– Нет, Джо. Мне нужно личное время, чтобы готовиться к экзаменам. И вообще…
– Ну, беги. Лика, возьми, пожалуйста, – Джордан поднимается и вытаскивает из заднего кармана брюк портмоне. Отсчитывает несколько купюр и протягивает мне. – Воспринимай это авансом.
– Это много. – Заливаюсь румянцем. Черт, как же унизительно… – Спасибо. Послезавтра я у тебя как штык! В семь утра!
– Договорились, Энджи. А мы пойдем с Мэйсоном погуляем.
Теплый ветер осушает мои слезы, касается пылающих щек, словно успокаивает… Глубоко вздыхаю и тянусь в сумочку за носовым платком – застываю возле входа в соседнюю с домом Джо башню, вытираю черные дорожки под глазами, высмаркиваюсь… Что-то совсем ты, Личка, расклеилась. Размякла в объятиях привлекательного мужчины, как сахарная вата! Смотрю на свое опухшее лицо в маленьком зеркальце пудреницы, случайно выхватывая взглядом яркий баннер за спиной. Ну надо же!
«Требуется радиоведущая».
Поверить не могу – это знак? Радиостанции Юмор-Сити FM требуется симпатичная радиоведущая. Конкурс… заканчивается сегодня! Господи, мне же всю юность говорили, что голос – мое невидимое оружие. Поставленный, мелодичный, приятный – не сосчитать сколько раз я выручала подруг в телефонных переговорах! Я и петь умею! Может, это мой шанс? С Джорданом я договорюсь – в конце концов, вести рубрику на радиостанции – не бог весть какая занятость! Прищуриваюсь, чтобы разглядеть адрес: офис радиостанции находится в башне Федерация. Что же – попытка не пытка. Сажусь на лавочку, припудриваюсь, подкрашиваю губы блеском, расчесываю волосы. А переездом займусь завтра…
Радиостанция занимает огромный офис, разделенный стеклянными перегородками. Сотрудники снуют по коридорам, операторы вальяжно переносят какую-то аппаратуру, а в просторном холле сидят девушки. Конкурсантки – понимаю я. Девчонки беспокойно зубрят какие-то отрывки, зажмуриваются, заламывают руки, некоторые даже крестятся… Кто-то сосредоточенно мерит шагами холл, бурча под нос конкурсный отрывок или песню.
– Бекетова! Следующая Сатарова! Еще есть претендентки? – из-за дверей появляется молодой симпатичный мужчина с длинными вьющимися волосами.
–Д-да… Я.
– Кто я? Паспорт с собой? – не глядя на меня, спрашивает он.
– Да, вот, возьмите. – Суетливо протягиваю документ.
– Заполните анкету на стойке. Оксана вам поможет. Как ваша фамилия?
– Ольшанская.
– Я вас вызову.
Минут через десять из аудитории выбегает та самая Сатарова – лохматая, в слезах… Черт, мне бы их проблемы, ей-богу! Я даже не знаю, что буду исполнять – в душе столько чувств – болезненных и острых, живых, пульсирующих… Осколки разбитых надежд, избравшие мое сердце своим домом.
– Ольшанская! – выглядывает мужчина. – Проходите.
В нос ударяют запахи пыли и пота. Бесшумно ступаю в центр темной аудитории и становлюсь в освещенный прожектором круг. Слегка поеживаюсь от пронзительных взглядов, устремленных на меня. В центре большого ярко-желтого стола восседает женщина с короткой стрижкой, справа от нее – «кучеряшка», слева – черноволосая девушка в стильных очках.
– Здравствуйте, меня зовут Анжелика Ольшанская. – Произношу в микрофон, стараясь сосредоточиться на голосе, а не на внешности экзаменаторов. Странным образом их силуэты гаснут в опустившейся темноте – по стенам ползут цветные полосы фаерболов, а вокруг меня разливается бледно-желтое свечение.
– Анжелика Львовна, не волнуйтесь – световые эффекты, по мнению нашего штатного психолога, помогут вам отвлечься от нас и сконцентрироваться на выступлении. – Из темноты раздается голос «кучеряшки». – Что будете исполнять?
– Можно я спою? – произношу голосом, полным слез. Наверное, я не все их выплакала? Мне хочется больше – выплеснуть их все и… плевать на радио, Тасю и Ольшанского. Хорошо, что я их не вижу – людей, с любопытством взирающих на меня со своего трона.
– Включите минусовку «Как жизнь без весны». Пожалуйста…
– Необычный выбор, – произносит кудрявый.
А я начинаю петь. Закрываю глаза, уносясь мысленно туда, где я была счастлива – зимний таежный лес, яркий огонь, пахнущий кедровыми шишками, чай с брусникой и… его жаркие объятия, поцелуи, прикосновения… Как я скучаю, Джо – по нам прошлым, нам, которых нет…
– Достаточно, – хрипло подает голос кто-то из женщин.
Зажмуриваюсь от вспыхнувшего над головой света. Заплаканная, вывернутая наизнанку чувствами, шевелящимися в душе горьким комом, живая… Вытираю глаза ладонями, как обиженный ребенок.
– Простите, – хриплю в микрофон, – я вам, наверное, не подхожу.
Прищуриваюсь, чтобы разгадать реакцию судей, но замечаю лишь слезы, стоящие в их глазах…
Глава 12.
Лика.
– Откуда ты взялась, а? – крепкая ладонь «кудряшки» ложится на мое плечо. Я так и не дождалась приговора судей – выскочила из аудитории, только меня и видели. – Да постой ты!
– Извините, что-то я…
– Ты покорила всех, ясно? Заставить Идею плакать – то еще умение! – кудрявый парень запускает ладонь в свою пышную шевелюру. – Меня Глеб Сомов зовут.
