— Он? — кивнул на меня один из здоровяков, как будто тут были другие варианты.
— Он! — кивнул ему в ответ мой провожатый, — ну что, я обратно, на пост? — на всякий случай спросил он.
— Откуда мне знать? — грубовато ответил здоровяк, — это не мои проблемы.
Парень с пониманием кивнул, и чтобы дальше не ронять свой авторитет, которого и так судя по отношению к нему этих парней было не очень много, быстро развернулся и заспешил обратно.
Я с тревогой подумал про то, как Марта будет с ним расходиться, но поскольку сейчас на это я повлиять никак не мог, то решил не зацикливаться на деструктивных мыслях, а постарался сосредоточиться на собственной судьбе. А судя по тем ребятам, которые пришли за мной, она вовсе не обязательно будет у меня счастливой. Под ложечкой неприятно засосало.
Но деваться теперь уже точно было некуда, нужно идти до конца и гнуть свою линию.
— Вы занимаетесь приёмом новых членов в общину? — я снова включил дурака.
— Членов! — хохотнул здоровяк, который до этого всё время молчал.
Второй на него недовольно взглянул и подтолкнул меня в направлении одного из коридоров. Я сделал вид, что споткнулся от толчка, и, упав, подобрал с земли небольшой белый камень. Только ступив в нужный коридор, я этим самым камнем прочертил на ходу длинную полосу на стене.
— Ты чего это делаешь? — возмутился разговорчивый здоровяк и ударил меня по руке, выбивая камень.
— На всякий случай, — быстро ответил я, — вдруг одному придётся возвращаться, оставляю метки, чтобы не заплутать!
Два здоровяка удивлённо посмотрели друг на друга, и тут же разразились громким, раскатистым хохотом, который заполнил весь коридор и отправился гулять дальше, отражаясь от сводов.
— А что смешного? — изобразил я на лице искреннее удивление.
— Иди, иди, — снова подтолкнул меня в плечо здоровяк, — не заплутаешь, не боись! — и они снова расхохотались.
Отговорка была, конечно, бредовая, а само предприятие довольно рискованным. Но, похоже, мне повезло, что эти парни были туповаты и легко купились на то, что я им сказал. Посчитали меня дураком. Это свойственно всем недалёким — тупыми считать окружающих.
В общем, какую-никакую, а метку для Марты я оставил. Уж не знаю, увидит ли она её, поймёт ли, что это для неё нарисована черта на стене, но я сделал всё, что мог в этой ситуации.
Эти парни вели меня уже более грамотно. Один шёл впереди, а вот второй сзади. Так что, я старался не оборачиваться без острой необходимости. Однако по некоторым признакам мне казалось, что Марта крадётся за нами. Иногда сзади долетал лёгкий невнятный шорох. Здоровяки его не замечали, а я улавливал, потому что очень внимательно прислушивался.
Как Марта разминулась с сотрудником бюро пропусков, я не знал, но очень хотел её об этом спросить. В самом деле был крайне интересно. Опять залезла куда-нибудь и ждала, пока он пройдёт? Или пробежала мимо него так быстро, что он даже не заметил… ну, это было маловероятно. Как бы быстро она ни бегала, но всё же не до такой степени, чтобы в узком коридоре её не заметил человек в здравом рассудке.
Мои размышления об этом прервали сопровождавшие меня ребята.
— Пришли, — сказал один из них и указал рукой на дверной проём в стене.
Я послушно вошёл в дверь, и мы оказались в небольшом и совершенно пустом помещении. Один из парней вышел на середину комнаты и, нагнувшись, поднял большую железную крышку люка в полу.
Я тут же почувствовал, как тот, что находился сзади, подхватил меня с лёгкостью за пояс, пронёс несколько шагов и швырнул прямо в темноту открытого люка. Я ещё не успел приземлиться, как крышка люка захлопнулась сверху, и до меня долетела фраза: «Теперь не заплутаешь!».
20. Товарищи по несчастью
Упал я на что-то мягкое, но упругое. Это что-то спружинило и подбросило меня обратно вверх. Я подлетел и когда снова упал, то вопреки ожиданиям, этого мягкого и упругого внизу не оказалось. Приземлился очень жёстко на твёрдый земляной пол. Во время падения рюкзак слетел и упал где-то рядом.
Я застонал и, щёлкнув пальцами, быстро зажёг светоч над собой. Нужно было срочно понять, где я очутился.
Помещение озарилось мягким светом, и я увидел, что нахожусь в квадратной комнате, похожей по размерам на верхнюю, откуда меня сюда и сбросили. По сути, это был каменный мешок, в котором не было заметно ни входов, ни выходов, ни каких-либо дыр в стенах и потолке. Единственное, что было, это закрытый теперь люк наверху.
Сбросившие меня сюда даже не поинтересовались моей судьбой. Хотя она для них была совершенно очевидна. Это была не камера для заключённых, а своего рода казнь. От меня просто решили избавиться, не вникая в подробности того, кто я и почему здесь очутился. А заодно хотели покормить троглодита.
Именно на его тушу я приземлился при падении. Видимо, он испугался этого ещё больше чем я и теперь сидел в углу, внимательно меня оценивая. Он был похож на мешок с дерьмом, только без мешка.
