Если родители с помощью медиков научатся гасить истерики, ненамеренная агрессия ребенка сама собой пойдет на убыль.
Второй вид. Агрессия как исследовательское поведение
Ребенок, очутившись на руках у взрослого, больно хватает его за волосы или щипает. Может уцепиться за какую-то деталь одежды и оторвать ее.
Ничего ужасного в таком поведении нет. До трех лет малыш, по словам психологов, является «предметником». То есть исследует свойства и возможности предметов. Он целенаправленно выкидывает из кроватки или из манежа кубики и погремушки, наслаждаясь звуком их падения. Крутит и отрывает пуговицы от игрушечных подушек. Может сосредоточенно открывать и закрывать крышку какой-нибудь кастрюльки или коробочки.
Если в поле его зрения попадаются чьи-нибудь волосы, за которые так удобно схватиться, он не делает особого различия между ними и другими предметами. Но здесь взрослые должны занимать очень четкую и последовательную позицию. Там, где дело касается человека, животного и даже растения, малыш должен вовремя услышать слово «нельзя». Говорить это надо спокойно и твердо, удерживая ручку малыша от неприятных окружающим действий и глядя ему в глаза. Но ни в коем случае нельзя допускать, чтобы сам малыш в это время испытывал болевые ощущения. Также важно, чтобы взрослый в момент внушения не нависал угрожающе над ребенком. Лицо маленького должно находиться на уровне лица взрослого.
Если ребенок продолжает попытки сделать больно человеку, который с ним общается, надо сказать: «Ты делаешь мне больно. Я не буду держать тебя на ручках. Садись в кроватку (в манеж, на стульчик)». Отлученный ребенок, как правило, начинает проситься на руки. Взрослый говорит: «Я возьму тебя на ручки. Но драться нельзя». Если малыш захочет повторить свои опыты, нужно снова проделать всю процедуру. При последовательном поведении взрослого нормально развивающийся ребенок обычно довольно быстро усваивает допустимые поведенческие нормы.
К этому виду агрессивного поведения примыкает другой. Ребенок испытывает не столько свойства предметов, сколько границы дозволенного. Это обычно случается с детьми в возрасте полутора-двух лет.
На требования взрослого ребенок отвечает непослушанием.
Может замахнуться, даже стукнуть ручкой маму, бабушку или няню.
Стратегия взрослого должна быть такой же, как и в случае неприятного исследовательского поведения: последовательно, спокойно и четко отстаивать неприемлемость таких действий. Но ни в коем случае нельзя отвечать на агрессию ребенка взрослой агрессией — кричать, шлепать, трясти. Иначе ребенок получает наглядное подтверждение своей способности манипулировать взрослыми: оказывается, он может вывести их из себя.
Иногда в воспитательный процесс можно внести элемент «парной драматизации». Ребенок стукнул взрослого. Этот взрослый, глядя ребенку в глаза и находясь на его уровне, спокойно говорит: «Так нельзя делать! За это тебе придется сидеть в манеже. Я не хочу с тобой водиться». Но потом, когда ребенок оказывается в манеже, обиженный взрослый может закрыть лицо руками и понарошку поплакать. Третий участник спектакля должен обратить на это внимание малыша и призвать его пожалеть маму или бабушку: «Давай ее успокоим, погладим. Давай скажем, что мама хорошая. Петя не будет больше ее обижать». Как правило, малыши принимают правила игры. Ведь для них важно пробуждать во взрослых эмоции. И эмоция одобрения предпочтительней, чем эмоция негативная. Поэтому ребенок нуждается в образцах позитивного поведения. Освоив эти образцы и выяснив, что они вызывают одобрение окружающих, малыш пользуется ими с готовностью.
Третий вид. Агрессивное поведение, провоцирующее взрослых на отрицательные эмоции
Как уже было сказано, ребенку крайне важны эмоциональные реакции взрослых. Если малыш растет в атмосфере равнодушия и эмоциональной отстраненности матери, его поведение может приобретать ярко выраженные черты агрессивности: агрессия помогает вызвать хоть какой-то эмоциональный всплеск со стороны взрослого. В этой ситуации действий, направленных на усвоение запретов, мало. Необходимо наполнить жизнь малыша положительными эмоциями, показать ему, что он может своим существованием радовать взрослых.
Почему малыш капризничает в присутствии родителей?
С чужими ребенок покладист и приветлив. Няня не чает в нем души и считает, что родителям повезло: им вместо малыша спустили с неба ангела. Посторонние умиляются его общительности и вежливости: такой маленький, а знает, что надо говорить «спасибо» и «пожалуйста», всегда здоровается. Но стоит появиться на горизонте родителям, ребенок преображается, словно его в одночасье подменили: становится непослушным, капризным. Даже голос у него будто бы становится тоньше, а интонации — исключительно плаксивыми.
Родители недоумевают. Конечно, им приятны лестные отзывы о своем сыне (или дочери) со стороны посторонних. Но сами они почему-то не могут испытать полноту родительского счастья от общения с малышом. В чем дело?
