Мы отрабатывали приемы ближнего боя в условиях городской застройки, когда меня вызвали к князю. Возник его постоянный вестовой, немолодой уже, но на зависть молодым юркий, шустрый человечек по кличке Шуруп. Нашел себя в этой роли.
– Эй! – сунулся он в дверной проем. – Мадьяр, к князю! Срочно!
Я не стал, конечно, вякать – зачем, мол, да почему, как лох какой-нибудь слабоумный. Зовут, значит, есть зачем.
– Продолжать занятия. Ратмир за старшего. Без меня не расходиться. Приду – проверю.
И пошли. Шуруп семенил, суетливо забегая то слева, то справа, ему, видно, ужасно хотелось, чтобы я начал расспрашивать: по какому вопросу, то да се… но я хранил невозмутимое безмолвие, чем вестового, похоже, разочаровал и даже слегка обидел. Но мне на это было плевать.
У кабинета князя по караульному расписанию стоял часовой, нас он пропустил беспрепятственно.
Шуруп сунулся вперед меня:
– Привел, князь, вот он! – и отпрянул. Дальше ему было не по чину.
В кабинете кроме хозяина присутствовали Барон, Валет и Крот.
Структура Комбината была не из чьей-то головы придумана, не схема интеллектуала-теоретика. Все наши подразделения возникли как живая реакция системы на условия текущей реальности. Это же обусловило самодержавную власть Олега, вольного казнить или миловать любого подчиненного. Все это понимали и признавали, а князь властью распоряжался мудро, без самодурства. Этим же было продиктовано наличие, помимо бригадиров, близ князя шнырей вроде Шурупа, а главное – двух помощников, или советников. Они-то и составляли основной мозговой ресурс Комбината.
Первый – Барон, на нем замыкалась вся техническая часть, включая освещение, отопление и так далее. Каких усилий это требовало в условиях распадающейся цивилизации, объяснять излишне; наш главный инженер со своей командой пока ухитрялись справляться со всем этим, кроя и перекраивая изношенную технику. А кроме того, пользовался он уважением всего личного состава не только за профессиональную компетентность, но и за человеческие качества.
Другой «консильери», Валет, производил впечатление проныры, но при этом умудрялся со всеми быть в приятелях или как минимум в хороших знакомых. Он вообще был непревзойденный мастер выстраивания отношений, предупреждения конфликтных ситуаций и разруливания уже возникших. Подобно тому как Барон латал техническую сторону, Валет неустанно штопал социальную. Таким образом князь и оба советника успешно управляли непростым механизмом Комбината.
Войдя в кабинет, я вдруг вспомнил свою тревогу недавней ночи. Не ошибся, именно это странное веяние коснулось меня, едва я вошел.
– А, заходи, заходи, – оживленно приветствовал князь. – Присаживайся! Ну, теперь все в сборе. А собрал я вас, ваши благородия, для… Ладно, не буду забегать вперед. Вот господин Крот все изложит!
Олег завел привычку называть руководящий состав команды «вашими благородиями», к чему все мы довольно быстро привыкли.
Крот улыбнулся:
– Садитесь поудобнее. Доклад будет обстоятельный, с наглядными пособиями.
И стал разворачивать в несколько раз сложенные большие листы бумаги.
Здесь самое время вернуться к рассказу о бригаде «метро» и ее командире.
Крот – бывший сотрудник ФСБ, подразделения, занимавшегося охраной городской инфраструктуры. Современные коммуникации или инженерные сети – тонкое, уязвимое место, вот сослуживцы нашего будущего товарища и занимались тем, что мониторили обстановку по своей части, осуществляли противодиверсионные мероприятия и тому подобное. Понятно, что по роду такой службы необходимо было знать, в том числе, и подземный мир города Синеозерска. Капитан ФСБ волей-неволей изучил этот мир, став специалистом по катакомбам вообще. То есть, окажись он на «минус первом этаже» любого города, сориентировался бы и стал действовать «зряче», выйдя в нужную точку.
И вот такой человек в результате пережитых миром потрясений оказался в нашей команде. Понятно, что Олег не мог пройти мимо его ценного опыта, постарался задействовать по максимуму. Бывший ФСБ-шник и сам рад был оказаться в родной стихии, начал активно исследовать ближайшие подземелья и вскоре обнаружил два стратегически важных хода, ведущих с территории Комбината в разных направлениях. Ясно, какие это давало нам преимущества и какими могло бы обернуться минусами в случае, если бы кто про эти ходы проведал. Поэтому, когда Олег увидел реальный выхлоп работы Крота (кличка прилипла мгновенно), то немедля засекретил его деятельность. А тот, в свою очередь, постепенно сформировал подразделение, подобрал себе трех человек, и таким образом сформировалась особая «подземная бригада», или «метро».
Эти четверо находились на особом положении. Их не видно, не слышно было, они не болтали о своей работе, тем более к ним никто не лез с расспросами. Всей информацией о «метро» владел лишь князь.
Итак, Крот развернул бумагу, и мы увидели четко, чисто вычерченный план: множество пересекающихся линий, проведенных где сплошь, где пунктиром. Это мгновенно напомнило мне схему метрополитена, и я понял, что перед нами Синеозерск подземный.
