— Спрингвелла больше нет? — спросил наш Лорд, опечаленный этой новостью, ведь в верховьях жили его дальние родственники. — И что сталось с теми, кто бежал?
— Зверь погнался за ними, — ответил другой из ардфордских рыцарей, молодая женщина с окровавленными светлыми волосами. — День, ночь и еще один день он забирал по нескольку человек, каждый раз отступая в лес и нападая снова с другой стороны.
Форстор продолжил этот печальный рассказ; время от времени кто-нибудь из его товарищей помогал ему, упоминая какую-нибудь догадку или деталь. Мы слушали по большей части молча, потрясенные их рассказом.
Лишь два десятка жителей деревни выжило, чтобы добраться до Фишвика, но на следующую ночь они обнаружили, что Великий Зверь последовал за ними. Стены Фишвика еще ниже, чем спрингвелльские, и чудовище невозбранно напало на защитников, а его рев, как я уже говорил, был протяжным, как охотничий рог. Еще тридцать два человека погибли, разорванные клыками и когтями или раздавленные огромным хвостом, прежде чем тварь отогнали. Шкуру Зверя покрывала прочная чешуя, перемежающаяся пучками густого черного меха; костные выступы защищали глаза, а позвоночник был усеян угловатыми выростами. Он прекрасно лазал по любой поверхности, расправляясь с добычей длинными когтями и мощными лапами.
Жители Фишвика не осмеливались покидать свои дома, ибо даже такое скудное убежище предпочтительнее, чем встреча с Рогом Разрухи без прикрытия стен. И в надежде спастись они послали гонцов к соседям за помощью.
— Увы, милорд посчитал, что они преувеличивают, и потому послал лишь десять хорошо экипированных рыцарей в доспехах, — сокрушался Форстор. — Через два дня, когда они так и не вернулись, он послал еще пятнадцать, полагая, что они попали в засаду в Фишвике и не могут покинуть город.
— А когда и о них не было ни слуху, ни духу, тебя послали с двадцатью, — закончил мысль Форстора отец, печально качая головой. — Да, похоже, тактика небольших отрядов себя не оправдала.
— Но мы-то думали, что она оправдана, — высказался один из молодых рыцарей. — Мы опасались задействовать весь гарнизон. Тогда Рог Разрухи мог бы преодолеть и наши стены. Мы отправились на помощь соседу, но большую часть сил бросили для защиты собственного дома, что было нашим правом.
— Оглядываться назад — роскошь для живых, но не утешение мертвым, — предостерег наш господин, поднимаясь со своего места. — Опасность серьезнее, чем я ожидал, и посему мы соберем войско, соразмерное угрозе. Как Лорд Хранитель Факелов, я поклялся оберегать земли к востоку от реки, но как добрый сосед и благочестивый правитель я обязан помогать тем, кто больше всего в этом нуждается. Сотня моих рыцарей отправится в Фишвик, и этот Рог Разрухи больше не побеспокоит жителей Бриартвиста.
Таково было решение нашего господина. В тот вечер мой отец выбрал девяносто девять рыцарей, которые должны были отправиться вместе с ним в Фишвик, включая меня. Походы подобных масштабов снаряжались очень редко, потому что, хотя Сторрок и служил домом для восьми тысяч душ, едва ли триста из них были достойны с честью нести оружие за нашего господина, а наши ремесленники и так работали на пределе, чтобы поддерживать доспехи и копья рыцарей в надлежащем состоянии. Наш господин счел опасность столь великой, что мы открыли оружейные склады, чтобы воспользоваться дополнительным боевым снаряжением. Когда мы смазали последнее орудие и установили последнюю батарею в доспех, уже наступила ночь.
— Хорошенько выспитесь, — напоследок сказал мой отец, но тому не суждено было сбыться.
Как только последние лучи солнца коснулись внешних башен, ночной караул задрожал от ужасного рева со стороны запада. Протяжные ноты, низкие и навязчивые, как звук чудовищного рога. Все, кто провел последние часы в обществе ардфордских рыцарей, хорошо знали, что издает этот звук, и бежавшие рыцари разразились криками ужаса.
— Оно пришло за нами! — простонал Форстор, в отчаянии дергая себя за бороду. — Говорю вам, это мстительная тварь! Она убьет любого, кто хотя бы попытается поднять на нее оружие!
Форстор и остальные рыцари Ардфорда сделали тогда примечательное предложение.
— Он пришел за нами, только за нами, — успокоившись, продолжил ардфордский сенешаль. Четверо его рыцарей согласились с этими словами. — Пусть его гнев падет на нас одних. Откройте ворота, и мы утолим его жажду мести своими жизнями.
— Это наша неосмотрительность привела сюда Зверя, — взяла слово другой рыцарь, по имени Ардинор. Она положила руку на эфес меча и произнесла слова клятвы. — Мы воспользуемся последней возможностью исполнить наш долг перед господином, и отомстим за тех, кто потерпел неудачу в прошлых попытках.
— Да, Лорд, пощадите себя, — произнес Форстор. — Это не ваше несчастье, чтобы разделять его. Злобу Зверя не сдержать ни болтом, ни камнем. Я прошу у вас прощения за то, что допустил ошибку, приведя погибель к вашему порогу. Возможно, наша кровь его удовлетворит.
Наш господин рассердился и встал перед ардфордскими рыцарями. Издалека донесся еще один чудовищный зов.
