«Ворлдкон» проходил за две недели до возвращения в школу после летних каникул, весной Терри удалось получить вполне приличный уровень О[32] по пяти предметам, и он собирался остаться в технической школе Уикома еще на один год, где намеревался изучать английский язык, историю и искусство на уровне А. Однако Терри Пратчетт вернулся в Хай-Уиком уже не тем молодым человеком, который сдавал экзамены весной. Новый Терри Пратчетт побывал среди гигантов и, хотя на следующие несколько лет отказался от посещения конвентов – мешали учеба, работа и девушки, начал понимать, что должно существовать место, где он мог и сам встать рядом с титанами.
Глава 3Ученик журналиста
Терри вернулся в техническую школу Уикома после летних каникул 1965 года, еще не зная, что впереди у него последние несколько полных недель обучения. Неприязнь к школе превратилась в медленно кипящее негодование, хотя мысль о том, что он может закончить академическое образование и полностью окунуться в реальный мир, еще не рассматривалась всерьез. Терри не знал, что его ждет по другую сторону А-уровней, но ему даже в голову не приходило, что он может их не брать. И все же у него начали формироваться идеи относительно будущего. Официально опубликованный рассказ и еще несколько в школьном журнале, а также уроки слепой машинописи, оплаченные матерью, придали ему уверенность в собственных возможностях. У него хорошо получалось не просто писать, как он позднее заявит во время интервью BBC[33], а очень хорошо, что позволяло сосредоточиться на главном. Ну а все остальные не слишком внятные стремления, вроде астрономии и электроники, оказались на обочине. Терри видел себя в будущем только писателем.
Терри принялся изучать карьеру в мире словесного творчества и прочитал несколько книг по данному вопросу[34]. К счастью, его умение обращаться со словами открывало перед ним еще один возможный путь: в сентябре он написал редактору местной газеты Bucks Free Press, оптимистично утверждая, что станет выпускником с тремя А-уровнями[35], и спросил, не найдется ли для него работы следующим летом. В романах Плоского мира Терри много раз возвращался к идее «штанов времени» – моментам, когда открываются два возможных варианта будущего, и ты вынужден выбрать один из них. История делится на два потока: пойдешь одним путем, и твоя жизнь сложится совсем не так, как если бы выбрал другой. До сих пор юный Терри лишь однажды оказался перед «штанами времени», когда пошел учиться в техническую школу Хай-Уикома, а не в местную среднюю. Он всегда утверждал, что это его первая настоящая ошибка. Теперь он стал на шесть лет старше и приближался к взрослению. «Штаны» стали заметно больше, а ставки – выше. Вопреки биологическим и метафизическим ожиданиям вот-вот могла появиться другая штанина. Артур Черч, уважаемый редактор Bucks Free Press, ответил почти сразу: он не знает, появится ли должность через несколько месяцев, но прямо сейчас газета ищет начинающего репортера. Хочет ли он пройти собеседование? Терри моментально ухватился за эту возможность.
Собеседование проходило днем в субботу. Терри, всегда склонный приукрашивать, рассказывал, что явился в редакцию в школьной форме. Забавная деталь. В конце концов, Пратчетты были не настолько бедны, чтобы Терри не имел возможности одолжить галстук у Дэвида, к тому же в субботу он никак не мог прийти из школы. Тем не менее многие действительно надевали на собеседование школьную форму – просто у них не было другой приличной одежды. Работавшая в Free Press Дженис Рейкрофт, которая будет проходить обучение у Терри в начале семидесятых, вспоминает, что сама отправилась на будущую работу в юбке и галстуке, которые носила в школе.
Но, вне зависимости от того, как он оделся, молодой писатель произвел хорошее впечатление и получил предложение занять вакантную должность. Терри с гордостью повторял слова своего нового босса: «Мне нравится твой прикид!», а затем добавлял, что это был «последний известный случай использования данной фразы в Британии», или «последний случай, когда кто-то произнес эти слова и его не арестовали». Сорок пять лет спустя, во время лекции в колледже «Тринити» в Дублине, Терри признался, что уже не помнит, действительно ли Черч произнес эти слова, или он сам их придумал, чтобы сделать историю более яркой. Конечно, со временем его рассказ обрастал разными деталями. Так часто случалось с историями Терри Пратчетта.
И возникла новая «штанина времени»: следовало ли провести еще один год в школе и спокойно закончить обучение к лету, получив три А-уровня[36], или бросить кости, а с ними и техническую школу Уикома и посмотреть, сможет ли он стать репортером?
