Ну… значит, ты либо пытаешься мне что-то запретить, чего я не люблю, либо зачем-то врёшь, либо… — я снова обернулся к Тэяну. — Это правда и она до сих пор девственница? — приятель непроницаемо вздохнул и изобразил какой-то кислый и разочарованный кивок. — Да, это так. — И как же так вышло? — я вернул внимание к девушке. — Сбежала от Сынри, ещё и тут при своём осталась? — она открыла было рот, но заговорил Тэян, не дав ей похвалиться своим очередным, с её точки зрения, подвигом. — Клиент был пьян, и фокус не удался. Вернее, наоборот удался, потому что пока он пил и бил, то вымотался и вырубился, а на утро не вспомнил, было что-то или нет, и принял факт за свершившийся. Поэтому Даша отделалась ушибами и испугом. — Даша? — повторил я, припоминая, слышал ли до этого её имя? Нет, вроде нет. — Да ты настоящая мошенница, милая моя, продавать столько раз один и тот же товар. — Я не собираюсь ничего продавать! Это делаете вы! — высказала она мне, как малолетнему хулигану. Ну здравствуйте. — Ты права. Я собираюсь. Это очень даже хорошо, что на тебе можно заработать дважды такие большие деньги, — я оглянулся к Тэяну, продолжавшему смотреть сквозь и не вникать в проблему. Не знаю, нравилось ему его ремесло или нет, но он никогда не спорил со мной ни в чем, выполняя, и не противореча. — Клад, а не девушка, правда? Только тут её загнать второй раз целкой как-то палевно, нужно найти где-то со стороны желающего… — Хватит говорить обо мне, как о вещи! — она подошла ко мне смелее и остановилась. Должен заметить, что по-моему она похудела с той первой встречи. Тогда она мне показалась немного крупной, как и все европейки, по сравнению с восточными женщинами, а сейчас смотрелась более щуплой, и я не чувствовал себя худосочным, как бывает рядом с некоторыми. Поэтому я чаще и стараюсь найти какую-нибудь поплоще, потоньше, помельче. — Простите, Ваше Величество Даша, — засмеялся я. — Как прикажете о вас говорить? О, дарительница благодати и щедрая пополнительница моего кошелька, не изволишь ли ты, наконец, раздвинуть ноги за несколько тысяч баксов? — я видел, как дрогнула её рука, желающая ударить меня по лицу, но она сдержалась, потому что боялась. Она не хотела меня злить. А кто бы хотел? — Я окупила все твои затраты на меня, — тише и вежливее заговорила она. — Отправь меня обратно, в Россию. Я даже не стану никому рассказывать о том, где пропадала. Просто верни меня домой. — И утратить шанс заработать на тебе ещё столько же? Твоя отправка обратно тоже потребует некоторых денег и хлопот. Ты находишься в Сингапуре нелегально. Или выкинуть тебя возле русского посольства? — я задал следом вопрос Тэяну, хотя ответ мне был не нужен: — Оно есть вообще, кстати, в нашем государстве? Ладно, это всё ерунда, потому что никуда отпускать я тебя не собираюсь, — задумавшись, я присел на диван. Она вновь вся наполнилась злобой, но молчала. Пребывание здесь научило её немного придерживать язык и не бросаться к людям с просьбами. Или это она исключительно во мне разочаровалась? Я произвожу такое впечатление, да, когда со мной пообщаешься немного, такое… «оставь надежду, всяк входящий». Но то, что она уже больше двух недель жила в борделе, предназначалась двум клиентам и могла ежедневно подвергнуться насилию, но оставалась девственницей и избежала изнасилований, меня заинтриговало. Неужели такое возможно без сторонней помощи? Справилась с Сынри, второй мужик сам виноват. Другие девицы с первого же раза получают по полной, а эта дважды умудрилась вывернуться. Я посмотрел на Тэяна. Он тоже не нарушал беззвучия моих рассуждений, хотя в зал доносились плески воды с внутреннего дворика и базарные щебетания блядей. Не он же ей помогал? Ему это