– А-а-а-а! – тянул кто-то на одной ноте, и было непонятно, кто именно – мужчина или женщина.
Еще не до конца проснувшись, я скатился с кровати, одновременно хватая «девяносто третий» и приводя тот в боевую готовность. Позабыв про Лину, я выскочил в коридор, несколько секунд искал, откуда раздается шум. Потом столкнулся с Пиком и его племянниками, выскочившими в коридор из своих комнат, как и я, в одном нательном белье, но с клинками в руках.
– Это у них кричали, у Ераны и Коли, – указал на дверь Пик. – Что там могло случиться, Виктор?
И с подозрением посмотрел на меня. А его племянники так и вовсе зыркали, что сущие волки, готовые вонзить клыки в жертву. Под этими взглядами я сразу вспомнил слова Лины, которая сообщила несколько «интересных» брачных обрядов разных народностей. Но… какого черта? Если он подозревал об этом и морально согласился с риском, то с чего так уставился своим гляделками на меня? Я, что ли, виноват в том, что дядя племяшку на растерзание неизвестным Иным отдал.
– Не знаю, – буркнул я. – Стучи в дверь, откроют – посмотрим. Не откроют – ломать придется.
И тут за нашими спинами прозвучал сонный голос Лины:
– Да что вы тут трясете своими… железками. Просто девочка почувствовала настоящего мужчину в себе и впервые ощутила, что такое наслаждение от ура.
Племянники не просто покраснели от ее слов, а покрылись пятнами разных цветов и опустили глаза в пол.
Между тем за дверью, возле которой мы столпились, послышались тихие стоны, которые постепенно стали набирать обороты, иногда прерывались или заглушались невнятной торопливой речью, вскриками, шлепками.
Посмотрев друг на друга, мы чуть ли не синхронно развели руками и вернулись в свои комнаты.
Выспаться так и не удалось. В течение ночи меня вырывал из сна знакомый крик еще трижды.
Утром Колька клевал носом за столом, молодая жена в противовес ему выглядела настолько свежей и отдохнувшей, что у меня закралось подозрение, что это она, а не кто-то другой, делила с моим товарищем ложе ночью.
Попрощались с семьей купца после полудня, забрали приданое, молодоженов и вернулись в гостиницу. Так как больше нас ничего не держало в городе, мы решили его покинуть. Опять пришлось трястись в седле, пока не добрались до постоялого двора, где меня дожидался староста с деревенскими мужичками и големами.
– Всё, Эрх, пора домой, – сообщил я ему, едва он выскочил встречать меня.
Глава 18
Ерана подготовилась к поездке в мои владения отлично. Либо у нее уже давным-давно имелся своеобразный тревожный чемоданчик. Черная, как смола, кобыла, очень похожая на земную берберийскую породу, везла девушку, одетую в кольчугу с короткими рукавами и узкими стальными пластинками на груди и плечах. На боку болтался узкий прямой меч, практически тяжелая шпага, если не придираться к простой крестообразной гарде с двумя колечками на ней вдоль плоскости. Рядом с седлом висел чехол с кривым луком и колчан с несколькими десятками стрел. Голову девушки прикрывал шлем, чем-то похожий на старые каски красноармейцев, те самые, что с гребнем. Только у девушки имелась кольчужная бармица и приклепанный лисий хвост на задке гребня.
Когда мы с Колькой с наслаждением пересели с лошадей в возок, она была, мягко говоря, шокирована.
– Ерана, мы не привыкли к седлу. В нашем мире совсем другой транспорт и лошадей уже практически повывели, – пояснил я ей. – В течение месяца обещаю показать тебе то, на чем мы ездим, и ты поймешь, что это лучше лошадей.
На лице девушки отразился скепсис.
– Не думаю, – ответила она. – Даже ящеры и верблюды пустынных всадников не могут заменить лошадей.
Я в ответ пожал плечами и толкнул в бок товарища, мол, твоя жена – объясняй ей и развлекай.
До вечернего привала Колька путешествовал со мной, ночевал вместе с Ераной в сторонке, и что-то она ему пообещала или рассказала тогда, так как утром парень с мученическим выражением на лице перебрался из возка в седло своей лошади. И так и трясся в нем до самого возвращения домой.
А там нас ждали нерадостные новости.
Пока мы знакомились, утверждали мой титул, сватались, торговали, вручали и получали подарки, на мои новые поля напали враги. Три голема были уничтожены, погибли двое мужичков и женщина из деревни, еще пятеро получили ранения. И самое паршивое (да, да, вот так я отнесся к чужой смерти, огрубел и ожесточился в новом мире, так получается), что больше половины поля с картофелем и прочими культурами было уничтожено чужой магией и копытами их лошадей.
– Кто? – сквозь зубы процедил я.
– Так господа жрецы, господин барон, – ответил заместитель Эрха, пятидесятилетний мужик, которого староста оставил вместо себя на время отлучки. – Големов магией побили, те даже не успели добежать до всадников. А потом работников ради забавы гоняли по полю, кого убили, кого ранили или копытами стоптали. А потом жрец помолился и на поле упал град, который все порвал и поморозил.
Я вытянул из уцелевших свидетелей все про бой или, скорее, избиение профессиональными воинами и магом деревенских и жрецов. Мои големы, как и в случае с Кестой, против магии совсем не котировались. Хоть бери и надевай на них сильные защитные амулеты, вроде тех, что я ношу со своими помощниками.
