– Да где они там? – в сердцах старшой ударил кулаком по стенке кунга рядом с окошком. – Оглохли совсем, блин?! Арам, вы с ними когда перемигивались в последний раз?
– Дня три или четыре назад, – ответил тот. – Может, им сейчас помигать фарами? У нас есть несколько световых сигналов, которые означают, что все в порядке.
– Днем светить? – хмыкнул тот. – Ну-ну.
– Фароискателем в окна посветить, – подсказал я. – Если там темно, то знаки будет видно на стенах или потолке. И во все окна, тогда наверняка будет.
– И я вылезу, покажусь. Может, форма свою роль сыграет, – предложил новую идею сержант. – Тут знают, что мигали им с РОВД.
– Сиди, – Палыч поморщился, – если они совсем слепые и не видят наклейки на автобусе… О-о, проснулись.
Мы все приникли к маленьким мутным окошкам, пытаясь рассмотреть то, что увидел старшой.
На втором этаже раскрылось окно, и там показалась пожилая женщина в темно-синем халате или рабочей робе. Она что-то крикнула и замахала руками.
– Ни черта не слышу, – пожаловался тезка.
Как показалась, так и исчезла.
– И что дальше? – посмотрел на нас Палыч.
– Скорее всего, они боятся ваших големов, – сказала Жанна. – Давайте я выйду? И фонариком посвечу. Думаю, они тогда поймут, что мы – это мы.
– Логично, – фыркнул тезка.
Девушка обожгла его сердитым взглядом.
– Не нужно никуда идти, там они сами вышли… блин, да куда детей-то погнали?! – скрипнул зубами Палыч, потом скомандовал: – Все на улицу, прикрываем!
Из дверей детсадика к воротам, напротив которых мы стояли, неровным ручейком быстро потекли дети. Все маленькие, старше восьми лет я никого не увидел. Совсем крох те, кто покрупнее и посильнее, несли на руках по двое или на закорках, другие им помогали поддерживая. И все это в страшной тишине – ни крика, ни плача, словно на нас идет волна… зомби. Живые они, это видно, но, зараза, как зомби, те так же молча все делают.
В середине детской толпы появилась молодая женщина в черных брюках от строгого костюма и серо-синей клетчатой рубашке с закатанными рукавами. На руках она несла двух малюток.
В воротах имелась калитка, закрытая на навесной замок, и сейчас возле нее столпилась детвора, которая испуганно посматривала на нас. Что удивительно, страха при взглядах на големов почти не было. Незнакомые мужики с оружием вызывали больше опасения, чем роботоподобные создания, лихо разрубающие зомби и мутантов.
– У меня ключ! Я сейчас открою! – быстро произнесла женщина, оказавшись рядом с калиткой. – Сейчас… секундочку… Никита, подержи Машу.
Женщина передала ребенка с левой руки пацану покрупнее, лет семи, и достала из кармана брюк ключ.
– Вы предупредить не могли, что детей выпустите, а? – накинулся на нее злющий Сан Палыч.
– Мы предупреждали, разве вы не видели в окне женщину? – удивленно произнесла она.
От лица старшого можно было прикуривать, а уж как его перекосило, никакой авангардист такое изобразить не сможет на своем полотне.
Как бы то ни было, но детей мы загрузили в машины всех до последнего и даже обошлись без своих потерь. Раненых хватало, наверное, каждому второму как следует досталось от когтей и зубов. Но все были живы, а это важнее.
Глава 12
Какое-то время в нашем поселке стояло затишье: достраивали жилье, расселяли детей, разбирали и подсчитывали оружие, понемногу увеличивали защитные поля вокруг поселка и так далее.
Детишек мы вывезли ровно сто человек. Крохи от двух лет до семи. С ними пять взрослых – четыре женщины и мужчина, сторож. Женщины – нянечки, повариха и заместительница директора. Одна из нянечек, Рита, оказалась приобретением едва ли не лучшим, чем весь запас оружия.
Молодая женщина, как раз та самая, что вышла первой из садика в толпе детей и открывала калитку, как я, Сашка и Ромка, оказалась магом. Друидом. Те самые вьюнки были делом ее рук. Мутировавшие растения по ее воле защищали от теней и мутантов здание. Пыльца действовала на мутантов, вводя их в наркотическое состояние и лишая сил, а жесткие толстые стебли душили, связывали и прорастали в тела, питаясь попутно плотью и кровью. Кроме того, сквозь плети этих растений не могли проскочить тени, что было гораздо важнее.
С продуктами питания вышло достаточно просто: на кухне имелся запас картофеля, морковки и капусты с редиской. На территории садика также были несколько парников, совсем крошечных, не столько для еды, сколько для того, чтобы увлечь делом детей постарше. В парниках росли огурцы и помидоры нескольких сортов. После того, как с ними поработала Маргарита, овощи не только стали крупнее, но и плодоносили уже через неделю. Срок жизни и потребность в микроэлементах изменились соответственно. Для того чтобы новые сорта не превратили землю в практически бесполезный песок, ее постоянно удобряли. Чем – отдельный разговор, который точно не стоит заводить в приличном обществе и за столом. Скороспелыми овощами в основном и спасались. Воду также получали с помощью растений: поднатужившись, друидка превратила растущие на окнах в кабинетах алоэ и кактусы в водосборные растения. Размер растений капитально увеличился, достигнув двух с лишним метров, прибавилось сока в мякоти, который приобрел полезные качества и замечательно утолял жажду. Ко всему прочему огромные острые шипы и древовидная шкурка, которая сыграла роль внешнего скелета, чтобы растения не расползлись под собственным весом по земле в кашу, стали дополнительной линией обороны на пути мутантов и редких зомби, которым повезло перебраться через прутья ограды. Мы эту плантацию не видели, так как загораживало здание.
