— До свидания! — вежливо попрощалась она, уже чуть ли не бегом удаляясь от незнакомца, то и дело оглядываясь, как будто боясь, что он кинется за ней. Но тот лишь проводил её мрачным взглядом, сунув руки в карманы, постоял на перекрестке, пока фигура девушки не скрылась за углом здания, и пошёл в другую сторону.
Глава 2
Я проводил девушку взглядом, поправил трясущейся рукой воротник куртки, спасаясь от ночного холода, сплюнул на раздражающе чистый асфальт, и пошёл к дому, чувствуя, как потихоньку меня отпускает.
Судя по её взглядам, она, похоже, приняла меня за какого-то маньяка, ну, да и похрен на неё. Что взять с этой дуры? Они вообще тут как будто инкубаторские какие-то все, как под копирку друг на друга похожи. Одеваются в одни и те же бренды, гримируются и делают прически под одних и тех же айдолов, даже разговаривают похожими писклявыми голосами, стараясь придать детскости голосу. Хорошо ещё пластическая хирургия тут не пользуется таким же спросом, как в той же Корее, хоть какая-то индивидуальность осталась.
Ладно, пофиг на неё. Пора подводить итоги сегодняшней вылазки. Надо сказать, весьма неутешительные. Как был я трусом в прежней жизни, так им и остался. То, что вместо прошлого жирного тела у меня теперь крепкое, мускулистое телосложение, никак мне не помогло избавиться от своей природной трусости. Как боялся я раньше по морде получить, так до сих пор этого и боюсь. Хорошо, что вообще смог себя заставить на трясущихся ногах подойти к тем придуркам, которые, на моё счастье, были под действием алкоголя. Будь они трезвыми, могли возникнуть сложности. Хотя тогда они, скорее всего, и не полезли бы к девушке.
И, на моё счастье, рефлексы как надо сработали. Тело и без команды своего хозяина вспомнило, как надо действовать. Я на автомате уклонился от удара того здоровяка и пробил лоу-кик по опорной ноге, и не стал сдерживать удары при добивании. Уж слишком боялся, что этот тип придёт в себя, и мне тогда не поздоровится, а потому вырубал наглухо что его, что второго, пока третий держал девушку и не лез в драку.
Он, похоже, ещё больше меня перепугался, а потому предпочёл просто свалить, чему я, надо сказать, не сильно расстроился. Для первого раза впечатлений больше, чем достаточно. Я хотел проверить свой тело в боевых условиях, и сделал это. Миссия выполнена. Ну, его нахрен, ещё раз в таких приключениях участвовать. Сердце, вон, до сих пор пытается из груди выпрыгнуть.
— Я дома! — зачем-то крикнул я, зайдя в дом, хотя прекрасно знал, что тут никого нет, кроме меня. Отец этого тела работал начальником службы охраны какой-то шишки, которая вечно была в разъездах по другим странам, и буквально пару дней назад эта шишка полетела в США по делам бизнеса, ну, а отец, естественно с ней.
Мы только-только переехали в этот город, так как подопечному отца дали повышение и перевели в главный офис компании, а он и отца за собой потянул, и мы даже вещи ещё не успели распаковать все, как его уже озадачили этой командировкой.
Впрочем, я вовсе не был расстроен тем фактом, что пару недель буду жить один в этом большом доме, и наоборот, даже был рад этому, так как отец производил довольно жуткое впечатление на меня, хоть ни разу и не поднимал на меня руку.
Собственно, его талант вызывать страх у собеседника одним своим видом и перешёл мне, а точнее, прежнему Сайто Кушито, по наследству, и не мало попортил ему жизнь.
Что за талант? Весьма своеобразный, надо сказать. Вызывать страх у людей только одним своим видом, взглядом, выражением лица и бог знает, чем ещё, и хрен его знает, как это вообще всё работает. Даже когда я улыбался сам в себе в зеркало, получался такой оскал, как у маньяка какого-то, который только что разделал очередную жертву.
Прежний Сайто не мало намучился с этим своим «даром». Будучи по природе крайне добрым и мягким человеком, его крайне расстраивало, что люди при одном взгляде на него бледнели от страха, а одноклассники старались держаться от него подальше.
Нет, с этим легко можно было бы справиться со временем, постепенно приучая людей к мысли, что он вовсе не тот, кем кажется, вот только времени у него обычно не было. Из-за работы отца они часто меняли место жительства и школу, где ему каждый раз приходилось заново создавать себе репутацию. На мой взгляд, абсолютно бесполезное занятие. Вот совсем не понял я его стремление всем нравиться. Наоборот, это же так классно, когда тебя все боятся, и никто к тебе не лезет со своими глупостями!
И лично я этой ерундой заниматься не собирался. После выходных мне идти в новую школу, век бы её не видеть, и я собирался приложить все усилия, чтобы никто из одноклассников не лез ко мне со своей дружбой, и меня оставили в покое. Меня и без того приводила в бешенство одна только мысль, что мне опять придётся через всё это пройти!
В той жизни я только пару лет, как закончил этот ад, который по какому-то недоразумению, не иначе, называется школой, и толком даже свободой не успел насладиться, как сюда угодил. Всю мою ненависть к школе способен понять только тот, кто, как и я, все школьные годы провёл в ней фактически изгоем, и подвергался всевозможным издевательством. Самое мягкое прозвище, которое у меня там было — это жиробас или жиробасина, а про остальные же я предпочитаю умолчать, дабы не бередить едва поджившие душевные травмы.
