Это случилось за несколько минут до обеда, на который мы и так опаздывали с урока физкультуры. Мы с Тедом поднажали, чтобы не отставать от класса, а Кэт ждала Кая, шепотом ругаясь на брата, что тот не может быстрее. Повернув за угол, где находилась учительская, мы врезались в миссис Страх – знаю, великолепная фамилия для преподавателя, правда? На самом деле она была одной из самых добрых учительниц, несмотря на ее имя. Страх разговаривала с мистером Вуддлом, сторожем. Точнее, так: разговаривала, пока Тед не врезался в нее и не шлепнулся на пол.
– Вот почему нельзя бегать в коридорах. А теперь бегите-ка в класс.
Мы уставились на нее, ожидая, когда она поймет, что сказала, и рассмеется или хоть как-то отреагирует. Но, ничего не заметив, миссис Страх переключила свое внимание на сторожа.
– Каким же образом утка могла залезть в кладовку с пособиями для уроков творчества?
– Откуда мне знать? Я знаю только, что она явно танцевала на всех полках. Там тот еще беспорядок.
Миссис Страх тихо вздохнула.
– Ну, пойдемте осмотрим вашу кладовку, ладно?
Кэт и Кай догнали нас как раз вовремя, чтобы услышать эти слова. Миссис Страх с мистером Вуддлом отправились дальше по коридору, а мы четверо в ужасе уставились друг на друга.
– Наверное, один из драконов выбрался и угодил в краску, – выдохнула Кэт.
– Готов поспорить чей, – сказал я.
Лучик всегда хочет есть; наверное, ему наскучило ждать нашего возвращения со следующим перекусом.
Кэт вдруг издала леденящий кровь крик и побежала по коридору в сторону удалявшихся миссис Страх и мистера Вуддла. Мы с Тедом и Каем решили, что она внезапно помешалась, и наградили ее соответствующими взглядами, учителя же обернулись.
– Кэт! – воскликнула пораженная миссис Страх. – Что с тобой такое?
Стоит сказать, Кэт довольно неплохая актриса. Последние три года она исполняет главные роли в школьных пьесах, и вот почему: Кэт может разыграть «убедительную истерику» из ничего примерно за три секунды. Она подмигнула нам, и мы быстро поняли, какой у нее план.
– Ох, мисс, какой ужас. Он летел прямо на меня, – взвыла Кэт. Она едва могла вставить слово, глотая воздух из-за душивших рыданий. – Я их ненавижу, понимаете? Я так их боюсь!
– Кого? – спросила миссис Страх, когда Кэт вцепилась ей в руку.
Я был так впечатлен, что даже распереживался за нее, но Тед пнул меня в ногу и резко мотнул головой – пора удирать.
– Голубь, мисс.
Тут Кэт снова завыла, ее плечи трагически дрожали.
– Голубь?
– Да, голубь. Он напал на меня. Честно, не выношу птиц. Ох, мисс, он залетел мне прямо в волосы, клянусь, он меня преследовал. Это, наверное, какой-то голубь-мутант, у него голова – фиолетовая, а перья – желтые. Он все еще здесь? Вы его видите?
Миссис Страх, вздохнув, положила руки на плечи безутешной Кэт и повернулась к мистеру Вуддлу.
– Видимо, у нас хозяйничает маленький пернатый друг, мистер Вуддл. Не совсем утка, но, кажется, вы шли в правильном направлении.
Тед, Кай и я поспешили в противоположную сторону, стараясь не захохотать и даже не хихикнуть.
– Атака голубя-мутанта-убийцы, – смеялся Тед. – Молодец, Кэт.
– Гениально, – согласился Кай.
Открыв кладовку, мы увидели, что она раскрашена во все цвета радуги и покрыта следами драконьих лапок. Довольный Плут жевал ухо коробочного робота – тот был украшен конфетными обертками, а значит, хранил запах чего-то вкусненького. Дракончик успел опрокинуть подставку с баночками, и теперь его чешую покрывали оранжевый, желто-зеленый и красный цвета, а с хвоста и зубов капала краска.
Других драконов не было и следа. Мы в панике перерыли кладовку, но они не прятались ни в рюкзаках, ни в одной из коробок.
– Не понимаю, – шепнул Тед, пока Кай запихивал Плута обратно в рюкзак. – Дверь была закрыта, они не могли выбраться наружу.
Вот тогда я увидел дыру у самого верха стенки кладовки. И болтавшуюся решетку вентиляционного отверстия.
– Смотри, – показал я. – Драконы, наверное, залезли в нее.
Я хотел забраться наверх и заглянуть внутрь, но внезапно услышал оглушительный крик, а за ним металлический грохот, будто что-то упало на пол.
Мы рванулись в коридор. Снова грохот – из двойных дверей на другом конце коридора вылетел Лиам, прижимавший рюкзак к груди, и промчался мимо нас.
– Чего это он? – спросил Кай. – Мог наделать проблем, а не стал – это не в его стиле.
– Ага. Что он замышляет? Уверен, Лиам собирается сделать какую-нибудь гадость, – сказал Тед. – Только мы почувствуем себя в безопасности – он воплотит свой подлый план.
Но времени думать о мыслительных процессах Лиама и его потенциальном злодействе у нас не было, потому что двойные двери еще раз распахнулись и оттуда выскочила миссис Баттенбург.
– Мышь! – закричала она, пробегая мимо. – Гигантская летучая мышь носится по столовой!
– Драконы! – шепнул я.
