Незнакомка, несколько раз дернувшись вперед, закашлялась, а потом, застонав, упала лицом на мраморный пол.
— Мог бы взять тебя с собой, конечно… И наверное, Петрович даже ухитрился бы тебя подлатать… Интересно выяснить, как ты осталась жива.
Не знаю, зачем я вообще с ней разговаривал. Добить и всего делов-то… Но факт остается фактом. Девке либо фантастически повезло, либо она не так проста, как кажется. А еще я говорил с ней, наверное, потому что был зол.
Основная цель достигнута, это — главное. Вся политическая кодла прихлопнута одним ударом. Однако, я не успел разыскать кое-что важное. Задача выполнена не до конца. А я так не привык. Меня не так учили.
Причина на самом деле банальная. Если собираешься сделать что-то серьезное, будь готов к сбоям. Мне пришлось действовать раньше запланированного времени, иначе один вечно пьяный мудак успел бы созвониться с Москвой. Очень рвался поделиться благополучным исходом их встречи. Вопрос в том, для кого этот исход благополучный? Для предателей? Если бы в августе все получилось, не пришлось бы прибегать к крайней мере. А теперь… Столько жертв.
Не то, чтоб меня расстраивала смерть этих людей. Великая цель оправдывает средства. Не они, так их дети скажут спасибо. Дело не в этом. Бесило то, что я не успел сделать все задуманное. Нужная нам вещь так и осталась у кого-то из присутствующих в этом зале. И теперь уже не определить, у кого именно. Не могу же я хватать тела, а потом трясти их вниз головой. Тем более, у некоторых головы больше нет.
— Хотя…зачем ты мне? — Я подошел к девке, которая продолжала дергаться на месте, пытаясь уползти.
Присел на одно колено, перевернул на спину, снова взял ее руку, развернул запястьем вверх и рванул остатки рукава. Просто почувствовал, там есть что-то интересное. Ну, ладно, не почувствовал. Материал дал команду. Кто я такой, чтобы спорить?
— Оооо…Как интересно…
Покрутил головой, рассматривая со всех сторон татуировку на коже незнакомки. Цифра 5. Всего лишь обычный номер. Для любого другого человека, да. Но я не обычный человек. Я знаю, кому набивают эти номера. Выходит, Алексей Петрович прав. Не только мы получили доступ к Материалу.
— А ты — дамочка с секретиками. Да, солнышко?
Девка снова закашлялась, а потом что-то пробулькала. Нет, она, конечно хотела высказаться, просто вместо слов у нее изо рта выскакивали кровавые пузыри.
— Вот черт… — Я наклонился еще ближе. Стало интересно, что именно эта особа пытается произнести.
— Чтоб ты сдох…
— В рот тебе ноги… Думал, и правда что-то дельное…
Я разочарованно отстранился, выпустил ее руку, которая с глухим стуком упала на пол, а затем встал, одергивая смокинг.
— Чтоб ты сдох… — Повторила она более отчетливо.
— Милая, я уже делал это. Неоднократно. У тебя на запястье интересный номерок. Поэтому, уверен, ты понимаешь, о чем говорю. Придумала бы что-нибудь поинтереснее. Знаешь, а я не добью тебя. Думаю, будет очень занимательно оставить твое тело среди этих…. — Я сделал рукой жест, очертив круг, — Среди твоих товарищей и хозяев. Вы же — собачки на службе у предателей. Бегаете, прыгаете, выполняете команды… Ладно… Извини. Мне сейчас не до тебя. Пойду… Скучно тут у вас… Да и потом, скоро начнется пожар. Не люблю, знаешь ли огонь. Нервирует он меня.
Я развернулся, собираясь покинуть зал. Осталось буквально несколько минут, чтоб выскочить на улицу и уйти в лес.
— Эй, придурок… — Женский голос вдруг стал четче.
Какая настырная, однако. Я повернулся к девице. Она смотрела своим единственным глазом прямо на меня. Вторая ее рука, которая до этого была сведена судорогой и выглядела совершенно нерабочей, вдруг поднялась. Девка разжала кулак.
— Мы ждали тебя, придурок. Только тебя. Все эти смерти — цена за одну единственную жизнь. Твою жизнь. Сдохнешь ты, вместе с тобой будет уничтожен Материал. А Союз… Да и черт с ним…
Я смотрел на гранату в ее руке, мысленно обзывая себя всякими словами. Чека уже отсутствует. Но не это главное. У девки боеприпас, который разнесёт тут все к чертям. Вместе со мной. Особый боеприпас, скажем так. Впрочем, насчет меня — тоже ерунда. Я готов отдать свою жизнь. Но Материал… Девка права. Если взрыв его уничтожит, это будет крах всему. Остается надеяться, что Алексей Петрович прав насчёт своей теории.
— Сдохни, тварь… — Незнакомка криво улыбнулась и выпустила гранату из руки.
Комната взорвалась ярким светом. Затем наступила темнота. Единственное, что я успел подумать, перед тем как эта темнота стала слишком вязкой, если Материал не подведет, если Петрович прав, если выживу, когда все закончится, найду эту суку, где бы она не была, и убью с особым удовольствием. Несколько раз.
А потом я умер.
15 декабря 2023 года. Москва… Кажется, Москва…
— Громов! Громов, в рот компот, вставай! Уйдут же, сволочи! Гадом буду, уйдут! Эх… Ребят на подмогу бы. Осназ нужен. Кто же знал…Громов! Смотри сюда! Смотри! На меня смотри! Леха!
