— Итак, — продолжил Палыч, — резюмирую. В свете сложившейся ситуации, Советом принято решение об ослаблении режима изоляции и налаживании ограниченных… — Подчеркиваю — ограниченных! — контактов с материнским срезом. Задача группы — выйти на контакт с руководством соответствующей службы. Ольге даны полномочия по переговорам в установленных Советом рамках. Никакой самодеятельности!
Палыч пронзил Ольгу суровым взглядом единственного глаза, но она даже не почесалась, мило и очень искренне улыбнувшись в ответ. Артем хорошо знал эту улыбку — кажется, председателя Совета ждали большие сюрпризы…
После совещания кулуарное обсуждение продолжилось в курилке. К удивлению Артема, курили в Коммуне многие — но это, в основном, касалось Первого и Второго поколений. Среди молодежи курящих он не замечал. Хотя, конечно, специально и не присматривался. Однако Ольга поманила Артема и Боруха за собой, и вышли на улицу вместе. Впрочем, сам Артем практически бросил курить еще в том мире, Ольга не курила вообще, а Боруха постепенно дожимала в этом отношении жена. Ее беременность стала последним решающим аргументом — майор сдался и обещал бросить окончательно.
— Ну их, — сказала Ольга. — Ничего нового не скажут, а табаком все провоняем.
— Кому, может, и ничего нового… — недовольно буркнул Артем. — А кто и вообще не в курсе.
— По ходу поймешь, — успокоила его Ольга. — Оно тебе и не нужно пока. Давайте к делу.
— Снаряжение на мне, — не то спросил, не то констатировал Борух.
— Да уж пожалуйста, — подтвердила Ольга. — Проблем не ожидаю, но все же…
— Понял тебя. Пойду пошуршу в закромах… У тебя размер противогаза какой? — спросил он внезапно у Артема.
— Чего-о?
— Шучу, — хлопнул майор по плечу Артема, — не дергайся ты так, пиджак штатский!
— Ох уж мне твой кирзовый юморок…
Борух, смеясь, удалился в сторону хозчасти.
— Мне проложить маршрут заранее? — спросил Артем, вживаясь в роль действующего м-оператора.
— Обязательно, — подтвердила Ольга. — У тебя что по графику на сегодня-завтра?
— Сегодня планировал проверить установку третьей серверной стойки, вечером — лекция в техникуме, завтра с утра — общий урок в школе… — начал перечислять Артем.
— Отбой, — остановила его Ольга. — На сегодня я все отменяю, им сообщат. На завтра… Ладно, урок проведи, детей обламывать не будем, но сразу после будь готов — часиков в двенадцать стартуем.
— А что сегодня? — удивился Артем.
— А сегодня ты ведешь меня гулять, в ресторан и в койку! — Ольга засмеялась своим звонким хрустальным смехом, от которого Артем сразу же забыл про все вопросы и все сомнения.
По этому плану остаток дня и прошел.
День второй
Македонец
Сеня заявился ранним утром, пахнущий дешевыми духами и невыспавшийся, недоуменно оглядел заставленную сумками комнату, пожал плечами и потащил из-за шкафа продавленную раскладушку, на которой он тут иногда ночевал. Разложил ее, кинул спальник и сразу вырубился. Неплохо, видать, погулял.
В сумках была еда, медикаменты, кой-какая одежда и вообще куча нужной мелочевки на первое время, пока мы не поймем, как жить и чем заниматься дальше. Все это надо было перекидывать на базу, но пусть Сеня пока отоспится. Я же позавтракал и отправился в банк.
Деньги мне выдали без проблем, разве что персонал банка был какой-то рассеянный и нервный, да и клиенты в зале непривычно громко спорили о политике. Обычно-то в банке все молчат в тряпочку, сжимая номерок электронной очереди в руке — такое уж это место, не располагает к общению, все о своем думают, о финансовом. Денежки тишину любят. А тут прямо как в очереди за колбасой во времена оны — кто Америку ругает, кто Китай, а кто и свое правительство в полный рост хуесосит. Я, будучи, как теперь говорят, не в тренде, молчал и слушал, но понял мало. Кто-то проповедовал, что завтра Третья Мировая, кто-то стращал жуткой эпидемией, а кто-то упирал на землетрясения где-то там, отчего что-то труднопроизносимое взорвется и будет как ядерная зима, только не ядерная, и не зима — «ну, вы поняли». Если бы не Сенины предсказания, я бы только недоумевал, какой статистической причудой столько параноиков в одно время в одном месте собрались, но сейчас скорее удивлялся тому, как у нас народ умеет грядущие неприятности жопой чуять.
Очередь моя была далеко не первая, почти все собравшиеся были как раз за обналичкой, так что политинформацию получил по полной, отчего окончательно запутался в версиях и плюнул. Получил на руки кучку перевязанных банковских пачек, сложил их в пакет, да и пошел себе.
Выходил с опаской, оглядываясь, но желающих меня пограбить больше не нашлось, хотя вот сейчас-то у меня как раз была сумма приличная, плюс Сенины сумки в машине. Квартиру можно купить, и довольно неплохую, даже в центре. «Все, что нажито непосильным трудом», как в старом кино говорилось. Квартиру я, разумеется, покупать не стал, а поехал вместо этого к Ингвару, которого застал невыспавшимся, слегка нетрезвым и каким-то ошарашенным. Даже выпить не предложил, что на него совсем не похоже.
