и парни не раз пытались его вытащить. Не мог он видеть, как его мечту вместо него воплощают другие. И знал, что друзья ни в чем не виноваты, но не мог перестать злиться, ведь его вины тоже не было. Но судьба решила иначе. Жизнь не всегда справедлива и порой больно щелкает по носу, а иногда и ломает.
Кравцов по привычке прошел рамку, приложил к турникету проездную карту и спустился на эскалаторе к поездам. Немного подумав, открыл мессенджер и ответил Владу:
В эту субботу не могу, четыре пары поставили.
На самом деле в субботу не было ни семинаров, ни коллоквиумов – только лекции, которые вполне можно прогулять. Но учеба стала неким прикрытием, оправданием его трусости и нежелания видеть друзей на льду, куда он больше не вернется.
Кое-как промучившись две пары английского и одну латыни, Кравцов по привычке решил зайти в кофейню недалеко от универа. Когда он уже складывал полупустые конспекты в рюкзак, к нему подошла Кира.
– Ты домой? – спросила она, пытаясь поймать его взгляд.
– Угу, – кивнул Даня, чтобы она не увязалась за ним в кафе.
Кира была красивой девчонкой: голубые глаза, светлые волосы, фигура что надо, – но раздражала своей назойливостью, как будто не замечала, что Кравцова она не интересует.
– А у меня билеты есть на субботний матч – «Искра» против «Барсов», ты же раньше хоккеем занимался. Пойдем? – Она лукаво улыбнулась и оперлась ладонью о парту, игриво накручивая светлую прядь на палец.
Даня смерил ее мрачным взглядом, едва удержавшись, чтобы не цыкнуть раздраженно.
– Спасибо, не интересует, – ответил он, закинул на плечо рюкзак и направился к выходу.
Кира нагнала его в коридоре и демонстративно пошла рядом.
– Кравцов, чего ты такой нелюдимый? Ни с кем не общаешься… На факультете тебя одни девчонки окружают, любой другой на твоем месте от радости бы прыгал, а ты шарахаешься ото всех, как будто мы прокаженные. – Кира обиженно поджала губы, стрельнув в Даню любопытным взглядом. Наверняка пыталась понять, есть ли у него пассия, раз его оставляло равнодушным такое разнообразие девушек, учащихся с ним бок о бок.
– Не вижу поводов для особой радости, – пожал плечами Даня, направляясь к лестнице на первый этаж.
Он проходил мимо деканата, когда дверь внезапно распахнулась, чуть не ударив его по носу. Из кабинета вихрем вылетела староста их группы Дианка Зимова и, едва сумев затормозить в нескольких миллиметрах от Дани, все-таки не удержала равновесия, нелепо взмахнула руками и чуть не растянулась на потертом линолеуме. Благодаря своей быстрой реакции Даня успел схватить ее за предплечье и дернуть на себя. Зимова буквально впечаталась в него. Ее каштановые кудри защекотали щеку, и Даню обдало приятным ароматом свежести.
– Ой… извини, – быстро пробормотала она, глядя на него большими карими глазами. Даня почувствовал странный дискомфорт, который усилился, когда наблюдавшая за этой сценой Кира многозначительно кашлянула. Кравцов отпустил Зимову и быстро отступил на шаг.
Дианка же как будто совсем и не смутилась, деловито скрестила руки на груди и громко сказала:
– Кравцов, Анисимова, где ваши рефераты по информатике? Сегодня последний день сдачи!
– Какая ты зануда, – скривилась Кира, доставая из сумки реферат. – На фига нам информатика?
– Она идет всего лишь два года, и в ваших интересах принести реферат, чтобы получить зачет автоматом, – Диана прижала к груди толстую пачку скрепленных листов от Киры и протянула руку в ожидании, что Даня отдаст ей свою работу.
– Я зачет буду сдавать, – буркнул он, досадуя, что именно сейчас наткнулся на вездесущую старосту, которая проходу никому не давала.
– А еще скоро студвесна, – радостно сообщила Зимова, переводя горящие глаза с Дани на Киру. – Профком поручил от каждой группы по выступлению. Хотите поучаствовать?
– Нет, – в один голос ответили Кира и Даня и, обогнув Диану, отправились к лестнице на первый этаж.
– Дань, погоди, – надоедливая Дианка нагнала его на втором пролете и легонько тронула за плечо, пытаясь обратить на себя внимание. – Послушай, прежде чем отказываться.
Кравцов закатил глаза и остановился, достигнув первого этажа. Слегка отодвинув Зимову с дороги, чтобы она не мешала снующим туда-сюда студентам, он терпеливо скрестил руки на груди и приготовился слушать. Он понимал, что для единственного в группе парня точно приготовили какую-нибудь дурацкую роль в идиотском спектакле или типа того, и раньше он с радостью согласился бы, но больше не любил внимание и старался стать как можно незаметнее.
– Концепция этой студвесны – спорт, а ты бывший спортсмен, мы можем лично для тебя придумать, например, хореографический номер, – воодушевленно начала Дианка, но Кира громко перебила ее:
– Зимова, кончай уже доставать людей, он же спортсмен, а не танцор!
– Вот именно, – поддакнул Даня и добавил: – Я не участвую, извини.
Он развернулся и быстрым шагом отправился к гардеробу, чтобы по пути больше никто не остановил его со своими очередными глупостями. И чтобы Кира не увязалась за ним.