Всего было четырнадцать всадников, из них один жрец. Про жреческую магию меня просветила Ерана. Оказывается, те пользовались заемной силой, а не маной в своем теле. Поэтому все жрецы или почти все были простыми людьми, теми, кто хотел бы обладать Даром, но не мог. Силу брали из алтаря ближайшего храма, жертвенника, переносного алтаря и так далее. Расстояние могло насчитывать между источником и пользователем десятки километров. Оно было тем больше, чем крупнее источник и сильнее напитан силой. Например, алтарь в храме или церкви. Плюс в жреческой магии – адепт практически не уставал и мог творить чары одни за другими, пока была сила в алтаре. Минус – требовалось некоторое время на молитву, без которой чары не срабатывали. Возможно, это был своеобразный аналог медитации, концентрации, эдакая мантра, чтобы нащупать алтарь в астрале и зачерпнуть из него энергию.
Феод, с которым я соседствовал с той стороны, откуда прискакали враги, принадлежал какому-то жрецу. Достаточно жадному и до денег, и до силы, которую ему давал храмовый алтарь. Потому с крестьян на его землях сдирали семь шкур, на налоги строили церкви, заставляя те посещать всех от мала до велика.
И вот эта крыса решила навестить меня. Вряд ли это был сам феодал в сутане, тогда бы отряд был побольше и богаче экипирован, а со слов моих крестьян все воины выглядели вполне обычно, середнячками, серой дружинной рабочей скотинкой. Скорее всего, ко мне заглянул служка какой-нибудь. Но даже его сила меня впечатлила. Жрец ударил по големам с тридцати метров, то ли красуясь, то ли его заклинание не было дальнобойным. Жаль, что на поле не оставил лучников-големов или метателей дротиков, например, Арахна. Хоть что-то узнал бы в таком случае про свои и вражеские возможности, тактику и прочее.
Сюда бы пяток пулеметов, пару пушек или минометов, чтобы с большой дистанции расхреначить все вражеское войско.
Очень сильно хотелось наведаться с ответным визитом и дать указание своим землеройным големам как следует поработать над чужими полями и садами. Но сдержался, вовремя подумав, что такой поступок будет смотреться некрасиво. Врага нужно бить того, кто все это затеял, а не срываться на крестьянах. Это как отравить собаку, которую на тебя натравил ее хозяин, и забыть о происшествии.
Ну уж нет, я первым делом владельцу псины, которая порвала мне штаны, зубы вышибу и челюсть сломаю, чтобы он забыл о всяческих командах. А можно и вовсе оторвать ему язык… вместе с головой.
Первым делом я отправил десять големов на границу со жреческим феодом, сделав пять секретов: стрелок и пехотинец. Големы могут легко сохранять неподвижность неограниченно долгий срок, так что обнаружить их визуально тяжело. Приказ я им дал один – уничтожать всех, кто придет от соседа. Рисковал, конечно, там ведь могли забрести и простые путешественники, но если за все время появился только отряд со жрецом, то шанс появления посторонних и непричастных был ускользающе мал. Да и что им там делать, среди оврагов, болот и полей, поросших бурьяном и неприхотливыми кустарниками?
Следующий шаг мой направлен на усиление собственного войска. Тут мне помог Колька, точнее его молодая жена, а еще точнее, ее дядя. Ради этого пришлось растрясти свою мошну, выгребя все золото и серебро, и погнать парня обратно в Стамилак. Приказ был таков: через тестя нанять несколько десятков опытных воинов, можно с магом или двумя. Все это делать втайне от большинства любопытствующих.
Когда в баронство прибыл отряд в сорок пять бойцов – три десятка лучников и пятнадцать мечников, я отправился на разведку. Неделю несколько отрядов наемников шныряли по жреческому феоду, собирая сведения. Да и сам я посмотрел на оплот врага, который мне предстояло в скором времени взять на меч.
Узнав все, что мне было нужно, я вернулся к себе в лагерь, рядом с которым раскинулся еще один – наемников. На ближайшем сеансе связи я попросил помощи Старшего брата, но не сразу получил понимание и одобрение своей затеи.
– Палыч, ты не понимаешь, это же оплеуха всем нам. Не отвечу сейчас, так через несколько месяцев меня отсюда выковырнут, – я в разговоре с мужчиной разгорячился так, что почти кричал в микрофон. – А если потом перестанут с нами торговать? Решат взять все силой? Прием.
– У нас? Сомневаюсь.
– Хорошо, оторвем мы буйные головушки самым наглым. И что? С нами просто прекратят торговать.
– Других найдем. Наш товар всегда будет в цене, тут нормальное стекло еще не скоро смогут делать, а маги не торопятся сбивать цену и обваливать рынок.
– И сколько станешь искать, а? – Я уже разозлился настолько, что еще немного и начну материть собеседника, а потом рискну напасть на врага с имеющимися силами. – Зато сейчас у нас есть налаженный канал, связи, знакомства и так далее. Один купец согласен взять почти любое количество стекла под реализацию и свой процент. И я уверен, что он не обманет. Он же гарантирует продажу нам самых лучших боевых и защитных амулетов, индивидуальных и для защиты поселений. Как тебе такое?