любом случае пожелание божества было невероятно, но никакого особого ропота в столице отмечено не было: позиции министра-монаха и наперсника государыни были сильны, как никогда. Сама Сётоку никак не прокомментировала такие новости, по крайней мере источники ничего не сообщают на этот счет. По повелению властей на Кюсю отправился чиновник Вакэ Киёмаро, о котором до сего момента не было известно ничего определенного.
«Несомненно, что великий бог призывает посланника, дабы объявить ему о моем избрании на престол. В этом случае я дарую тебе ранг и должность», – напутствие Докё сохранилось в веках. Надо признать, что для страны и династии это был критический момент, ибо сомневаться в могуществе добродетельного монаха не приходилось так же, как и в благоволении к нему государыни. Однако кончилось все вполне благополучно! По воле богов Вакэ Киёмару оказался честным человеком и не польстился на ранг и должность.
«Со времени начала нашего государства и до наших дней определено, кому быть государем, а кому – подданным. И не случалось еще, чтобы подданный стал государем. Трон солнца небесного должен наследоваться императорским домом. Неправедный же да будет изгнан», – ответ оракула, переданный Вакэ, тоже сохранился в веках. В изгнание, правда, отправился сам Вакэ Киёмару, в столицу он уже не вернулся, и следы его теряются. Но главное было сделано, нечестивый замах на божественную власть обратился в ничто, и династия была спасена. Интересно, что мятежник Тайра-но Масакадо, о котором мы уже говорили, разбив своих врагов, тоже сделал этот опрометчивый шаг – провозгласил себя императором. И поводом для этой странной выходки послужили пророчества некой жрицы, которая провозгласила, что по воле Хатимана Масакадо провозглашается государем! Как говорится, один раз – случайность, два раза – заговор. Возможно проблема притязаний на верховную власть не в Докё и Масакадо, а в Хатимане? Впрочем, кто знает, кто знает… Оракул прорек, что при воцарении Докё на престоле, в стране установился мир и спокойствие. Есть версия, что за этой интригой стоял некто Накатоми Сугэ Асомаро – распорядитель дворцовых ритуалов, человек, желавший угодить Докё и веривший, что влияние последнего на императрицу так велико, что сомнений в успехе предприятия нет. В этом случае Докё превращается в фигуру, увлеченную вихрем обстоятельств, интриг и необоснованных надежд.
Сатоми Исихара в роли императрицы Кокэн в фильме «Прозрение Великого Будды»
То, что Сётоку была искренне привязана к своему неудачливому министру-монаху, свидетельствует простой факт. После стыдного завершения истории с Хатиманом и Вакё Киёмару императрица не выказала ни малейшего неудовольствия дерзким подданным. Более того, в это время была завершена постройка дворца Докё. Дворец был прекрасен и поражал современников, а неудавшийся император устроил большой праздник и роздал гостям-аристократам подарки, восхищавшие своей роскошью. Возможно, у многих придворных возникли мысли, что буддистский монах не должен был бы даже приближаться к столь грешным предметам. А может, никто уже и не думал о подобных мелочах, ведь, как мы и упоминали, служителям Будды не полагается спать с императрицами. Сама Сётоку прибыла на новоселье и оставалась во дворце Докё некоторое время, разделяя пресловутую подушку.
Через несколько месяцев императрица умерла. Здесь легко оказаться во власти конспирологических фантазий и предположить, что клан Фудзивара устал терпеть выходки монаха, который плотно занял сердце государыни. Были приняты некоторые меры, и на престоле оказался император Конин. На самом деле никаких сведений, намеков, уж не говоря о документах, на этот счет не существует, так что и мы не будем предаваться пустым рассуждениям. Единственное, что можно было бы вспомнить по этому поводу – история с применением черной магии, случившаяся во время борьбы со злополучным императором Дзюннин. В то время, когда сторонники Фудзивара и Дзюннин, с одной стороны, и люди Кокэн – с другой, занимались истреблением друг друга, отчаявшиеся враги императрицы начали колдовать. Была использована прядь волос Кокэн, которую бог знает как удалось добыть. Над прядью произнесли таинственные и неведомые нам заклинания и проклятья, после чего волосы поместили в череп и сбросили в реку, сопровождая все теми же проклятиями. В итоге, как известно, любители черной магии были перебиты, а на престоле утвердилась Кокэн. Нелепая история, но подобные замашки наводят на мысль, что в дворцовой борьбе благочестивые Фудзивара были не чужды весьма странных методов.
Государь Конин изгнал Докё из столицы. Никаких знамений и воздаяний в духе «Нихон рё: ики» не произошло, монашество не возмутилось, а придворные и вовсе вздохнули с облегчением. История дерзкого наперсника императрицы завершилась, и пришло время возвращать все на круги своя. Новый император был настроен к буддизму гораздо прохладнее, хотя и не отрицал пользу заморской веры. Пожертвования буддистским храмам сошли на нет, и претензии духовенства на руководящую роль в стране остались занятным курьезом в истории. Расправляться с прежним министром-монахом никто не стал, его сослали в Симоцукэ, место весьма отдаленное от великолепной Нара. Теперь у несостоявшегося императора появилась возможность поразмыслить о тщете земного величия и славы. Конечно же, это всего лишь наше вольное предположение, так как никаких документов, описывающих последние годы Докё, у нас нет. Он пережил свою императрицу на три года и умер в изгнании, так и не увидев вновь прекрасную Нара.