Кому как, а ему совсем не нравилось повышенное внимание к его персоне, да и в женском коллективе он чувствовал себя неуютно. В перерывах только и слышны разговоры о косметике, шмотках, свиданиях. То ли дело хоккей: борьба, эмоции, командная работа, поддержка, тренер, пацаны…
Даня снова одернул себя, возвращаясь к своей реальной жизни, в которой он больше не хоккеист, не часть команды, не талантливый нападающий, которого хотели переманить многие клубы страны. Он тяжело вздохнул, спрятал лицо в мягкий шарф и направился к кафе, в котором любил сидеть после пар, укладывая в голове пройденный материал или готовясь к следующим занятиям. Как ни странно, атмосфера уютной кофейни удивительно располагала к учебе, и там все запоминалось даже легче, чем дома.
Промозглый ветер пробирался в рукава, мокрый снег с дождем хлестал в лицо, под ногами – мокрая каша и лужи. Межсезонье всегда навевало тоску, но теплый уют кофейни чуть-чуть поднял настроение. Даня поздоровался за руку с бариста и сел на свое место у окна, раскрыв конспекты. На самом деле ему было безразлично все, что связано с языками, и вообще хорошо бы уже определиться с жизненным направлением, раз на спорте поставлен крест. Но он пока даже не представлял, кем себя видит в будущем. К тому же у него оставалось еще почти четыре года, чтобы сделать выбор.
Взяв свой любимый американо, Даня надолго углубился в изучение материала и очнулся, только когда кто-то позвал его по имени. Он поднял голову, выныривая из античной литературы, и увидел Дианку, которая смотрела на него своими большими шоколадными глазами.
– Кравцов, и ты здесь!
На ней был фирменный фартук поверх белой рубашки с бейджиком на груди.
– Ты что, здесь работаешь? – удивленно спросил Даня. – Никогда тебя здесь раньше не видел.
– Потому что сегодня мой первый рабочий день! – весело рассмеялась она, и Даня невольно улыбнулся, заражаясь ее энергией и оптимизмом. – Может быть, желаете чего-нибудь еще, дорогой посетитель?
– Спасибо, я уже ухожу, – покачал головой Даня, собирая в сумку конспекты. На телефоне тренькнуло уведомление, и всплыло сообщение от Влада:
Буду сегодня в твоем районе. Пересечемся?
– Уже? – миловидное лицо Дианы разочарованно вытянулось.
– Извини, дела. Потом как-нибудь поболтаем, я часто сюда прихожу.
– Окей, я теперь тоже часто буду сюда приходить, – лучезарно улыбнулась Диана и, шутливо отсалютовав Дане, забрала пустую чашку и отправилась к барной стойке.
Кравцов проводил взглядом ее ладную фигурку, удивляясь, откуда в ней столько сил и энергии, чтобы учиться, работать и участвовать во всех университетских мероприятиях. Да еще и совмещать все это с обязанностями старосты. Прямо энерджайзер какой-то. Ему бы столько запала…
Несмотря на то что Дианка была дотошной и иногда слишком принципиальной, за что ее недолюбливала большая часть группы, Дане она нравилась больше всех на их потоке. Она приехала из маленького областного городка и жила в общежитии, при этом отлично училась и все успевала. Даня, как мог, отгораживался от слухов и сплетен, но все равно до него долетали некоторые обрывки. Например, что у Зимовой какие-то проблемы в семье, от которых она и сбежала в большой город. Но по Диане никогда не было видно, что у нее что-то не так, она неизменно озаряла своей улыбкой унылую аудиторию, тормошила ленивых студентов и, говорят, отлично пела. Может, из уважения к ней Даня и согласился бы поучаствовать в этой дурацкой студвесне, но не хотел появляться на публике. А может, просто боялся.
Даня вышел на улицу и направился к метро. Сотовый настойчиво завибрировал в кармане, и Кравцов чертыхнулся – совсем забыл ответить Владу.
– Ну что, совсем забыл старых друзей, Нил? – раздался из динамика голос друга. Даня улыбнулся:
– Прости, меня отвлекли.
– Кто посмел? Какая-нибудь длинноногая красотка? – хохотнул Влад. – У тебя ж теперь целый гарем! Познакомишь с кем-нибудь, а то я с этими тренировками и света белого не вижу!
Слова друга больно царапнули сердце, и Даня стиснул зубы. Хотел бы он сказать то же самое вместо того, чтобы протирать штаны на бесполезных парах.
– У тебя же все равно времени на красоток нет, – парировал Кравцов, понимая, что глупо злиться из-за такой ерунды.
– Прости, брякнул не подумав… – огорчился Влад, поняв, что невольно задел чувства друга. – Я сейчас недалеко от твоего дома, зайду ненадолго?
– Я буду минут через тридцать, зайди пока, мама тебя с удовольствием встретит, – сказал Даня и отключился, заходя в вагон.
Глава 2
– Ну что, пропащий, с тобой встретиться не легче, чем с президентом! – хохотнул Влад, и парни крепко, по-дружески обнялись.
Мама уже настрогала им бутербродов, сделала крепкий горячий чай и принесла в Данину комнату. Он только что забежал домой и, запихав под стол сумку с конспектами, уселся на стул напротив лучшего друга.