го, кто нас пригласил. — Я тронулась следом за Сынри, возвышаясь над ним на несколько сантиметров. Он шёл к закрытым кабинкам, не сомневаясь, что владыка Сингапура предпочтёт уединение. Он был наверняка прав, но заглядывать в каждую кабинку тоже некрасиво, поэтому он остановил кого-то вроде администратора и спросил о Джиёне. Ему указали дальше. Мои ноги ослабли. Он совсем близко, рядом, как в игре, когда мы ищем с закрытыми глазами, и нам подсказывают, тепло, теплее, горячо или нет, я приближалась к Дракону и будто въявь ощущала накаляющийся воздух. Я вот-вот найду его. Сынри открыл дверь и передо мной предстал Сынхён. Он сидел в центре, на диване, смеясь о чем-то с Наташей, увидев которую я обрадовалась, как давней подруге. И только когда я сделала шаг внутрь, то нашла Его, радость померкла, как и всё вокруг: свет, запахи и звуки. Воображение нарисовало, что у меня в руке есть пистолет, я поднимаю его и стреляю прямо в сердце. Но оно каменное, и пуля никак его не задевает, отскакивая, и Джиён лишь смеётся. Видение ушло, оставив реальность такой, какая есть. Дракон сидел с Кико, его рука с тлеющей сигаретой, закинутая через её шею, покоилась на плече девушки, болтающей с тем, кого, если мне не изменила память, называли Дэсоном. Когда мои глаза встретились с глазами Джиёна, он улыбнулся той сдержанной улыбкой, которая говорит, что всё о тебе знает, что состоит с тобой в заговоре, что держит мир под контролем, только ни черта не говорит, что ей от тебя нужно. Он согнул локоть, чтобы поднести сигарету к губам, и тем невольно прижал Кико к своей груди, втягивая дым сквозь эту самую бездушную, огненно-хитрую улыбочку. Я отвела глаза, не стремительно, а плавно, будто потеряв интерес, хотя просто не выдержала этого взгляда дольше. Вокруг столика диваны стояли полукругом, обрамляя его с трех сторон, и в середине сидел именно Сынхён. Вопреки складывающемуся впечатлению, что Джиён считает себя центром Вселенной, он занимал, не в первый раз, крайнее место, не привлекая к себе внимания. Нам с Сынри оставалось местечко напротив, как когда-то досталось оно мне с Мино. — Добрый вечер! — поднялся Сынхён, пожав руку моему спутнику, после чего посмотрел на меня и галантно склонил голову. — Святая Даша, рад лицезреть. — Несвятой Сынхён, взаимно, — улыбнулась я, протянув ему руку тоже. Я знала, что он, пока не напьётся, не любит касаться женщин, они ему невыносимы на трезвую голову. Но он, самыми кончиками пальцев придержав мои, наклонился и гротескно поцеловал тыльную сторону ладони. Я считала его странным, и ненавидела за компанию с Джиёном, но иногда этот человек покорял на несколько мгновений. Сынри развернулся к Джиёну, который снял, наконец, руку с Кико, перехватил сигарету в левую и протянул ладонь знакомому. Я заметила, что Дракон всё ещё смотрит на меня и поняла, что молчание будет признаком трусости. Ему я не стала протягивать руку, но сказала с едкой иронией: — Добрый вечер и вам, ваше величество. — Откинувшись, Джиён засмеялся негромко, снова обняв Кико. — Как мило… в самом деле, святая Даша, — с его уст моё имя слетело как-то таинственно. Он так часто называл меня, но я так быстро отвыкла от этого… — Бросьте, после меня она не такая уж и святая, — нагло и однозначно заявил Сынри, усадив меня и сев рядом. В его взоре был вызов, и он обращался к Дракону. По соседству со мной оказался Дэсон, которого я почти не знала, с ним сидела какая-то длинноногая модель. Наташа была далеко, между Джиёном и Сынхёном, но мы кивнули друг другу, улыбнувшись. — Что будете пить? — провёл рукой над грудой бутылок Сынхён, предлагая выбор. — Всё, что нальёшь не ты, — припомнив былое, ещё шире улыбнулась я. Лучший друг Дракона склонил виновато голову, тяжело вздохнув. — Проклятая загубленная репутация. — Сынри, можно тебя на минуту? — затушив