— Ты не спишь. Что-то случилось? — он повернулся к ней и посмотрел на нее так, будто отлично видел в темноте.
— Мне пора уезжать, — глотая слезы, прошептала она.
— Почему? — после секундной паузы спросил Кару.
— Мой отпуск заканчивается через несколько дней. Мне нужно возвращаться домой.
Мужчина лег обратно на свою подушку. Катя продолжала пытаться сдержать слезы, но получалось неважно. Она шмыгала носом, пыталась вытереть пальцами предательскую влагу, но, кажется, начинала плакать только сильнее.
— А какой он твой дом? — после молчания, показавшегося Катерине вечностью, спросил Кару. — Тебя там кто-то ждет? Кто-то, кто нуждается в тебе? Кто пропадет без тебя? Кому ты обещала, что вернешься?
— Нет, — прошептала Катя чуть слышно. — Никто не ждет. Ну, может, только начальник на работе, да и то вряд ли. В Москве полно риелторов.
— А кто такой риелтор? — абсолютно серьезно спросил Кару.
— Это такой человек, который помогает другим продавать и покупать дома, — Катерина улыбнулась сквозь слезы, ее совсем не удивило, что мужчина ничего не знает о ее профессии.
— Отлично, — даже в темноте было понятно, что Кару улыбается. — Тогда ты поможешь мне купить этот дом.
— Тебе нужен этот дом? — Катерина очень удивилась подобному повороту.
— Да, мне очень срочно нужен этот дом или любой другой, который тебе понравится. В Москве тебя никто не ждет, значит, там не может быть дома. Но ты ждешь меня каждый день, значит, мой дом рядом с тобой.
Кару резко замолчал. В воздухе сразу буквально повисло напряжение. Катерина каким-то образом поняла, что мужчина мучительно подбирает слова и не хотела его торопить, хотя каждая секунда тишины давалась ей непросто.
— Ты сделаешь меня самым счастливым, если согласишься остаться рядом со мной здесь, в тайге. Но прежде я должен тебе кое-что рассказать… — Катя затаила дыхание. — Я не такой, как ты, не такой как люди в селе…
Кару снова замолчал.
— Я знаю, — прошептала Катерина и зажмурилась.
— Откуда? — он сразу понял, что они говорят об одном и том же.
— Все тушки, которые ты приносил, вспороты также как тот заяц. Я нашла в интернете одного опытного известного охотника и отправила ему фотки зайца. Позавчера он ответил мне, что охотники так не потрошат дичь. Добавил, что, скорее всего, это дикий зверь. Ориентировочно — крупная кошка. Точнее он сказать не может, фото не достаточно четкое. Но я думаю, что это рысь. — Катя замолчала и перевела дух. — Ну и ещё ты голый из леса приходишь.
Кару действительно купил дом. Оказывается, Лешины родители давно хотели его продать и были рады, что теперь в нем будет жить подруга невестки. Сама Мила, правда, обалдела от таких новостей. Тем не менее, она помогла найти людей, которые согласились уладить все вопросы, связанные с дистанционным увольнением и освобождением съемной квартиры. Вещи свои Катя пристроила по знакомым и бывшим коллегам, потому как офисный гардероб ей больше был ни к чему, а прочего у нее и вовсе не было. В итоге, в тайгу к хозяйке приехала небольшая дорожная сумка с документами и дорогими сердцу вещами.
Все время, пока длился этот переломный момент, который отделял Катерину-туристку от Катерины-жительницы Алтая, Кару почти не отходил от нее. Часто вопросительно заглядывал в глаза, будто спрашивая, что может сделать для нее. Но ей было вполне достаточно того, что он рядом. Ну и еще того, что у него есть обычный человеческий паспорт, который она увидела при подготовке к сделке. Каждую ночь мужчина исступленно шептал Катерине, что его дом, там — где она и что он счастлив, что она осталась. Катя не могла ответить, в такие моменты ей было не до разговоров. Но они оба знали, что это их общее счастье. Очень детское и очень огромное.
Автор на ПродаМане httрs://рrоdаmаn.ru/Twiggy174
Автор на Призрачных мирах httрs://fеisоvеt.ru/магазин/Вкусная-Анастасия/
Ирина Вольная. Полуночники. Истинная
Рассказ по мотивам романа «Полуночники. СЕМЕРО», но может читаться отдельно
httрs://рrоdаmаn.ru/Irinа-Vоlnаyа/bооks/Pоlunосhniki-Istinnаyа
Он несся сквозь залитый лунным светом лес, стараясь не обращать внимания на внутреннюю тягу обратно. Инстинкт стаи, потребность в ней, тянули его вернуться, звали назад, а он боролся с самим собой, чтобы преодолеть эту силу. Темно-серая шерсть вздымалась вверх, острыми верхушками, словно иглами, протыкая листья на кустарниках. Желтые глаза горели в ночи, словно фосфорные, лапы упруго отталкивались от земли и, не сбавляя скорости, несли его вперед, через этот незнакомый, чужой лес.
Он сбежал.
Сбежал от своей семьи. От своей стаи. От своего альфы. Превозмогая обратное притяжение. Он причинил им столько зла, что его поступки не имеют оправдания.
Он не просил прощения, но его простили. Стая простила его. Брат простил его. Наоми простила его. Только он сам не простил себя!