Кто-то упорно тряс мое плечо. Сильно тряс. Я открыл глаза. Собственно говоря, вообще не жалко. Просят открыть, я же не гнида какая-то… К тому же, голос явно взволнован. Значит, мы с этим голосом не чужие люди. Вон как печётся человек…
Глаза-то я открыл, да… Но толку от этого не было никакого. В том смысле, что мог оценить окружающую действительность хорошо, но зато ни черта не понимал.
Прямо передо мной, нос к носу, на корточках сидел парень лет двадцати пяти. Я его видел впервые, в чем был уверен на сто процентов. А еще на сто процентов был уверен, что среди всех моих знакомых подобных персонажей никогда не водилось.
Последние годы количество этих знакомых вообще сильно сократилось. Я не самый компанейский человек. Поэтому случайных людей в моей жизни не бывает.
А тут — непонятный гражданин, который сейчас сидит рядом и трясет меня с такой силой, что зубы стучат друг о друга. Мои, между прочим, не казённые зубы. И если он не прекратит это делать, думаю, с его зубами тоже произойдет какая-нибудь хрень. Например, я их ему выбью.
— Лех, слышишь меня? Сильный был взрыв, похоже… Весь удар на тебя пришелся… Вот ты, конечно, отмороженный… Прыгнул на эту гранату, как психованный…
Парень смотрел пристально, встревоженно. Но даже не это напрягало. Хотя, скажем прямо, я нервничаю, когда на меня вот так пялятся левые, посторонние мужики. Я вообще нервничаю, когда на меня пялятся мужики. Характер у меня горячий, неуравновешенный. Могу и в морду дать, не разобравшись. Поразило другое.
У незнакомого товарища глаза оказались разного цвета. Один — тёмный. Карий, наверное. Второй — светлый. Возможно, голубой. А еще мне померещилось, будто в глубине темного глаза загорелся и погас красный огонек. Типа, как у Терминатора… Хотя, это мог быть отблеск… Отблеск чего? Вокруг — темно, как у чёрта в заднице.
Говорю «возможно», «наверное» и «показалось», потому что на улице по неведомой для меня причине была ночь. И это не менее волнительно, чем абсолютно посторонний человек, который продолжает трясти мое плечо, называя меня по имени.
Только что я наслаждался солнечным, зимним днем. Днем! А если говорить более точно, время как раз перевалило за обеденное. Может, пять минут назад, может, десять, я топал в сторону дома. А теперь сижу в грязном снегу на какой-то богом забытой улице, где даже нет ни одного фонаря.
То есть, варианта два. Либо кирпич ударил сильнее, чем ожидалось, и меня вырубило на продолжительное время. Либо я сошел с ума и все вокруг мне чудится. Обе версии — такое себе перспектива.
А еще…в башке стоял сильный гул. Я даже голос «разноцветного» слышал будто сквозь плотный слой ваты. Ну, ладно. Это понятно. Когда в последнюю секунду среагировал на крик рабочих и поднял голову, сразу сообразил, мне в темечко летит какая-то строительная хрень, сильно похожая на кирпич. Честно говоря, был уверен, успею отскочить. Реакция вроде бы в норме. Не успел, значит…
Кроме гудящей головы, во рту ощущался привкус крови. Я провёл языком по зубам, а потом сплюнул на землю. Точно кровь. На снегу ее видно особенно хорошо. Даже в темноте.
А вот это — удивительно. Один и тот же кирпич никак не мог ударить меня и по башке, и в зубы. По всем законам физики и земного притяжения такое просто невозможно. Это же кирпич, а не ванька-встанька.
Я с подозрением уставился на «разноцветного», заодно пытаясь рассмотреть костяшки на его руках. Учитывая, что нас тут двое и кровью плюется не он, выходит, дать ему в морду могу с чистой совестью. Потому как, скорее всего, этот непонятный тип меня сюда и притащил. Не сам сам же я в беспамятстве выбрал тёмную улицу, чтоб удивительным образом прийти и посидеть задницей на земле. Даже не знал, что в городе остались такие места.
Я тряхнул башкой, пытаясь привести ее содержимое в порядок. Раз тряхнул, два…Гул не исчезал. Похоже на контузию. Ерунда какая-то…У нас стали делать резиновые кирпичи? Да и летел он с такой высоты, что даже моя крепкая башка вряд ли выдержала бы, хотя с чем ей только не приходилось сталкиваться… Но вот он я, сижу. Целый. Невредимый. Частично невредимый. Нет, это, конечно, гораздо лучше, чем сдохнуть, я вообще без претензий в данном случае. Но… Хотелось бы чуть больше понимания, какого черта происходит.
— Нормально? Слышишь? Сейчас, погоди… Шумовую бросили, сволочи…Старой комплектации. «Визгуна» или что-то такое. Леха, брат, я помогу… — Парень вдруг со всей силы раскрытой ладонью зарядил мне в ухо.
Я от такой наглости офонарел. Откуда взялся этот придурок? Надо быть совсем идиотом, чтоб бить незнакомого человека по башке. Может, этот незнакомый человек — кандидат в мастера спорта по боксу, например. Да и по моей роже вполне заметно, я не самый спокойный тип.
Одна бровь рассечена широким шрамом. Нос сломан в нескольких местах. Уши — аналогично. Выражение лица агрессивное. Со мной бабы в постели иной раз, открыв глаза в самый неподходящий момент, вздрагивают. Явно же, в списке увлечений подобного человека вряд ли числятся шахматы и художественная резьба лобзиком по дереву. Шахматами я могу только лицо подправить. Да и для лобзика применение тоже найдется особое.