окурок, позвал его Джиён, поднимаясь. Мой любовник согласился, и они вышли вдвоём. Половина из нас проводила их глазами. Наташа повернулась ко мне: — Ну, как поживаешь, Даша? — Мою девственность продали, меня чуть не изнасиловали и не покалечили в борделе, и я рассталась с мечтами о возвращении на родину, — отчиталась я, допив принесенное с собой шампанское всё с той же улыбкой. Кико не знала корейский достаточно, чтобы всё понять, а остальные притихли. — Как я могу поживать? Отлично! — Бордель не самое плохое место, — вдруг сказал Дэсон, закидывая в рот виноградины. — Ведь есть же ещё психушки, венерологические диспансеры и морги. — Да, но некоторым, почему-то, морги приятнее прочего, — пробасил Сынхён, уставившись в свой стакан и перестав улыбаться. Я тоже перестала. Едва не сказав этому Дэсону то же самое, только с другим окрасом, я хотела заявить, что иногда лучше попасть в морг, чем в бордель, но Сынхён не дал сказать, и, к тому же, заставил задуматься, вспомнив его историю, рассказанную Джиёном. Его жена предпочла сдаться и умереть, а не выбрать лечение, которое всего лишь не соответствовало её моральному воспитанию. В результате её муж, сломанный горем и конкретно подсевший на легкие наркотики, сидит с нами, не представляя без неё нормальной жизни, и кроме Джиёна, наверное, у него никого нет, особенно тех, кто понял бы его. — Каждому своё, — решила привнести немного позитива Наташа. — Что лучше, быть больным и богатым, или бедным, но здоровым? Лучше, ребята, быть здоровым и богатым. Так что, дай нам бог не попадать ни в морги, ни в психушки, ни, впредь, в бордели, — искренне посмотрела на меня женщина, и я нашла в её глазах сожаление. — Что верно, то верно! — поднял бокал Дэсон, чокнувшись со своей пассией (или кто она ему?), и со всеми остальными по кругу. Я как раз успела подлить себе вина, взяв бутылку наобум. В дверях показался Дракон. Без Сынри. Кико посмотрела на него, а он на меня. — Позволишь пригласить тебя на разговор? — неожиданно спросил он, так, что я не успела подготовиться. Что ему нужно? Где Сынри? Куда он хочет заманить меня? — Где Сынри? — озвучила я один из вопросов. — Сжёг и развеял пепел над проливом, — безмятежно изрек Джиён, ожидая, когда я поднимусь. — Идём быстрее, пока огонь не погас, успею сжечь и тебя. Такого ответа ты ждёшь? — Нет, я… — почувствовав себя глупо, пойманной на страхе, я стала подниматься, поправляя подол. — Вовсе не думаю, что ты хочешь избавиться… — Именно это ты и думаешь, — вышел Джиён, и я, почему-то, не добившись от него никаких объяснений, пошла следом. Я могла бы ударить его по голове любой бутылкой, но что мне это даст? Меня тут же схватят, убить я его таким способом не убью, но приближусь к нему после этого вряд ли. К тому же, мне нужно, чтобы он сначала извелся и измучился изнутри, а потом уже физически. Неподалеку была небольшая комната, зона для отдыха, в каких любил Джиён вести переговоры. Мы оказались там вдвоём, и меня буквально затрясло от того, что никого кроме нас нет. И это был не чистый страх, а с примесью чего-то. Безнадежности, смирения, желания сопротивляться или кинуться на него? — Я познакомил Сынри с одним влиятельным тайским бизнесменом, ему будет полезен этот тип в будущем, так что я всего-то отвел его на переговоры, — объяснил уже здесь Джиён. — Но они не будут длиться вечно, так что у нас мало времени, — развернулся он ко мне, как всегда посадив пятую точку на высокую спинку дивана. — На что? — непонимающе опустила я брови вниз, так и оставшись стоять поближе к двери. Джиён улыбнулся, слегка наклонив голову к плечу. Всё, что я представляла себе: как гордо и надменно буду держать себя, как язвительно стану отвечать и как растопчу своим хладнокровием, всё пропало, и я была рассеянной и неуклюжей, не зная, что сказать и боясь начать