не надо, насколько мне известно, слишком черствый человек для симпатий и сочувствия. Другие шлюхи не захотят помогать, да и возможности не имеют. Неужели всё-таки судьба? Судьба благосклонна победителям, сильным людям, а в том, что эта Даша всё-таки не размазня, я убедился. Появился соблазн немедленно приказать кому-нибудь её изнасиловать, посмотреть, сломается или нет, и как поступит дальше? Но с другой стороны… с другой стороны это очень интересно. Способна ли она добровольно поступиться своими принципами, перестать тарахтеть про любови всякие, божьи благословения, приличия, обязательность и святость брака. Всю такую невинную и идеальную из себя корчит. Что ж я, старый дьявол, не найдусь, как её ощипать? Во мне проснулся интерес к человеческому фактору, очень давно отсутствовавший, едва ли не года два-три, а может и дольше. Принудить и всунуть ей можно в любой момент, это дело быстрое, не требующее работы ума и сноровки, а вот посмотреть, как все её принципы и установки рассыплются в пыль, как воспитание и нравственность падёт на пол вместе с трусиками — это было бы забавно. Я не сдержал улыбки на губах, и она на меня подозрительно посмотрела. Нет, всё-таки это обещает быть очень увлекательным! Доказать ей же самой, что и она продажна, что религиозность — бред, что мораль — миф, что девственность — товар, как и тело в целом. С чего бы начать? Мне нужно немного подумать в одиночестве и выработать план. Я поднялся. — Тэян, не отдавай её никаким клиентам. Я поищу сам и продам её девственность второй раз, — пожав ему на прощание руку, я повернулся к девушке и слегка поклонился. — Даша, оставляю тебя ещё на некоторое время в твоей первозданности. Отдыхай, поправляйся, развлекайся — в рамках разумного, конечно, — с мальчиками не гуляй, допоздна не засиживайся. Пока-пока! — Какой же ты бездушный, — процедила она между поджатых гневно губ. — Нет-нет, я не такой, — шире расплылся я и, уходя, подумал про себя: «Я ещё немного хуже. Я не стану забавляться с твоим телом. Я поиграю с душой. Кстати, может она права, и у меня нет собственной, раз привлекают чужие?». Сев за руль, я пристегнул ремень и отчалил от особняка, хотя уже не на свидание с японской моделью, которое отменил коротким звонком. Для него не было настроения, в другой день. Тут намечается кое-что покруче. Надо обсудить с Сынхёном, его, пожалуй, введу в курс дела. Он оценит, этот тонкий знаток и ценитель женщин, но не менее изощренный любитель психологических задачек. Эх, Даша-Даша, ты ведь юная, эмоциональная и неопытная девушка, трудно ли тебя будет разрушить мужчине, который обладает самым убойным и беспощадным оружием — пофигизмом.
— Зачем ты ему сказала?! — дождавшись, когда выйдет Джиён, ополчился на меня Тэян, взяв за плечи и развернув к себе.
— Мне невыносимо смотреть на это пустое бахвальство! — защитилась я, положив ладони на руки мужчины, но не сумев убрать их. Постояв так с минуту, он отвел их сам. — Он считает, что всё в этом мире так, как сам видит! Но это вовсе не так! Я хочу объяснить ему, что существуют другие люди, другие ценности, законы человеколюбия…
— Ты ничего не сможешь объяснить Джиёну, Даша! Ты повела себя, как последняя дура! — Тебя злит то, что теперь ты не можешь принудить меня переспать с тобой? — справедливо заметила я. Тэян посмотрел на меня вечным прищуром, в котором находились его узкие глаза, и цокнул языком. — А тебе настолько важнее доказать кому-то что-то, что ты лучше переспишь с новым неизвестным мужиком, которого подберет Джиён, чем со мной? Ты бы предпочла, чтобы мне было всё равно? — Я растерялась, возвращая к себе те ощущения и восприятие Тэяна, что ещё полчаса назад накрывали меня в апартаментах наверху.
