— Привет, — процедил он. — Вот и поговорили.
— Сандер, нам надо…
— Уже не хочешь меня целовать?
Он резко повернулся, отчего с его волос разлетелся веер брызг. На губах застыла злая усмешка.
— Не такой я и идеальный, да, Марика?
И столько горечи было в его голосе, что я не выдержала. Какая разница, что там видят другие? Для меня он вот такой — молодой, светловолосый, с яркими зелёными глазами. Мой.
Сократив расстояние, я поднялась на цыпочки и почти невесомо коснулась своими губами его губ.
И он словно сорвался. Обхватил руками моё тело, с силой вжал в себя… Но тут же, опомнившись, ослабил хватку. Вцепился пальцами в ткань рубашки и смял изо всех сил. Выпустил. Запутался в волосах. Движения резкие, порывистые. Словно он пытался передать что-то очень важное, но не находил слов.
Я протяжно выдохнула ему в губы, и из него словно вынули стержень. Сандер на миг замер. А потом отстранился. Но лишь чтобы зарыться лицом в волосы и вновь обхватить меня руками. На этот раз иначе. На этот раз бережно. Словно последнюю соломинку, которую ни в коем случае нельзя сломать, иначе улетишь в бездну. Именно такой соломинкой стала я для Сандера. Я ощущала это всем своим существом и боялась пошевелиться, пока он дышал мной. Чтобы не спугнуть. Чтобы не слышать больше тех злых слов.
— Мне всё равно, кто там что видит, — прошептала едва слышно. — Я знаю тебя таким. И почему-то мне кажется, что знаю всю жизнь.
Ответом мне был грустный смешок.
— Лучше бы так, Марика.
Его голос больше не дрожал. Ни от злости, ни от отчаяния. Вот теперь можно было спрашивать.
— Расскажешь?
Он шумно втянул воздух сквозь зубы. И на выдохе отпустил. Я сделала шаг назад и вгляделась в такое знакомое лицо.
Удивительно, но как я ни приглядывалась, не могла разглядеть ни одной морщинки. В чём же дело? Почему для остальных он выглядит иначе?
— Что ты хочешь знать?
А правда, что? Кто бы подсказал, какой правильный вопрос задать… Но, судя по всему, облегчать мне задачу Сандер не спешил.
— Почему окружающие видят тебя семидесятилетним стариком?
— Потому что я выгляжу как семидесятилетний старик.
Ага.
— А почему я вижу тебя парнем двадцати пяти лет?
— Потому что мне действительно двадцать пять лет… Даже ещё двадцать четыре, если честно. Двадцать пять исполнится летом.
Ясно.
— А что произошло?
— Ничего хорошего…
Так.
— Сандер, ты расскажешь уже или мне снова задержаться до ночи?
— Знаешь, а я был бы не против, — криво улыбнулся он. Но под моим взглядом нахмурился и заговорил, подбирая слова. — Это случилось год назад. Мы кое-что не поделили с одним однокурсником. И…
Он порывисто провёл ладонью по лицу. Развернулся, закрывая до сих пор текущую воду. Застыл, вцепившись в широкий вентиль.
— Я не горжусь этим, ладно? Он мне угрожал. И я решил влезть к нему в комнату и…
— Что-то украсть?
— Найти компромат, — закончил Сандер упавшим голосом. — Думал, смогу его шантажировать.
— И как? Нашёл?
Известие о том, что такой со всех сторон положительный Сандер собирался пойти на преступление, неожиданно неприятно царапала. Не могу сказать, что это разрушило мой мир… Но точно напомнило о завышенных ожиданиях.
— Я не хороший парень, Марика. — Сандер снова повернулся ко мне и смерил яростным взглядом. Словно защищался и оправдывался одновременно. — Я делал глупости и ошибался. Но, видят боги, я не заслужил смерти.
— Ты вроде как и не умер…
— А должен был. Этот… козёл… решил, что смерти мне будет мало. Он провёл запрещённый ритуал, чтобы забрать мою магию. Заклятие должно было сожрать меня за несколько дней.
— Но прошёл год.
— Так и есть… Это всё дом. Эта кофейня когда-то принадлежала моей матери. Под фундаментом находится небольшой источник магии. Он и поддерживает во мне остатки жизни. Только… Я не могу отходить далеко от этого места. Как на цепи сижу.
Я с ужасом смотрела на Сандера и старалась переварить услышанное. Всё это было действительно ужасно. И у меня просто в голове не укладывалось, как кто-то мог сотворить подобное… Но не давала покоя одна мысль. Она назойливым червячком копошилась в мыслях и не позволяла расслабиться. Как будто бы что-то похожее я уже слышала. Совсем недавно. Вот буквально час назад.
— Скажи, а тот парень, который это с тобой сделал… Это случайно не Юстен?
По тому, как резко побледнел Сандер, я поняла всё. Это действительно был Юстен. То, что рассказывали Инга и Эльза, оказалось правдой. В результате конфликта в самом деле пострадал парень. Боевик с его курса. И конечно того парня больше никто не видел. Потому что его место занял никому не известный старик.
Я сделала ещё шаг назад, глядя себе под ноги. На Сандера я больше не смотрела.
— Ответь мне, пожалуйста… то, что ты меня тогда поцеловал… В первую нашу встречу… Это было как-то связано с желанием отомстить Юстену?
Повисла пауза. Сандер подбирал слова. А моё сердце с каждой секундой покрывалось коркой льда. Всё толще и толще. Мне ведь не нужны были объяснения. Лишь одно слово — да или нет. И если он так долго думает…
— Это было одной из причин.