— Я не стану покупать безопасность своего народа чужими жизнями, — упрекнул он воинов Форстора. — Чего стоит замок, если в нем не найти убежища? Я дал вам слово, что вы будете в безопасности, и я не нарушу этой клятвы, даже если эти стены рухнут сию же секунду! Я запрещаю вам покидать замок, пока эта тварь угрожает вашей безопасности.
— Я не пойду на это, — отрезал Форстор, поддержанный спутниками. — Если четверо могут спасти десятки жизней, это справедливая цена.
Они умоляли освободить их, но Лорд Хранитель Факелов не прислушался.
— Вы гости здесь, но ради безопасности вас отведут в замок и будут охранять внутри, — приказал наш господин.
Итак, прибывших рыцарей отвели обратно в крепость и заперли в комнате неподалеку от Зала Совета. Их крики разносились по всему Сторроку: ардфорцы умоляли выпустить, чтобы их жертва положила конец ярости Зверя.
— Не обращай на них внимания и приготовься к обороне, — сказал мне отец.
Мы зажгли огромные фонари на башнях, и их собранные зеркалами лучи осветили выжженную пустошь до самой линии леса. Когда бледно-желтый свет заплясал на стволах и ветвях, мы заметили и движение меж деревьев. Огромное количество существ волной неслось по лесу, как иногда бывает перед мощным землетрясением или грозой. Не все они были мелкими: мы заметили сверкающие глаза крупных хищных кошек, а ветви дрожали под весом плотоядных обезьян, каждая из которых была размером с человеческого подростка.
Снова прозвучал угрожающий горн, и лес взорвался ответными криками и стрекотаньем. Нас окружили завывания и стоны, и в этой какофонии трудно было сказать, откуда именно раздался рев Рога Разрухи. Чудовище снова взревело, громче и протяжнее, чем прежде, и деревья вздрогнули от его мощи. С северо-запада донесся яростный треск ломающихся стволов, и из разрушенного леса появилось огромное животное, подобного которому еще не видели в Дордредской Пустоши.
Оно шло на четырех лапах, подобно медведю, а когда Зверь встал прямо, мы оценили, насколько он широк в бедрах и плечах. Его когти сверкали, как железо, в свете фонаря. Поначалу казалось, что тени обманывают наше зрение и делают его больше, чем он есть. Но когда Зверь приблизился к стенам, стало ясно, что он и на самом деле невероятно огромен: навскидку, он был раз в пять-шесть выше и шире любого человека. Хвост, о котором говорили ардфордские рыцари, заканчивался наростом, похожим на рифленую булаву размером с бочку. Его венчал гигантский шип. Чешуя твари походила на стену покрывающих друг друга щитов. Настенные пушки уже дали знать о нашем гневе.
Оставляя след из белого огня, снаряды пересекали освещенное небо и разрывались вокруг Великого Зверя, будто раскрывающиеся цветы. Вид врага, поглощенного ярким пламенем, заставил мое сердце воодушевиться, и другие жители закричали от радости. Но их торжествующие возгласы оказались недолгими: огонь утих, и стало ясно, что Рог Разрухи невредим. В гаснущем мерцании взрывов мы отчетливо разглядели его морду, губы, отогнутые назад похожими на мечи острыми клыками, дюжину глаз, беспорядочно раскиданных вокруг трех распахнутых во вдохе ноздрей-щелей. Пятна пламени гасли в его мехе. На Звере не было никаких признаков ран или даже малейшего урона.
Тряхнув массивной головой, Великий Зверь двинулся вперед, упал на четыре лапы и неуклюже пошел по выжженной пустоши. Начальник арсенала отдал приказ перезарядить орудия и выстрелить снова, но наш господин отменил его и приказал артиллеристам беречь снаряды — если огонь не ранил чудовище при первом же залпе, то не сделает этого и со второй или третьей попытки. Они должны открыть огонь в упор. Если бы у нас тогда были какие-нибудь бронебойные боеприпасы, история могла бы закончиться по-другому, но все угрозы Калибана — лес, звери и вражеские рыцари — сошлись так, что воздушные зажигательные снаряды были гораздо смертоноснее для большинства наших врагов. Вот только в этот раз шкура Зверя оказалась крепче, чем броня боевого танка, а огромное тело не боялось жара пламени.
Оруженосцы уже были разбужены нашими приготовлениями и успели вооружить домочадцев прежде, чем Рог Разрухи добрался до стен. Мы, облаченные в силовую броню, стояли рядом с нашим господином и боялись подумать о том, смогут ли сделать клинок и болт то, чего не смогли пушки. Сотня избранных для завтрашнего похода пришла на стены как раз в тот момент, когда Зверь подошел достаточно близко, и башни вновь взревели огнем. Снаряды попали точно в цель, и вой, пронесшийся над крепостным валом вслед за их грохочущими взрывами, был полон и гнева, и боли.
Оружие, подобное появившимся позже болтерам Легиона, у нас уже было, хотя и меньшего калибра. Некоторые ремесленники сохранили тайну изготовления масс-реактивных снарядов, ныне излюбленных в Империуме, но принцип работы наших боеприпасов был основан на технологии синхронизированного пускового заряда с ударной детонацией, что вызывала второй взрыв уже внутри цели. Конечно, лишь в случае, если головка болта успеет войти в цель раньше, чем снаряд разорвется. Мы понимали, что если прекратим обстрел, чешуйчатые бока Зверя станут практически неуязвимы для болтов. Радиус действия нашего оружия был ограничен его точностью и нашей способностью найти уязвимые точки на морде и под бедром и плечом, там, где конечности твари соединялись с туловищем.