Сейчас Рита занималась нашими полями, увеличив рост культурных растений, размеры и скорость созревания их плодов. Пользу эта девушка принесла анклаву гораздо большую, чем я или огневик. Разве что целитель встал с ней на одну ступеньку.
После полей друидка пообещала заняться плодовыми деревьями и кустами – грушами, яблонями, смородиной и так далее. С ее слов, уже через полгода поселок сможет насладиться вкусом их плодов. Конечно, генномодифицированными, но, как говорится, голод не тетка.
Точнее будет – магомодифицированными.
А я в это время экспериментировал в магии и разбирался в своих отношениях с девушками. После Марии в моей постели оказалась Анюта, а потом они чередовались. Сильных изменений в наших отношениях и поведении не возникло, может, разве что чуть раскованнее стали в беседах и шутках, веселее и смелее. Между собой девушки общались по-приятельски, ссор или злых подначек я ни разу не увидел и не услышал. Выходит, меня поделили уже, даже не спросив мнения? Приятно, но и задуматься заставляет этот звоночек в отношениях нашего трио.
К слову, не только я стал обладателем гарема. Четверо сталкеров обзавелись парой жен каждый. А один из охотников делит домик аж с тремя! Еще Арам, армянин, которого мы вытащили из отдела полиции, живет с той парой старших лейтенантов, с которыми жил в осаде живых мертвецов. Впрочем, тут обычная психология все поясняет, еще на Земле с этим сталкивался – взаимные лишения сближают, а уж если думаешь, что каждый день может быть последним, и больше никого нет рядом, то чувства закипают, как котелок с водой на жарком костре. То, что девушки были немного старше его, бывшего сержанта нисколько не смущало.
Многие смотрели косо на нас – султанов. И косо – это еще мягко сказано. Например, Арама попытались зажать в укромном уголке и объяснить, что он в чем-то там не прав в плане семейного института… На следующий день лицами, принимающими все решения в поселке, была создана служба внутренней охраны. Во главу ее поставили моего тезку и вручили пять человек покрепче и поспокойней, в том числе и Арама, как бывшего сотрудника внутренних органов. Задиры первыми попали под пресс госсмашины. И тут же получили штрафные работы на создание «холодной» в виде просторного подвала и здания охранки сверху.
К слову, поселок было решено немного расширить: часть рва засыпали и направили его в другую сторону, разобрали кусок частокола, навезли бревен из леса для постройки нового. Вместе с обычной техникой на стройке трудились мои големы, которых набралось с последней партией тридцать один, включая Ползуна. Земляного голема, свое первое детище, я постоянно подкармливал остатками крови после создания «чаппиидов» и самураев, подбрасывал земли и кусочков металла. И сейчас бывший сравнительно недавно небольшим земляным холмиком магический конструкт достиг роста с меня и шириной в основании немногим больше метра. Пользы, кроме как отгонять посторонних от моего дома, он толком и не приносил.
Среди тридцати одного голема пять были аналогами Шпунтика, которые занимались поселковым транспортом. Для их создания «сбросились» (или слились, хе-хе) по стакану крови лучшие автомеханики в анклаве, все те, кто мог отличить кулису от кулера и редуктор от редактора. Ладно, это я уже шучу.
Три-четыре голема брались на каждый выезд в качестве своеобразного ЗИПа к машинам.
Глядя на мои нынешние поделки и вспоминая Дровосека с чугунком вместо головы, я только довольно ухмылялся: растет мое мастерство! Големам не требовалась пища, уставали в несколько раз медленнее людей и восстанавливали силы во столько же раз быстрее, не разваливались от времени (правда, это самое время еще покажет) и легко держали самые сильные удары. Вот против магии были почти так же слабы, как и живые, и пример Дровосека, которого прикончила аборигенка магиня, это наглядно продемонстрировал. Впрочем, защитные амулеты работали на моих созданиях точно так же, как и на обычных людях, осталось только найти те в нужном количестве и надеть на големов.
За две недели оборонительный рубеж поселка был восстановлен, дополнительно встали несколько вышек из бревен, обитых листами железа. Там своей очереди ждали пулеметы и автоматы, привезенные из отдела полиции. К сожалению, несмотря на огромное количество оружия и патронов, ничего мощнее СВД не имелось. Даже в сейфе у ОМОНа лежала та же пара эсвэдэх, никаких «взломщиков» или ПК. Основным огневым средством поселка должны были стать пять «ручников» – РПК-74 и десять гладкоствольных «вепрей». Охотничьи ружья имели по два десятипатронных магазина и были способны опустошить каждый за пять секунд. При этом на дистанции не далее сорока метров фронт метров на пятнадцать забрасывался плотным облаком свинца, сквозь которое без защиты (броня, магия или личная толстая шкура) не пройдет никто.