Будучи наивной, я продемонстрировала все, что умею, и не сразу заметила, как помрачнело лицо Гертруды.
— Это дурная магия, – сказала она, увидев, с какой легкостью я управляюсь со своей магией. – Она несет зло! Она от демонов!
Приоресса подошла ко мне, воздела руки и из ее ладоней полился благодатный свет, который вмиг разогнал мою тьму. Не потому, что я была слабее, нет. Я просто тогда испугалась и позволила Гертруде сделать это.
— Никогда! — Приоресса схватила меня за плечи и с силой встряхнула. – Никогда не используй силу. Она – зло и способна привлекать нечисть из преисподней. Она убьет твою душу!
Вот и сейчас, показывая то, на что способна, я не удержалась и с любопытством посмотрела на Шуйского.
Мужчина сидел, облокотившись на стол и наблюдал за мной с искренним интересом. Глаза его разгорелись, а меж соединенных ладоней вспыхнул чистый свет. Магия Шуйского отреагировала на мою тьму, и я поняла, что не ошиблась. Он действительно владел церковной магией. Но отчего сидит здесь, в кабинете, а не молится в залах монастыря? Это, конечно, не мое дело, но вызывает некоторые вопросы.
— Она почти как Николай, — прошептала Гаркун.
— Интересно, — только и произнес Анатоль.
Я кивнула и втянула тьму под кожу, отпустив тени назад по облюбованными ими углам. Сама села на стул и посмотрела на хозяина кабинета, ожидая его вердикта.
— У вас есть магическое образование? – спросил он. – Диплом? Разрешение на использование силы?
Я отрицательно покачала головой и Шуйский нахмурился.
— Кто занимался с вами? Кто помогал развивать магию? – Бывший служитель веры откинулся на спинку высокого стула, продолжая изучать меня взглядом. Теперь Анатоль смотрел иначе. Я поняла, что заинтересовала его. Мужчина не стал причитать по поводу опасности, которую несла тьма. Он не понаслышке был с ней знаком.
— Разве мы не можем взять Софью без образования? – уточнила Капа. – Она ведь не ведьма, — продолжила рыжая. – Это к ведьмам существуют определенные требования. А она…
— Она темный маг, — прервал Капитолину Анатоль. При этом он так посмотрел на Гаркун, что рыжая прикусила язык. Было заметно – хозяин кабинета не нуждается в подсказках и советах. Он сам принимает решения.
— Расскажите о себе, — попросил Шуйский. – Я должен знать все.
Я прокашлялась, прочищая горло. Успела подумать, что все оказалось на деле не так просто. Устроиться в агентство, возможно, не получится. Что, если этот Анатоль не захочет связываться с самоучкой?
— Меня обучала матушка, когда еще была жива. — Я первым делом ответила на вопрос мага, что еще висел озвученный в воздухе. – Она хотела, чтобы я училась. Я должна была поступить в академию, но матушка умерла, а отчим решил, что не стоит тратить огромную сумму на учебу. Девица, по его мнению, годна лишь на то, чтобы быть женой, управлять домом и рожать детей.
Шуйский не сказал ни слова, и я продолжила. Рассказала о том, что матушка скрывала мою темную магию. Запрещалось мне говорить и о способностях видеть призраков. Нет, отчим был в курсе, что его падчерица обладает даром, но не интересовался, каким именно. Все открылось, когда он отвез меня в монастырь к приорессе Гертруде.
Я говорила много, но по делу. Рассказала о своем наследстве. О предположениях, которые считала верными, что отчим желает получить все мои деньги и ради этого спрятал меня в обители.
Анатоль слушал молча и лишь смотрел на меня удивительным, немигающим взглядом. А когда я закончила рассказ, еще почти с целую минуту молчал размышляя.
— Она нужна нам, — решилась Гаркун.
— Капа, — резко посмотрел на рыжую Шуйский. – Не помню, чтобы я давал тебе слово.
Она тут же потупила взгляд, показавшись мне подозрительно покладистой.
— Вас будут искать, — наконец, произнес светлый маг. Он поднялся из-за стола. Заложив руки за спиной, прошелся по кабинету, вызывая во мне волны тревоги.
Не возьмет, подумала я с отчаянием. На кой ему сдались проблемы? А ведь проблемам быть, это как пить дать. Монахини в поисках меня обрыскали весь лес! Не думаю, что приоресса отступится. Видимо, очень нужны обители матушкины деньги.
— Вы подписывали какие-нибудь бумаги в монастыре? – Обернувшись, Анатоль посмотрел на меня в ожидании.
— Нет. — Я покачала головой. – Но мне еще нет двадцати одного года. Пока все решает опекун. Он и подписал все, что требуется. — Я не стала лгать – не видела смысла.
— Сколько вам сейчас? – последовал ожидаемый вопрос.
— Двадцать, — ответила, подумав о том, что в мои годы у матушки уже была я. Мама очень хотела видеть меня образованной, составившей удачную партию, матерью и женой. Но не судьба.
— Анатоль. – Капа снова не удержалась. — Мы же ее не выставим вон? Николай так ни за что бы ни сделал. Ее же превратят в монахиню насильно! Тебе, как никому другому, известно, что такое служить богам без веры в сердце и без призвания. Ты…
— Тише, Капитолина, — почти мягко прервал ведьму Шуйский.
— Хорошо. — Она подняла руки в извиняющемся жесте.
— Сегодня госпожа Воронцова останется у нас. Мне надо подумать, что делать дальше. Если бы вам был двадцать один год – это бы многое упростило, — он бросил выразительный взгляд на рыжую. – Пока ступайте.