Скорее всего, родители испытывают по отношению к ребенку чувство вины. Они очень заняты, много работают, и их гложет подспудная мысль, что ребенок недополучает с их стороны внимания и тепла. Такое родительское чувство может быть неосознанным, но оно определяет стиль детско-родительских отношений.
Родители, пытаясь компенсировать малышу «недостачу», позволяют ему занять лидерские позиции в общении. Они во всем ему уступают, идут на поводу любых капризов — лишь бы ублажить, лишь бы ребенок хотя бы в эти короткие промежутки «ни в чем не нуждался», не переживал неприятных для себя отказов в удовлетворении желаний. В результате малыш усваивает, что родителями можно вертеть, как ему вздумается, и становится настоящим маленьким деспотом.
Это не его природное качество. Более того: на его воспитание затрачиваются немалые силы, и он прекрасно знает, как себя вести, чтобы нравиться взрослым. Он нуждается в похвалах и умеет их добиваться.
Однако родители в число этих взрослых не входят. Они сами исключили себя из этого ряда. По сути, ребенок удовлетворяет глубинное желание взрослых быть наказанными за свою вину (за любым «преступлением» должно следовать «наказание»), хотя они, конечно же, никогда в этом не признаются. Поэтому родители, как правило, хотя и жалуются на изменения в поведении ребенка в их присутствии, редко прилагают усилия к тому, чтобы изменить ситуацию.
А изменить ее можно. Изменения должны освободить родителя от чувства вины и наделить отношения с ребенком новыми качествами.
Бессмысленно требовать от мамы или папы отказаться от образа жизни делового человека. Поэтому совет «Уделяйте ребенку больше времени» обычно оказывается праздным.
Тем не менее такое время должно быть выделено. И предпочтительней, чтобы это были более короткие, но часто «случающиеся» ситуации (полтора-два часа в день), чем длительные, но более редкие. (Хотя отпуск и хотя бы один выходной должны быть «подарены» малышу. )
Время, отведенное на общение с ребенком, должно стать «священным»: его нельзя произвольно сдвигать, переносить, отменять. Дети — консервативный народ. Они любят, чтобы события повторялись и повторялись в определенном ритме. Этот ритм они хорошо усваивают, и он, с одной стороны, является для них ориентиром в жизни, с другой — гарантией стабильности мира.
Кроме того, время, отводимое на общение с ребенком, должно быть содержательным — посвященным совместной игре, чтению, рисованию. Можно проводить его в группах «ясли с мамой», в «центрах игровой поддержки», в детско-родительских клубах, где родитель и ребенок получают возможность поиграть в новой обстановке, пообщаться с другими малышами и родителями под руководством педагога. Тогда ребенок будет вынужден признать за взрослым возможность лидировать, проявлять содержательную инициативу. И капризы перестанут быть единственным организующим стержнем общения.
Наконец, нужно согласовывать педагогическую тактику со всеми взрослыми, участвующим в воспитании ребенка. В том числе — и с няней. Если няня приучает малыша мыть ручки перед едой, самостоятельно засучивать рукава и вытирать полотенцем каждый пальчик, родители не должны освобождать ребенка от выполнения этих требований во время своего присутствия. Если домашний воспитатель считает, что малыш в состоянии сам натянуть колготки перед прогулкой, пусть мама ему поверит и не берется делать за малыша то, с чем он прекрасно справляется сам.
Выказывая уважение к людям, ухаживающим за ребенком, вы тем самым подчеркиваете ценность его достижений и показываете: вашу похвалу он может снискать тем же самым, за что его хвалят другие взрослые. В этом смысле взрослые солидарны друг с другом, и вас не стоит исключать из числа окружающих, которым надо нравиться своим поведением.
Как противостоять слезам ребенка?
Малышу отказались купить игрушку, он начинает плакать. Сказали, что пора уходить с прогулки домой, плачет опять. Не разрешили съесть перед обедом конфетку, снова — слезы. Желая что-нибудь выклянчить, настоять на своем, продлить удовольствие — добиться своего, он каждый раз использует слезы. Это и раздражает родителей, и приводит в отчаяние. Но взрослые не знают, как этому противостоять.
Слезы — это особая стратегия детского поведения. Психологи называют ее «инфантильной стратегией», характерной для младенцев.
В первые месяцы жизни плач — единственный сигнал, который ребенок может подать матери. Детский плач свидетельствует о неблагополучии, дискомфорте ребенка. Для матери это очень сильный раздражитель. Она реагирует на него почти рефлекторно: нужно срочно что-то сделать — взять малыша на руки, покормить, перепеленать. Однако очень скоро ребенок усваивает эту связь и начинает с помощью плача манипулировать матерью. Такое манипулирование, конечно, нельзя назвать сознательным. Оно скорее напоминает поведение домашних животных, которые, живя рядом с человеком, учатся вынуждать хозяина делать им приятное с помощью различных уловок поведения: скребут дверь, ложатся в недозволенном месте, издают громкие звуки. Тем не менее манипулятивный плач фиксируется в опыте ребенка как поведение, которое может быть результативным.