egententstraße), Луитпольд-штрассе (Luitpoldstraße), площади — Принцрегентенплац (Prinzregentenplatz), Луитпольдплац (Luitpoldplatz), мосты — Принцрегентенбрюке (Prinzregentenbrücke), Лу-итпольдбрюке (Luitpoldbrücke) наряду с обязательными Людвигштрассе, Людвигплац, Людвигбрюке и Максими-лианштрассе, Максимилианплац и Максимилианбрюке, носящими имена его брата и несчастного племянника.
Во время правления Луитпольда — недаром он был Виттельсбах — Мюнхен вновь обрел славу культурной столицы Европы, которой обладал и при Людвиге I, и при Максимилиане II и за которую боролся Людвиг II вместе с Вагнером. Принц-регент покровительствовал искусствам и наукам. Его имя ныне носят многие учреждения культуры, такие как Принцрегентентеатр (Prinzregententheater) в Мюнхене, Луитпольдарена (Luitpoldarena) и Луит-польдхалле (Luitpoldhalle) в Нюрнберге. Луитпольдфельд (Luitpoldfeid — Поле Луитпольда), также в Нюрнберге, впоследствии стало печально знаменитым местом проведения парадов национал-социалистов, наряду с Цеппелинфельд (Zeppelinfeld — Поле Цеппелина)…
Двенадцатого декабря 1912 года принц-регент Луитпольд скончался в Мюнхене. Его сын стал последним королем Баварии Людвигом III. В настоящее время (с 1996 года) главой дома Виттельсбахов является праправнук Луитпольда, правнук Людвига III Франц.
Одним из первых действий Луитпольда во главе баварского правительства стало открытие 1 августа 1886 года для всеобщего обозрения «сказочных замков» Людвига II…
Итак, место действия обозначено, действующие лица описаны. Трагедия начинается.
Глава втораяЛУННЫЙ ПЬЕРО
В Южном павильоне замка Нимфенбург находится комната, в которой берет начало наша история. Здесь царят спокойный зеленый колорит и удивительно уютная атмосфера. Это спальня королевы Марии, к моменту описываемых событий пока еще кронпринцессы Баварской. На небольшой кровати под балдахином 25 августа 1845 года в половине первого ночи (день и час рождения младенца совпали с днем и часом рождения его деда Людвига I) у кронпринца Максимилиана и его жены родился старший сын. О его появлении на свет было объявлено в Мюнхене 101 пушечным залпом.
Перед кроватью и ныне стоят стол и несколько кресел, также обитых зеленой материей. Считалось, что при появлении на свет будущего наследника должны присутствовать особо доверенные наблюдатели из числа придворных, чтобы избежать возможных кривотолков. Но во времена Людвига I этот обычай уже канул в прошлое, вследствие чего кривотолки всё же пошли: злые языки утверждали, что будущий наследник баварского престола родился на несколько дней раньше официально объявленной даты, но радостное известие «попридержали», чтобы сделать приятное королю. Такое утверждение абсурдно. При том количестве придворных и прислуги, которое находилось во дворце, утаивать факт появления на свет принца не только несколько дней, а даже несколько часов совершенно нереально. Тем более нереально заставить всех вступить в «преступный сговор» с молодыми супругами и молчать об этом. Где-нибудь, когда-нибудь, кто-нибудь обязательно проговорился бы, и правда вышла бы наружу. Так что серьезно относиться к подобным слухам не стоит.
Тем не менее с самого рождения принц был окружен целым рядом мистических совпадений. Духовная связь с Рихардом Вагнером, его настоящим кумиром, можно сказать, началась с момента появления на свет будущего короля. Именно в тот год композитор закончил либретто своего «Лоэнгрина», над которым работал почти три года начиная с 1842-го, года заключения брака родителей Людвига. Впоследствии музыкальная драма о рыцаре-лебеде станет лейтмотивом в судьбе «короля-лебедя», как часто называли Людвига II.
Двадцать шестого августа архиепископ Мюнхенский и Фрайзингский Лотар Карл Ансельм Йозеф фон Гебзаттель (Gebsattel; 1761–1846) совершил обряд крещения младенца, который был наречен Отто Людвигом Фридрихом Вильгельмом. Но основным для него становится имя Людвиг. Считается, что человек, сознательно названный в честь кого-то, во многом повторяет судьбу того, чье имя носит. Неудивительно, что в будущем из всех родственников только с дедом у принца установилась духовная близость, да и король по-настоящему полюбил старшего внука. Возможно также, что на развитии ребенка эта любовь отразилась скорее пагубно, чем благотворно…
Младший брат Людвига появился на свет 27 апреля 1848 года, за два месяца до срока, в Мюнхенской королевской резиденции. При крещении он был наречен Отто Вильгельмом Луитпольдом Адальбертом Вольдемаром, но с детства все называли его просто Отто — в честь его дяди и крестного отца, короля Греции Оттона I. Своего второго внука Людвиг I любил гораздо меньше. Возможно, конечно, это связано со стрессом, пережитым королем незадолго до рождения мальчика, — 20 марта им было подписано отречение от престола в пользу сына Максимилиана. Отец Людвига стал королем Баварии Максимилианом II, а сам Людвиг — кронпринцем.