Я встряхнул головой, прогоняя нахлынувшие воспоминания, и прошёл на кухню, намереваясь чем-нибудь перекусить. Обычно я, как попал сюда, старался на ночь ничего не жрать, вовсе не желая, чтобы ко мне вернулось прежнее тело, но сегодня надо было чем-то заесть пережитый стресс, да и не ужинал я ещё ничем…
Поставил воду на лапшу, посолил, кинул в ковш вариться пару яиц, налил себе минералки в кружку, и подошёл к окну, ожидая, когда закипит вода. Нестерпимо хотелось кофе, но пришлось перебороть себя. Это в прошлом своём теле я мог на ночь выпить чуть ли не литр кофе, а потом без проблем уснуть, в этом же достаточно пары глотков, чтобы потом до утра не спать. Я и без того сегодня своё тело настоящему стрессу подверг. Всё-таки, Сайто хоть и занимался лет с пяти различными боевыми искусствами по настоянию отца, но драться не любил, и ударить человека для него было настоящим испытанием, как и для меня, в общем-то. Вот я и решил себя проверить, на что я способен в этом своём новом теле, и пошёл на поиски приключений вечером.
И нашёл… Выводы? Тело мне досталось хорошее, но и все мои душевные травмы и заморочки переместились вместе со мной в него, что и неудивительно, в общем-то, и теперь следует понять, нужно ли мне как-то бороться с ними, или сделать так, как я привык всегда поступать — просто забить.
Я задумчиво пялился в ночную темноту, слегка разгоняемую луной и придомовыми фонарями и окинул взглядом дом напротив, который был как две капли воды похож на наш, впрочем, как и все остальные дома в нашем районе. Те же два этажа, небольшой участок перед домом, засаженный газоном, покатая крыша, широкие окна, закрытые жалюзями, на одном из которых жалюзи оказались приоткрыты, и мне показалось, что там что-то блеснуло, как будто прямо сейчас оттуда кто-то на меня смотрел в бинокль.
Да ну, это уже паранойя какая-то, встряхнулся я, и перестал туда пялиться. Кому я там нахрен нужен? Тем более, что там живут мама с дочкой, которые испуганно шарахаются в сторону, если проходят мимо нас с отцом, и даже вшитая тут в подкорки сознания вежливость не смогла их заставить здороваться с нами и прийти познакомиться. Смотрят на нас как ягнята на волков, и быстро пробегают мимо. Как будто мы маньяки какие-то. Во кстати… — вдруг дошло до меня, — Может, они нас действительно за каких-то маньяков считают, потому и следят? Я жалюзи на окнах обычно не закрываю, так что практически на виду у них. Да и пусть следят тогда, мне скрывать нечего.
Я приветливо помахал рукой в сторону дома соседей, и мне показалось, что приоткрытая жалюзи закачалась, как будто там кто-то случайно дотронулся до неё, но мне уже было плевать. Настала пора делать то, что я любил делать в прошлой жизни больше всего — жрать, а когда я шёл есть, мне становилось глубоко фиолетово до всего на свете. Ничто не могло отвлечь меня от еды.
После еды же передо мной встал выбор, идти ли спать, или сесть немного порисовать? Но, чуть подумав, я всё же остановился на первом варианте. Знаю я себя. Если я сейчас сяду за планшет, то потом до утра просижу за ним, а у меня, вроде как, тут режим…
— Твою ж мать, как же я всё это ненавижу! — пропыхтел я, отжимаясь на газоне, — Долбаный спорт!
Если что-то и существовало в мире, способное вызвать у меня столь чистую, незамутнённую ненависть до самой глубины души, то только занятия спортом. Это дело я ненавидел каждой клеточкой своего организма, как прошлого, так и этого, и, думаю, каждый, кому приходилось в своей жизни бороться с лишним весом, сейчас бы понял меня. Ну, наверное. Есть, конечно, шанс, что существуют такие люди, которым нравится этот процесс, но я таких извращенцев в своём окружении не встречал.
Блин, да где же у этого организма предел? Я отжался в сотый раз и замер на вытянутых руках, пытаясь понять, достаточно ли этого или надо продолжать до отказа? Нет, так-то я готов был закончить и на двадцати, но где-то я слышал, что чтобы сохранить свою спортивную форму нельзя уменьшать нагрузку на организм, а Сайто, как я понял по его воспоминаниям, был настоящим фанатом этого дела, и каждый день часа по два на спорт тратил, маньяк. Для него и двести раз отжаться было не предел. Подтягивался раз сорок, а при желании, и все шестьдесят мог. А потом ещё и бегать шёл, километров пять каждый день. Бег я ненавидел больше всего в этом сраном спорте, но придётся и с этим смириться…
Я тяжело вздохнул, и пошёл к турнику, который установил перед отъездом отец Сайто. Очень хотелось забить на всё это дело, и просто пойти дальше спать, но… Но если что-то и существовало во вселенной, что я ненавидел больше, чем спорт, так это моё прошлое жирное тело, на которое я без содрогания и смотреть не мог, но там у меня силы воли не хватило, чтобы хоть что-то с этим сделать, и в этом мире я намеревался сделать всё, что могу, чтобы сохранить свою новую, идеальную, фигуру.