Мы промчались по коридору, и только забежали в столовую, как получили комками пюре в лицо. Лучик сидел в контейнере, прогрызая нору в картофельной массе и хвостом отправляя в воздух ее комки. Льдинка, заморозив все столы на линии раздачи еды, радостно поглощала рыбный пирог. Я поискал взглядом Блика, но нигде его не нашел.
По полу были разбросаны образцового вида ростки миссис Баттенбург, обычно такие аккуратные в своих маленьких горшочках, такие ухоженные. Почва и длинные корни валялись повсюду.
Кэт, прибежавшая следом, подняла одно из растений и попыталась запихнуть в горшок. Но тот оказался слишком мал. Она замерла, переводя взгляд с растения на горшок, и наконец засунула травки в кастрюлю, из которой они торчали веером.
– Все вверх дном! – простонала она.
Внезапно опрокинутая сковородка на полу развернулась и начала движение в мою сторону. Я подбежал и поднял ее. Блик выскочил наружу и взлетел на мое плечо. Я подумал было, что он стал темно-коричневым, но потом заметил, что мне на футболку стекает подливка.
– И ты туда же, – сказал я, качая головой.
5. Куча проблем
К концу занятий история уже жила самостоятельной жизнью. Созданный буйным воображением голубь, с которого все началось, превратился в разгневанного страуса. Страус сбежал с фермы неподалеку, сбил с ног миссис Страх в коридоре и умчался от мистера Вуддла. Тот, в свою очередь, пытался накинуть ему на шею лассо из пожарного шланга. А летучая мышь миссис Баттенбург превратилась в кровожадную мышь-вампира, напавшую на всех в столовой. Выходит, мы могли бы рассказать правду и никто в школе ничего бы не заподозрил. Но все равно решили не рисковать.
Ясно одно: если мы хотим оставить драконов у себя, нужно найти способ научить их простым командам. Ну, знаешь, таким: стоп, перестань, хватит жрать рыбный пирог. Остаток дня мы провели у Кэт и Кая, пытаясь что-нибудь придумать.
Раз я первым нашел драконий фрукт и Блика, остальные, по-моему, считали, что я знаю, что делать. Но, честно, я понимал не больше них. Идей не было никаких. Блик всегда возвращался ко мне или летал со мной, потому что сам этого хотел, а не благодаря моей дрессировке.
Я подозревал, что не очень-то хорошо исполняю свою роль великого мастера драконов. А значит, пора подняться на новый уровень и все выяснить.
Если заводишь дракона, будь готов ожидать неожиданное. Вот почему, когда мама Кэт и Кая подбросила меня домой, я, открыв дверь и увидев, что за ней ожидало, удивился не так сильно, как следовало бы.
Прежде всего – отец, засунувший голову в унитаз. Затем мимо прошла мама с двумя хорьками в руках и какаду, вцепившимся в волосы. И наконец, моя маленькая сестренка Конни, заливаясь смехом, бегала по кругу в садовых перчатках и балетной пачке. Очень грязной пачке.
– Они здесь всего на несколько ночей, мне надо за ними присмотреть, – сказала мама, когда какаду взлетел с ее головы. – Но боюсь, у этих двоих возникли разногласия с твоим халатом. Извини, милый. Один хорек любит попроказничать, вот этот.
И она погладила шелковый мех белоснежного зверька, смотревшего на меня такими же глазками-бусинками, как у Лиама.
Мама, ветеринар, часто приносила домой животных, чтобы «присмотреть за ними». Некоторые, бездомные, оставались месяцами, если было сложно найти им дом.
– Все в порядке, мам, – сказал я.
И не соврал – парочка хорьков оказала мне услугу. Это Блик испортил мне халат, порвав его коготками, и с тех пор я пытался его прятать. Я мог обвинить во всем Том-тома – на него я сваливал большую часть драконьих разрушений, – но в последнее время тот был тише воды ниже травы. Что, наверное, мудро, учитывая обстоятельства.
– Спасибо, милый. Ох, кстати, не ходи в туалет.
Я обернулся и увидел папу с вантузом в руках, готового погрузиться в вонючие дали.
– Хотя бы пока папа не закончит свою рыбалку, – добавила мама.
Папа, как всегда, закрыл уши наушниками, включив музыку настолько громко, что можно было подпевать из сада, на полпути к дому. Он так энергично кивал в такт, что я испугался, вдруг в унитаз погрузится и вантуз, и его голова.
– У нас засор, – продолжила мама. – Все затопило.
Она скривилась, а я обнаружил, что, скинув ботинки, встал носками в хлюпающий ковер. Я быстро прыгнул на первую ступеньку лестницы.
Мне вспомнилось, сколько драконьего помета я смыл в унитаз на прошлой неделе. Ты ведь знаешь, он взрывается, но только когда высыхает. Поэтому я решил, что лучше всего быстро подбирать его и смывать в туалет. Тогда помет не взлетит на воздух. Я ведь всегда так делал, значит, проблема не из-за меня, да? А еще я утопил в унитазе несколько улик, выдававших драконьи разрушения. Ну, знаешь: сожженные носки, пожеванные письма, немного обуглившихся домашних заданий.
Я нервно глотнул воздуха. Не знаю, что буду делать с пометом, если он забивает трубы.
Тут папа закричал «Эврика!» и замахал над головой перепачканной куклой из носка. Выпуклые глазки игрушки дико вращались, ее и прежде безумная ухмылка стала еще безумнее.