Поистине несчастливыми оказались имена, выбранные родителями для обоих принцев: Людвиг I лишился престола, Отгон I был свергнут в 1862 году. Впоследствии судьбы и Людвига, и Отто тоже окажутся трагическими. Но пока что маленькие мальчики сталкивались с вполне детскими проблемами, и до настоящих потрясений им было еще далеко. Кстати, довольно долгое время Людвиг вообще не знал ни о скандале в королевской семье, связанном с Лолой Монтес, в котором был замешан его дед, ни о том, что его отец получил корону после революционных потрясений в стране.
Людвиг, казалось, уже с ранних лет был обречен на одиночество. Ему было хорошо наедине со своими мечтами, что маленькому ребенку обычно не свойственно. Он играл со многими детьми придворных, однако из всех детских приятелей по-настоящему дружеские отношения у Людвига впоследствии сложились, пожалуй, лишь с Паулем фон Турн-унд-Таксисом[27] и с Максимилианом фон Хольнштайном, которому в нашем повествовании будет отведено значительное место.
Вот случай, наглядно демонстрирующий отношение Маленького принца (ассоциация напрашивается сама собой: Людвиг обитал будто бы на какой-то другой планете) к жизни. Однажды, будучи еще совсем ребенком и страдая болезнью глаз, Людвиг был вынужден долгое время находиться в затемненной комнате с повязкой на глазах. «Навестивший его придворный священник Дёллингер[28], видя его одиночество, заметил: «Ваше Высочество, вы должны очень скучать таким одиноким. Отчего вы не прикажете читать себе вслух?» — «О, я совсем не скучаю! — быстро ответил Людвиг. — Я думаю о многом, о многом… И это так меня занимает!»{17}.
Впрочем, Людвиг во время бессонниц, которыми страдал с детства, часто просил кого-нибудь из своего окружения читать или рассказывать ему волшебные сказки про духов и фей, что питало его богатое воображение.
Вместе с тем детство и самого Людвига, и его младшего брата Отто было отнюдь не столь беззаботным и счастливым, как может показаться с первого взгляда.
Королева Мария довольно своеобразно занималась воспитанием сыновей. К примеру, она избрала для каждого из них свой «геральдический» цвет, который должен был отличать все предметы, принадлежащие принцам, — от книжных переплетов до отделки комнат и расцветки костюмов. Для Отто был выбран воинственный красный цвет, для Людвига — мечтательный небесно-голубой. Здесь, конечно, можно говорить о «магии цвета», наложившей отпечаток на характеры мальчиков, — или материнское сердце верно угадало? — но только Отто до постигшей его болезни всегда интересовался военными парадами, веселыми застольями и охотой; Людвиг же имел возвышенную чуткую натуру, любил уединение, а охоту считал «мерзким убийством невинных животных» и принимал в ней участие только в юном возрасте, а повзрослев, сознательно отказался от кровавых забав.
С одной стороны, Людвиг как нежный и любящий сын был очень привязан к матери. С другой — в духовной сфере между ними не было ни одной точки соприкосновения. По воспоминаниям современников, «мать его была ему не пара, между ними невозможна была близость, как он ни желал сойтись с ней. Иногда ему хотелось поговорить с ней о литературе, которую он так любил, и он спрашивал ее, читала ли она ту или другую книгу. «Я? — отвечала она. — Если я и читаю что, то только что-нибудь забавное». Это его огорчало и раздражало. Она была добрая, приветливая, но совершенно обыкновенная, простая хозяйка дома, интересовавшаяся только кухней, домом да огородом. Король был к ней очень внимателен, относился к ней с сыновней почтительностью, но между ними лежала непроходимая пропасть»{18}.
Отметим сразу, что семейная страсть к архитектуре проявилась у Людвига чуть ли не с раннего детства. Семилетним он приводил в восторг деда, экс-короля Людвига I, сложностью и математической точностью пропорций своих построек из кубиков. А уже в 11 лет Людвиг был способен практически профессионально чертить планы различных зданий. Впоследствии, вступив на престол, он серьезно изучал архитектуру, с этой целью много путешествовал, осматривая и старинные замки Германии, и величественные соборы Италии, и великолепные дворцы Франции. Даже Кёльн он посетил исключительно с целью увидеть и детально изучить знаменитый собор. Все полученные навыки впоследствии найдут у будущего короля практическое применение.
Казалось бы, при такой общности интересов теплые отношения должны были сложиться у Людвига не только с дедом, но и с отцом, серьезно увлекавшимся архитектурой. Однако этого не произошло. Король обращался со старшим сыном с подчеркнуто холодной отстраненностью. Видимо, Максимилиан подсознательно старался подавить в Людвиге те ростки романтизма, что были свойственны ему самому, словно предвидя, какую пагубную роль они сыграют в судьбе наследника, но был не в состоянии даже самому себе объяснить причины, побудившие заменить настоящие отцовские чувства безжалостной муштрой. Возможно, опять же подсознательно, отец видел в сыне повторение своего отца. Недаром же, в отличие от Максимилиана, Людвиг I обожал мальчика.