Ну вот и всё. Ещё один парень, желающий использовать меня для своей выгоды в копилочку. Браво, Марика. У тебя прямо-таки талант находить козлов.
Кивнув, я сделала ещё шаг назад и развернулась к двери.
— Ты не хочешь узнать другие причины? — донеслось мне вслед.
— Нет нужды.
Я успела дойти до вешалки и надеть пальто, когда в зал вышел Сандер. Я словно чувствовала его спиной.
— Марика…
Я на миг застыла, сжимая пальцами дверную ручку… Но, так и не дождавшись продолжения, потянула дверь и выскользнула наружу.
Вслед мне нёсся печальный перезвон бубенцов.
Пятый поцелуй
Пятый поцелуй имел вкус чистого наслаждения и с трудом сдерживаемой страсти. Острый привкус корицы и лёгкий аромат рома.
Но всё по порядку.
Мороз безжалостно кусал щёки. Температура давно упала заметно ниже любых разумных пределов. А я всё никак не могла заставить себя дёрнуть ручку и толкнуть эту долбаную дверь.
Я держалась две недели. Целых две грёбаных недели я не позволяла себе выходить из академии. Что, в общем-то, было не так сложно в свете подготовки и сдачи экзаменов. Мне точно было чем заняться.
Но вот когда я получила отлично по базовым ритуалам, и пришла пора подготовки к экзамену по бытовой магии… Тут я не выдержала. Да и кто бы выдержал? Каждый раз, пытаясь повторить очередную фигуру, я будто слышала бархатный обволакивающий голос, чувствовала мягкие прикосновения. И не могла не вспоминать наши встречи…
В общем, я оказалась слаба. Но кто меня на самом деле осудит?
Собравшись с силами, я всё-таки повернула ручку и вошла внутрь в сопровождении приветственного звона бубенцов.
И прямо с порога наткнулась на настороженный взгляд Сандера.
И едва не задохнулась от нахлынувших чувств.
Он изменился. Выглядел осунувшимся, усталым и каким-то… бесцветным, что ли. Словно кто-то выкачал из него жизненные силы… Ах да, точно.
— Ну надо же. Я уже думал, ты так и не решишься, — выдавил он вместо приветствия. А мои щёки вспыхнули от осознания, что у моей внутренней борьбы был свидетель. И не просто кто-то там, а тот самый человек, которому я совершенно не планировала показывать собственную слабость.
— Я… дышала свежим воздухом, — бодро соврала я, игнорируя собственный румянец. — Очень, знаешь ли, мозги прочищает.
— Ну да, конечно, — усмехнулся он.
Стянув с головы шапку, я помотала головой, рассыпая по плечам кудряшки. Сняла по очереди рукавицы. Сначала правую, потом левую. Расстегнула пальто. Стряхнула с плеч. Поёжилась. Спрятала варежки в шапку, а шапку в рукав. Повесила всё это на вешалку. И только теперь повернулась. Спокойным шагом прошла к стойке и влезла на барный стул.
Сандер наблюдал за мной с мрачным любопытством. Зелёные глаза потемнели, и в них словно отражались грозовые разряды. Мне даже захотелось повернуться и посмотреть, не идёт ли у меня за спиной грозовой фронт. Но я заставила себя выпрямить спину, вздёрнуть подбородок и с вызовом ответить на его взгляд.
Через пару секунд его плечи расслабились, и он устало провёл рукой по лицу.
— Зачем ты пришла, Марика? — спросил он, поворачиваясь спиной.
О, причин было слишком много. Но из всех я выбрала, наверное, самую дурацкую.
— Я так и не забрала туфли.
Он на миг замер и медленно повернул голову.
— То есть, ты пришла… За туфлями?
— И ещё выпить. — Я шлёпнула на стойку кошелёк. — Налей мне чего покрепче, бармен.
Вот теперь он развернулся полностью. Ещё и руки на груди скрестил. Окинул снисходительным взглядом.
— Я не наливаю алкоголь несовершеннолетним.
Побледневшие было щёки вспыхнули с новой силой.
— Я не… Я уже… — Мда, Марика, очень по-взрослому.
— Ну, что? — он насмешливо поднял брови. А уголки губ уже дрожали.
— Мне будет двадцать один через три недели, — сообщила с достоинством.
— Вот тогда и приходи, — усмехнулся он. И сразу помрачнел. Между бровей пролегла складка. Интересно, она и раньше там была?
Но правда в том, что мне было плевать на туфли. И на алкоголь… Хотя вот от последнего я бы сейчас не отказалась. Говорят, если выпить, все решения даются легче.
Но на самом деле…
— Я бы хотела услышать другие причины.
Рвано выдохнув, Сандер уставился пронзительным взглядом. Не выдержав, я опустила глаза на собственные сцепленные пальцы.
— Зачем тебе? — прозвучало резко. — Кажется, ты ясно дала понять, что тебе это не нужно.
— Нужно, — едва слышно проговорила я.
— Что?
— Я сказала, что мне это нужно! — Как заправская истеричка, я сорвалась на крик. Прямо вот так, с места. Потому что мысли, которые не давали покоя эти две недели, были слишком тихими и слишком громкими одновременно. — Мне необходимо знать, была ли там, среди этих твоих причин хоть одна, где… в которой… Быть может… — Я захлебнулась словами и неожиданно для себя всхлипнула. И закончила, снова понизив голос почти до шёпота. — Скажи, что хоть одной из причин было то, что я тебе понравилась. Хотя бы немного…