заикаться. — Ты живёшь с мужчиной, спишь с ним, и не пытаешься от него убежать… не пытаешься покончить с собой. Ты к нему что-то испытываешь? — Что? — покраснела я. Во-первых, это не твоё дело, Квон Джиён! А во-вторых… — Почему ты спрашиваешь? — Да так, просто, ты ведь всегда говорила, что без любви любые физические контакты для тебя невозможны. — Он будто прочел мысли моих последних дней. Впрочем, почему последних? Он цитировал именно то, что я говорила всегда. Просто после первой ночи я была в таком шоке, что сама себя забыла. — Что-то изменилось в твоём взгляде на жизнь? — спокойно и ненавязчиво поинтересовался Дракон. — Нет, я по-прежнему считаю так же, — отвела я глаза. Он видит меня насквозь, как маленькую девочку, даром что я дорого одета, красиво выгляжу и смотрюсь старше своих лет. — Но поступаешь по-другому? — Нет, я… — Я что, оправдываюсь перед ним? Он довел меня до нынешнего состояния, и пытается поставить это мне же в упрек? Он смеётся надо мной?! Подняв взор, я впилась им в лицо Джиёна. — Я хочу полюбить его… попытаться. — Ты хочешь использовать его, — скрестил руки на груди Джиён, хмыкнув. — Нет! — зарделась я, округлив глаза. Боже, боже, боже! Он слишком умен для меня, я пропала. На что я надеялась? — Как ты узнал, что я у него? — Угадал, — не красуясь, пожал плечами Джиён. — Угадал? — усомнилась я. — Когда Зико сказал, что Тэян забрал тебя, я подумал, зачем бы ему это? Затем, чтобы спасти. Сам он тебя спасти не смог бы, а обратиться ему тут было мало к кому. Я загнул пальцы, предполагая, отсеял тех, кто ему точно не помог бы, и понял, что ты у Сынри. И не ошибся. Ничего сложного, Даша, если уметь думать. — А вот это уже открытый упрек. Только упоминание Зико развернуло меня не в то русло: — Зачем ты отправил меня туда? Зачем сделал всё это? Зачем… — Давай будем решать те вопросы, которые гораздо важнее? Это всё подождёт, — отмахнулся он от меня, как от мошкары. Он не хотел отвечать. Вообще или именно сейчас? — Я хочу знать, потому что обвинять меня в попытке использовать кого-то… — Обвинять? — Джиён приложил ладонь к груди, демонстрируя негодование. После этого достал сигареты и стал прикуривать, мотая обижено подбородком, ненадолго скрывшимся за облаком дыма. — Ты несправедлива, Даша. Я никогда не говорил тебе, что использовать кого-то — плохо, напротив. Разве не я говорил тебе, что это правильно и логично? Это ты удивлялась, как это я могу думать одно, а поступать по-другому, помнишь? Ты спросила, если я понимаю, как правильно, почему делаю иначе? — Я скрипнула зубами, чувствуя в горле слезы. — Помнишь? — призвал он подать какой-нибудь знак. Я кивнула. — Так что же, Даша, легко поступать соответственно идеалам? — Соображая, что ответить, я затянула паузу. Я не была готовой к такому повороту, прийти, и сразу же быть разоблаченной. Впрочем, о чем ещё можно было подумать? Он прав, если вообще думать, то всё сразу очевидно. Я, хотевшая пустить себе пулю в голову, вдруг смирно сижу в квартире у Сынри и раздвигаю перед ним ноги. По любви? Ха! — Ладно, оставим пока и это, — махнул ещё раз Джиён, распространив в небольшом помещении запах своих сигарет. Я узнала его, почти две недели отсутствовавший в моей жизни. — Если я что-то понимаю в людях, то Сынри вот-вот придёт сюда. Ему ведь не понравится, что мы уединились, да? — Я дернула плечами. Я-то в людях ничего не понимаю, похоже, до сих пор. — Как ты собираешься его использовать, мне примерно ясно. Я боюсь, что у тебя этого не выйдет. Ты умеешь соблазнять мужчин? Вряд ли. Привязывать и привораживать так, чтобы они в ноги тебе падали? Интерес Сынри держится на том, что он долго не мог тебя получить, что ты соответствовала его желаниям, что ты особенная, очень непорочная. А теперь его самолюбие тешится тем, что я хочу тебя забрать, а он не даёт, — Джиё