– А я Лика, хотя… вы уже знаете. – Вскидываю взгляд. – А Идея – это кто?
– Идея Георгиевна – наш шеф-редактор. Брюнетка с короткой стрижкой, она в центре стола сидела.
– Так я принята? – спрашиваю осторожно. Поверить не могу – это происходит со мной?
– Конечно! Идея приказала тебя догнать и привести обратно. Это ее любимая песня, да и я, признаться честно, всплакнул. У тебя красивый голос – приятный, мелодичный.
– Мне идти за вами?
– Ты пока посиди в комнате отдыха. – Глеб жестом указывает направление. – Она сейчас в себя придет, а то негоже шеф-редактору миндальничать с подчиненными, – улыбается Глеб. Глаза у него ясные, голубые, как лед, почти прозрачные… И улыбка красивая.
– Хорошо, подожду.
Светло-серая дверь приветливо поддается моим рукам. Глеб убегает, а я смущенно застываю на входе, любопытно оглядывая просторную комнату. Ярко-желтый пластиковый стол, обитые серой тканью стулья, стоящие по кругу, плазменная панель во всю стену. Делаю шаг и сразу же получаю ощутимый тычок между лопаток.
– Чего застыла, квашня? Проходи, давай!
– Ой, извините, – оборачиваюсь, завидев странную девушку за спиной. – Проходите.
– Да ты не обижайся, – улыбается она. – Просто день такой сегодня… Зараза, с утра не клеится.
Девчонка снимает с головы черную трикотажную шапочку, освобождая пышную малиновую шевелюру. Знаете цвет разбавленной в воде марганцовки? Вот такие у нее волосы. Опускаю взгляд, замечая в ее руках огромный черный чемодан.
– Ты кто, крошка? – девушка устало сдувает со лба прядь и стягивает с плеч черное длинное пальто.
– Я Лика, выиграла конкурс ведущих.
– А я Поночка.
– Как? Прости, я не расслышала…
– Ульяна Панова, но все зовут меня Поночкой. Веду рубрику «Утро-сити» на радио. Ну, будем знакомы. – Она протягивает мне ладонь с коротким черными ногтями и обилием массивных серебряных колец, а я неуверенно ее пожимаю. – Да отомри ты, Лика! Тебе, кстати, квартира не нужна? Меня сегодня соседка выгнала.
– Нужна. – Оживляюсь я. – А почему выгнала?
– Я потоп устроила. Вернее, не я… – Уля неловко прикусывает покрытую бордовой помадой губу. – Трубы старые, вот и лопнули. А на кого можно повесить потоп? Конечно, на квартирантку! – Поночка всплескивает руками и плюхается на стул. – Я аккуратная, не курю. Мужиков, правда, вожу изредка.
– Только мне нужна квартира недалеко отсюда, – тараторю, присаживаясь напротив Ули.
– Заметано, тогда гоу за мной! У меня и тачка имеется – старое корыто, но все же… – Уля мечтательно закатывает глаза.
– Я жду Идею Георгиевну. Глеб попросил.
– О-о-о! Пойду-ка я отсюда. Даздраперме лучше на глаза не попадаться, а то… начнутся нравоучения. Короче, Личка, вот мой номер – освободишься, звони. Поедем на встречу с риэлтором вдвоем.
Ульяна протягивает мне визитку. Шумно вздыхает, одевается и тянет рукоять чемодана за собой. Звук колесиков по мраморному полу отдается эхом от высоких стен коридора. А потом к нему примешиваются торопливые шаги и голоса. Похоже, комиссия решила почтить меня вниманием. От волнения подскакиваю с места и приосаниваюсь, как солдат на параде.
– Анжелика, – первой заходит Идея Георгиевна. Подтянутая, одетая в стильный брючный костюм – она вызывает во мне трепет. – Вы мне понравились. – Сухо бросает женщина, поджимая губы. – Завтра Глеб Андреевич введет вас в курс дела. Рубрика выходит два раза в неделю по вечерам.
– Спасибо вам, – киваю я, складывая пальцы в замок. – А какую рубрику я буду вести?
– Пока никакую, милочка, – Идея издает короткий смешок. – Вам нужно работать с голосом, убирать зажимы, делать дыхательную гимнастику, речевые упражнения. Опять же, с надключичным и гортанным дыханием нужно что-то делать. Пока с вами будет Ксения Ивановна заниматься. – Из-за спины «Даздрапермы» выглядывает та самая брюнетка в очках из комиссии.
– Спасибо вам, Идея Георгиевна. Я вам очень благодарна, – неуверенно бормочу я.
– Пока не за что. В прямом эфире будете говорить пару предложений. Ксюша вам поможет поставить голос, управлять им… Поете вы прекрасно, – смягчившись, добавляет она.
– А кто мой соведущий? Вернее, с кем я...
– Глеб Сомов. – Довольно произносит Идея.
«Кучеряшка» счастливо улыбается. Вот так, Личка, в один момент жизнь подбрасывает такие сюрпризы, что диву даёшься! Я теперь не только официально работаю – но еще и с двумя красавчиками сразу!
– Идем, Лика, я провожу тебя в отдел кадров. – Глеб взмахивает рукой. Отрываюсь с места, неуклюже ступая по серому ковролину.
Идея с Ксенией прощаются и вальяжно, как речные баржи, уплывают по лабиринтам коридоров. Пока я прихожу в себя от свалившихся на голову событий, Глеб что-то бесперебойно говорит… С трудом улавливаю что – думаю об учебе, Мэйсоне, Джордане, Ольшанском, папе… Но одна фраза Глеба все же врывается в затуманенное мыслями сознание: