Но испытания не закончились. После Шлиссельбургской одиночки Людмила была отправлена в пересыльную тюрьму Одессы, откуда она вместе с другими заключёнными должна была последовать к месту своего нового жительства на Сахалин. И тут её ждал новый сюрприз: брошенный ею много лет назад муж дождался любимую из тюрьмы!
«Я не мог наглядеться на милые черты лица, ставшего таким серьёзным, с резко выраженной печатью продуманного, выстраданного», — писал Александр Александрович в своих мемуарах. И случилось почти невероятное: он развёлся со своей новой супругой ради Людмилы и последовал за ней на Сахалин.
Ожидая, когда же её отправят к месту ссылки на пароходе «Ярославль», Людмила написала в тюрьме свои шлиссельбург-ские воспоминания.
Оказавшись на Сахалине, она заведовала аптекой, муж же устроился эпидемиологом. Все, кто знал Людмилу, признавали, что она была необыкновенно добра и предупредительна с каждым, за что и получила ласковое прозвище Ангел.
Вскоре из-за своего чрезмерно мягкого обращения с пациентами-каторжанами супружеской паре пришлось перебираться в пост Александровский, так как тюремное начальство не могло позволить, чтобы они подрывали дисциплину.
Во время своей сахалинской ссылки чета Волкенштейн всё время переписывалась с друзьями. Среди постоянных их корреспондентов был Лев Николаевич Толстой.
Позже, в 1902 году, они добились разрешения переехать во Владивосток. Когда же началась война с Японией, во Владивосток начали поступать раненые, медработников не хватало, и супруги Волкенштейн организовали курсы медицинских сестёр.
Параллельно они продолжали свою революционную деятельность, выступая против политики царизма в отношении Русско-японской войны, результатом которой стала гибель большого количества матросов и солдат.
10 января 1906 года у цирка Боровикса на улице Первой Морской во Владивостоке состоялся общегородской митинг, где в последний раз выступила Людмила Волкенштейн, призывая собравшихся идти к зданию штаба крепости, дабы потребовать от коменданта города Сурменева освободить всех арестантов без исключения. Их встретили пулемётным огнём. Одной из первых погибших стала Людмила Александровна Волкенштейн, которую уже давно все вокруг называли Ангелом.
После того как весть о гибели всеобщей любимицы обошла город, буквально на следующий день, 11 января, толпа двинулась брать крепость штурмом. Арестанты были освобождены, комендант Сурменев, отдавший приказ о расстреле митингующих, — убит.
Людмила Волкенштейн была похоронена на Покровском кладбище Владивостока 13 января 1906 года.
Мария Ветрова
Революции — локомотивы истории.
Родилась 3 января 1870 года в селе Солоновка Черниговской губернии, в семье уездного нотариуса. Брак не был освящён церковью, поэтому Мария считалась незаконнорождённой.
Сначала девочку отдали в крестьянскую семью, потом она поступила в детский приют. После приюта училась в гимназии города Чернигова. По окончании работала учительницей в Любече, с апреля 1889 г. два месяца играла в театральной труппе Николая Садовского[56]. Мария прекрасно пела народные украинские песни.
Однажды (в то время девушка училась на Бестужевских курсах, а лето проводила в деревне Бобурынки у своих знакомых, недалеко от Ясной Поляны) в гости к ним заехал Лев Николаевич Толстой, которому Мария очень понравилась. Он даже попытался уговорить девушку жить в деревне, остерегаясь больших городов с их скверной. На это Мария ответила: «Я не совсем согласна с вами, Лев Николаевич. Для того, чтобы ясно сознавать, что делать, как жить, для этого непременно приходится учиться и даже именно в тех городах, против которых вы такратуете. Ибо провинция наша, милая, сонная провинция, способная только разбудить потребность жизни, может быть лишь тем, что составляет слишком резкий контраст с идеалом, который рисуется юности». — «Пожалуй, вы правы», — задумчиво проронил Лев Николаевич.
С начала учебного 1895 года Мария стала учительницей в воскресной школе при заводе Обуховского завода.
22 декабря 1896 года Мария была арестована по делу Лахтин-ской типографии и помещена в Дом предварительного заключе ния. 23 января 1897 года была переведена в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Допрашивавшие её жандармские офицеры воспользовались душевной депрессией арестованной, а может, надавили посильнее, — так или иначе, но в результате добились от арестованной полного признания её деятельности.
Когда же Ветрову отпустили отдыхать в камеру, она осознала, что натворила (Меньшиков Л. П. Охрана и революция. 1928 г. Т. 1, С. 427).
Через 13 дней, 8 февраля, Мария облила себя керосином из лампы и совершила самосожжение. Она умерла от ожогов в тюремной больнице 12 февраля, то есть мучилась ещё 4 дня.