Я поняла, что задержала дыхание, когда Шуйский размышлял. В сердце затеплилась надежда. Гаркун поднялась со стула, взяла меня за руку и повела из кабинета в коридор. Уже оказавшись за дверью, она наклонилась ко мне и шепнула:
— Не переживай. Анатоль что-то придумает, я уверена.
Я зачем-то кивнула, а про себя вздохнула, отчаянно надеясь разделить с ведьмой эту ее уверенность. Но, сделав несколько шагов по коридору, остановилась, со стыдом вспомнив, что так и не рассказала Шуйскому о темной душе, оставшейся за порогом дома. Бросив извиняющийся взгляд на Капитолину, я решительно вернулась и постучала в дверь кабинета. А услышав короткое «да», потянула ручку и, открыв дверь, вошла.
Анатоль, продолжавший сидеть за столом, вскинул голову, посмотрел на меня и спокойно спросил:
— У вас что-то еще?
— Да, — кивнула я и оглянувшись, увидела, что Гаркун осталась стоять на месте. Это было к лучшему. Не все же ей ходить за мной подобно няньке.
— Проходите. — Бывший священнослужитель указал мне на стул, еще помнивший тепло моего тела. Затем, когда я присела, Анатоль взмахнул рукой, и дверь в кабинет медленно закрылась. Мы остались наедине.
— Дело в том, — начала я решительно, — что я пришла к вам не одна. Со мной спутница.
Шуйский улыбнулся одними глазами – оказывается, он и так умел.
— Душа, которая сидит на пороге дома? – спросил маг спокойно.
Я пораженно открыла рот.
— То есть? – уточнила удивленно. – Вы же не видите души. По крайней мере, мне так казалось…
— Она темная, — объяснил Анатоль, — и представляет собой угрозу. Темные души я чувствую преотлично.
— Тогда… — Я замялась, но все же решила спросить, ощутив готовность мужчины к диалогу. — Отчего вы не заметили присутствие призрака старика?
Шуйский и вовсе улыбнулся. Улыбка у него была приятной, и я поняла, что мне нравится, как улыбается этот человек. Он сразу изменился. Строгость и налет мрачности уступили под каким—то светом, который излучал хозяин кабинета.
— Кто сказал, что я его не заметил? – спросил он спокойно.
— Значит, вы просто не хотели браться за эту работу? – осенило меня.
— Скажем так, агентство не занимается уничтожением и изгнанием светлых душ, — объяснил Анатоль. – К тому же, мне не понравились заказчики. У меня есть определенные принципы. Эти двое молодых… — Он усмехнулся и продолжил: — Молодых людей всю жизнь жили за счет старика-отца. Это я понял, даже не общаясь с призраком, который, кстати, не может говорить. Старик при жизни был немым, таким же остался и после своей смерти.
— Тогда…– продолжила я неуверенно, а про себя подумала: "Так вот почему старик все время молчал!"
— Теперь нам придется заняться делом купца, — мягко перебил меня Шуйский. – Но сейчас речь не о том. Вы пришли поговорить о темной душе?
— Да. — Почти не надеясь на удачу, я поведала светлому о своей встрече с Малой. Рассказала и о том, что темная душа помогла мне выбраться из леса к людям. Анатоль выслушал меня, затем произнес:
— С вашей стороны было неосмотрительно заключать подобную сделку.
— Она не кажется мне опасной, — ответила я и осеклась, снова вспомнив острые когти, вытянувшиеся из рук цыганки.
— Она жаждет мести и, возможно, имеет на это право. И все же я бы не хотел видеть никого подобного рядом.
Услышав приговор, я вздохнула. Значит, Мале не жить в особняке, поняла я. Следует пойти и сказать об этом цыганке. Она ведь ждет. С моей стороны будет просто подлостью отправиться спокойно спать, оставив Малу в неведении. Да, Капитолина права, рассуждая, что цыганка давно мертва и что ей не страшны непогода и отсутствие крыши над головой. Но совесть внутри меня убеждала поступить правильно.
— Я вас поняла. — Вздохнув, я поднялась на ноги.
— Что вы поняли? – спросил маг, следя за мной серым взглядом. – Я не сказал, что не впущу ее. Я просто высказал свои мысли, но не понаслышке знаю, что темное не всегда темное, как и светлое порой не несет в себе добро. – Он поднялся из-за стола и добавил: — Идемте, покажете мне свою знакомую.
— Ее зовут Мала, — выпалила я быстро. – Она цыганка.
— Я помню.
Мы вышли из кабинета. Капитолина стояла на месте и ждала меня. А увидев в компании Анатоля, вопросительно приподняла брови.
— Мы идем к Мале, — пояснила ведьме, и она лишь пожала плечами, явно считая безумием общение с темной душой.
Ступая шаг в шаг за Анатолем, я смотрела то на его широкую спину, то на ковровую дорожку, стелящуюся под ногами. Еще я пыталась понять, какие эмоции ощущаю при этом. В итоге сделала вывод, что мне уютно в агентстве. Возможно, мне здесь даже понравится. Правда, сейчас важно спрятаться от монахинь обители. В идеале мне бы дождаться дня рождения, вернуться домой и заявить о своих правах. Пока я не написала отказ от наследства, оно все еще принадлежит мне. Вот только тревожно сжимающееся сердце твердило: все не так просто. Приоресса и опекун не откажутся от денег. Меня ищут и н