— Я не знаю, как относиться к тебе, — несмело посмотрев на него, я обошла его и встала на лестнице. — Я не люблю тебя, и это не даст мне добровольно отдаться. Как и другим, кого я тоже не люблю. Но если смотреть на картину объективно, кощунственно, но реалистично, то, разумеется, я понимаю, что ты поступишь со мной лучше, чем кто-либо. Только… простейший и легкий способ не всегда ведёт к счастью. Возможно, мне следует превозмочь и пережить какие-то другие испытания, доказать свою твердость, чтобы вернуться на родину.
— Крестный путь ведёт на Голгофу, а не в сады Эдемские, — хмыкнул Тэян. — Ты вознамерилась вознестись на третий день после первого секса, holy-Dasha? — произнес он намеренно невнятно, чтобы образовать игру слов между английским «святая» и «дырка», «отверстие», hole. Кое-что по-английски я уже начинала хорошо понимать, улучшая подзабытый школьный уровень.
— Я всего лишь не хочу низко пасть.
— А что… если бы ты полюбила кого-то здесь? Ты бы передумала возвращаться в Россию? — этот вопрос застал меня врасплох. Я не ожидала, что в подобном месте всерьёз начну обсуждать с кем-то любовь, ведь до этого она только высмеивалась. И сама я и близко не думала о чем-то подобном. Господи, какая ещё любовь в стенах борделя?
— Я люблю достойного человека, и тут вряд ли найду кого-то, кто сравнится с ним… — То есть, твоя любовь избирательна? Ты любишь по каким-то определенным критериям, которые сама же подобрала, так? Любовь ли это, когда выбор делает не сердце, а мозг, решивший, что парень оказался вполне достойным для светлых чувств? — При чем здесь это? Я вовсе не отказываюсь от людей, которые убоги, или не очень красивы, или бедны… ты утрируешь! Моё сердце всего лишь неспособно возлюбить тех, кто вершит злодеяния! Для этого оно само обладает здравомыслием, — Тэян усмехнулся на моём словообороте «здравомыслящее сердце». — В конце концов, ты и сам что-то не в проституток влюблялся, я не права? — Права, — не покривил душой он. — Зачем ты вообще говоришь со мной обо всем этом? — Ты неглупая девчонка, у которой есть точка зрения и которая достаточно эрудированна, — Тэян пожал плечами. — С тобой интересно общаться, тем более что, я давно не находил хороших собеседников и, уж тем более, собеседниц. — За главным входом завиднелась машина, и мы поняли, что сейчас тут появился очередной клиент, с которым нужно будет провести торговую операцию. Тэян посмотрел на меня. — Ладно, мне нужно отойти… Не придёшь ко мне позже? — Зачем? — Продолжить разговор… — Знаю я твои разговоры! — не поверила я его хорошо скрытому лукавству. Хранить секреты и обманывать, как я поняла, ему не составляло труда, он был каким-то неразоблачаемым. — Лучше пораньше лягу спать. — Как знаешь, — бросил он и пошёл встречать мужчину. Я поднялась наверх и вошла в нашу комнату, где Вика подпиливала покрытые розовой эмалью ногти. Неужели Тэян думал, что я захочу продолжать с ним эротические игры? Они меня вовсе не прельщали, я хотела бежать от них, скрыться от стыда, который они вызывали, но когда они происходили, то сковывали меня, обезоруживали. Странная дрожь и волнение… а если бы, правда, я любила Тэяна? Или кого угодно другого, кто со мной делал бы подобное, согласилась ли я?.. Нет, без брака, благословения родителей, в чужой стране! Мне стало казаться, что именно границы Сингапура заставят меня считать себя шлюхой, потому что я тут инородное тело, которое никто не воспримет всерьёз, никто не отнесется ко мне, как к равной. Для того чтобы чувствовать чистоту отношений, нужна свобода, физическая и моральная, а полюбить и отдаться можно и от отчаяния, и от безысходности. Нет, я хочу любви среди родных берез, полей, холмов и рек, потому что я не просто пленница, я русская пленница, и то, как я себя поведу, как со мной будут поступать — разве из этого не станут думать, что в России все такие и со всеми так можно? Иногда я ощущала на себе эту ответственность, хотя, возможно, о ней бол