Решение далось ему заметно легче, чем он полагал, благодаря последнему оскорблению, полученному от директора Гарри Уорда. Терри назначили главой библиотеки со стороны учащихся. Это была неоплачиваемая должность, но он рьяно выполнял свои обязанности, оставаясь после уроков каждый четверг, чтобы приводить в порядок и чинить книги. Традиционно главного библиотекаря делали префектом, а иметь в резюме должность префекта было очень полезно, так ученик доказывал, что достоин доверия и может достичь успехов в академической карьере. Эта запись могла положительно повлиять на шансы получить хорошую работу или место в университете. Директор твердо заявил, что Терри Пратчетт, ученик, пишущий такую странную прозу, однажды пойманный при попытке украсть старую энциклопедию из урны, а также приносивший в школу журналы Mad и Private Eye, никогда не будет префектом во вверенном ему учебном заведении. Он помешал Терри стать префектом, тот посчитал это отвратительным поступком и так и не простил директора.
В своей речи в 2010 году в колледже «Тринити» Терри рассказал, что в первый понедельник после собеседования вернул все учебники и не без некоторого удовлетворения вышел из школы через отдельный вход для учителей и префектов[37]. В этой истории прослеживается замечательная симметрия, подчиняющаяся закону, который в Плоском мире называется «повествовательная обусловленность»[38]. Истина, как правило, оказывается немного не такой причесанной. Для начала, Дэвид и Эйлин Пратчетт находились в отпуске, а их сын слишком уважал родителей, чтобы принять решение без их одобрения. Кроме того, в 17 лет по закону требовалось их разрешение, чтобы он мог устроиться на работу в газету. Когда они вернулись, Терри невероятно удивился, когда его разумные и практичные родители почти сразу согласились. Дэвид просто испытал облегчение, когда понял, что его сын не будет всю жизнь изучать шасси автомобилей[39], а у Эйлин появилась мечта, что ее сын однажды станет редактором The Times.
Пратчетт начал свое трехлетнее обучение журналистике в сентябре 1965 года, получая по восемь фунтов и десять шиллингов в неделю. В свободное время он работал над получением сертификата Национального совета по подготовке журналистов[40] и уровнем А по английскому. И в то время как директор школы с радостью смотрел в его удаляющуюся спину, ученики испытывали грусть. Глава дискуссионного клуба написал в Technical Cygnet: «К сожалению, преждевременный уход Пратчетта означал для нас потерю одного из самых ярких товарищей». Bucks Free Press стала важной деталью местного ландшафта с момента своего основания в 1856 году. Каждый четверг почтальоны протискивали толстую газету в почтовые ящики по всему Южному Бакингемширу, она отправлялась из здания в Хай-Уикоме в соседние города Амершам, Принсес-Рисборо, Беконсфилд и дюжины деревень, расположенных поблизости, – места, которые Терри хорошо знал. Это была обычная газета; около двадцати статей на странице, часто не более пятидесяти слов в каждой, где речь шла обо всем, от убийств до успехов футбольной команды Wycombe Wanderers, с рассказами о цветочных выставках, деревенских торжествах, автомобильных катастрофах и всех свадьбах за неделю. Как правило, половину страницы отдавали объявлениям и рекламе и всему, что обеспечивало существование газеты. Журналисты получали по определенному участку на странице, а молодым полагалось следовать за кем-то из опытных коллег. При поступлении на работу Терри прикрепили к репортеру, которого звали мистер Алан, и он честно ходил за ним повсюду с блокнотом в руках.
Обычно в первый день работы большинству людей показывают, где стоит чайник, а далее новичку приходится придумать способ запомнить имена двенадцати новых знакомых. А Терри в свой первый день видел труп. Во всяком случае, так звучит история, которую он повторял множество раз. День мистера Алана начался с обнаружения тела; бездомного нашли в месте дефекации животных на ферме, и он утонул в свином дерьме. Совсем не безмятежная и мирная смерть, и им наверняка досталось ужасно выглядевшее мертвое тело. Его вид научил Терри сразу трем вещам: смерть бывает недостойной, человеческое тело может приобретать невероятное количество самых разных цветов, и объему рвоты, изрыгаемой семнадцатилетним юношей в первый же день на работе. Трудно представить более запоминающийся первый день для юного журналиста.
Узнать детали этой истории оказалось весьма непростым делом. Изучая выпуски Free Press за сентябрь 1965 года, я сумел отыскать только одну статью, подходившую под воспоминания Терри: смерть пожилого туриста из Гламоргана, которого нашли в поместье Абботсвуд, Бурн-Энд. К сожалению, даты не сходятся – о теле написали в номере от третьего сентября, но нашли его за неделю до этого, прежде, чем, по словам самого Терри, он начал обучение. Более того, поместье Абботсвуд далеко не ферма, а турист не «бродяга», как Терри часто описывал несчастного.