Да не один я такой умный. Крот усмехнулся:
– Догадались?.. Да, это примерное расположение инженерных сетей, как у нас говорили. Мы находимся вот здесь, – он показал остро отточенным карандашом. – Это Комбинат, это город. Чертил по памяти, самое основное…
Тут он пустился в лекцию, рассказывая о видах технических подземелий. Теплотрассы, водопровод-канализация, бомбоубежища, подвальные помещения предприятий и крупных торговых центров… и все это в той или иной мере переплетено между собой.
Мне показалось, что все слушают с огромным интересом: неизведанный, загадочный, по-своему удивительный мир проступал, разворачивался, раскрывался перед нами. Рассказчик заметил это, вдохновился, стал говорить о технических условиях и требованиях, трубах и силовых кабелях, их материалах и диаметрах – мне и это было как песня, готов был слушать и слушать, но князь Олег смотрел на дело глазами руководителя, чья точка зрения не предполагала затяжную болтовню.
– Стоп! – прервал он. – Все это занятно, да только так от рассвета до заката трындеть будем. Ближе к сути!
– Даю ближе, – согласился Крот.
Он, конечно, в высоких чинах не ходил, успел дослужиться только до капитана. Глубоких государственных тайн не ведал. Но тайны эти подобны воде в сложной системе сообщающихся сосудов: найдет она щелку, слабое место, просочится, побежит ручейком…
Это к тому, что среди офицеров среднего и младшего звена Синеозерского управления ФСБ, особенно в состоянии подпития, упорно блуждали слухи о какой-то сверхсекретной базе, чуть ли не подземном городе, некогда выстроенном либо в самом Синеозерске, либо в ближайших окрестностях. И предназначена якобы эта база была для эвакуации едва ли не первых лиц СССР в случае ядерной войны, снабжена и оборудована всем, что позволило бы ее обитателям вести совершенно автономное существование на протяжении примерно года-полутора. Да, с тех пор много воды утекло, вероятно, выстроены иные объекты подобного рода, более современные. Но и этот никуда не делся, поддерживался в рабочем состоянии спецперсоналом, а из местных о нем знают не более десятка высокопоставленных чиновников, включая, естественно, губернатора и начальника областного ФСБ, генерал-майора.
Здесь Крот сделал паузу, обвел нас взглядом:
– Вы спросите, конечно, а насколько можно верить этим разговорам?
– Ну, если бы ты не верил, то и разговора бы не заводил, – резонно предположил Барон.
– И нас бы не собирали, – как бы в шутку подхватил Валет. – Между прочим, я тоже что-то такое слыхал в мирное время…
– От кого? – живо спросил Олег.
– От кого? Да не помню, от кого. Признаться, тогда подумал: так, легенды городские. Мало ли чего болтают! А ты всерьез воспринял? – повернулся он к Кроту.
– С сомнениями. Пятьдесят на пятьдесят.
Тогда, слушая полупьяный треп сослуживцев и мотая на ус, капитан рассуждал: дыма без огня не бывает, но что он и где, тот самый огонь?.. Любопытно, конечно, но лезть в тему рискованно, могут так нахлобучить по шапке, что долго икаться будет. Да и некогда не своим делом заниматься, своего столько, что не унести.
А здесь, в Комбинате, ставший бригадиром капитан вспомнил те разговоры уже не праздно, но по существу. В подземных странствиях он натолкнулся на одно занятное место…
– Вот оно, – кончик грифеля указал в точку, где скрещивались несколько тоннелей. – Представляете, где это?
Я человек в Синеозерске недавний, прочие сопоставляли чертеж с реальностью лучше меня.
– Это… – не совсем уверенно произнес Барон, – это примерно западная окраина… Улицы Полевая, Цветочная, где-то так.
– Верно, – со сдержанным удовлетворением кивнул Крот. – А что там находится, ну-ка вспоминаем…
– Слушай, подземный стратег, – вмешался князь, – ты нам здесь угадайку не устраивай. Не дети. Говори прямо.
– Хорошо! Говорю прямо. Здесь то ли дом отдыха, то ли пансионат, помните?
– А! – воскликнул Валет. – «Лесные дали».
– Точно, – грифель аккуратно вдавился в перекресток линий, а потом сделал округлое движение над картой. – Вот тут!
– Я там был как-то, – вспомнил Барон. – На выходные ездили. Уик-энд, как это говорится.
Крот с любопытством взглянул на советника:
– Ну и как впечатления?
– Да нормальные. Процедуры там какие-то, спортзал… Ну что уж там, не столько процедурили, сколько вот это, – он щелкнул себя пальцем по горлу.
– А ничего необычного не заметил?
Барон посмотрел на него уже другими глазами. Видно было, что он усиленно соображает.
– Необычное… – протянул он. – Ну, поддали-то мы как обычно, так что не до необычного было… Пансионат как пансионат. Красиво, в самом деле такая даль, просторы лесные… Да и сама-то территория – мама дорогая! – пока от одного корпуса до другого дойдешь, ноги до колен сотрешь.
Тут я поймал победоносные взгляды, которыми обменялись Крот с Олегом, – и мне все стало ясно.