И от этого, сердце волка каменело и наливалось тяжестью. Сейчас он хотел только одного, чтобы та история ушла в небытие, забыть все, оторваться от уз стаи и начать жизнь в другом месте, где его никто не знает. Забыть, что он, старший сын династии Санжар, и он — не альфа своей стаи.
Большая ветка дерева хлестнула по морде, и волк оскалил острые восьмисантиметровые клыки. Инстинктивно втянул носом воздух, и тут только заметил, что все это время бежал против ветра. Для волка это было слишком безрассудно, он не у себя дома, чтобы вот так легкомысленно забыть о предосторожностях.
Резко прыгнув на ствол дерева, он оттолкнулся, когтями содрав кору дерева и, развернувшись на девяносто градусов, приземлился на покрытую еловыми иголками землю.
Он был внушительным, крупным волком, ростом около двух метров, с темно-серым окрасом спины и светлым подшерстком. Могучее телосложение и массивные лапы говорили о небывалой силе зверя. Но, несмотря на это, он осторожничал.
В чужом лесу.
Волк втянул воздух через влажные ноздри и напрягся, почувствовав сначала привычные запахи леса, с его можжевельником, мхами и смолой, а затем и волчий запах. Зоркий взгляд поймал ворсинки шерсти на коре деревьев, следы лап на примятой земле.
Он не единственный волк в этом лесу!
Слабый рык раздался из пасти, когда ветер донес до него ещё и запах, а глаза волка наткнулись на другие глаза, желтой прищуренной полоской выглядывающие из-за ствола дерева. Волк рванул в сторону, выпуская на лету огромные когти, врезаясь ими в землю, наскакивая на стволы деревьев и отталкиваясь от них.
Рауль понял, что за ним наблюдали. Но как долго? Пока он находился с безветренной стороны, это могло длиться часами. Как он мог забыть об осторожности? В одном он был уверен — волк, как и он сам, был оборотнем! Он увеличил скорость, петляя, меняя направление, пытаясь понять, кто тот наблюдатель, преследователь или случайный свидетель. И слабый, но различимый запах того, другого волка шел за ним по пятам. И не только запах.
Рауль сменил направление и понесся вперед, быстрее ветра, увеличивая скорость, разрывая воздух огромными прыжками. Две пары желтых глаз сверкнули в пяти метрах от него, на параллельной прямой. Сквозь деревья и кустарники, Рауль различил и крупное тело оборотня. Сомнений больше не осталось, он встретил себе подобного!
Два крупных волка неслись по лесу, не отставая друг от друга, раздувая ноздри и скалясь от подскочившего адреналина в этой неукротимой гонке. Все мысли Рауля были заняты им, и, казалось, это парное соревнование наполнило его душу до сих пор неведомым ощущением абсолютного единства, полноты и законченности.
Холка волка, приглаженная ветром, вдруг встала дыбом, едва ночное пространство разрезал гулкий вой. И его напарник по гонке встал, как вкопанный, а сам Рауль, резко сменив угол поворота, прыжком достиг места, где перед его глазами предстала она.
Волчица.
Та, что ни на йоту не уступила ему первенства гонки, а возможно даже обогнала бы его, если бы не этот вой.
Вой альфы. Гулкий, призывной, манящий и не оставляющий права остаться. Противостоять зову альфы не мог никто, кто находился в стае, кто признал его своим альфой. Он помнил это притяжение, помнил, как никто другой. Убегая, Рауль молил всех святых, чтобы не услышать его. Поэтому, самый первый день он просто бежал, бежал, не оглядываясь, отключив все инстинкты, кроме совести, подталкивающей его мчаться вперед. За тот день он сбил себе лапы в кровь, а потом дни дня зализывал раны. Стая была уже настолько далеко, что зов альфы не смог бы добраться до его ушей.
Он знал, что преследовать его никто не будет. Его отпустят.
И вот сейчас, он видел перед собой волчицу, скованную зовом альфы. Рауль окинул её тело взглядом. Серая шерсть с белым, как и у него, подшёрстком, изогнутая линия спины, подобранный худой живот, ровные уши с торчащими острыми ворсинками, влажный черный нос, жемчужные глаза… Рауль повел носом, и неожиданно задрожал всем телом. Запах её зверя проник в ноздри, горячим потоком прошел внутрь, дав почувствовать, как клыки и когти на лапах удлинились, как глаза налились кровью, меняя цвет, а по загривку и до самого хвоста прошлась бодрящая волна желания.
Она! Она! Она!
Сознание вопило, жгло мозг и расплавляло сердце ликованием! Ведь в эту минуту все изменилось! Он нашел ту самую. Только волчица не разделяла его восторга. Наоборот, вид волка и его небольшое внешнее преображение напугало её, в её глазах Рауль прочитал лишь смятение и страх, перед тем, как новый, более звучный и призывной вой альфы разнесся по лесу. Волчица дернулась и рванула в сторону, скрываясь в зарослях.
Рауль не сразу пришёл в себя, а когда это случилось, её и след простыл, а ликование сменилось чувством потери и внутренней пустотой. Для оборотня, найти свою истинную пару, было самым важным в жизни. Единение с истинной парой приравнивалось к магии и придавало оборотню дополнительную силу. Так было всегда, сколько помнил Рауль себя, свой род и своё время.