидатам в её мужья. Трибуны залились восторженным рёвом.
Потом появился и его первый противник. Без кольчуги и доспехов, вооруженный одной лишь шпагой. Молодой человек лет двадцати пяти-двадцати семи сверкал белозубой улыбкой на холеном смазливом лице и без конца поправлял то свои длинные завитые каштановые кудри, то излишне пышные для боя, богато расшитые одежды. И если бы он время от времени не забывал посылать девушкам воздушные поцелуи, то Гриффис бы всерьез уверился к его принадлежности к рядам мужеложцев.
Сам тёмный рыцарь на сей раз так же решил отказаться от тяжёлых доспехов. Распорядитель турнира настаивал на том, чтобы Маршал предстал перед зрителями в своих легендарных чёрных латах, но тот, не стесняясь в выражениях, послал его куда подальше. Да, они были привычны ему, но Гриффис не чувствовал уверенности в том, что ему достанет сил выдержать их вес в нескольких поединках… как, прочем, и долгое фехтование вообще. Даже оборотню не дано за неделю вернуть утерянную за несколько десятилетий силу… И уж тем более позабытые без тренировок навыки. Немного нервно ощупывая пальцами рукояти бастарда и нескольких метательных кинжалов на поясе, Маршал настороженно разглядывал противника: хоть он и казался расфуфыренным павлином, но должна была быть причина, по которой он стоял на этой арене и звался одним из лучших.
Когда герольд после долгого перечисления титулов и заслуг «павлина» наконец объявил начало поединка, Гриффис по привычке предоставил противнику первым выложить свои карты и атаковать. Это едва не стало его просчётом: лишь рефлекторно вскинув клинок, он уберёг себя от полетевшего в него ледяного шара. Глядя, как лезвие бастарда быстро обрастает изморозью, Маршал медленно моргнул. Отлично, Дерейла не ошиблась. Ледяной маг, значит…