— Я на Северах бывал,
Долго золото копал,
Если б не обрез двустволки
Вообще нахуй бы пропал… — встретил он меня очередным своим шизотворчеством.
— У вас товар, у нас купец, — ответил я ему в тон.
— Да знаю я, — отмахнулся Ингвар. — В свете вновь открывшихся обстоятельств, я бы, конечно, развернул тебя восвояси, но раз обещал, то золото твое.
Он вытащил из сейфа небольшую черную сумку и весомо брякнул ей об стол.
— Здесь все. С учетом вчерашних монет, и плюс ствол с патронами, с тебя… — и он назвал сумму.
Мда, недолго я с мешком денег проходил, практически все и отдам сейчас. Двинул к нему по столу пакет с пачками.
— Чтобы денежки водились,
Надо денежки любить!
А иначе будешь с голой
Жопой по двору ходить… — назидательно продекламировал он, быстро пересчитывая упаковки и проверяя их на целостность.
— А что за обстоятельства вдруг? — поинтересовался я больше из вежливости.
Ингвар задумался — руки его, считавшие пачки, на секунду замерли.
— Да общался я этой ночью с одним человечком… — неохотно ответил он, покрутив этак пальцами в воздухе. Стало понятно, что «человечек» ему не очень-то нравится. — Врал он, конечно, много, но кое-что мне кажется довольно правдоподобным. Вот, например…
Он вдруг подался вперед через стол и настойчиво уставился мне в глаза, почти вплотную приблизив лицо.
— Скажи мне, Македонец — правда, что этому миру может пиздец присниться?
Я ненавижу такого рода вторжения в личное пространство, если их совершают не прелестные блондинки с большим бюстом, но сдержался и не сказал в ответ грубость.
— Да, — ответил максимально корректно, — существует такая вероятность.
— Вот же блядь! — выругался Ингвар. — Не соврал, выходит, паскуда…
— Кто паскуда? — осторожно поинтересовался я. Не то, чтобы меня это как-то касалось, но уж больно интересный расклад выходил.
— Да попался мне тут один… Навроде проводника. Может знаешь? «Коллекционер» погоняло его.
— В первый раз слышу, — соврал я, не моргнув глазом. — А откуда у тебя такие знакомства?
— Свела жизнь на узкой дорожке… — отмахнулся он. — Не важно. Как-то конкретизировать можешь? Ну, что случится, когда, как?
— Нет, — ответил я вполне честно, — подробностей не знаю, мне тоже один проводник намекнул. Сам-то я не по этим делам. Я больше насчет пострелять, как всегда. Как там мой ствол, кстати?
— Ах, ну да, — спохватился Ингвар. — Минуту.
Из того же сейфа достал завернутый в тряпку ПМ и три коробки патронов, выложил на стол.
— Вот, как ты и просил — болгарский, с глушителем. Чистый, гарантирую.
— Благодарю, — я оттянул затвор, глянул внутрь, выщелкнул магазин, заглянул в ствол, проверил резьбу глушителя и сразу накрутил его.
— А что ты всегда «Макаров» берешь? — спросил Ингвар. — Не хочешь чего помоднее? «Глоки» есть, «Чезеты». Ну и по нынешним временам, на случай, если дела пойдут совсем плохо, то и посерьезнее пистолета что-то могу предложить…
— Нет, спасибо, меня устраивает, — вежливо отказался я, — Деньги посчитал, все нормально?
— С огорченьем смотрит Маня
На помятые рубли.
Сговорили, заплатили,
А ебать — не поебли… — невесть к чему сказал Ингвар, и я решил считать это за согласие. На этой радостной ноте и расстались.
По-хорошему, надо было бы возвращаться домой, будить Сеню и начинать эвакуацию. Переезд — дело хлопотное. Но упоминание Коллекционера поломало все планы — если Ингвар знает, где он, то такой шанс упускать нельзя. Мои работодатели в нем очень заинтересованы, но это не главное. Есть у меня к нему большой личный вопрос. Такой личный, что дальше некуда. Так что я никуда не поехал, а, отъехав от его офиса, приткнул «Ниву» неподалеку в пределах видимости и первым делом набил магазин нового пистолета, аккуратно защелкивая в него короткие бочонки девятимиллиметровых патронов.
Я равнодушен к оружию. Меня устраивает любой пистолет, который выстрелит, когда я нажму на спуск. Все остальное — точность, скорострельность, удобство хвата и быстрота перезарядки, — это для тех, кто промахивается. Мне не надо палить в противника до затворной задержки и перезаряжаться в перестрелке, мне достаточно одного выстрела. Если пуля прилетает вам в лоб, то, из какого ствола она была выпущена, уже не имеет значения. Девять на восемнадцать — достаточно убойный патрон, а «макар» — самый распространённый пистолет в наших краях. Он дешевый, его проще достать и не жалко выкинуть, его пуля не привлекает внимания экспертов экзотикой.
Автомат мне тем более ни к чему — я не хожу в атаку в пешем строю и мне не надо палить очередями на подавление. Из двух пистолетов я могу убить шестнадцать человек за шестнадцать секунд, в большинстве жизненных ситуаций этого вполне достаточно. При этом мне не надо таскать на себе десятки кило боезапаса, увешавшись рожками, как елка шишками.