Мученическая смерть Марии Ветровой вызвала «ветров-ские» демонстрации, первая из которых произошла 4 марта 1997 года, и затем они повторялись несколько лет подряд. Считается, что на одной из таких демонстраций присутствующий там Максим Горький написал «Песню о буревестнике».
Геся Гельфман
Революции всегда бывают неудачные, удачных революций не бывает и быть не может. Они всегда порождают не то, к чему стремились, всегда переходят в свою противоположность.
Родилась в 1855 в белорусском городе Мозырье, в еврейской семье.
Отец Геси был лесоторговцем, мать — хозяйкой мануфактурной лавки. Мать Геси рано умерла, и овдовевший отец женился во второй раз. Как это часто случается в сказках и не только в них, мачеха невзлюбила падчерицу. Когда Геся достигла подросткового возраста, отец отправил её в Бердичев на свадьбу к родственникам, заранее договорившись о том, что девочка поживёт какое-то время там.
По возвращении в родные места Геся узнала, что, оказывается, отец решил выдать её замуж за сына своего друга. Не желая замужества без любви, девушка сбежала накануне собственной свадьбы.
Убравшись из родного города, Геся отправилась в Киев, где ей пришлось устроиться на работу к портнихе. Это произошло в 1871 году. Конечно, Геся могла и шить, и вышивать, но это её мало привлекало и, поработав немного, она поступила на акушерские курсы при Киевском университете, которые закончила в 1874 году. На курсах она не только получала будущую специальность, но и, познакомившись с революционерами, начала посещать кружки.
Впрочем, поначалу девушка не участвовала ни в чём кровавом. По просьбе исполнительного комитета она держала конспиративную квартиру, на её имя приходили письма, денежные переводы…
В первый раз Геся была арестована в 1875 году, когда в Киев прибыли революционеры из московского кружка (должно быть, приехали не одни, хвост притащили). Полтора года она провела в доме предварительного заключения в Санкт-Петербурге. В 1877 году Геся Гельфман была осуждена на «процессе Пятидесяти[57]» и приговорена к двум годам принудительных работ. Наказание отбывала в Литовском замке Санкт-Петербурга. И, как это часто случается, там же познакомилась с народовольцем Николаем Саблиным[58], ставшим впоследствии её фактическим мужем.
Выйдя из тюрьмы, они проживали в Старой Руссе под надзором полиции, откуда в сентябре 1879 года Геся бежала в Санкт-Петербург, чтобы примкнуть к «Народной воле».
По заданию новых товарищей Геся буквально в собственной квартире организовывала работу подпольной типографии и динамитной мастерской. Её гражданский муж также участвовал в организации покушения. Именно там утром 1 марта 1881 года метальщики получили бомбы, одной из которых был смертельно ранен император Александр II.
Геся была арестована уже на следующий день после покушения. Её муж Саблин, поняв, что арест неминуем, покончил с собой. Геся отрицала своё участие в покушении на самодержца, хотя факты говорили за себя.
После приговора к повешению выяснилось, что она беременна, а согласно закону казнить беременных женщин запрещалось ввиду невинности ребёнка. Поэтому приговор был отсрочен. Процесс широко освещался в прессе, и вскоре в Англии, Франции, Швейцарии была организована кампания за отмену смертного приговора Гесе Гельфман. Открытое письмо к императору Александру III опубликовал знаменитый французский писатель Виктор Гюго.
Поэтому никто не удивился, когда российские газеты сообщили о том, что никому до процесса неизвестная, теперь же одна из часто упоминаемых в связи с убийством царя особ, а именно Г. Гельфман, благополучно разрешилась от бремени, и суд счёл возможным заменить смертную казнь через повешение на пожизненные каторжные работы. Впрочем, туда ей было не суждено добраться: роды без медицинской помощи прошли с осложнениями. В результате Гельфман умерла в тюрьме от гнойного воспаления брюшины, развившегося от послеродового осложнения.
Вот как бывает — люди отменяют смертный приговор, а высшему судье нет до их решения никакого дела!
Софья Гинсбург
Революции нужны, чтобы уничтожать революционеров.
Родилась 20 марта 1863 года в еврейской семье. Училась в Керченской гимназии. В возрасте 17 лет приняла православие и вскоре после этого отправилась на акушерские курсы, а затем на курсы, дающие право работать домашней учительницей. Все эти навыки позволили ей в дальнейшем благополучно «ходить в народ».
Как и многие её ровесники, Софья увлеклась революционным движением, исполнительный комитет подселил её к Н. Н. Слепцовой, там же происходили собрания военного народовольческого кружка, а значит, было чему поучиться. В результате уже в 1885 году ей приказали устроиться учительницей в село Аки-мовка Таврической губернии, где она будет проводить разъяснительные беседы среди крестьян.