И именно у этой особи было своё отличие от собратьев. Все они чем-то отличались друг от друга, когда больше, когда меньше. Но этот был особенно примечателен. На том месте, где у него должен был бы быть лоб (а в спокойном состоянии у них нет головы, и морда проступает прямо на туше), было светлое пятно в форме утюга. То ли его приложили когда-то утюгом и остался ожог. То ли это просто просто пигментное пятно, по типу родимого пятна у человека. В общем, такого троглодита с другим не перепутаешь.
Не нужно было быть специалистом по троглодитам, чтобы понять, что этому существу сейчас не очень хорошо. Он тоже был здесь пленником, неизвестно, как с ним обращались и кормили ли хоть иногда. Всё зависит от того, как часто сюда попадали люди, от которых было необходимо избавиться. А может быть, у них тут много троглодитов и на всех ненужных людей не хватает?
Вообще, начинала прослеживаться некоторая склонность Тритона к магической фауне. То Энергетик, то троглодит, голыши, опять же его творения. Да и охота на фурий идёт не просто так. Похоже, что у хозяина этого места очень пытливый ум, и он любит эксперименты.
Всё это мне показалось похожим на меня самого. Отчасти, но всё же. Я тоже собирал всякий непонятный магический хлам. Тот же Энергетик, сейчас сидевший в банке, которая находилась в моём рюкзаке. Она, кстати, кажется, пережила падение. И ладно ещё намагиченные вещи, их можно потом продать. Но Энергетик всё-таки живое существо, пусть и магическое. Его таскать с собой просто небезопасно. Однако же я тащу! И как ни крути, а он разок уже пригодился.
Я подумал, не использовать ли мне его против троглодита, но тут же отбросил эту глупую мысль. Даже если он «выпьет» троглодита первым, то потом обязательно примется за меня. А деться тут некуда. Использовать его, равноценно самоубийству.
Немая сцена длилась всего несколько секунд, все эти мысли пролетели у меня в голове стремительно, однако в любой другой ситуации троглодит уже должен был бы напасть. А этот сидел и таращился на меня. Может быть, я его оглушил, когда грохнулся сверху? Ну, это вряд ли, они очень стойки к механическим повреждениям, за счёт удивительной пластичности своего тела.
И сейчас было самое время пожалеть, что утюг нёс не я сам, а сбагрил его Марте. Но кто же знал, да?
Тем временем троглодит всё так же проявлял пассивность. Не знаю почему, но мне казалось, что я знаю, о чём он там себе думает и что чувствует. Ему очень хочется напасть и сожрать меня, но он очень ослаблен и боится. Да, какое-никакое, а он тоже живое существо и тоже испытывает, пусть и примитивные, а эмоции. Ему страшно, потому что он уже натерпелся от местных и не знает, чего ждать от меня и можно ли меня употребить в пищу, или за это его накажут, как уже не раз бывало раньше, когда он нападал здесь на кого-то.
И в то же время я чувствовал, что, несмотря на страх, желание сожрать меня постепенно перевешивает. Ещё и сходит на нет эффект неожиданности от моего появления, ситуация становится для местного сидельца более привычной и понятной и он медленно, но верно, приходит к выводу, что сожрать меня, всё-таки, стоит попробовать.
И словно подтверждая мои слова, он начал медленно раскрывать свою пасть, которая всё росла и росла, постепенно закрывая собой всё его тело. Вскоре передо мной осталась одна огромная, слюнявая, вонючая дыра, как бы приглашающая меня проследовать внутрь. Потому что рот-то он открыл, но с места пока что не сдвинулся. Наверное, надеялся, что я приму неизбежное и сам залезу к нему в рот.
Я стоял в середине комнаты. Было нестерпимое желание отойти в противоположный от троглодита угол, но я его сдерживал как мог. Не стоило демонстрировать слабость и давать ему возможность почувствовать, что жертва в этой ситуации — я.
Троглодит с хлюпающим звуком захлопнул свою пасть, так и не дождавшись, что обед сам запрыгнет к нему в рот. Но я не собирался ему помогать. Пусть проявляет инициативу, если ему так нужно. Вообще, то, что троглодит находится не в лучшей форме, давало мне шанс справиться с ним имеющимися у меня средствами. Как знать, может быть и разряд плазмы его сможет если не убить, то, по крайней мере, остановить и заставить держаться от меня подальше, пока я не придумаю, как отсюда выбраться.
Троглодит опять начал открывать свою пасть, но очень медленно, всем своим видом как бы говоря: «Ну, пожалуйста!».
— Нет, — сказал я твёрдо, — что бы ты там себе ни думал, но я не еда!
Троглодит тут же закрыл приоткрытую пасть и удивлённо на меня уставился.
— Ты меня понимаешь? — спросил я его, не очень рассчитывая на ответ. Но, к своему удивлению, я его получил. Троглодит очень мягко, едва заметно кивнул.
Я старался не показать, что меня это поразило до глубины души, и продолжил как ни в чём не бывало.
— Мы с тобой товарищи по несчастью. Мы оба пленники. Нам нужно объединить усилия, чтобы выбраться отсюда. Если мы будем действовать сообща, тогда у нас есть шанс, — сказал я, и тут же подумал, что нужно было формулировать свою мысль как-то более просто и понятно. Не известно ведь, насколько он хорошо понимает смысл сказанного… если вообще понимает, и мне это не показалось.