Могила Докё при храме Рюко-дзи в городе Симоцукэ. Современный вид
Раздражение, которое он вызывал, было так сильно, что помимо ожидаемого осуждения современниками до потомков дошли откровенно гадкие и неприличные байки. Речь идет о тексте под названием «Кодзидан» (Размышления о древних делах). Ранее мы упоминали, что существуют источники более поздние и откровенно скабрезные. Сразу внесем ясность: заметки и рассуждения, входящие в сборник «Кодзидан», были написаны в начале XIII века, то есть его автор – Минамото-но Акиканэ был отделен от описываемых событий более чем внушительным отрезком времени. Признается, что основой для «Кодзидан» послужили в том числе более ранние тексты, некоторые из которых не дошли до наших дней. Также нельзя исключать, что автор не был беспристрастен и стремился манипулировать оценкой читателей, приводя и утрируя неподтвержденные истории. В этом свете этот сборник не просто краткие выписки из древних текстов, а произведение, где авторский взгляд проявляется совершенно по-особому.
Если опускать откровенные непристойности, то суть истории в следующем: императрица перестала испытывать сексуальное удовлетворение от встреч с Докё и решилась на использование некой сексуальной игрушки-заменителя мужчины. Женские фантазии закончились не очень хорошо. Новинка, позаимствованная из Китая, известная под названием хирагата, вызвала неведомую болезнь и опухоль. В дворец явился Фудзивара-но Момокава (родственник казненного Накамаро) и провозгласил, что без проделок лис-оборотней тут явно не обошлось и необходимы надежные заклинатели. Вообще, лисы-оборотни были очень удобными персонажами: в случае малообъяснимых событий на них можно было смело валить все непонятное. Заклинатели не успели прибыть во дворец, и императрица скончалась. Есть веские основания считать, что вдохновителями этой похабной истории были все те же Фудзивара, у которых был повод оставить о Кокэн самую неприятную память. К слову сказать, государыня Кокэн была последней императрицей в истории Японии. Женское правление закончилось.
А в эпоху Эдо, когда и Кокэн, и Докё, и Фудзивара превратились в полузабытых призраков, среди горожан ходила уважительная шутка о мужчине, который, скажем так, имел основания гордиться своим мужским… статусом: «У него, как у Докё. Когда он садится, у него три колена». Прямо скажем, сомнительная слава для последователя Будды, каким и был Докё, несмотря на все его недостатки.
Сама Нара через некоторое время перестала быть столицей. Главным городом стал Нагаока, а потом Хэйан. На новом месте власть могла не опасаться докучливого и опасного внимания бонз, от которых, как выяснилось, лучше держаться на почтительной дистанции. Старая столица не исчезла, в храмах по-прежнему молились монахи, а опальные аристократы не оставляли провинциальный городок своим вниманием. Но от прежнего великолепия остались одни воспоминания, а усадьбы аристократов стали обиталищем тануки и кицунэ. Все проходит.
В современной Наре
Мы понимаем, что для украшения нашей истории было бы великолепно обнаружить какое-то письмо Докё к Кокэн, вроде тех, что Потемкин писал Екатерине, но, к сожалению, появление такого источника маловероятно. Однако никто не может запретить нам фантазировать, и можно вообразить, что в те годы, которые были ему отпущены, Докё предавался воспоминаниям о своей государыне и о тех счастливых днях, которые они пережили вместе. Что бы ни говорили серьезные писатели и критики, все мы любим трогательные истории, пусть даже в конце и не случается хэппи энда. Такова уж грешная человеческая природа, и ничего тут не поделаешь. Думаем, в этом вопросе Докё согласился бы с нами.
Минамото-но Ёсинака и Томоэ Годзэн
Эй, эй! Добрые горожане, жены добрых горожан и дети добрых горожан! Сходитесь к помосту старого рассказчика и послушайте правдивую и удивительную историю о старых временах. О далеких веках, когда страна горела в пожаре междоусобной войны, в которой сошлись насмерть два великих рода Тайра и Минамото. Бросайте медяки в мою миску, а если вы богаты серебром, то отбросьте ложный стыд и сомнения: я благосклонно принимаю и этот презренный металл. Вот к нам заходит продавец непристойных весенних картинок, вот старый монах желает отвлечься от благочестивых размышлений, вот отец семейства со своими сыновьями, а вот и влюбленная парочка. Как это трогательно! Юноша держится так уверенно и смотрит так решительно, а девушка… Его прелестная спутница прекрасна, как восход над горами, а взгляд ее подобен лезвию меча. Повезло тебе, дружище! Итак, мы начинаем. И сегодня рассказ пойдет как раз о такой паре влюбленных. Мужчина был красив и храбр, а женщина была красивой… И не менее храброй! Слушайте…